Глава 12

Когда Артем вернулся в офис, Матвей вешал жалюзи.

– А Катя где? – спросил Артем.

– Просила передать, что нашла подработку и отправилась на собеседование.

Артем послал сестре смс «Когда ждать?», а у Матвея спросил:

– А у клиента что?

– Меня уволили, – прозвучал ответ.

– Это понятно. Вопрос – как? Он тебя унижал?

– Ну… да. В общем, я понимаю этого парня, который ему в глаз дал. Мне тоже очень хотелось заехать, если честно. Противная харя такая…

– Да, если даже тебе хотелось, значит, дело плохо, – заключил Артем.

Матвей обиделся:

– Почему «даже»? Я раньше кикбоксингом занимался.

– Ты им занимался, потому что мама тебя привела, – отмахнулся Артем. – Это не может считаться сознательным выбором.

Он прошелся по кабинету, размышляя:

– Наш дорогой клиент не пытается самоутвердиться за счет сотрудников. Он хочет боли! А что происходит с человеком, который не является мазохистом, но делает все возможное, чтобы спровоцировать драку?

– Что происходит? – заинтересовался Матвей.

– Он уже испытывает боль! Большую душевную боль, которую пытается гасить болью физической.

– Как вы? – уточнил помощник.

Артем мрачно взглянул на него. Отвечать, конечно, не стал. Сказал, заканчивая размышления:

– Вопрос в том – откуда у него травма?

Матвей пожал плечами:

– Может… просто спросить?

Он не знал, как начальник отнесется к его предложению. А начальник отнесся так: подошел, слегка обнял своего помощника, сказал:

– Отличный план, мой друг. Завтра же спросим.

После чего достал из сумки несколько купюр, положил на стол Матвея. Сказал:

– Кстати, поздравляю. Ты принят на работу.

– Спасибо, шеф! – Матвей расцвел от удовольствия.

…Вопрос брата «Когда придешь?» Катя получила, когда сидела в фирме, присмотренной ею для работы. Фирма занималась демонстрацией стриптиза в Интернете. И сейчас Катя сидела в «серверной» – комнате, уставленной множеством мониторов, на которых демонстрировалась работа веб-моделей. Катя отправила ответ «Завтра» и продолжала наблюдать, как девушки раздеваются перед камерами. Тут в комнату вошел владелец фирмы – нервный субъект лет сорока. Без стеснения оглядел Катю, причмокнул от удовольствия:

– О! Ну, это сразу «да!» Можешь даже не раздеваться.

– В этом я не сомневалась, – заявила Катя. – Вопрос – соглашусь ли я?

– Сюда, зайчик, уже готовыми приходят, – ответил владелец.

У него был большой опыт.

– А какие условия, график, зарплата? – спросила Катя.

Владелец переглянулся с админом – полноватым парнем, сидевшим за пультом. Оба усмехнулись: вопрос показался им смешным.

– График любой, – сообщил владелец. – От пяти до десяти тысяч за смену, в зависимости от того, как будешь себя вести.

– Не густо, – заметила Катя.

– Так и делать же ни хрена не надо, зайчик. Лучшая работа в мире! Даже чтобы секретаршей стать, нужно спать с боссом, а у нас все честно. Ты не канифолишь мозги нам, мы не трогаем тебя.

– А во сколько приходить?

– Во сколько хочешь. Но не менее шести часов в сутки. В основном клиенты заходят на сайт ближе к вечеру. У нас и комната отдыха имеется, можешь тут жить, если своей квартиры нет.

– Понятно… – протянула Катя.

Действительно, вопросов у нее больше не осталось. Кроме одного: сможет ли она преодолеть отвращение и делать то, что требуется фирме?

Владелец решил, что разговор закончен, условия приняты. Сказал деловитым тоном:

– Давай так: сегодня оставайся, посмотри, познакомься с девушками. Может, кто-то тебе приглянется, начнете в паре работать. Статистика показывает, что две гораздо больше народу привлекают. Потом отоспишься, и с послезавтрашнего дня выходи уже на полноценную смену. Добро?

– Ок.

Владелец погладил Катю по волосам, сказал:

– Мы поладим, чувствую.

Ушел. Админ обернулся на Катю, пробурчал:

– Зря вы это. Нашли бы чего поприличнее.

– Вас забыла спросить, – надменно ответила она. Хотя в душе была с ним согласна…

…Артем, держа в руках папку с документами, решительно вошел в офис строительной компании.

– Где босс? – спросил у секретарши.

– Будет с минуты на минуту.

