Глава 9

Лана стояла на кухне и смотрела в окно.

Услышав шаги за своей спиной, она повернулась к друзьям и сказала:

– Смотрите, как странно, вчера вечером еще тепло было, а сейчас снег идет.

– Снег? – встрепенулся Саша. – Где снег?

А вот Марго к этой информации отнеслась равнодушно:

– Скоро растает, – отмахнулась она, грея руки о чайник. – Рано еще для настоящей зимы.

Но Саша заинтересовался не на шутку:

– Неужели, и впрямь снег?

Мог бы и не спрашивать. Из окна было видно, что вокруг все белым-бело. За окном падали тяжелые хлопья, которым не видно было конца.

– И откуда что взялось? – произнесла Лана. – Еще вчера было совсем тепло.

Саша поежился. Вчера на его глазах шаман Баярд заклинал зиму, обещая всем, что скоро над городом пройдет снег. И что же? Вот он снег, пожалуйста. Выходит, шаман и впрямь обладает некими сверхъестественными силами? А если он обладает, то и медиум Епифан, вероятно, тоже что-то может? Мысли вернулись к Епифану.

Что он там говорил про клад под старым домом? И до чего странно вел себя медиум, когда Саша предстал перед ним в образе шамана. И ведь ничего вразумительного Саша этому Епифану не сказал, но тот явно струсил. А чего ему было бояться? Он всего лишь проводник в мир мертвых. Получится поговорить с хозяином клада, хорошо. Не получится, какой с Епифана спрос, что дух не пожелал открыть живым свою тайну?

Но такие мысли недолго кружили в голове у Саши, впрочем, как и сам снег за окном. И Марго тоже оказалась права. Стоило друзьям налить себе по второй чашечке чая, как снег за окном стал падать реже, а потом и совсем стих. Из-за облаков выглянуло солнышко, которое вновь припекало по-летнему. И всем стало ясно, что от разгулявшейся ночью зимней стихии уже через час не останется и следа.

Между тем Марго рассказывала Лане о ночном визите трех искателей клада, глупых недоверчивых полицейских и исчезнувшем из их гаража трупе.

– А одет этот бедняга был вот в эти ботинки.

И Марго достала ботинок, с которым так и не пожелала расстаться.

– Узнаешь?

Судя по изумленному и одновременно испуганному лицу Ланы, она узнала.

– Это же «оксфорды» Женьки, – пробормотала она. – По крайней мере, один из них. А где второй?

– На трупе.

– На чьем трупе? – окончательно побледнела Лана. – На Женькином?

– Ах, Лана, Лана! – улыбнулась ей Марго. – Или ты снова забыла, что вдова и что вы с мамой кремировали Женю?

Но Лана смотрела на нее с таким выражением лица, что Марго стало жаль невестку.

– Труп нами с Сашей неопознан. Ни ростом, ни комплекцией он на Женю не похож. Но ботинки Жени были на мертвеце, который лежал у нас в гараже, а нынче ночью был украден.

Лана помотала головой:

– Что за ерунда? Кому понадобилось подбрасывать к нам в гараж чужой труп?

– Вот и я думаю, как он мог там оказаться? Как мог посторонний мужчина оказаться в нашем гараже? Что ему там понадобилось? С кем он там мог встречаться?

– С Женькой? – предположил Саша. – Ну, раз обувь принадлежала Женьке.

– Думаешь, брат убил этого человека, потом переодел его в свои старые ботинки и оставил там спокойно лежать?

Но когда в разговор вмешалась проснувшаяся Галина Владимировна, то все стало более или менее ясно.

– Ты чего, Лана? Или память у тебя отшибло? Эти ботинки мы вместе с другими старыми вещами отдали в фонд бездомных нашего города. Ты лично отвозила им эти вещи. Или забыла, как мы вместе с тобой собирали и паковали эти вещички?

Лана покраснела:

– Забыла.

– И как получилось, что ботинки вернулись к нам?

– Кажется, я их не упаковала. Ну да, они не помещались в мешок, и я решила их оставить до следующего раза.

– И где же они у тебя стояли?

– Кажется, в гараже, – неуверенно произнесла Лана.

