Интермеццо
Свинарь

Гурм Оглобля вытащил из сумки блок управления, поставил его на место только что удаленного неисправного, захлопнул защитную крышку на спине робота и с чувством глубокого удовлетворения от выполненной работы дал своему подопечному легкого пинка чуть ниже поясницы. Робот откатился метра на два, пощелкал реле, погудел сервоприводами и помчался обеспечивать сладкую жизнь хрюкающим питомцам Гурма.

Вот уже пять лет Гурм Оглобля трудился свинарем на ферме Образины Винкля. Впрочем, это и немудрено – в характере каждого огра есть стержень, который не позволяет представителям народа великанов размениваться на всякую ерунду – например, бросить родные места и сломя голову мчаться на поиски сомнительных приключений. Так считал Гурм, так считал его работодатель Винкль, именно так считало подавляющее большинство их соплеменников. Недаром, спустя столетия после встречи с людьми, великаны не рассеялись по бесчисленным городам, как это случилось с эльфами, гномами и прочими коренными народами, а предпочитали жить обособленными группами. Если они все-таки решались поменять постоянное место жительства, то трогались представительным табором и на новом месте опять-таки селились компактно, чтобы на далекой чужбине было с кем перемолвиться словечком за бокалом-другим хмельного эля.

Причиной сему являлись высокий рост, феноменальные габариты и врожденная стеснительность всякого представителя великаньего племени. Огры страшно не любили, когда на них усиленно пялятся все кому не лень, и от смущения зачастую приходили в душевное смятение, а там и до хорошей потасовки рукой подать. По этой причине представители прочих народов считали великанов склочными угрюмыми существами. Сами же огры находили себя созданиями милейшими, скромнейшими, которые, если их не беспокоить, и мухи не обидят.

Приняв душ и переодевшись во все чистое, Гурм Оглобля покинул территорию свиноводческой фермы, принадлежавшей семейству Винклей вот уже на протяжении пяти поколений. Перед уходом свинарь не забыл запихнуть свою индивидуальную кредитную карту в щель кассового аппарата, чтобы электронный кассир, как обычно по пятницам, перевел на нее недельный заработок – впереди два дня выходных, а бесплатно в харчевне Дрогга никогда не подавали. Даже такое святое для каждого завсегдатая кабака понятие, как кредит, никоим образом не вписывалось в тупую ограниченную головенку этого упрямого мешка с дерьмом. Гурм и прочие любители выпить много раз пытались объяснить Дроггу сакраментальный смысл столь элементарной операции, как оказание кредитных услуг клиентам. Однако упрямый кабатчик всякий раз отвечал «наглым халявщикам»: «Желаешь выпить – плати по счету, а на кредит даже и не рассчитывай. А вдруг по дороге домой ты грохнешься и свернешь себе шею? Кто в этом случае компенсирует доброму дядюшке Дроггу его расходы? Твоя благоверная?.. Да она спит и видит, как мое заведение полыхает синим пламенем, а ее супруг вместо того, чтобы вкушать пенный эль, сидит дома и во все глаза пялится на свою обожаемую супружницу».

После столь убедительной отповеди даже у самого неисправимого любителя выпить пропадала всякая охота учить кабатчика уму-разуму.

Сегодня в заведении дядюшки Дрогга было полно народа – немудрено, поскольку конец недели и всякий уважающий себя огр спешит отметить должным образом преддверие выходных. Гурма приветствовали с особым энтузиазмом – целых три недели его здесь никто не видел, так как Образина Винкль вместе со всем своим семейством уезжал на Клайв, аграрную планету континуума Арахана, в гости к родственникам своей жены – Хмурой Клавы. Вполне естественно, что старик все свое хозяйство оставил на попечение Гурма Оглобли – на кого же еще его оставить? Гурм как-никак без пяти минут зять Винкля, и немудрено – большая часть незамужних девок Малой Дрыбы сохнет по неженатому огру, и красавица Грет, хозяйская дочка, вовсе не исключение. Взаимоотношения парня и девушки зашли так далеко, что ее папенька пару раз ненароком подлавливал на сеновале парочку, самозабвенно увлеченную занятием, о коем до вступления в законный брак им не возбраняется лишь мечтать. Конечно же, старому Винклю хватало ума прикинуться слепоглухонемым, чтобы не замечать вызывающего поведения любимой дочурки и будущего зятя, тем более что месяц парящего орла не за горами и вскоре отношения молодых получат официальный статус.