Артем вопросительно показал на дверь туалета, секретарша кивнула. Он тут же вошел в туалет, двинулся вдоль кабинок.

– Геннадий! – позвал. – Геннадий Николаевич!

– А можно попозже? – отозвался из-за одной двери босс.

Артем тут же подсунул под эту дверь текст договора, а также ручку:

– Подпишите, пожалуйста!

– Что это? – недовольным тоном спросил Геннадий.

– Спасение от ваших душевных мук, – объяснил Артем. – Договор на оказание услуг и отказ от претензий.

– Каких претензий?

– Которые у вас появятся в процессе терапии.

Теперь дверь наконец открылась; появился крайне недовольный Геннадий.

– Вы что, издеваетесь? – напустился он на психолога. – Неужели нельзя подождать? И с чего вы взяли, что у меня будут претензии?

Он направился к умывальнику, одновременно вчитываясь в текст договора.

– Вы меня удивляете, Артем Александрович, – говорил он. – Я, конечно, понимаю, что вы известный специалист, но если бы вы работали у меня в подчинении…

Тут он дошел до одного из пунктов договора, и брови у него на лице полезли наверх.

– А что это за пункт, про согласие на частичное физическое насилие? Это в каком смысле…

Артем не дал ему договорить:

– Подписали? Отлично!

И наотмашь ударил клиента по лицу! Тот упал, затем с трудом сел, держась за раковину:

– Что вы себе? Что вы…

Артему было важно не столько избить клиента, сколько объяснить, почему это необходимо. И он начал объяснять:

– Проблемы в коллективе у вас возникают, потому что подсознательно вы сами нарываетесь на драку. Вам нужна эта боль, чтобы заглушить что-то более серьезное.

Лекцию следовало подкрепить наглядной агитацией, и Артем еще раз сильно ударил клиента.

– Плохая новость в том, – продолжил он, – что физическая боль может на время сместить внимание с основной проблемы. Но не заменит ее навсегда.

Геннадий уже очнулся от потрясения. В его глазах загорелся гнев, он поднялся с пола.

– Но есть и хорошая новость! – заверил его Артем. – Я помогу вам избавиться от основной проблемы, и тогда боль будет не нужна. Что у вас случилось? За что вы себя наказываете? Кстати, вы тоже можете… Только не по лицу…

Последней фразы Геннадий не расслышал – он уже бросился в атаку. Спустя несколько минут сцепившиеся в драке Артем и его клиент вывалились из туалета в офис фирмы. Поднялся переполох, секретарша вызвала охрану…

Прошло примерно полчаса. Артем, с явными следами побоев на лице, сидел в офисе Дениса, и тот разглядывал лицо друга.

– Когда мы закончим прорабатывать его проблему, никаких претензий не будет, – уверял Артем.

– Самое замечательное то, что, по-твоему, вы еще не закончили, – заметил Денис.

Вошла Лера, неся упаковку пластырей и банку с перекисью. Открыла упаковку, собираясь заняться лицом Артема.

– Я сам, спасибо, – довольно резко сказал он.

– Пожалуйста. Просто хотела помочь, – сказала Лера и вышла.

Денис взял пластырь, развернул, приказал другу:

– Морду к свету вертани.

И принялся лепить. Артем между тем заверил друга:

– Я понимаю, все это выглядит не очень здорово, но в конечном счете твой арендатор будет тебе благодарен за рекомендацию.

– Ну да, если не посадит тебя повторно. Ты же понимаешь, что этот твой «пункт о физическом насилии» – филькина грамота?

– Это не важно, – отвечал Артем. – Важно, чтобы он помнил, что боль – часть терапии. Не получив по морде, он не смог бы понять, что проблема так не решается. У него очень интересное сочетание маниакального желания все контролировать с потребностью в саморазрушении.

– Я, конечно, не психолог, – заметил Денис. – Но, может, подсознательно ты тоже хотел в репу отхватить? Что у тебя опять? Отец? Даша?

– Все вместе. Слушай, а у тебя есть знакомые в опеке или ПДН? Понимаешь, к Даше приходили из инспекции, ребенком интересовались. Можно как-то их успокоить?

Денис пожал плечами:

– Попробуем…

У себя в офисе Артем застал Матвея, спящего на раскладушке, и Катю, поедающую за столом фастфуд. Она осмотрела залепленное пластырем лицо брата, сказала:

– Да, красавчик…

– Мерси, – ответил Артем. – Знаешь, не хочу лезть в твою личную жизнь, но буду жутко благодарен, если ты мне что-нибудь расскажешь.

– Интересует, где я была ночью?

– Можно и так сказать.

– На работе. Там жить можно.