– И зачем тебе понадобилось нести их в гараж? – продолжала допрос Галина Владимировна. – Это и далеко от дома, и совсем неудобно. Не говоря уж о том, что ключ от гаража всегда был у Жени.

Лана принялась что-то врать и выпутываться. Но так как времени на подготовку подходящей лжи у нее совсем не было, то и вранье ее было, что называется, шито белыми нитками. Никто Лане не поверил.

– Говори, кому ты отдала ботинки! – строго велела ей свекровь. – Своим любовникам?

– Кому? Каким еще любовникам?

– Не пучь на меня глаза. Я все знаю! Женя рассказал мне, что видел тебя днем, встречающуюся с посторонними мужчинами.

– Он что… за мной следил?

– Дело не в нем, дело в тебе. Что за мужчины? Отвечай!

– Я не знаю, – пробормотала Лана. – У меня никого нет.

– Ладно! Я тебе подскажу. Мой сын все выяснил. Эти трое были отцы учеников из твоей школы.

Лана хлопнула себя по лбу.

– Боже мой! Да ведь это совсем не то! Это родители детей, с которыми я занимаюсь репетиторством. Многие из них плохо успевают по тому или иному предмету, вот я и берусь их подтянуть. За отдельную плату, разумеется. А что мне делать? Деньги-то нужны.

– А ботинки тут при чем? Кому ты их отдала? – наседала на Лану свекровь, да еще и пригрозила: – И не ври, а то живо вылетишь у меня из дома!

И Лана, которую раньше угрозы свекрови не только не устрашали, но еще больше подстегивали к боевым действиям, внезапно потекла, растаяла и разревелась.

Перемежая рыдания объяснениями, она принялась каяться. Да, ботинки, брюки и другую одежду, что получше, она потихоньку из приготовленных вещей отделила и оставила себе. Зачем? Нестандартная одежда и обувь всегда стоит дорого, во всяком случае, куда дороже обычного. Их всегда можно хорошо продать, главное, знать кому и куда. А Лана это знала. У нее уже много лет был налажен канал сбыта, позволяющий ей от случая к случаю поправлять свои финансовые дела. На зарплату учителя продленного дня особо не пошикуешь, а в школу требуется являться аккуратно и стильно одетой. И чтобы коллеги за спиной не шушукались, хотя бы раз в месяц нужно появляться в какой-нибудь обновке.

– А Женька денег мне на это не выделял. Говорил, раз я работаю, значит, способна сама себя содержать. Себе же он всегда покупал все только самое хорошее и потому дорогое.

Вот Лана и рассудила, если эти вещи новыми стоили десятки тысяч, то и в поношенном состоянии они могут чего-нибудь да стоить. Женя к своим старым вещам относился безразлично, поносив вещь месяц-два, он к ней охладевал, закидывал ее в шкаф и благополучно о ней забывал. То же самое касалось и обуви, ее Женя носил подольше, но все равно менял прежде, чем обувка окончательно приходила в негодность.

– Я нашла группу «ВКонтакте», где собирались люди с нестандартными размерами. Там я и предложила Женькины вещи. Просила дешево, потому что не верила, что купят.

К удивлению Ланы, нашлось целых два клиента, которые и брали у нее с тех пор одежду и обувь.

– Вот для них я эти «оксфорды» и отложила.

– И кому ты их отдала?

– Никому! Один мой клиент уехал, другой с работы уволился, без денег сидел, не до покупок ему было. Вот в ожидании новых клиентов ботинки у нас дома и лежали.

– Где именно?

– В гараже! Я их в мешок сложила и отнесла, когда гараж открытый стоял.

– Почему туда?

– Дома вы бы их мигом обнаружили, а в гараже у Жени вещи были в полной безопасности. Он мог годами в свои шкафчики не заглядывать.

Но зато туда заглянул кто-то другой. Заглянул, нашел эти вещи и зачем-то переодел в них убитого. Или убитый сам переоделся, а потом его уже убили? Может быть, убить хотели Женю? Так же как хотели подстроить аварию на его машине? И тогда те двое погибших мужчин пострадали по ошибке?