Образина Винкль вместе с будущей тещей Гурма, плутовкой Грет и тремя отпрысками мужского пола заявится лишь к завтрашнему утру, а пока пятнадцать тысяч хрюкающих питомцев находятся под надежной опекой роботов, стоит хорошенько отметить конец трехнедельной рабочей вахты. Вообще-то можно было бы пойти домой и там как следует надраться синтезированным пойлом. Но что это за пьянка вне веселой компашки? К тому же еда и спиртные напитки, произведенные атомарными синтезаторами, что бы там ни говорили всеми уважаемые ученые мужи об их полной идентичности, не идут ни в какое сравнение с натуральными продуктами.

Войдя в заведение старины Дрогга, Гурм Оглобля, как водится, громко поприветствовал уважаемую публику и, получив в ответ массу восторженных откликов, присел за одним из свободных столиков у распахнутого настежь окошка. Не прошло и четверти минуты, как перед его носом замаячил вездесущий Тард – зять хозяина заведения и по совместительству официант.

– Привет, Гурм! Тебе как обычно?

– Ага, тащи сразу бочонок лучшего эля, щук соленых, стерлядей в маринаде, вяленой воблы, короче, увертюра по обычному сценарию, а там посмотрим.

Гурм Оглобля числился механиком на свиноферме своего будущего тестя и считал себя едва ли не единственным интеллигентом в этой глухомани. По этой причине он любил козырнуть перед соплеменниками каким-нибудь заумным словечком, и услышанная намедни по радио «увертюра» пришлась как нельзя кстати…

Бочонок крепкого пива и прочие яства заняли половину стола. Гурм отодвинул емкость в сторонку так, чтобы она не мешала ему обозревать окружающее пространство. Прихлебывая потихоньку из весьма объемистой кружки, огр стал присматриваться к посетителям заведения.

Все вроде бы как обычно – в зале собрались в основном его односельчане. Было здесь, правда, с десяток чужаков – туристы или снующие туда-сюда коммивояжеры: пятерка степенных гномов и группа гоблинов в изрядном подпитии. За одним из столиков, стоявшим посреди зала, находилась весьма подозрительная троица: человек, орк и эльф. Почему эта компания показалась Гурму подозрительной, он наверняка не смог бы дать определенного ответа. Однако чем-то она все-таки не пришлась ему по душе. Может быть, его смутил пристальный взгляд желтых глаз эльфа, возможно, ему не понравилась вызывающе вальяжная поза орка или излишне приказной тон человека. Невооруженным глазом было видно, что каждый из этой троицы – весьма тертый калач, побывавший не в одной передряге.

«Интересно, кто эти парни и по какой надобности их занесло в наши места, – неторопливо потягивая пивко, подумал Гурм, – на бандитов с большой дороги здорово смахивают. Нет, слишком самоуверенны – скорее, военные или представители спецслужб».

Заметив, что их изучают, человек приветственно махнул рукой и знаками пригласил огра присоединиться к их компании.

Гурма будто садануло разрядом электричества. С одной стороны, он почему-то здорово испугался неожиданного приглашения, с другой – его будто магнитом тянуло к странной троице. С минуту он размышлял, принять приглашение незнакомцев или отказаться. Однако, не найдя веских оснований для отказа и боясь показаться неотесанной деревенщиной, он ловко подхватил выпивку и тарелки с закусками и вскоре уже сидел за одним столом с новыми приятелями.

Как и предполагал огр, эти парни имели отношение к какому-то военному ведомству и направлялись в расположение своей части после очередного отпуска. В Малой Дрыбе оказались совершенно случайно, проезжая мимо, увидели вывеску над входом в заведение старины Дрогга и решили немного перекусить перед дальнейшей дорогой.

Гурм хоть и являлся свинарем-механиком, все-таки не был ограниченным типом, как большинство его соплеменников. Круг его интересов выходил за рамки бытовой рутины. Иными словами, его интересовало не только то, что творится в Малой Дрыбе и близлежащих окрестностях. Поэтому он увлеченно принялся расспрашивать своих новых приятелей о житье-бытье в других местах бескрайней Великой Империи. Те наперебой начали рассказывать наивному огру о прелестях и красотах тех миров, в которых им довелось побывать, не забывая вовремя наполнять бокал любопытного аборигена пенистым элем и кое-чем покрепче.

