Не желайте быть добрыми!

Те услуги, которые, как нам кажется, мы оказываем другим людям, на самом деле – то, что мы делаем для себя. Только думая таким образом, мы не будем считать облагодетельствованных нами людей своими должниками. Когда мы делаем какие-то приятности другим, мы подсознательно уверены в том, что нам за это причитается. Вспомните знаменитые ссоры и склоки между родственниками: «Сколько я для тебя сделала!», «Сколько я на тебя сил потратил!» Все эти печально знаменитые формулировки, к сожалению, свидетельствуют только об одном: в отношениях не было искренности, в них не было и акта дарения, не было щедрости. В них был расчет, причем не самый точный, и обмен, часто неравноценный; в противном случае все это не вылилось бы в такой странный и некрасивый шантаж.

Конечно, родитель может пользоваться своим «административным ресурсом», ссылаться на сделанные им в своего ребенка «вложения», пуская в ход приведенные выше сентенции, словно бейсбольную биту в бандитских разборках. Но, право, если приходится идти на такие меры, то, по всей видимости, эти «вложения» были не столь значительными, качественными и ценными, как это кажется такому родителю. В ином случае о них вообще вряд ли пришлось бы упоминать. Впрочем, если они сразу делались с упреком: «Смотри, я от себя отрываю, а тебе даю!», «Помни, я все это делаю ради тебя!», «Знай, что моя жизнь потрачена на тебя полностью и без остатка» – то и напоминать бессмысленно, поскольку ожидание «возмещения» у такого родителя продлится как минимум до второго пришествия.

Если хорошо кормить собаку, то она будет хорошо к вам относиться. Если же бить ее батогами (и тут уже неважно – кормите вы ее параллельно или нет), то ее отношение к вам будет, мягко говоря, менее дружелюбным. Человек рефлекторно испытывает радость, встречаясь с тем, кто сделал для него что-то хорошее (хотя бы улыбнулся когда-то). Но если он будет чувствовать себя обязанным, то эта радость будет слегка омрачена. «Дорогими» мы становимся потому, что делаем что-то, что дорого тому, для кого мы это делаем.

Когда вы делаете что-то для другого, упаси вас господь думать о том, что вы делаете ему благо. Думайте о том, что вы делаете благо себе, тем более что это действительно так. Если вы по-настоящему беспокоитесь о другом человеке, а он видит искренность вашего побуждения, то он будет к вам расположен. Это не вопрос обязанности, это вопрос банального условного рефлекса.

Мы иногда действительно путаем альтруизм с эгоизмом: дарим человеку то, что считаем ценным, важным и нужным, совершенно не интересуясь тем, насколько, собственно, это соответствует его представлениям о ценном, важном и нужном. И это касается не только любви, но и разнообразных советов, наставлений, предложений, рекомендаций. Потом мы обижаемся, что нас не послушали, не оценили, что наши благие намерения остались невостребованными. Однако если смотреть на эти наши благие намерения внимательно, то оказывается, что они нам самим нужны, т. е. нам самим хочется что-то сделать для того или иного человека, хочется почувствовать себя нужными, важными, ценными. И какой тут альтруизм?..

Мы не затрагивали еще профессиональную тему, но отношения с коллегами, начальниками и подчиненными – это точно такая же история. В нашей стране принято думать, что работа – это всегда «на дядю» и «для дяди». Каков результат таких измышлений, хорошо известно. На Западе же, напротив, большинство «рабочих и крестьян» понимают, что работают для себя и на себя; как они живут – тоже известно.

Если человек рассматривает свою работу как рабскую повинность, он не будет проявлять инициативы, он не будет любить то, что он делает, он не будет стараться сделать это хорошо. Конечно, при таком настрое человек не получит того, чего хотел, – заработка, признания, уважения со стороны коллег и конкурентов. Да и другие люди вряд ли будут довольны результатами его труда, так что альтруистом такого персонажа назвать просто язык не поворачивается. В конечном счете альтруизм – это не когда вы даете человеку что-то, что ему не нужно или его не устраивает, но даром, а тогда, когда он рад тому, что он может у вас приобрести.

И вот теперь встает вопрос, как говорил Михаил Булгаков устами Филиппа Филипповича Преображенского, – окончательный, фактический, броня: что значит быть «добрым»? Мы ведь все с вами хотим быть добрыми, нам в этом чудится некая недостижимая почти вершина альтруизма. Но как раз в этом желании и скрывается самый большой подвох. Нельзя хотеть быть добрым, хорошим, замечательным.

