Глава 21

Возвращение в Ядро было напряженным. Да и другим оно быть не могло. Я своевольный болван и должен страдать, что, в принципе, не являлось чем-то новым. Но это полбеды. А вот уход Братьев, опять же, по моей просьбе – залет с эпитетом «редкий». Поэтому не сомневаюсь, отступникам тоже достанется. Но главный «сладкий приз» приготовлен мне. Оставалось надеяться, что шаткое положение уравновесят захваченные кристаллы. И не только они.

– Я поговорю со Старшими, – уверенно сказала Рис.

Она в очередной раз чересчур быстро отошла от припадка. И даже успела поучаствовать в осмотре Палладиума. А если быть точнее – в разграблении. Именно по поводу одной найденной вещицы мы немного и повздорили.

– Давай ты не будешь лезть вперед батьки в пекло.

– Тоже мне батька, – фыркнула Рис. – Несмотря на твою комплекцию, так-то я старше тебя.

Я вот даже хотел одолжить у Джагга молот для вполне очевидных целей, но потом вспомнил, что мы забыли его в Кирде. Что до самого Ищущего, он сейчас стоял ни жив, ни мертв. Его можно понять, в последний раз Джагг был в самом центральном мире несколько в другом статусе. Я до сих пор немного сожалел о том, что он оказался здесь. Что делать, не оставлять же кирдца в мире жуков? А по пути мы остановок не совершали, уж слишком спешили в Ядро.

Что еще? Мне дали немного опыта за убитых Вратарями Ищущих. И, когда я говорю немного – это значит прям копейки. Всего тридцать четыре очка. Слезы, одним словом. Зато с помощью этого опыта можно было подсчитать количество уничтоженных Ищущих. И полюбоваться новой строкой в интерфейсе.

Прогресс: 57214/71014

– Скажешь, когда тебе дадут слово, – вспомнил я о Рис в самый последний момент, волнуясь, как мальчишка.

Девушка надулась, но меня это волновало мало. Ко мне двинулся вестник всех плохих новостей – Хмур, в окружении огромного числа Вратарей. Скажу больше, количеством они превосходили нас, даже с учетом новеньких. Именно на последних и остановил свой взгляд Хмур. Но лишь мельком.

– Ты и ты, идите за мной, – ткнул он в меня и Балора.

– Эй, а я? – возмутилась Рис.

Брат-инструктор на мгновение задумался. Действительно, на полном серьезе. А потом кивнул. Надо же. Я на прощанье обернулся. И без того крошечный Джагг сейчас и вовсе сжался. Он был похож на ученика консерватории со скрипкой, попавшего на концерт группы «Slipknot». Вот я и хотел бы сказать ему напоследок что-нибудь ободряющее. Да вот как-то не придумал. И врать, если честно, не хотелось. Свою бы оболочку сохранить.

– Не встревай и дай им сначала выговориться, – внезапно сказал Хмур самой спокойной интонацией. – А вот уже потом говори про все. Достал кристаллы?

– Достал, – удивился я его участию в своей судьбе. И даже похвастался. – Много.

– Хорошо, – кивнул Хмур. – Только не подавай виду, что не раскаиваешься.

Интересно, как он узнал. В любом случае, на этом короткий инструктаж, который дорогого стоил, был закончен. Собственно потому, что мы добрались до донжона. Я обернулся. Отступников до сих пор держали «под наблюдением» на портальной площадке. Хорошо, что все Братья, которые участвовали в вылазке, предупреждены на тот предмет, что не надо дергаться. Следует сначала узнать, что там решили Старшие, а вот уже потом рвать когти. В случае чего...

Первое впечатление было неприятным. Ворчун сидел на троне, а с каждой стороны от него, точно прислужники, стояли Арей и Драйк. Я даже эманации прощупывать не стал. И так было понятно, Братья не в духе. Зато почувствовал волну теплоты сзади. Балор, в отличие от меня, не унывал. Жалко, дружище, что ты не Агонетет.