Если бы Гурм Оглобля был немного похитрее, он бы наверняка обратил внимание на тот факт, что после каждого произнесенного тоста его собутыльники всего лишь едва прикладываются к своим бокалам. Однако бесхитростный огр этого не замечал и с методичностью роботизированного утилизатора мусора уничтожал запасы спиртного. Только эти запасы почему-то никак не убывали, точнее, убывали, но по малейшему движению лохматой брови человека услужливый Тард приносил взамен опустевших сосудов все новые и новые емкости с булькающим содержимым. Все былые сомнения и неясные подозрения огра развеяла неслыханная щедрость его новых знакомых. Человек категорически запретил Гурму оплачивать выпивку из собственного кармана.

– Кончай, парень, трясти своей хилой мошной, – добродушно увещевал он желавшего непременно сделать свой материальный вклад в общее застолье огра. – После отпуска у нас осталась куча империалов. А поскольку в армии его императорского величества мы на всем готовеньком, куда прикажешь их девать? Не выкидывать же. Пропьем одним махом, и дело с концом, а тебе на твои скромные крохи еще жить неизвестно сколько.

Брошенные человеком как бы невзначай слова о вольготной, а главное, беззаботной армейской жизни упали на благодатную почву. Пребывавшему в изрядном хмелю Гурму Оглобле вдруг невыносимо захотелось вкусить этой самой армейской жизни. В чем он незамедлительно признался трем классным парням, сидящим с ним за одним столом.

– Значит, в армию хочешь? – спросил человек, которого остальные военные называли Хартом.

– С… с… свершнно т… т… тчно… ик… ик… – еле двигая языком, подтвердил искренность своих намерений пьяный в дымину огр.

– Сложно, – нахмурил лоб человек, будто пытался найти решение какой-то трудной проблемы, и хитро покосился на своих товарищей.

– Х… х… хочу… ик! – продолжал настаивать Гурм.

– Харт! – неожиданно воскликнул орк. – Помнится, у тебя завалялся один вербовочный бланк.

– Не… это я по великому блату выпросил в штабе части – тетушке своей обещал, ее обожаемый сынок просто жаждет попасть в ряды славной имперской армии.

– Полно, Харт, неужели ты откажешь в просьбе такому симпатичному юноше? – вступил в разговор остроухий эльф. – Ели, пили вместе, и нате вам…

– Н… не… хршо… ик, – в подтверждение слов вставших за него горой орка и эльфа, кивнул Гурм Оглобля.

Человек откинулся на спинку своего стула, зажмурил глаза и на пару минут задумался. Затем встрепенулся, будто принял какое-то очень важное решение и посмотрел на огра.

– Ну хорошо… хорошо. Так уж и быть – подождет мой кузен еще месячишко. Если ты так настаиваешь, дорогой Гурм… только все необходимые формальности нужно подписать прямо сейчас, чтобы тебе и нам уже завтра прибыть в расположение войсковой части, иначе всех нас запишут в дезертиры. Готов ли ты начать новую жизнь?..

Пьяный вдрызг Гурм Оглобля слушал маловразумительные и вовсе неубедительные доводы военного и кивал. Будь он хоть чуть-чуть потрезвее, может быть, у него появились бы кое-какие резонные вопросы, которые в конечном итоге отвратили бы юношу от опрометчивого поступка. Но в пьяной голове, как известно, умные мысли появляются очень редко, поэтому наш свинарь не мог осознать очевидного факта – он стал очередной жертвой армейских вербовщиков, кочующих по мирам Великой Империи. Справедливости ради, нужно отметить, что у бедняги не было ни единого шанса отвертеться от карьеры военного, уготованной ему самой Судьбой в лице изворотливой троицы, ибо всякий армейский вербовщик является отменным психологом и убедительным собеседником. К тому же Гурм Оглобля стал вовсе не случайной жертвой трех прожженных пройдох. Перед тем как перейти непосредственно к этапу вербовки, анализом его личностных и физических качеств занимались специалисты Центрального Вербовочного Центра. Ими были разработаны тактика и стратегия завершающего акта под кодовым названием «Пьяный огр».

