Глава 41

Сеятель

Свердловская область. Окрестности Белоярской АЭС

Сеятель стоял по пояс в воде и, закрыв глаза, слушал реальность. Что-что, а слушать он умел превосходно: это всегда было первым этапом, перед тем как начать говорить самому. Говорить с реальностью на ее языке. Менять ее. Точно так же он слушал Лесногорск. Но там ему было проще: он располагал бо́льшим временем, на его хвосте не висели охотники, там не было прямого противодействия АПБР – отряд «лояльных» в замке был разгромлен еще до начала капитальной трансформации всего и вся. И в Лесногорске он находился в собственной материальной оболочке, что давало ряд существенных преимуществ, особенно в плане энергетики.

Здесь все было иначе. И свои немногочисленные преимущества в мобильности и внезапности Сеятель собирался использовать на полную катушку. Конечно, лучше бы в его распоряжении по-прежнему находилось тело идеальной переносчицы чумы, но «лояльный», чья плоть стала временным вместилищем сущности Сеятеля, убил ее. За это он заплатит. Собственно, уже заплатил, хотя и не до конца. Сеятель не собирался сейчас тратить время на такие бесполезные вещи, как месть и сожаления о несбывшемся. Теперь придется действовать, исходя из своих нынешних возможностей.

Раз пока невозможно создать новый вирус чумы, стало быть, и думать об этом нечего. Зато можно создать Зону стандартного типа. Можно призвать к себе ментальным зовом всех находящихся поблизости настоящих Измененных, и он это уже делал, ощущая, как они откликаются на его зов и спешат сюда. Чутье подсказывало Сеятелю, что в его распоряжении считаные часы, которые он выиграл у преследователей. А значит, все задуманное надо успеть за эту минимальную фору. Трудно, однако возможно. Просто нужна предельная интенсивность излучения. Тело, в котором он находится, от подобных вещей износится быстро, но его всегда можно будет поменять: местные Измененные уже на подходе, а этот «лояльный» заслужил не только распад собственной плоти, который ему теперь предстоит, но и кое-что похуже.

Сеятель слушал и постепенно формировал план локальной трансформации реальности. Ему уже было ясно и что нужно сделать, и как, и откуда взять дополнительную энергию. В этом месте ее хватало – и обычной, и эмоциональной: объект АПБР плюс режимный объект отживших, причем объект высокой категории опасности. Здесь, под крутым берегом Белоярского водохранилища, его никто не видел, иначе жуткая усмешка, вдруг исказившая рассеченное шрамом лицо нынешней материальной оболочки Сеятеля, привела бы возможного наблюдателя в ужас.

Отжившие посчитали, что устроить объект своей спецслужбы и заниматься исследованием Источника в таком месте – это хорошая идея. Да, им во многом было удобнее и практичнее именно здесь, а также, как они считали, безопаснее. И по большому счету, все так, за исключением одного-единственного случая – когда сюда с дурными намерениями явится кто-то, обладающий возможностями Сеятеля. И вот тогда это место сразу переходит в категорию «хуже не придумаешь». Сеятель знал, что нужно для подобного превращения, и даже постепенно начал его осуществлять.

А сейчас Сеятель тянул энергию. Как готовую, вырабатываемую самими энергоблоками атомной электростанции, так и энергию генераторов системы охлаждения. Да, сам по себе являясь Источником, Сеятель прекрасно умел и поглощать энергию. Собственно, он был способен работать по всем направлениям сразу, что в данный момент как раз и требовалось. Параллельно с вытягиванием энергии из АЭС Сеятель излучал собственную – энергию трансформации. Как в воду Белоярского водохранилища, так и в направлении расположившегося чуть южнее электростанции города Заречный. Скоро, очень скоро там начнут замечать жуткие перемены. А чтобы АПБР во все это не лезло, ему тоже будет обеспечена занятость: энергия Сеятеля устремлялась в глубь земли, к тектоническим плитам. В его распоряжении была вся информация, что содержалась в феноменальной памяти «лояльного» Дмитрия, и теперь она очень даже пригождалась. Как раз неподалеку отсюда располагался тектонический разлом между двумя громадными плитами – Западно-Сибирской и Русской платформой. Достаточно мощное энергетическое воздействие на этот разлом должно спровоцировать подземные толчки. Очень серьезные толчки. И вот тогда апэбээровцы почувствуют себя сидящими в буквальном смысле на пороховой бочке. А скоро вытягивание энергии отовсюду начнет вызывать сбои в энергоснабжении как собственно электростанции, так и города Заречный. Но самое главное, от чего все отделение АПБР в полном составе ударится в настоящую панику, – сбои в системе охлаждения реакторов обоих действующих энергоблоков. До того ли будет спецслужбе отживших, чтобы реагировать на подозрительные сигналы из Заречного? Вряд ли.

