Иллюзии и истина
Обман – это альтернативная истина – образы реальности – помидоры в красном свете – черное свадебное платье – бобер в ванне
До сих пор мы вынуждены были блуждать в дебрях абстракций, чтобы разобраться с основами работы восприятия. Удивительная и суровая правда в том, что ошибки и установки являются не дефектами, а конструктивным решением для перцептивной системы человека. Так будет всегда, независимо от того, насколько причудлив орган восприятия и насколько необычна информация, которую этим органом анализируют. Огромные ли, как паруса, уши диснеевского слона Дамбо, сотни ли глаз мифического великана Аргуса, обворожительный носик Клеопатры или забавный нос летучей мыши в форме подковы – все существующие в природе органы чувств борются с законами случайностей и сомнительными данными за интерпретацию реальности.
При поддержке уже ушедших из жизни мыслителей Томаса Байеса и Симона Лапласа мы увидели, как отдельный орган чувств, непрерывно продираясь сквозь хаос и неопределенность, медленно достигает цели. Наше восприятие подобно белке, которая едва ориентируется в пространстве, но в конце концов все же находит под ворохом листьев и сучков свой орешек. А если орех должен был быть грецким, а в результате оказался кешью, ну что ж, значит, белка снова поддалась иллюзиям. Подобными иллюзиями напичканы целые книги, и эта тоже. Верно?
Неверно.
То, что мы обычно называем иллюзией или оптическим обманом, представляет собой нечто иное и неправильно бросать его в один горшок с ошибками восприятия, которые здесь обсуждаются. Иллюзия – это ложь во спасение: мозг создает ее себе, чтобы быть в состоянии продолжать функционировать. Если есть иллюзии, значит, есть и объективная истина, под которую они коварно маскируются. Однако и маска есть иллюзия.
Теперь мы знаем, как по сути работает восприятие. Хаос и случай делают в принципе невозможным получить достоверную информацию о состоянии реальности. У нас есть правило на все случаи жизни, которое я впервые услышал от уже упомянутого ранее рационалиста Кристофера Хитченса, которое он, в свою очередь, позаимствовал у Вольтера, а последний называет своим источником итальянскую пословицу. Кого же цитирует эта пословица, неизвестно, но ясно одно: лучшее – враг хорошего.
Иначе говоря, не отвергай нечто само по себе хорошее только потому, что у него есть недостатки. Наличие чего-то хорошего с недостатками, как правило, лучше, чем его полное отсутствие (не говоря уж о плохом с недостатками или без них). А коль уж недостатки в принципе неизбежны, то мантра превращается в приказ.
Не существует маски, которая отделяла бы нас от идеала, объективного и в полной мере правдивого восприятия действительности, и которую следовало бы сорвать, чтобы восприятие стало более совершенным. Объективность как идеал в принципе невозможна и недостижима. Однако это не говорит о нашей неполноценности, а лишь является таковым положением вещей.
Образ маски и слова «иллюзия» и «обман» внушают, что существует своего рода занавес, который можно отодвинуть, если получить правильную помощь и нужную подсказку, и увидишь реальность. Гораздо продуктивнее осознавать, что восприятие только открывает нам доступ к миру наших чувств. А в нем один круг кажется больше, если расположен рядом с другим, что поменьше, а серый квадрат становится синим, если вокруг него все желтое. В мире чувств то, что мы ошибочно принимаем за обман, является законом, согласно которому работает восприятие.
Скажем наоборот: если мы настаиваем на том, что две линии, проведенные параллельно на фоне гало, – изогнутые, то у нас нет другого выбора, кроме как назвать все остальное, что мы наблюдаем, иллюзией.
Единственное, что доступно живому организму, – составить картину мира из потока данных, поступающих через его органы чувств. Но она – всего лишь картина, а не сам мир. Однако, кажется, остается один интересный вопрос. Если восприятие эволюционно предназначено для выживания, то почему так часто наша картина мира не совпадает с объективной?
Не отвергай нечто само по себе хорошее только потому, что у него есть недостатки. Наличие чего-то хорошего с недостатками, как правило, лучше, чем его полное отсутствие (не говоря уж о плохом с недостатками или без них).
Хоть на сам вопрос и нельзя ответить объективно и правильно, но мы не ошибемся, если сошлемся на то, что мир сложен. Ведь в отличие от примеров с радаром и козами в реальности на нас сваливается необозримое количество чувственных данных, порожденных сложными процессами. Большая часть происходящего в мире не только имеет визуальный образ, но и издает определенные звуки, как-то пахнет и оставляет привкус: событие – это фейерверк органов чувств.
Люди – существа, наделенные чувственным восприятием. При сборе информации мы задействуем не один, а сразу несколько каналов. Слаженная работа различных органов – очевидное преимущество, поскольку таким образом человек получает больше сведений. Большее количество информации, если только данные правильно соотнесены друг с другом, может привести к более надежным умозаключениям. Тем более что все это так сложно, потому что отдельные органы восприятия могут создавать одно и то же впечатление от совершенно разных реальностей.