– Нашла работу? Отлично. Какую?

– Веб-модель.

– Я, наверное, слишком долго сидел, – признался Артем. – Отстал от жизни. Это что такое?

– Это модель. Только веб.

– Звучит потрясающе, – заверил брат. – И что надо делать?

– Сидеть перед камерой.

– Сидеть – и все?

– Ну, иногда не только сидеть, – призналась Катя. – Но это не проституция. Все абсолютно легально.

И тут в их разговор вмешался третий участник. Послышался голос Матвея:

– А какой сайт?

Брат с сестрой дружно обернулись. Под их взглядами любопытный ассистент снова скрылся под одеялом. А Артем осторожно спросил:

– Почему ты думаешь, что тебе подойдет эта работа?

– Во-первых, потому что за нее платят. Во-вторых, потому что больше я никому особенно не нужна. А в-третьих, потому что мой брат обещал не упрекать меня за мой выбор, каким бы он ни был.

Дав такое объяснение, Катя удалилась в кабинет Артема – спать. «Там хотя бы жалюзи есть, – объяснила она. – А тут как в аквариуме».

Артем, оставшись один, пробормотал: «Папа будет в восторге…» Потом посмотрел на часы, прикинул разницу часовых поясов – и позвонил начальнику колонии, из которой вышел месяц назад. Перед отъездом он дал начальнику, что называется, бесплатный сеанс. И сейчас пообещал еще два таких сеанса (правда, по телефону), если тот поищет в базе ФСИН данные о человеке по имени Геннадий Николаевич. Не привлекался ли он когда-нибудь к уголовной ответственности? И спустя некоторое время получил необходимую справку…

…Геннадий Николаевич закончил рабочий день и уже собирался покинуть бизнес-центр, когда внизу, в холле, заметил ожидавшего его Артема. Он тут же резко остановился, воскликнул:

– Нет-нет-нет!

– Я вас не трону! Вот руки! – И Артем поднял руки вверх.

Но Геннадий ему не верил.

– Даже не приближайся! – воскликнул. – Охрана!

Охранники подошли ближе.

– Геннадий, ну, давайте серьезно, – уговаривал Артем. – Прислушайтесь к себе. Вы же этого хотели? Вам это нужно было? Или я не прав? Или вам не за что себя наказывать? Просто подумайте об этом.

В этом что-то было… Геннадий заколебался. Спросил:

– Что вам от меня надо?

– Я просто хочу закончить терапию.

– Опять?

– Без членовредительства, обещаю. Только десять минут.

Да, тут определенно что-то было… Геннадий кивнул.

– Хорошо. Десять минут.

И, когда они уже входили в лифт, заметил:

– Я не так много психологов видел, но вы, кажется, самый странный.

Они поднялись на верхний этаж и по пожарной лестнице вышли на крышу здания. Здесь в нескольких местах свисали вниз тросы – мойщики уже неделю мыли на разных этажах стекла.

Артем не спешил начать обещанный разговор. Проходя мимо одной из катушек троса, похлопал по ней, сказал:

– Когда они наконец домоют? Этим ребятам, кажется, нравится заглядывать нам в окна.

Однако Геннадий не собирался беседовать о пустяках. Спросил:

– У вас же хватит ума не пытаться сбросить меня с крыши?

– Не волнуйтесь, – старался успокоить его Артем. – Просто это единственное место, где нас гарантированно никто не побеспокоит.

– И что мне надо делать? Лечь и исповедоваться?

– Это, боюсь, не поможет, – сказал Артем словно бы с сожалением. – Вы атеист.

– С чего вы взяли?

– По типу депрессии. Крайне не характерному для человека, который верит в Божий промысел. Нет, вы верите только в себя…

– Интересная теория!

– Я это хорошо понимаю, – заверил Артем. – Я тоже верю только в себя. Отсюда и все проблемы. Они есть у каждого, но не каждый считает необходимым себя наказывать. Вот я вчера узнал, что моя сестра собирается начать карьеру порнозвезды. Но кто я такой, чтобы ее упрекать? Сам не так давно из тюрьмы вышел.

– Это многое объясняет, – заметил Геннадий.

– Мы не всегда в силах контролировать то, что происходит вокруг, – продолжал Артем. Его объяснение подходило к концу; приближался решающий миг. – Даже с теми, кто нам дорог. Иногда нужно просто смириться с этим.

– Я надеюсь, вы не будете требовать с меня плату за этот сеанс? – с усмешкой сказал Геннадий. Он уже совсем успокоился. – По-моему, это вы решили облегчить душу за счет…

Он не договорил. Не договорил, потому что услышал скрежет. Одна из закрепленных на крыше катушек с лебедкой быстро разматывалась.