Теперь Сеятель уже не только слушал, но и говорил. Веско, убедительно, постепенно повышая голос. И реальность откликалась на его уговоры, делалась податливой, искажалась. Прорывалась местами уродливыми нарывами, которые вспухали и лопались, кое-где ползла по швам. Проявлялось это по-всякому.

Сейсмографы АЭС понемногу начали фиксировать первые подземные толчки. Пока незначительные, магнитудой не больше четырех с половиной по шкале Рихтера, но лиха беда начало.

Молодая парочка, на свою беду решившая искупаться в Белоярском водохранилище, теперь с ужасом смотрела, как их тела буквально на глазах покрываются гноящимися язвами.

Бледный как смерть полковник Бородулин, глава екатеринбургского отделения АПБР, молча выслушал по телефону то, что сообщил ему директор АЭС, и в срочном порядке вызвал к себе всех имеющихся в наличии «лояльных» фризеров и пневматиков.

На окраинах Заречного из всех подвалов, свалок и подворотен повалили крысы и, собравшись в невиданных размеров стаю, двинулись к центру города, нападая на все живое, что встречалось им на пути…

Мужчина в одной из городских квартир тихо чертыхнулся, в десятый раз пытаясь зажечь газ при помощи барахлящего электроподжига. Внезапно с его пальцев посыпались искры, и конфорка зажглась. Мужчина, будучи в полном шоке от проделанного фокуса, застыл, разглядывая собственные ладони, вокруг которых плясали язычки пламени…

Группа бродячих собак, роющаяся в отходах на свалке, была разорвана в клочья несколькими удивительно сильными и прыгучими тварями, отдаленно напоминающими крыс, но почти полуметровой высоты в холке…

Женщина, режущая на кухне салат, обернулась на шаги прошедшего к холодильнику мужа и, в одно мгновение оказавшись рядом с ним, вонзила нож ему в спину…

Полицейский патруль на южной окраине Заречного наткнулся на странных созданий, которые по поведению и способу передвижения были в сумерках поначалу приняты за обезьян. Однако подойдя ближе, полицейские убедились в своей ошибке, заметив на существах обрывки одежды. Существа повернулись к людям, и те закричали от ужаса, увидев когда-то человеческие, а теперь чудовищно искаженные, почти животные лица и глаза, горящие желтым и оранжевым огнем. Оранжевоглазый монстр плюнул ядом, метко попав в лицо командиру патруля, и крик человека захлебнулся. Загремели выстрелы…

Дрогнул пол щитовой второго блочного щита управления реакторного цеха, и по нему побежала длинная и ветвистая трещина…

Сотрудники цеха тепловой автоматики обнаружили критическое падение мощности генераторов системы охлаждения реакторов. А стационарные рентгенометры в четвертом энергоблоке обнаружили первую небольшую утечку радиации…

Замигало и погасло освещение почти в половине производственных помещений АЭС. Натужно гудя, включились аварийные генераторы…

Мощный толчок расколол дно пруда-охладителя, и вода стремительно стала из него утекать. Трещина в стене машинного зала одного из производственных корпусов повредила проводку, и в здании вспыхнул пожар…

Мужчина, запарковавший свою машину в переулке напротив Покровского храма в Заречном, выйдя из церкви, не обнаружил ее. На месте автомобиля зияла бездонная черная яма Провала. Впавший в ступор мужчина стоял, как парализованный, слыша нарастающий шум в ушах, и с ужасом наблюдал, как из Провала появляются и быстро ползут к нему бесформенные черные кляксы…

Моргнуло и погасло уличное освещение, а затем и огни в окнах. Заречный погрузился во тьму…

А Сеятель стоял по колено в воде в Белоярском водохранилище, слушал реальность и улыбался: все шло как надо.