Уважаемый Андрей Владимирович, у меня к Вам такой вопрос – изменились ли за последние годы причины разводов? Какая причина чаще всего встречалась, например, 15 лет назад, а какая – сейчас? Не хочу объяснять, почему это меня волнует, но если у Вас будет возможность, ответьте, пожалуйста!
Без подписи
Главное отличие в том, что разводы за последние годы очень помолодели. Прежде к браку относились более серьезно, и супруги, как правило, чувствовали большую ответственность и по отношению друг к другу, и вообще за то, чтобы, как говорят, «сохранить семью». Сейчас основная масса разводов приходится на первые три года брака, и молодые люди ни о каком «сохранении семьи ради самой семьи» не думают. Они ориентируются главным образом на собственный комфорт – если им некомфортно с партнером, они уходят. Тогда как 15 лет назад внутренняя структура причин, обусловливающих разводы, была несколько другой. В начале девяностых в Россию пришла свобода, в том числе и сексуальная. Это не значит, что раньше не было супружеских измен, не существовала проституция. Все это имело место быть, хотя и не в таких масштабах. Но изменилось само отношение к институту брака, люди по-другому к самим себе стали относиться. И многие браки, которые до той поры держались только на словах «надо» и «должны», вдруг стали сыпаться, как карточные домики. Люди поняли, что их друг с другом ничего не связывает, кроме формальных уз, а ценность личной свободы вышла на первое место, и потому многие ринулись на поиски своего «личного» счастья.
Обо всем этом я рассказал в двух своих последних книжках – «Мифы большого города» и «Психология большого города»: да, биологически мы остались прежними, но внутренне мы все очень переменились за эти последние 15 лет. В психике советского человека были своего рода «тормоза», которые повышали его социальную ответственность, но сейчас прежние «тормоза» не работают, а новые не выработаны. Свобода – это замечательно, но есть одно условие – человек должен научиться так ею пользоваться, чтобы от его свободы не страдали другие люди. Сейчас у нас как раз такой период «агрессивной свободы»: «все свободны» – и в прямом, и в переносном смысле этого словосочетания. На таком психологическом фундаменте выстроить долгосрочные и гармоничные отношения со своей «второй половиной» крайне сложно.
Доктор, скажите, почему богатые женщины так часто имеют проблемы с алкоголем? Есть ли связь между высоким социальным статусом (и, соответственно, материальным достатком) и алкоголем? И есть ли отличие женского алкоголизма от мужского?
Без подписи
«Мой взгляд» в данном случае не имеет никакого значения, поскольку это вопрос о статистике, об объективных цифрах – пьют ли богатые женщины больше, чем менее состоятельные? Такой статистики нет, и сомневаюсь, что она когда-либо появится. Причины алкоголизации, конечно, определяются социальным статусом. Алкоголь – это элементарный анксиолитик, то есть, противотревожное средство. «Принимая на грудь», человек, находящийся в стрессе, как правило, расслабляется, начинает хуже соображать и, соответственно, чувствует себя лучше. У людей с разным достатком разные стрессы. Что касается состоятельных женщин, то их можно условно разделить на две большие группы: деловые женщины и женщины, которых обеспечивает муж. Стресс деловых женщин связан, во-первых, с работой, во-вторых, с проблемами в личной жизни, поскольку на нее элементарно не хватает времени и душевных сил. Стресс женщины, находящейся на содержании у мужа, связан с ее зависимым положением, с тем, что муж не воспринимает ее как личность, как партнера. Это обижает и может стать причиной серьезных психологических переживаний, а спиртное – «лекарством». Впрочем, побочные эффекты такой терапии, а также ее осложнения – куда тяжелее, нежели «терапевтический эффект» от лечения алкоголем.