Само это желание все и испортит. Когда у какого-либо нашего действия появляется такая подоплека в виде желания быть каким-то, можно сразу же сходить с дистанции – успеха мы все равно не добьемся. Нельзя быть добрым и хорошим по желанию, по плану, по решению. Мы или делаем для себя хорошее, делая хорошее для других, или нет. Иного, к счастью или к сожалению, просто не дано.

У нас в запасе есть разные варианты поведения, но мы поймем, какой из них правильный, а какой – нет, только если почувствуем по его результату удовольствие. А после того как это случится, мы будем стремиться к этому варианту поведения не потому, что нас на то вынуждают, а станем делать это рефлекторно, по единому биологическому закону, действующему изнутри, инстинктивно, автоматически, т. е. без какого-либо насилия.

Итоги первой части

В жизни есть вещи, которые нужно понять и принять, с которыми бессмысленно спорить и которые опасно игнорировать. Некоторые из этих «вещей» мы и обсудили в первой части этой книги. И прежде чем идти дальше, предлагается произвести их «инвентаризацию».

Во-первых, поскольку все мы в основе своей биологические существа и, к счастью, пока что живы, для нас абсолютно естественно стремиться к удовольствию и пытаться уменьшить неудовольствие. Этот принцип и является главной движущей силой нашего с вами поведения, а потому все мы, как один, эгоисты – т. е. люди, желающие себе добра. Учитывая все вышесказанное, любые высокопарные и осуждающие эгоизм речи выглядят в данном контексте как абсолютная глупость.

Во-вторых, поскольку мы не только биологические существа, но еще и человеки, наше положение, по сравнению с положением «братьев наших меньших», серьезно ухудшилось. Мы не можем открыто потакать своему удовольствию и так же открыто избегать неудовольствия. Воспитание приучает нас ограничивать себя и свои желания, терпеть боль и прочие неприятности, хотя все это прямо противоречит нашей биологии. И мы становимся двуличными, а точнее, многоликими. Нам уже трудно отличить собственное желание от своего же страха, от своих комплексов и предрассудков, а главное – мы, как оказывается, никогда не знаем, где мы сами, а где – исполняемая нами роль.

В-третьих, мы должны понимать, что оба указанных выше пункта не существуют отдельно друг от друга. Главное правило жизни продолжает действовать – все, что мы делаем, мы делаем для себя, потому что от природы мы эгоисты. Правда, поскольку мы не можем отличить себя и то, что нас составляет, получается, что многое из того, что мы делаем, мы делаем для этих составляющих – наших страхов, комплексов, установок, ролей, – а не для самих себя. Однако последствия этих наших действий нам все равно приходится принимать. И вот мы пожинаем плоды своего труда, проделанного в интересах наших страхов, комплексов, установок и ролей. Насколько нам комфортно, насколько это нам подходит? Ответ однозначен: некомфортно и не подходит.

В-четвертых, у нас с вами одна жизнь, и то, как мы ее проживем, зависит только от нас самих. Поэтому мы или одумаемся и «разведемся» со своими страхами, комплексами, установками и ролями, или будем всю отведенную нам жизнь мучиться. Если нам удастся покаяться в собственных прегрешениях против самих себя, если мы сможем различить самих себя, свою сущность в том, что нас составляет, если, наконец, у нас хватит мужества понять собственные ошибки и начать жить для себя, то мы сможем построить свою жизнь в соответствии с собственным усмотрением. Самое главное – это личная ответственность за качество своей собственной жизни. То, что мы делаем, делает нашу жизнь, и если мы, совершая тот или иной поступок, отдаем себе отчет в том, что мы делаем его для себя, то мы вряд ли позволим себе делать глупости и ошибки.

В-пятых, в том эгоизме, который достался нам от животного мира, нет ничего предосудительного, более того, он в высшей степени альтруистичен. Поскольку мы социальные существа – мы нуждаемся в других людях и в том, чтобы они были к нам позитивно настроены. Эгоист хочет, чтобы окружающие его люди были счастливы и относились к нему с интересом и доброжелательно, поэтому его действия, его поступки пронизаны альтруизмом. И потому он не заставляет окружающих чувствовать себя ему обязанными, и он не разочаровывается, не получая вознаграждения; он просто наслаждается тем, что делает, и вкушает те плоды, которыми одаривает его жизнь.