На следующее утро Гурм Оглобля, еще не продрав глаза, обнаружил свое могучее тело покоящимся на какой-то весьма жесткой поверхности, мало приспособленной для отдыха даже неприхотливого огра. Невыносимая боль в голове мешала мыслительному процессу. Героическим усилием Гурм собрал волю в кулак и попытался вспомнить, что случилось вчерашним вечером. Теплое застолье в компании трех незнакомцев он прекрасно помнил. Много пили. Интересно общались. Все, дальше провал в памяти, точнее, какие-то смутные обрывки. Вот он подписывает документ, отпечатанный на розоватой бумаге, а здесь он поочередно прикладывает пальцы рук к сканеру, извлеченному из вещмешка того приятного парня… Как же его имя, дай бог памяти?.. Ага, звали его Харт. С ним были орк и эльф, имен их он не запомнил. Именно эти двое помогали ему погрузиться в гравиплан. Дальше полная тьма, никаких событий.

Потихоньку, чтобы не окочуриться ненароком от болевого шока, он начал открывать глаза. Садануло по башке будто кувалдой, но тут же откатило. Огр присел на краешек деревянного топчана, обитого поврежденной в нескольких местах искусственной кожей, и осмотрелся. Помещение площадью около двадцати квадратных метров. Четыре топчана расставлены вдоль стен. В центре квадратный стол и четыре стула. Однако других жильцов, кроме Гурма, здесь не наблюдалось. Потолок побелен известью. Стены тошнотворного салатово-желтого оттенка, напоминающего цвет детской неожиданности или кошачьей блевотины. Мысль о вещах столь неаппетитных заставила желудок огра сжаться несколько раз в весьма болезненных спазмах. Горящие по причине жесточайшего похмелья внутренности потребовали срочного их орошения и желательно пивом. Осмотрев помещение, он не нашел ни одной емкости с этим живительным напитком. Мало того, поблизости не наблюдалось даже водопроводного крана. Как водится, отсутствие чего-то весьма желаемого однозначно приводит к скачкообразному усилению желания обладать этим. Именно так произошло и на этот раз. Внутри огра запылал такой невыносимый пожар, что он нашел в себе силы оторвать зад от топчана и направиться к выкрашенной коричневой краской металлической двери с подозрительно зарешеченным окошком.

Для начала Гурм Оглобля подергал дверь за ручку, однако та ни в какую не желала открываться. Затем ударом ноги шестидесятого размера он попробовал проложить дорогу к вожделенной свободе, но при всей кажущейся хлипкости проклятая дверь выдержала и это испытание. Несколько дополнительных ударов, нанесенных посредством ноги и пудовых кулаков, никакого заметного ущерба двери не нанесли. Несмотря на то что дверь не желала поддаваться усилиям могучего огра, кое-каких положительных результатов ему все-таки удалось добиться. Что-то щелкнуло, дверное оконце распахнулось, и через забранный металлической решеткой прямоугольник на Гурма уставилась чья-то усатая физиономия с серыми как сталь глазами.

– Чего буянишь? – сердито спросила физиономия и захлопала ресницами.

– Э… как тебя там… – в свою очередь захлопал глазами пленник. – Все внутри горит. Щас бы пивка дерябнуть…

– Сочувствую, паря, но ничем помочь не могу – на посту не положено, – еще чаще захлопала ресницами физиономия.

– В таком случае, хотя бы воды дай, – слезно взмолился огр. – Трубы горят, мочи нет. Кстати, где это я и как сюда попал? На кутузку полицейского участка вроде бы не похоже…

– Да, паря, угораздило тебя нарваться на армейских вербовщиков, – с непоказным состраданием в голосе запричитала физиономия. – Напоили тебя до потери пульса, смутили твой неокрепший разум байками о красивой армейской жизни, вот ты и подписался…

– На что подписался? – недоуменно поинтересовался огр.

– Контракт ты подписал, и теперь ты не свободный гражданин Великой Империи, а доблестный ее защитник, так сказать, доблестный воин доблестной имперской армии, ешкин кот, чтоб ей пусто было! Три года назад меня точно так же, как и тебя, облапошили ухари из Вербовочного Центра. Напели так, что соловей от зависти сдохнет: и мир посмотришь, и денег заработаешь, и бабы все твои… А что получилось?.. Не знаешь?

– Нет, не знаю, – машинально ответил Гурм.

– Конечно, откуда тебе знать! – с горечью в голосе ответствовала физиономия, при этом болезненно морщась. – Все три года проторчал в этой дыре под названием Главный Учебный Центр Имперских Вооруженных Сил. Смотреть не на что, кроме типовых казарм, бесчисленных плацев и перепаханных полигонов. Баб на всю планету только медсанбат, и то лишь для господ офицеров. Правда, насчет денег не обманули – капают непрерывно, поскольку их здесь и тратить не на что: жрачка и сигареты синтетические, спиртное тоже, раз в неделю можешь посмотреть порногипнофильм – вот и все радости жизни. А курсантам порнуха не положена – только обслуживающим подразделениям. Я так думаю, паря, тебя обязательно в курсанты определят, поэтому сочувствую – их здесь дрючат в хвост и в гриву. Однако ты парень крепкий, авось сдюжишь. Ладно, я побежал докладывать начальнику караула, что ты очухался.

