34

В мысли витавшего где-то в вышине сержанта мягко вклинился кто-то другой. Этот чужак похозяйски прошелся по всем закоулкам памяти и выбрал самое для него уютное место, чтобы угнездиться. Странно, но опасений он не вызывал, органично занявши место чего-то полностью привычного, хотя и напрочь забытого.

— Ты напр-хр-pxр-ряжен… Почему? — промурчал чужак.

Как ни странно, но Кот воспринял чужой голос, раздавшийся в его голове, как нечто само собой разумеющееся, хоть и немного непривычное.

— Да вот… — И сержант открыл весь пласт своих переживаний.

Он открыл все. От тревоги за себя, за свое здоровье и потерянную память, до разочарования государством, которому он служил. От мутных, туманных воспоминаний до реалий гражданской жизни в Федерации, которой он совершенно, оказывается, не знал. От происшествия со стариком-пилотом орбитального челнока до недавней ситуации с Камилой, которой он сначала не поверил, отчего в душе появилась смесь разочарования и горечи от едва не совершенной ошибки. Ведь если бы он не решил проверить, а просто бы вызвал полицию, то…

— Архр-хыр-хр-р-р! — едва не подавился чужак.

— Вот… как-то оно так, — бросил ленивую мысль Кот. — А ты спрашиваешь, отчего я напряжен.

— Оно… хр-р-р… так, — появилась чужая мысль. — А мне кX-р-р-ра-как?

На Кота обрушились чужие переживания. От опасений за прайд-семью, для выживания которой пришлось пойти на бессрочный контракт, хотя их прайд до поражения главы-отца считался одним из продолжателей рода, до сомнений в правильности жизни и политики Отца-Искателя, позволившего свершиться подобной несправедливости. От раздражения хозяином-работодателем, хоть и выкупившим контракт, но ничего не понимавшем в ритуале принятия службы, отчего не удавалось создать устойчивую привязку, до беспокойства за того же самого хозяина-работодателя, прилетевшего на важные переговоры, но сдуру подцепившего какую-то болезнь и теперь отлеживающегося в капсуле медцентра. От понимания собственного превосходства над любым человеком, до осознания полнейшего бессилия перед опять-таки любым человеком. От…

Поток сознания оказался настолько чужд, что сержанта буквально выбило в реальность! Открыв глаза он ошалело уставился в подернутые легкими облачками небеса.

— Хр-р-р… Хр-р-р… Хыр-р-хр-ррр, — раздавалось совсем рядом.

— Кошак… Здоровый, чертяка! — промелькнула мысль во все еще затуманенном мозгу сержанта. — Породистый. Сбежал? Или выкинули? Сволочи…

— Смотри! Смотри! — раздался возглас откуда-то сбоку. — Во дает!!!

Кот лениво скосил глаза на источник звука. Люди… Толпа людей. Все в стандартных комбезах рядового и сержантского состава. Что они, котов, что ли, не видели? Стоп! Флот Федерации — десантное подразделение — бои — навязанный начальством отпуск и курорт! Осознание реальности окончательно вбило сержанта в эту самую реальность.

Осторожно подняв руку, он с удивлением посмотрел на здоровенное мохнатое тело, разлегшееся у него под боком. В ответ на него ошалело уставились золотистые глаза, разделенные трещинами сузившихся вертикальных зрачков. Мррзин! Неожиданный испуг, вкупе с недоумением, током ударили по нервам!

— Ар-р-хрр-ршшш! — тоже, видимо, от неожиданности, взревел мррзин, гибко изогнувшись и резко встав в боевую стойку. — Ахррра! — и ударил по сержанту моментально появившимися когтями.

Но Кота уже не было на том месте, куда пришелся удар. Подстегнутый нервной встряской он мгновением раньше кубарем скатился со скамьи и бросился прочь!

Мррзин его не преследовал. Тренированные полицейские, привлеченные скоплением народа и пробившиеся в первые ряды зрителей, при первых признаках угрозы слаженно взмахнули выставленными на полную мощность дубинками-разрядниками, наставив их на представителя другой расы и бубня формулы вызова подкреплений. Замерев в боевой стойке и раздраженно дергая хвостом, мррзин остался на месте, осознавая произошедшее.