– Что это было? – чеканя каждое слово, произнес Ворчун.

– Я…

– Ты, обычный Вратарь, самовольно приказал другим Вратарям принять участие в несогласованной операции…

– Ага, прям таки приказал, – хмыкнул Балор, но я вовремя его одернул.

Вообще, совет Хмура был несомненно очень ценным. Не предупреди он меня, я бы точно довольно скоро полез в бутылку. Иными словами, надолго бы Седьмого не хватило. А так я терпел только из-за слов Брата. Если уж Хмур предположил, что надо просто не хорохориться, так и сделаю. Потому что сейчас от меня зависела не только собственная судьба, но и всех отступников.

– Седьмой, объяснись, – наконец вставил пару слов Арей в нескончаемую брань Ворчуна.

– Не было времени, чтобы все вам рассказывать и просить организовать боевую группу. Если бы я не успел напасть на Палладиум, то не знаю, когда возникла бы еще такая возможность.

– Палладиум? – бедняга Ворчун, только решивший продолжить свою хулу, осекся. Будто застал меня, сморкающимся в накрахмаленную белоснежную скатерть, в своем доме.

– Палладиум. Крепость в Эзекеле. Один мой знакомый Ищущий поделился инфой, что там куча кристаллов.

– Чем поделился? – растерял теперь и Добряк свой суровый вид.

– Информацией, – терпеливо объяснил я. – И вообще этот смертный очень помог нам. Надеюсь, когда у нас восстановится сообщение между мирами, он может рассчитывать на бесплатное перемещение?

– Седьмой, ну что ты о всякой чуши? – взорвался Ворчун. – Пусть хоть каждый день бегает с одной стороны Нити на другую. Когда алтари заработают. Давай по сути!

Мне показалось, что он хотел сказать «если». Понимаю его, наше положение трудно назвать выигрышным. И с каждым днем появляются очередные сюрпризы. Вербовка новых Вратарей невозможна, инициация, из-за застывшей Ямы внизу, тоже, чересчур активное ведение войны, опять же из-за пыли, нам противопоказано.

Однако я свою часть сделки выполнил. Что обещал Джаггу, то и выбил. Тут важно было говорить именно о бесплатном перемещении, а не о снятии обвинений. А то бы сразу началось – чего он совершил, кого убил. Ну его, в общем.

– В Палладиуме мы нашли множество кристаллов, которых нам хватит для активного ведения войны, плененных Вратарей и…

– Кого? – чуть ли не хором произнесли Старшие.

– Седьмой не лжет, – вмешался Хмур. – С ним и правда прибыло трое Братьев, оболочка которых имеет весьма плачевный вид.

– Пленные Вратари? – мне казалось, что Арей до конца не может поверить. – Как?

– Насколько мы узнали, на них устраивали нечто вроде рейдов. Набиралось много сильных Ищущих, которые и захватывали Братьев. Иногда им отсекали конечности, чтобы те меньше сопротивлялись и каким-то образом на время выводили из сознания.

– Это невозможно, – решительно поднялся на ноги Ворчун.

Я вспомнил удар Джагга, после которого не сразу смог найти землю под ногами. А у него направление прямое как палка. Наверное, существовали другие, не менее впечатляющие, благодаря которым Братья попросту терялись в пространстве.

– Возможно, – мягко сказал я, – Ищущий с Сердцем перемещал Вратаря в Эзекель. Там остальные затаскивали Брата в темницу, а из нее он уже не мог выбраться.

– Почему?

– В крепости содержался артефакт, запрещающий перемещения. Вот он, – я достал обломки из инвентаря и высыпал их на пол. – Я же говорил, что сталкивался с подобным. Пыль расходуется, но самого перемещения не происходит. Артефакт, сделанный Ищущими из Сердца, но направленный на обратный эффект, не пускает.

