Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Соколов бережно положил на землю Жеребцова, шагнул к яме, опасно наклонился и медленно, разделяя слова, произнес:
– Ну, собака, теперь твоя гадкая жизнь станет тебе не мила!
Грянул новый выстрел, пуля обожгла щеку сыщика. Он приложил платок, и тот окрасился кровью. Но Соколов почти сразу забыл об этой царапине. Он крикнул таким голосом, что с деревьев листья посыпались:
– Эй, Дьяков! Пригони сюда ассенизаторский обоз. Срочно! Ирошников, поймай на улице извозчика, доставь Колю Жеребцова в морг да прикажи, чтобы хорошо заморозили. Извозчика не отпускай – он мне скоро понадобится – ублюдка в тюрьму везти.
Не прошло и получаса, как ворота распахнулись и по дорожке, отчаянно скрипя разболтанными колесами, покатился ассенизаторский обоз. Лошадь вел дед, на котором свободно висела брезентовая роба, а голову украшала широкополая шляпа. Дьяков шел впереди, показывая путь.
Дед остановился в трех шагах от ямы. Деловито осведомился:
– Опорожнять сюды прикажете? Один секунд, только рукав к бочке прилажу.
Рукав был прилажен, направлен в яму, и фекалии широкой струей хлынули на голову убийце. Тот завопил так, что, обычно сонная, лошадь нервно дернулась и как шалая стала перебирать копытами.
Соколов, подобно Наполеону при Ватерлоо, стоял поодаль, скрестив на груди руки, и наблюдал за происходящим.
Дьяков подбадривал убийцу:
– Молодец, курчавый, побарахтайся, поплавай! Тебе предлагали яму покинуть, а ты, подлец, не хотел. А теперь похлебай говна, удобри мозги, может, и поумнеешь!
Согласно законам физики, убийца теперь был поднят почти на уровень земли. Лунный свет широкой полосой заливал сад, искаженное ужасом лицо. Рот, задранный вверх, жадно ловил воздух, а руки и ноги находились – чтоб не утонуть – в беспрестанном движении.
Соколов подсказал Дьякову:
– Поинтересуйся, Николай Павлович, кому он взрывчатку переправлял и где брал ее?
Дьяков хозяйственно огляделся, заметил лопату и, морща нос, сунул ее в яму.
Убийца тут же цепко ухватился, перестал барахтаться.
Дьяков ласково спросил:
– Ты, касатик, где мелинитик-то брал? Ась, не слышу?
Убийца прохрипел:
– Не знаю.
Дьяков, продолжая морщить нос, повернулся к Соколову:
– Аполлинарий Николаевич, молодой человек Козелец ни-че-го-шеньки не знает! Что будем делать? Правильно, пусть плавает до полного восстановления скоропостижно утраченной памяти. – И полицмейстер рывком выдернул из рук убийцы лопату.
Тот моментально скрылся в нечистотах с головой, но вновь вынырнул, задыхаясь, истошно завопил:
– Вспомнил, вспомнил, все расскажу!..
Убийца был извлечен из ямы.
Вездесущий Ирошников, успевший отправить труп Жеребцова в морг, вернулся обратно, оставив коляску у ворот, где уже собралась громадная толпа любопытных.
На козлах сидел важный мужик в синей бархатной рубахе. Увидав, кого к нему ведут, отчаянно замотал головой, замахал руками:
– Хучь на расстрел поставьте, эту вонючку не повезу! Господи, да что ж я такой несчастный! Другие в довольстве родятся, живут во всех приятностях жизни, а со мной все происходят дела да случаи. То ограбят, то в перестрелку попаду, то сейчас мертвый труп вез, а теперь и вовсе персону, из говна вынутую! А деньги от полиции никогда не получишь.
Соколов пригляделся к извозчику и прервал эти стенания:
– Врешь, Коля Коробка! А кто тебе сто рублей подарил, а?
Извозчик от изумления разинул рот, потом сдернул с головы новую кучерскую шляпу (старая, простреленная Шалаевым, осталась лежать на дороге) и радостно воскликнул:
– Ваше сиятельство, не мечтал еще вас встретить!
– Ты ведь в деревню собирался?
Извозчик горестно вздохнул:
– Уеду, теперь точно! В городе, Аполлинарий Николаевич, бабье беспутство да одно разнообразие. Ну ладно, пусть этот, мазаный, садится. Коли не вы, ни за что бы не повез. Только примут ли такого?
Соколов мудро заметил:
– В тюрьму, как в Думу, всяких, даже самых загаженных, принимают!
Двое полицейских вскочили на запятки, и извозчик было тронул лошадей. Но притормозил, обернулся:
– Аполлинарий Николаевич, ваше сиятельство, на базаре книгу про вас купил, называется «Граф Соколов – гений сыска»! Страсть как интересная! Всем хвалюсь, что с вами знакомый, да никто не верит.
Соколов приветно помахал рукой.
Следующий день выдался хлопотливым. С утра пораньше Ирошников отправился в Гимназический переулок. Остановился возле вывески:
На витрине красовались розовый гроб и пыльные венки с жестяными листьями.
Возле дверей появился знакомый мужичок со вздернутым носом:
– Милости просим и рады видеть!
Ирошников сказал:
– Сегодня в половине первого железной дорогой мы отправляем нашего убитого товарища. Нужен гроб из дубовой колоды.
Мужичок замахал руками:
– Статочное ли дело? Нет, за краткостью времени сие никак невозможно.
Ирошников достал крупную ассигнацию, полученную от Соколова, и бросил ее на стол.
Мужичок взял бумажку, поднес недоверчиво к глазам, помусолил и убрал поглубже в боковой карман:
– Оно, конечно, нет возможности, но раз надо – похоронное бюро никого еще не обижало!
…И действительно, заказ был исполнен вовремя. Ровно в назначенный час на товарной платформе, на дальних путях, в ледниковый вагон бережно поставили гроб с телом Николая Жеребцова. Сыщики, вдруг забыв о своих железных характерах, стояли с глазами, раскисшими от слез.
Что касается погрузки другого гроба, то об этом происшествии с восторгом лет двадцать вспоминал весь Саратов. В два часа пополудни на первом дебаркадере, возле скорого поезда номер 184, играл духовой оркестр пожарных. Но минорные мелодии в его исполнении звучали как-то гривуазно, легкомысленно. Даже траурный марш Шопена незаметно перешел в польку-бабочку.
В этот момент оркестром дирижировал сам полицмейстер Дьяков, принявший солидную дозу хереса.
Под эту необычную музыку полицейские тащили больших размеров гроб. Командовал ими человек в клетчатом пиджаке – Жираф. Гроб никак не лез в дверь. Тогда его перевернули боком и с большим трудом протиснули в окно купе.
Полицейские сняли фуражки и облегченно перекрестились, вытирая пот и поругивая работенку.
Громадная толпа любопытных сопровождала эту процессию. Те, кто был поближе к гробу, утверждали, что в нем есть окошко и покойник будто таращит глаза и даже неприлично выражается.
«Саратовский вестник» под рубрикой «Сенсация!» поместил заметку «Говорящий покойник». Сей поразительный случай был объяснен как новейшее достижение медицины, которая изобрела лекарство, на краткое время оживляющее покойников.
Войти с помощью соц. сетей: