Часть четвертая. Кржистов. Суббота, 4 июня – раннее утро
35
Еще вчера вечером Тина выяснила, что Ломан живет один и родственников у него больше нет. Она хотела сообщить об этом Сабине, но после эсэмэс, которое Тина получила вчера после обеда, Сабина больше не выходила на связь.
Тина много раз пыталась дозвониться до нее – вечером и даже поздно ночью, – но сотовый Сабины не отвечал. Сразу же включалась голосовая почта, и Тина оставила сообщение.
Странно, что Сабина не перезвонила даже утром. Возможно, перспектива полной занятости в академии и невозможность заниматься расследованиями так ее расстроили, что она отгородилась от внешнего мира и знать больше ничего не хотела. Не похоже на Сабину! Но Тина попытается дозвониться до нее позже.
А пока что она хотела проверить последний след, которым занималась Сабина, и он звался Томас Хардковски. Если освобождение Харди и последние убийства действительно связаны, то пролить свет на документы с грифом «конфиденциально» могут только события двадцатилетней давности.
В восемь утра заведующая висбаденской медиатекой имени Святого Маврикия открыла Тине вход в городскую библиотеку. Пять минут спустя Тина уже пролистывала старые выпуски газет и журналов. Микрофишам было двадцать лет, и она действительно нашла кое-что о Хардковски. Конечно, можно было посмотреть дело Харди в архиве БКА, как это сделала Сабина, но официальные данные интересовали ее не так сильно, как подозрения и слухи. Если хочешь узнать слухи, открой газету или спроси соседа. Сицилийская мудрость. И здесь она кое-что обнаружила.
Как бывший сотрудник департамента БКА по борьбе с наркотиками, Харди был напарником Франка Айзнера, пока не ушел из БКА и не организовал собственный наркокартель. Его бизнес-идея была проста: он не ввозил в страну контрабандные наркотики из Южной Америки, а получал поставки конопли прямо из Германии – с плантаций в Северном Рейне – Вестфалии. И производил из нее гашиш и марихуану в собственных лабораториях. Кроме того, он делал химические наркотики. Сначала полусинтетические вещества ЛСД и героин, позднее синтетические экстази, спиды и мескалин. «Ого, по полной программе!»
Тина наткнулась на многочисленные сообщения об успешных облавах БКА. Однако интересно было то, что не значилось в газете: бизнес Харди не трогали – на протяжении пяти лет, – благодаря чему он процветал и год за годом расширялся. Это натолкнуло Тину на мысль, что, возможно, некоторые коллеги из департамента БКА по борьбе с наркотиками были подкуплены и получали за молчание деньги. Может, в документах службы ведомственного надзора речь шла именно об этом. Уже не первый раз коррумпированные полицейские тормозили работу.
Но если подозрения были верны, почему Харди не сдал все свои контакты из БКА сразу после ареста, чтобы получить послабление? Возможно, у него не было доказательств такой сделки. А даже и были бы – никто не поверил бы Харди, заяви он, что кто-то из «Группы-6» был вовлечен в наркоторговлю на протяжении пяти лет. Или же кто-то позаботился о том, чтобы он помалкивал в тюрьме.
Вообще-то получить ответ на этот вопрос не так сложно: нужно лишь найти Томаса Хардковски! Но с чего начать? Возможно, Сабина вышла на какой-то след.
Тина снова взяла сотовый и набрала номер Сабины. Недоступна! Она попыталась дозвониться до кабинета Сабины и в итоге поговорила с вахтером главного здания БКА. Безуспешно! Сабина не входила в здание. Еще один звонок – и она узнала, что Сабина не появилась и в академии, хотя ее пара уже началась – без нее!
Дело начинало принимать тревожный оборот.
Тут зазвонил ее телефон. Это был руководитель отдела. Сегодня суббота, но у нее рабочий день, и начальник хотел знать, где ее носит. Тина объяснила, что еще дома.
– И когда вы придете в офис?
Тина выключила монитор считывающего устройства для микрофишей и посмотрела на наручные часы. «Уже почти девять!»
– Мне нужно еще кое-что сделать.
– И сколько же вам потребуется времени?
– До десяти.
Она должна уложиться. Последнее возможное местонахождение Сабины, которое пришло ей в голову, было у Мартена Снейдера.