Женский и мужской алкоголизм отличаются скоростью развития болезни, а также тяжестью социальных последствий. Мужской алкоголизм, как правило, сравнительно долго может находиться на стадии так называемого «бытового пьянства». Мужчина выпивает, он уже нездоров, но болезненных проявлений пока не много – в основном, только зависимость от алкоголя. Если же женщина выбирает себе такой – алкогольный – путь борьбы с внутренними проблемами, то болезнь, как правило, развивается стремительно. Появляется множество дополнительных симптомов – раздражительность, внутреннее напряжение, нарушения сна и так далее. Ну, и самое страшное, конечно, – это социальные последствия. Мужчину-пьяницу и жена в России пожалеет, и друзья поймут, и на работе войдут в его положение. Ситуация у женщины, страдающей алкоголизмом, хуже: ее по-настоящему осуждают и не оказывают никакой поддержки. Быстро возникает социальная изоляция, а это только стимулирует дальнейшую алкоголизацию.
Андрей Владимирович, скажите, почему популярные люди часто жалуются на личную жизнь? Личная жизнь молодых знаменитостей складывается сложнее, чем у обычных юношей и девушек?
Без подписи
Насколько мне известно, личная жизнь ни у кого просто не складывается – популярный ты человек или неизвестный. Личная жизнь – это, вообще-то говоря, всегда работа. А дальше – нюансы. Обычным юношам и девушкам надо привлечь к себе внимание, подать себя. Так сказать – товар лицом! Чтобы незнакомый человек, познакомившись, сказал: «Вау! Какое счастье, что мы познакомились. Люблю, не могу!» А «звезда» в этом смысле – перепродана, переоценена.
Глянцевый образ, конечно, куда краше реального прообраза. Кроме того, у «звезды» свой характер, свои особенности, плюс – постоянные стрессы, плюс – жесткая ориентация на работу, творческий эгоцентризм. Это не так-то просто… И, конечно, яркий человек хочет влюбиться в яркого человека, но, с другой стороны, найти в нем помощника. Яркие же люди в помощники не всегда идут с радостью, вот и выходит, что не всегда получается так, как хочется.
Любой известный человек оказывается в своеобразной вилке. С одной стороны, его узнают на улицах, он популярен, его персона всех интересует, круг его общения расширяется. Но, с другой стороны – обратная тенденция: пространство личной жизни известного человека сужается до минимума, им интересуются как «звездой», а не как человеком, наконец, круг его общения становится, в основном, профессиональным, то есть он общается уже не для общения, а «по делу». И, конечно, на этой вилке – «известность – изоляция» – чувство одиночества заостряется.
Это счастье, когда «ближний круг» известного человека, сформировавшийся вокруг него еще до обретения им популярности, сохраняет в отношении «звезды» прежние дружеские, человеческие чувства. Причем и этого недостаточно. Важно, чтобы этот «ближний круг» понимал, в каком тяжелом психологическом состоянии находится человек, вынужденный быть всегда на виду, то есть – под пристальным, оценивающим взором. Счастье, когда «ближний круг» понимает это, а еще не травмирует своего «звездного» друга ревностью, завистью, в общем – собственными комплексами. К сожалению, это случается нечасто.
Плюс к этому, «звезда» должна всегда быть в форме, в имидже, веселой и счастливой, бесконечно шутить, развлекать и так далее. Быть таким – это работа, причем, тяжелая и изнуряющая. А быть собой нельзя – во-первых, потому что это будет нарушением сложившегося зрительского представления о тебе (и не всякому артисту зритель готов такое простить), во-вторых, потому что близким ты тоже перестаешь быть интересным. Ведь как рассуждают близкие? Ты там веселишься и зажигаешь, а приходишь домой, или в нашу компанию, и ноешь, в плохом настроении, всем недоволен. В общем, грех тебе жаловаться, а ты жалуешься! Зачем? Хочешь, чтобы мы тебя пожалели? Ну, в общем, на этом все и заканчивается. И дальше – свет рампы, залитая огнями сцена, а в зале – темно.