41

Голограмма погасла. "Мелкий" бережно подобрал проектор, спрятав его в поясную сумку.

— Оружие! — коротко произнес он, требовательно протянув лапу.

Сержант, в шоке от резкой смены обстановки, замер.

— Оружие! — вновь произнес "мелкий", делая небольшой шажок вперед.

Мррзин-боец, скосив глаза на мелкого, что-то неодобрительно проворчал, впрочем, не мешая тому делать свое дело, но не сделал и полушага, чтобы прикрыть невооруженного соплеменника.

— Зачем? — произнес Кот.

— Бой окончен. Ты проиграл. Отдай! — мелкий скользнул еще на пол-шага вперед.

— Нет! — упрямо мотнул головой сержант. — Не сдаюсь!

— Сьенн, — проворчал боец, и Кот, чей мозг снова переключился на другой язык, на долю секунды "поплыл", уловив только окончание фразы, — хорош. Сайна, я заберу его в зал тренировок прямо сейчас.

— Нет, Харам. Ты знаешь правила. — Ответил мелкий, и вновь перешел на "общий". — Отдай оружие. Не твоё. Тебе дали для бой. Бой окончен. Это чужое. Верни!

С каждым разом переключаться с языка на язык становилось все проще. Кот понял все.

— Я не сдаюсь! — упрямо проворчал он, делая шаг назад.

Атаковать безоружного "мелкого" он не хотел. Безоружный ведь, хоть и чужак. За эти несколько минут Кот успел отдышаться и был полон решимости продолжать. Да и связки ударов оказались основным комплексом подготовки штурмовых подразделений ближнего боя. Откуда взялись эти знания было непонятно, но он чувствовал, что сможет неприятно удивить мррзина-бойца! Если выдержит собственное тело.

— Глупый человек! — раздраженно заворчал Харам. — Или ты вернешь клинок, или истечешь кровью, или я тебя просто убью! Сайна, переведи ему!

— Не надо! — ответил Кот, хоть в горле и моментально пересохло от непривычных слов. — Я понимаю тебя. Но я не проиграл. Оружие в моих руках! Я могу сражаться!

— Упрямец! — оскалился мррзин, двинувшись вперед, отодвинув мелкого. — Я люблю таких!

— Харам, нет! — взвизгнул мелкий. — Это нельзя делать

— Не мешай мне, самка! — рыкнул боец. — Он решил, что стал воином! Он сам выбрал свой путь!

— Я запрещаю тебе! Волей Матери Хранительницы! Обезоружь, но не убивай! Ты знаешь ритуал!

— Appp! — прорычал боец, клацнув зубами. — Я… Подчинюсь, Встречающая. Эти слабаки нам давно уже не нужны, мы и сами можем управлять системами, но я уважаю волю Матери. А теперь не мешай!

Рыкнув еще раз, мррзин бросился в атаку. Против его молниеносных движений сержант не продержался и минуты. Выбив клинок из руки Кота боец отпрыгнул назад и демонстративно потянул носом воздух.

— Твоя кровь вкусно пахнет, — рыкнул он. — Я решил! Готовься! Ты будешь моим тренном!

— Теперь ты безоружен! Волей Матери — сдайся! — проверещала Сайна. — Или он убьет тебя!

— Сдаюсь Матери, Встречающая. — Выдавил тяжело дышавший Кот, зажимая рану в плече.

Этой фразой он, видимо, нарушил какие-то планы бойца, поскольку тот, яростно взревев, дернулся было вперед, но был остановлен одной лишь торопливой фразой.

— Он сдался воле Матери! — выкрикнула Cайна и боец, сверкая глазами, опустил оружие. — Он теперь лишь в ее воле!

— Ты переходишь границы, самка! — зло прорычал Харам, разворачиваясь всем телом.

— Теперь он в ее воле! — твердо ответила Сайна, снизу вверх глядя в яростные глаза.

— Вы еще пожалеете! — прошипел воин и, растолкав остальных мррзинов, выскочил в коридор.

Вслед за ним выскользнула большая часть встречающих, оставив сержанта наедине с Сайной и всего двумя мррзинами, похоже, являющимися помощниками кошки.

Кот, так и зажимавший рану в плече, пошатнулся, устало привалившись спиной к стене. Кровь, густо сочившаяся сквозь пальцы, капала и капала вниз, образовав уже небольшую лужицу.

— Ты правильно сделал. — Обернулась к нему кошка. — Теперь дай я займусь твоей раной, пока ты не истек кровью.

Убрав руку сержанта, Сайна деловито осмотрела и, кажется, обнюхала разрез. Достав из поясной сумки несколько баллонов, она несколькими движениями выпустила волну аэрозольных струй. Первая струя, по ощущениям ледяная, как сама пустота, заставила сержанта дернуться. Вторая моментально вскипела, испаряясь вместе с грязью и кровью и очищая рану. Третья же струя мягко легла сверху, закрывая края мягкой, будто резиновой, пенкой. Все произошло настолько быстро, что, даже дернувшись, сержант своим движением не смог помешать строгой очередности этих манипуляций

— Теперь постой спокойно. — Кошка, стягивая, сдвинула края раны.

Через десяток секунд мягкая пенка застыла, превратившись в своеобразную стягивающую повязку.

— Скоро заживет. — Сайна ободряюще похлопала сержанта по груди.

— Что это? — ошарашенно произнес он.

— Это наш дом, — ответила Сайна. — Мы здесь живем. Постой спокойно еще пару минут, а потом надо завершить ритуал.

— Какой еще ритуал? — не понял Кот.

— Ритуал встречи, конечно. — Безмятежно ответила кошка. — А потом пойдем к Матери, воле которой ты подчинился.

— А этот… Харам?

Кошка зло прищурила глаза и раздраженно дернула хвостом.

— Харам… Харам слишком дерзок! И Мать обязательно должна узнать об этом! Все! Иди за мной!

Резко развернувшись, Сайна практически вылетела в коридор. Сержанту ничего не оставалось, как отправиться за ней. Сопровождающие кошку мррзины, словно покрытые налетом изморози, тяжело двинулись вслед за ними.