– Посмотрите, что получается, – произнес Саша, озвучивая свои мысли. – Первого мужика убили возле дверей вашего дома, фактически на его пороге. Вероятно, мужчина пытался войти или уже выходил из дома, когда убийца его обнаружил. Могло ли быть, чтобы преступник принял этого мужчину за молодого хозяина дома? Да, если в темноте, то могло. Увидел мужскую фигуру, вспомнил, что кроме Евгения в доме живут лишь женщины и дети, и решил, что перед ним тот, кто ему нужен. А второй… Второго убили в гараже. Тоже могло быть такое, что преступник принял его за хозяина дома. В самом деле, кто кроме хозяина дома станет возиться в своем гараже?

Саша поднял глаза и понял, что здорово опростоволосился. Женщины смотрели на него с такими лицами, что Саша понял, лучше бы он молчал. Мать Марго смотрела с ужасом, у нее даже один глаз задергался. Лана со страхом, похоже, утром она не восприняла рассказ Марго всерьез, и лишь сейчас до нее дошло, что в их доме произошло убийство. И наконец, Марго… Марго смотрела на Сашу то ли с осуждением, то ли с жалостью.

Последнее было вероятней всего, потому что стоило Галине Владимировне немного прийти в себя, как она завопила во весь голос, так что чашки подпрыгнули у всех в руках, а Саша еще и кипятком обварился. Барон отскочил в сторону и залаял, но даже это не утихомирило хозяйку дома.

– Убийство! – вопила женщина. – У нас возле дома произошло убийство! Какой кошмар!

– Даже два убийства!

– Кто? – продолжала кричать дама. – Кто это сделал, я вас спрашиваю!?

И обвела всех таким грозным взглядом, словно подозревала всех в сокрытии от нее правды.

– Немедленно звоню в полицию!

– Толку-то? Они уже приезжали ночью. Трупа не обнаружили и уехали.

– Но было еще одно убийство! Тот бедняга, которого зарезали у дверей нашего дома.

– Во-первых, с чего вы взяли, что его зарезали? А во-вторых, вы же сами его тело… как бы это поделикатнее выразиться… уже утилизировали. В этом вам помогли наши кладоискатели, можете сказать им за это спасибо.

– Что?

Галина Владимировна ничего не понимала.

И Саша попытался ей втолковать:

– Тот бедняга, которого вы отправили в печь крематория вместо своего сына, он и был первой жертвой.

– Что-что?

– Искатели сокровищ в вашем доме нашли его вместо своего клада, совсем не обрадовались, но придумали, как избавиться от тела, которое им иначе очень сильно бы помешало в поисках. Они приняли его за мертвеца, хотя несчастный был еще жив и скончался лишь позднее уже в больнице.

– Что-что-что?

– Но преступники этого не знали. Им было нужно избавиться от тела, для чего они посадили его в машину вашего сына и отправили в путь-дорогу. Тело самостоятельно управлять машиной не могло, поэтому она на полном ходу врезалась в отбойник, случилась авария. Разбираться приехала полиция. Разумеется, они решили, что машиной управлял ее хозяин, отвезли пострадавшего в больницу, врачи зарегистрировали поступившего к ним пациента под именем Евгения. А когда в больницу приехали вы с Ланой, то довольно быстро поняли, что никакой это не Женя… Но вам было выгодно признать его мертвым, потому что так вы получали доступ к наследству. И вы признали в чужом покойнике вашего сына. И поторопились уничтожить все следы, спалив тело бедняги, чтобы избежать возможных осложнений впоследствии.

После того как Саша замолчал, воцарилась тишина.

Нарушила ее Марго:

– Мама, Лана, не стоит вам отпираться и дальше. Что сделано, то сделано. Я все знаю, но не осуждаю вас. Сейчас куда важнее разобраться с убийствами, а мы не сможем этого сделать, если вы и дальше будете отпираться.

Женщины по-прежнему молчали.

И Марго еще больше смягчила тон:

– Я понимаю, почему вы обе поспешили «избавиться» от Женьки. Вы его обе любите, но он допек вас своей мелочностью и придирчивостью. Вам надоело отчитываться перед ним в каждой потраченной копейке, вы захотели финансовой свободы, которой отец лишил нас всех.