– Постой, друг! – закричал вслед убегающему караульному огр. – Что это за помещение?

– Губа это, паря, по-другому – гарнизонная гауптвахта! – на бегу прокричала усатая физиономия и под грохот подкованных ботинок скрылась из виду.

Прогноз бывалого часового оправдался на все сто. Гурм Оглобля для начала прошел курс молодого бойца, а после принятия присяги его определили в школу подпрапорщиков. Целый год банда армейских «ювелиров» снимала с курсанта Оглобли все лишнее, выражаясь фигурально, превращала бесформенный алмаз в ограненный бриллиант чистейшей воды. За это время огр досконально изучил все виды стрелкового оружия и защитных систем, состоявших на вооружении непобедимой армии Великой Империи, а также тактические приемы, применяемые в условиях современного боя. Вполне возможно, что со временем из него вышел бы отличный заместитель командира взвода, потом командир взвода, роты, а может быть, даже и батальона. Однако все то же Провидение, которое так беспощадно вырвало его из рутины гражданской жизни, не позволило остаться невостребованным великому таланту армейской разведки.

Случилось это на только что очищенной от повстанцев Сандамине. Тогда свежеиспеченных подпрапорщиков держали на распределительном пункте, откуда их забирали командиры подразделений, нуждавшихся в пополнении своих рядов младшим комсоставом. От нечего делать бывшие курсанты устроили во дворе здания пункта распределения борцовский турнир. По вполне понятным причинам победителем этого турнира стал наш герой. И надо было приключиться такой оказии – проходил мимо худосочный с виду поручик и ненароком засмотрелся на ловкого и непобедимого огра. А тот сдуру возьми и предложи офицеру поучаствовать в честном поединке. К всеобщему удивлению уважаемой публики, поручик без лишних слов разоблачился по пояс и как-то очень спокойно, по-будничному вошел внутрь очерченного круга.

То, что произошло потом, бедняга Гурм вспоминал как кошмарный сон. Соперник попросту не позволил могучему огру дотронуться до себя, а о том, чтобы ударить, и речи не могло быть. В результате Гурм Оглобля поочередно был вывалян в пыли, потом вымазан в грязи и, наконец, оказался в сточной канаве, по которой все лагерные отбросы попадали в протекавшую неподалеку безымянную речушку.

Однако одним мордобоем дело не ограничилось. Вечером того же дня подпрапорщика Оглоблю вызвали в комендатуру лагеря. Но вместо пожилого подполковника за громоздким столом коменданта восседал его недавний соперник, нанесший сокрушительный удар по его безупречной репутации непобедимого бойца.

Поручик встал из-за стола, подошел к Гурму и без излишних сантиментов предложил:

– Подпрапорщик Оглобля, я офицер армейской разведки, мне нужен такой боец, как ты. Предлагаю должность мастера огненного боя в моей «пятерне». Согласен?

По какой причине Гурм Оглобля согласился тогда стать членом боевой диверсионно-разведывательной пятерки, он и сам вряд ли сможет сегодня ответить. Вполне возможно, он рассчитывал со временем поквитаться с вертким как угорь поручиком. Одно можно сказать вполне определенно: о подвигах и славе он тогда совсем не думал.

– Отлично! – Новоявленный командир хлопнул гиганта по плечу. – С этого дня ты поступаешь в полное мое распоряжение. – Затем поручик на мгновение задумался и, ухмыльнувшись, с легкой ехидцей произнес: – Знаешь что, парень, Оглобля не совсем подходящее для такого бравого вояки погоняло. Будешь Канатом, поскольку в обнаженном виде ты вылитый моток веревок.

– Канат так Канат, я не возражаю, – широко оскалился в ответ огр. – Ты начальник – тебе и карты в руки.

С тех пор бывший свинарь Гурм Оглобля стал отчаянным разведчиком Канатом. За его широкими плечами не один десяток боевых операций. Он дослужился до звания подпоручика, был награжден многими орденами и медалями и ни разу не пожалел о своей якобы нечаянной встрече с троицей армейских вербовщиков.