– Крепление! – крикнул Геннадий и бросился к лебедке. – Там альпинист!

Он попытался остановить трос руками, обдирая кожу, но катушка продолжала разматываться.

– Помоги! Помоги мне! – крикнул он Артему.

Он нагнулся, стараясь найти опору и удержать трос, свесился через ограждение крыши… и увидел, что на том тросе, который он держит, нет альпиниста. Люди висели на других лебедках, по соседству.

Трос к этому времени полностью размотался и висел свободно. Геннадий отступил от края, без сил сел на крышу, все еще не выпуская из рук ненужный трос. Тут его прорвало – он принялся рыдать. Артем подошел, сел рядом.

– Я знаю, что у тебя случилось, – сказал он. – Поговорил с вдовой одного из тех ребят. Ты наказываешь себя за их гибель. Думаешь, что на тебе лежит ответственность за все. Тебе кажется, что ты держишь страховку для всего мира. А когда он летит в пропасть, ты берешь вину на себя. Но правда в том, что каждый должен отвечать за себя. Мы не должны контролировать то, что не можем. Тебе нужно просто отпустить этот трос.

Геннадий смотрел на свои окровавленные руки – и не решался.

– Просто отпусти его, – мягко сказал Артем.

И Геннадий выпустил трос. Артем обнял его, Геннадий обнял его в ответ. Потом начал рассказывать.

– Пять лет назад… Тогда был самый пик моды на всякие командные испытания. И я потащил молодняк в горы. Зарегистрировался в МЧС, провел с каждым инструктаж, все, как положено. Сам выбрал место для ночлега… А ночью на нас лавина сошла. Из двенадцати человек только трое откопались. И я в их числе. Почему я?! Почему я там не сдох, не понимаю!

– Потому что так сложились обстоятельства, – объяснил Артем. – Не больше и не меньше. Вы сами навязали себе чувство вины и сами каждый день себя наказываете.

– Я понимаю… – кивнул Геннадий. – Умом понимаю. Вы правы, я должен попрощаться с этим. Прийти на кладбище и извиниться перед ними.

Артем пожал плечами:

– Если хотите, пожалуйста. Но вам не за что извиняться. Вы ни в чем перед ними не виноваты.

…На следующее утро сотрудники строительной фирмы вновь были потрясены. Их начальник вошел в офис… неся с собой уже знакомую боксерскую грушу. Поставил ее посреди комнаты и, улыбаясь, сказал:

– Это Григорий. Его можно бить. Меня – нет. Не перепутайте, ребята.

Повернулся, чтобы уйти, но задержался – и сорвал с Григория свою фотографию.

…Матвей ценой больших усилий и большого везения сумел-таки добыть адрес следователя Терентьева. И теперь Артем приехал в указанный в адресе подмосковный поселок. Постучал в дверь дома. И навстречу ему вышел следователь Иван Ильич. За прошедшие годы он почти не изменился.

– Добрый день! – сказал Артем.

– Добрый, – настороженно ответил следователь.

– Не помните меня? Я психолог, которого вы посадили за доведение до самоубийства.

Следователь сделал шаг назад.

– Нет-нет, я мстить не собираюсь, – заверил Артем. – И точно – не вам. Я скорее за помощью…

– Мне с вами разговаривать не о чем, – все так же мрачно ответил Терентьев.

– Если помните, в деле была запись камеры наблюдения, на которой я вроде бы подталкивал жертву к краю крыши. Я сходил в этот бизнес-центр. Там еще, как минимум, шесть камер. Вы получали их записи?

– Все, что я получил, было в материалах дела.

– А кто предоставлял записи? Вы их лично изымали?

Это был самый главный вопрос! За ответом на него Артем сюда и приехал. Но он знал, что Иван Ильич не ответит. И он не ответил.

– Я не обязан отчитываться перед уголовниками, – заявил он. – Вы убили человека. И очень плохо, что вы до сих пор этого не поняли.

– Иван Ильич, – сказал Артем, – насколько я знаю, вас уволили из органов, потому что вы отказались возбуждать дело на невиновного коллегу из МВД, хотя вас очень настоятельно об этом просили…

– Это уж тем более не ваше дело!

– Не мое, – согласился Артем. – Но, может, и в моем тоже не все так очевидно?

– С вами как раз все понятно, – отрубил Иван Ильич. – Всего хорошего! Наслаждайтесь свободой.

И закрыл дверь. Артем пошел назад, к станции. Он был доволен.