– Ты… Ты понимаешь? – Голос у Ланы дрожал. – А мы боялись, что ты примешься нас осуждать.

– Или того хуже, – добавила ее мама, – что ты нас выдашь полиции.

Марго была на пике скандала:

– Мама! Лана! Как вы могли такое обо мне подумать?

– Ну, ты же всегда была папина любимица. А мы, получается, пошли поперек его воли.

– Вы не думали, что я тоже могу считать себя обиженной папиным завещанием? Я тоже его ребенок, а он не оставил мне ни копейки.

Женщины обрадовались.

– Если дело только за этим, то мы поделимся. Сейчас нас четверо, подумаешь, станет пятеро!

– Четверо – это вы двое и дети? А Женька? Когда-нибудь он вернется из этого Мустанга, и что обнаружит? Что у него нет ни гроша?

– Пускай!

– И очень хорошо!

– Пусть почувствует, каково это!

Было ясно, что со своей позиции эти женщины не сойдут. Видать, знатно допек их укативший в далекий Мустанг родственник. Но в обмане женщины признались. А это уже было кое-что.

– Когда нам сообщили, что Женя разбился на своей машине и что он в больнице при смерти, мы чуть с ума не сошли. Но потом каждая из нас подумала, что теперь сможет распорядиться своей частью наследства. И когда мы поняли, что погибший в машине мужчина – это не Женя, то решили никому об этом не рассказывать.

– Просто чудо, что вам в больнице поверили.

– Да, был неприятный момент с врачами, когда они удивлялись, почему приличный семейный мужчина оказался у них на операционном столе в такой заношенной одежде. Бомжи и то одеваются приличней, так они сказали. Пришлось врать, что сын занимался работой в саду, когда ему пришлось спешно уехать. И все прошло гладко.

Видимо, врачам и полиции и в голову не пришло, что две приличные и явно убитые горем женщины просто симулируют свое отчаяние.

– Ну, хоть с этим мы разобрались.

По-прежнему очень сильно смущал Сашу исчезнувший этой ночью второй труп. Он понимал, что трое искателей клада вряд ли станут долго таскать попахивающий труп за собой. Значит, они избавятся от него при первом же удобном случае. И случай этот может выдаться совсем близко. Вряд ли эти трое рискнут выехать на шоссе, имея в машине такой ароматный «подарочек». Да, из гаража они его утащили, выставив Сашу перед полицией круглым дураком и паникером, но далеко преступники труп не увезли.

– Мы про него еще в самое ближайшее время услышим.

Будущее показало, что Саша был прав. А пока что они с Марго отправились к соседям через дорогу, чтобы узнать у них про Пастушкину Елену Валентиновну, бывшую владелицу участка и хозяйку старого дома и всех построек на нем.

Дома была лишь соседка Галина Сергеевна, женщина строгая, но не злая.

При виде Марго она и вовсе заулыбалась:

– Маргошенька! Девочка! Надолго ли к нам? Или насовсем решила со своей Америкой распрощаться? Правильно! Давно пора!

– Нет, я в гости.

– Напрасно, – вновь посуровела Галина Сергеевна. – Не понимаю я людей, которые от своего корня отрываются. Настоящие перекати-попа получаются.

– Перекати-поле.

Но Галина Сергеевна не согласилась:

– Нет, перекати-поле называют растение, а люди – настоящие перекати-попа. Сегодня они тут посидят, завтра в другом месте поживут, послезавтра в третьем. Непоседы, перекати-попа, вот они кто такие!

Марго хотела что-то сказать или возразить, но перебить Галину Сергеевну было непросто.

– Вот я, к примеру, всю жизнь прожила на одном месте, в этом самом доме. Даже дом мы с мужем никогда не перестраивали, лишь чинили да пристраивали. А ваш отец другое дело, только приехал, сразу же все сносить начал!

