Глава 14

Доктор медицины Рэйчел Боумен сидела за столом в одной из комнат наркологического реабилитационного центра Южного Бронкса.

Все здесь навевало воспоминания. Эти светлые стены, украшенные наивными любительскими этюдами, не раз бывали свидетелями ее работы с опустошенными, отчаявшимися людьми, которым она старалась вернуть надежду и интерес к жизни. Среди пациентов и собеседников Рэйчел был когда-то и Эдди Стайлс; теперь, выбрав для встречи именно эту комнату, она надеялась, что сама обстановка, вызывавшая память о прошлых откровениях, поможет им сегодня быстро найти общий язык.

Ее мысли прервал легкий стук в дверь. Внешне Эдди почти не изменился: небольшого роста, щуплый, лысеющий человек с настороженным взглядом и порывистыми движениями. Сейчас он смущенно улыбался и мял в руках кепку. Свежий бритвенный порез, заклеенный пластырем, свидетельствовал о стремлении навести некоторый лоск и, следовательно, о серьезном отношении к предстоящему разговору.

— Садитесь, Эдди. Вы отлично выглядите.

— Лучше некуда, доктор Боумен.

— Как ваша новая работа на буксирах?

— Сказать по правде, малость скучновато. Но все же мне там нравится. Действительно нравится, понимаете, — быстро добавил Эдди. — Устроив меня туда, вы сделали доброе дело.

— Я никуда не устраивала вас, Эдди, а всего лишь попросила того человека обратить на вас внимание.

— Ну да, только без этого не видать бы мне нынешней работы как своих ушей. — Он помолчал. — А как вы, доктор? Вы теперь выглядите как-то иначе, чем прежде. Кажется... Похоже, вы чувствуете себя просто отлично. Ох, что я плету — совсем забыл, что разговариваю с врачом! — Он неловко засмеялся.

К удовольствию Рэйчел, в поведении Стайлса уже проглядывало нечто похожее на чувство собственного достоинства. Три года назад, в начале их знакомства, все было совсем по-другому. Он служил на траулере, и его арестовали при попытке провезти партию контрабандных сигарет. Только таким путем Эдди мог зарабатывать семьдесят пять долларов в день — сумму, необходимую для оплаты ежесуточной порции гашиша. За арестом последовало многомесячное пребывание в реабилитационном центре, и здесь он познакомился с доктором Боумен. Поддержка и участие Рэйчел помогли ему пережить страшный период «ломки» — пережить и выздороветь, хотя бывали минуты, когда он визжал от нестерпимой боли...

— Почему вы захотели встретиться со мной, доктор? То есть я, конечно, очень рад и все такое, но... поверьте, я чист.

— Я знаю, Эдди. Дело совсем в другом. Мне хотелось бы попросить у вас совета. — Рэйчел замялась, поскольку до сих пор никогда не пыталась использовать связи и возможности своих пациентов. Ее смущение не укрылось от Стайлса, и он насторожился, хотя и не до такой степени, чтобы совсем забыть об уважении и симпатии к доктору Боумен.

— Никаких усилий от вас не потребуется, — заверила Рэйчел, преодолев минутную неловкость. — Позвольте, я расскажу все по порядку, а там поглядим, что вы об этом думаете. Мне нужно разыскать одну лодку, Эдди. Причем не какую-нибудь, а вполне определенную, замешанную в одной неприятной истории.

Эдди немного расслабился, услыхав и, что ему не придется связывать себя конкретными обещаниями, слушал внимательно, но лицо его оставалось совершенно непроницаемым.

— Я ведь говорил вам, доктор, мое дело — буксирные суда. Вожу буксиры, а ничем другим не занимаюсь.

— Конечно, Эдди, и я в этом не сомневаюсь, поверьте. Но вы знакомы со многими моряками, и наверняка среди них есть и те, кто занимается не только легальным бизнесом. А у меня нет никаких связей в этих кругах, потому я и прошу вас о помощи.

— Мы всегда неплохо ладили друг с другом, верно?

— Да.

— И вы никогда никому не выбалтывали ту чепуху, которой успели наслушаться, пока я лежал на кушетке, верно?

— Никогда.

— О'кей. В таком случае объясните мне толком, в чем дело, и кто именно этим интересуется.

Рэйчел на миг заколебалась, но быстро сделала окончательный выбор. Правду так правду. И она сообщила ему то, что узнала от Мошевского.

— А знаете, полиция уже пыталась разнюхивать, — заметил Эдди, когда она умолкла. — Один тип заявился прямо к нам на борт и ну меня допытывать у всех на виду! Да уж, популярности мне этот разговор не прибавил. Потом они еще приставали к другим ребятам, хотели навести справки о моих знакомых.

— Но вы, конечно, послали их подальше?

Эдди смущенно ухмыльнулся, щеки его чуть порозовели.

— Да я и понятия не имел о вещах, которые их интересовали. Ну и, честно говоря, как-то мне не удалось сосредоточиться. Не было желания напрягать голову. Думаю, и остальные ребята на судне и на берегу смогли припомнить не больше моего.

Рэйчел Боумен промолчала, понимая, что излишняя инициатива с ее стороны может вызвать у него новый прилив подозрительности. А Стайлс в раздумье поправил воротничок, потер подбородок и опять сложил руки на коленях.

— Вы хотели бы потолковать с владельцем лодки, так? То есть не лично вы, доктор, а ваши друзья?

— Верно, Эдди.

— Только поговорить?

— Только поговорить.

— А если потребуется заплатить? Ради Бога, поймите меня правильно — я ведь не о себе, а о том парне. Я ваш должник, доктор Боумен, и благодаря вам кое-что зарабатываю, но этого может не хватить. Сами понимаете, люди мало что делают задаром, и...

— О деньгах не беспокойтесь, — торопливо произнесла Рэйчел.

— Так, ладно. Тогда расскажите мне еще разок, где береговая охрана впервые заметила эту лодку и как все происходило потом.

Рэйчел повторила свой рассказ, а он кивал и изредка задавал вопросы, уточняя ту или иную деталь.

— Ну что ж, доктора может, я и не сумею вам помочь, но кое-какие соображения у меня есть, — бодро заключил Эдди, окончательно уяснив себе последовательность событий. — Я послушаю, что говорят вокруг.

— Слушайте очень внимательно, Эдди.

— Да уж будьте уверены.