Нечто соблазнительно красное и круглое на прилавке супермаркета может быть как спелым помидором, освещенным ярким дневным светом, так и недозревшим. Чтобы отличить один от другого, нам потребуется подключить дополнительные органы, и наш мозг позаботится об этом лишь в том случае, если это имело смысл в эволюционном прошлом. Если бы эволюция породила в Меловом периоде вместо динозавров нечистых на руку владельцев супермаркетов, а вместо папоротниковых лесов сети дискаунтеров, мы бы наверняка не клюнули на цвет овоща. А поскольку не управляющие супермаркетами тяжело ступали между рядами полок, а бронтозавры в зарослях папоротника, сегодня наш мозг в супермаркете переходит в режим энергосбережения, и мы покупаем незрелые помидоры. Хоть это и небольшой эволюционный дефект, но пока настолько новый, что не способствовал усовершенствованию человека.
Несколько лет назад по интернету гуляла фотография с изображением платья невесты. Примерно половина тех, кто видел ее, утверждали, что платье было белым в золотую полоску, тогда как другая половина считала, что платье было черным в голубую полоску. По сути здесь имела место та же уловка, что и в супермаркете с помидорами, правда, платье произвело значительно больший фурор. Нам известно, что магазины нас дурят. Фрукты на прилавке кажутся более спелыми, чем они есть на самом деле, благодаря специфическому освещению. В случае с платьем, глядя на фотографию, люди испытывали одновременно и ужас, и восхищение. Они слышали, как одни убежденно говорят, что платье черно-голубое, а другие, что белое с золотом. Или, может, наоборот. В подобных ситуациях создается впечатление, будто основополагающий общественный договор расторгнут. Если люди не могут договориться в отношении цвета свадебного платья, то что же станется с переговорами по вопросам разоружения или экологии? Или что будет, когда нужно заставить детей навести порядок в их комнате?
Вопрос со свадебным платьем на данный момент остается без определенного ответа, так как даже научное сообщество не придерживается единой точки зрения относительно того, что приводит к столь разнящемуся восприятию. Почему-то вокруг помидоров в супермаркете меньше споров. Можно объяснить это просто, потому что разница между помидорами не так сильно бросается в глаза. Даже если покупатель рядом считает, что помидор бледный, а вы видите, что он темно-красный и явно спелый, максимум, что вы сделаете, так это пожмете плечами. Различные оттенки красного находятся в пределах одного диапазона восприятия. Но белое и черное в прямом смысле противоположности. Как же один может видеть белое платье, а другой черное? Как в заголовке «Мужчина покусал собаку», благодаря которому важность новости резко возросла.
Другое объяснение связано с тем, что у мозга не так много простора для воображения, когда речь идет о цвете овоща. Супермаркет полностью освещен лампами дневного света, и только помидоры приобретают красный оттенок. Эффектная иллюзия. Платье мы видим на небольшой фотографии, и отнюдь не так уж просто понять, какого цвета освещение на ней. Возможно, роль играет и то, при каком свете мы рассматриваем фотографию. Определенны две вещи: в какой-то лаборатории по изучению особенностей восприятия цвета поработали над тем, чтобы нагнать тумана вокруг платья, и огромная разница в восприятии довольно сильно нас тревожит.
Если бы мы были не людьми, а бобрами, мы бы точно не купили те помидоры, а платье непонятного цвета осталось бы висеть на вешалке. Что бобру с помидора, будь он спелым или недозревшим, освещенным или нет? Но если бы мы ими были, то сидели бы в ванной. Кто-то из членов семьи издавал бы по громкоговорителю звуки текущей воды, а мы начинали бы строить из игрушечных уток и мыльниц бобровую плотину. Если бы мы были достаточно умными бобрами, мы бы, конечно, боролись с этим импульсом. Мы бы заговорили о том, что это иллюзия, которую создал наш родственник, чтобы заставить поверить в журчащий ручей, которого в помине нет.
А если бы мы были не просто достаточно, а очень умными бобрами, то знали бы, что это не иллюзия. Просто комбинация воспринимаемых нами сигналов откликается в памяти предков. Кто раньше сидел в воде и слышал ее всплески, тот поступал правильно, когда начинал строить плотину. Только в ванной с современной стереосистемой это может не сработать.
Будем же смышлеными бобрами и скажем себе: наши ошибки – не иллюзии, а наша истина – не объективна. Все, что мы чувствуем, – конструкт из данных, поступающих от органов восприятия, и, если он не вписывается в ситуацию, мы называем его иллюзией, а если согласуется, то истиной. В истории эволюции преобладали так называемые истины, поэтому еще живы мы и бобры, а не потомки вымерших миллионы лет назад, запутавшихся в жизни зверушек. Но не будем забывать, что «истину и иллюзию» лучше называть «полезная и бесполезная иллюзия». Собственно полезность обусловлена обстоятельствами и не является свойством предмета. При прыжке с парашютом быстрый спортивный автомобиль внушительная обуза, а на гонках Формулы 1 без него не победить. Но это неважно, ведь, решая задачу с козой, мы забрали один такой в качестве утешительного приза. Поэтому мы в состоянии более или менее правильно различать цвета при специфическом освещении. Правда, при покупках наша излишняя доверчивость влетает нам в копеечку.