Разговор сам собой зашел на интересующую друзей тему. Так удачно получилось, им даже не пришлось специально ни о чем расспрашивать соседку. Она сама торопилась изложить им свое видение вопроса:

– А между прочим, Валентин Анатольевич – отец Леночки – хозяйство это всю свою жизнь строил. У него и курятник был, и крольчатник. Он и шкурки выделывал, жена его – мать Леночки – прехорошенькие шапочки и шубки деткам из кроличьих шкурок шила. А уж яичками из-под своих курочек они всех соседей оделяли. Не просто так, конечно, а за денежку, но все равно дешевле, чем в магазине получалось. А уж вкусно-то как! Помню, какой запах стоял в доме от той яичницы. Выйдешь на улицу, все знают, что ты на завтрак кушал. И что? Все это годами налаженное хозяйство, все эти необходимые постройки твой папа, Маргоша, в один день с землей сровнял. Хорошо, что Леночка к тому времени уже уехала, не увидела этого ужаса.

– Куда же она уехала?

– К мужу. Куда же еще женщине ехать? Он раньше Леночки уехал, дом на юге купил. А потом уж и Леночка свой здешний дом продала и к мужу отправилась.

– Значит, у Елены Пастушкиной был муж?

– И какой! – с жаром подтвердила соседка. – Муж у Леночки был известный ученый. Как говорят, маститый. Историю Индии и Тибета изучал. Звание профессора имел. А уж умный какой! Как ни придет, вечно про монастыри и пагоды рассказывает. Названия всякие мудреные говорит, так заговорит, что в голове туман делается. Когда при мне очень умно говорят, у меня всегда туман. Я у Лены спрашиваю, как ты с таким умным живешь? А она смеется. Ничего, говорит, я привыкла. Вот что любовь с людьми делает. Она привыкла, а я так и не смогла. Хотя профессор меня очень полюбил, и он мне даже книги свои дарил с дарственной подписью. Одну, во всяком случае, точно подарил.

– Ой, а можно посмотреть?

– Конечно, можно, – величественно качнула головой Галина Сергеевна. – У меня в отличие от некоторых, где вещь один раз положишь, там спустя двадцать лет ее и возьмешь. Потому что порядок есть во всем. Сейчас покажу!

Книга и впрямь нашлась быстро. Правда, на ней лежал слой пыли толщиной чуть ли не в палец, и страницы пожелтели до такой степени, что различить буквы становилось трудновато. Но имя автора на титульном листе было видно до сих пор четко.

– С уважением и признательностью за вашу помощь, – с гордостью прочитала Галина Сергеевна сделанную от руки дарственную надпись. – И подпись! Профессор Герасимов. Тут вначале есть вступительная статья, под ней стоит точно такая же подпись. Только моя синими чернилами сделана, а та, что в книжке, она в типографии отпечатана.

– Герасимов Петр Потапович, – прочитал Саша имя автора книги. – Значит, это муж хозяйки старого дома. И она уехала?

– Сначала муж, потом она.

– А нынешний их адрес вы не знаете?

– Нет, – вздохнула соседка. – К сожалению, Леночка что-то там напутала. Где-то через месяц после своего отъезда она мне позвонила. Голосок у нее был веселый, да она и не скрывала, что новое место ей очень нравится. Сказала, что из окон их нового дома видно море, перед домом огромный сад, круглый год стоит теплая солнечная погода. Одним словом, просто рай. Леночка даже оставила мне свой адрес, но, к сожалению, то ли она что-то напутала, то ли я не так записала, но все мои письма в город Бахчисарай, возвращались назад с пометкой, что такого адреса в городе не имеется. Конечно, если бы Леночка снова мне позвонила, недоразумение бы решилось само собой. Но она, наверное, ждала от меня письма. А не получив, решила, что я ее так и не простила. И больше надоедать не смела.

– А за что вы должны были ее простить?

– Я не одобряла той поспешности, с которой Леночка уезжала. Она продала участок с домом за гроши. Я ей так и сказала на прощание, что ее отъезд больше напоминает собой бегство.

– Скажите, я могу взять у вас эту книгу? – спросил Саша у соседки. – На время, разумеется.

– Ну… возьми. Только с возвратом. Все вещи в моем доме должны находиться на своих местах.

Может, в отношении вещей такой подход и был оправдан, но судить той же меркой людей, было просто глупо. Но говорить этого пожилой даме было бы неучтиво, так что друзья оставили ее при ее мнении, а сами остались при своем.

– Ты сейчас куда? – спросила Марго у Саши, когда они вышли из дома соседки.

– Позвоню Степану. Вместе учились. Он сейчас подрабатывает в архиве. Попрошу его разузнать про этого Герасимова Петра Потаповича поподробнее. И если удастся, то разыщу новый адрес Пастушкиной Елены.

Пока что Саше было не совсем понятно, что такого мог запрятать под домом своей жены ученый, изучающий религиозную культуру Индии и Тибета. Разве что…

– А это идея!

Марго с недоумением взглянула на Сашу, который буквально впился глазами в строчки книги, данной им соседкой.

– Послушай, что тут написано. Герасимов Петр Потапович доктор исторических наук, лауреат международных премий… и та-та и та-та, нам это не интересно… Ага, вот! В составе этнографических экспедиций неоднократно побывал на Ближнем Востоке и в Индии.

– Ну, и что?

– А если он в составе этой своей этнографической экспедиции нашел что-нибудь особенно дорогое, что-то такое ценное, что даже не пожелал официально обозначить, а припрятал и тайно привез к себе домой?

– Обалдеть! – произнесла Марго. – И что же такое он мог притащить?

– Не знаю, какой-нибудь третий глаз Шивы или золотой хобот Ганеши.

– Вряд ли в Индии после колониального владычества Англии остались бы в храмах в свободном доступе золото и драгоценные камни, – усомнилась Марго. – Все сколько-нибудь ценное давно уплыло в трюмах кораблей вместе с черным деревом, пряностями и тканями в Туманный Альбион.

– Ну, а эту вещь индийцы нарочно спрятали поглубже и подальше, чтобы она не досталась захватчикам. Англичане ее не нашли, а наши раскопали! И увезли! То есть этот Петр Потапович ее и увез.

Марго все еще сомневалась. Но у Саши уже загорелись глаза.

– Подожди, это еще не все! Вот скажи мне, куда твой брат отправился? В Мустанг, правильно?

– Да. Ты сам это знаешь не хуже меня.

– А Мустанг – он где находится?

– В… в Тибете.

– Вот! – обрадовался Саша. – Это и требовалось доказать!

– Погоди, ты хочешь сказать, что брат неспроста отправился именно на Тибет? Он нашел спрятанную где-то на нашем участке драгоценность, украденный и привезенный Герасимовым в Россию клад из далекого Тибета, и решил вернуть ее назад? На ее место? А при чем тогда тут Дон Карлеоне? И белая ведьма Глафира? Это ведь они отправили Женю именно в Мустанг!

– Может, их, в свою очередь, об этом попросили. То есть попросили Дона Карлеоне, он озвучил это желание гадалке, а уже она убедила Женю, что тому прямой путь к выздоровлению только через монастыри королевства Мустанг.

– Но тогда получается, что сам Женя поехал в Мустанг вслепую, а вовсе не для того, чтобы вернуть украденную там ценность?

– Подожди еще. Может, скоро мы получим от него известие. Так, мол, и так, меня взяли в заложники, обещают вернуть на место, если вы, в свою очередь, вернете на место ту вещь, которая спрятана у нас на участке.

Марго схватилась за голову.

– Я просто уже не знаю, чему верить и что думать. А эти два трупа? Они откуда?

– Не знаю. Хотя если предположить, что оба они были посланцами из страны Мустанг… Тебя ничего не насторожило в трупе твоего брата?

– Ой!

– То есть я хотел сказать, не было ли чего-то странного на теле человека, которого за него выдали?

– Да. Мне сразу бросилось в глаза, что кожа у него слишком загорелая. Я сказала об этом маме, но она заявила, что Женя недавно ездил в Эмираты, там и загорел.

– Вранье?

– Естественно. Брат терпеть не может отдых в жарких странах. На солнце ему моментально делается дурно. На пляже он никогда в жизни не валялся даже в детстве. И вообще, больше всего Женька любит прохладную Скандинавию, туда он на отдых и ездит.

– Вот оно что! И тот труп из гаража тоже был смуглый. И волосы, где сохранились, у него были совсем темные.

И Саше стало даже не по себе. Неужели, они получили ответ хотя бы на один из своих вопросов? Неужели, дальнейшее их расследование приведет в далекий Мустанг?