– Зачем Ищущим живые Вратари? Ведь они желали завладеть Сердцами? – спросил Ворчун.

– Так и есть, – согласился я. – Существует лишь одна загвоздка. Сердце разрушает тело Ищущего, которое не приспособлено для долгого содержания артефакта такой силы.

Я, кстати, именно сейчас вспомнил о Граме. С ним ведь была та же самая петрушка. При длительном взаимодействии с оружием сознание Ищущих начинало искажаться. А вот мне было хоть бы хны.

– Они использовали их как хранилища, – догадался Арей. – Пока Сердца не понадобятся смертным. До тех пор Братья и существовали.

– Именно. Только, по словам Вратарей, смертные называли их не хранилищами, а более емко – консервы.

Мне показалось, что теперь ситуация немного изменилась. Старшие выглядели растерянно, и даже Ворчун не намеревался больше подвергать меня остракизму. Больше того, я набрался наглости и задал весьма интересовавший меня вопрос.

– Почему пропавших Братьев не искали?

Спросил и попал в точку. Больше всех скривился Арей, ведь, по сути, это относилось к времени его управления Ядром. Поэтому и отвечать стал он.

– Все совпало с началом вторжения Их. Некоторые Братья оказались не так стойки, как мы думали, и ушли. Оставили свои алтари. Конечно, мы искали многих, но не всегда успешно.

Понятно, а искали, чтобы покарать. С другой стороны, я только сейчас понял необходимость тотального и жесткого контроля над Братьями. Дело не в том, отступник ты или нет. Агонетет попросту не может отпустить на вольные хлеба Вратаря. Если его убьют, то некто завладеет Сердцем. Поэтому, здесь, похоже, дело даже не в несогласии с идеологией партии. Каждый Вратарь должен, по возможности, быть в безопасности.

– Именно Палладиум оказался местом производства антисердец. Спрос на них, как ни странно, выше, чем на обычные Сердца. Многие хотят перемещаться по мирам, но еще больше смертных желают обезопасить себя от неожиданного прибытия Вратарей.

– Не представляю, как можно обезобразить настолько могущественные артефакты, – пробормотал Ворчун.

– С помощью изначальных инструментов. Тех, чем они и были созданы, я думаю.

– Видимо, помимо кристаллов и Братьев, именно их Седьмой еще и нашел, – подал голос Добряк.

– Да. Балор, дружище, покажи.

Вратарь кивнул и начал бережно вынимать из инвентаря награбленное. В смысле, честно захваченное. Первым на свет появился куб, потом многогранник с двумя ручками, конус, с открывающейся крышкой и прочее, прочее. Мы немного поизучали все это там, в Эзекеле. Именно Балор пришел к выводу, что это не просто артефакты, а инструменты для производства разных артефактов. Инструменты невероятно древние, в работе которых нам придется разбираться достаточно долгое время. Если еще в библиотеке остались нужные свитки.

– Разграничитель потока, – восхищенно всплеснул руками Арей, будто жил на свете не тысячи лет, а всего каких-то пару сотен. – Вероятностный определитель точки бифуркации, фрагментационный усилитель. А это что такое?

– Молоток это, – подала голос Рис. – Гвозди забивать. Скорее всего, Сере… Седьмой под шумок со стола смахнул. Он же у вас гуманитарий в самом плохом смысле этого слова. Штангенциркуль от вантуза не отличит.

Если бы Вратари умели краснеть, то именно этим я бы сейчас занялся. А еще мне очень хотелось стукнуть Рис чем-нибудь по голове. Необязательно разграничителем потока. Этот самый молоток тоже подойдет. Не зря брали же.

– Это можно назвать очень успешной операцией, – сказал Арей.

– Брат! – сквозь зубы произнес Ворчун и бывший Агонетет замолчал. – Думаю, все мы согласимся с тем, что несмотря на интересные бонусы, поощрять Седьмого нет никакого смысла. Как и Братьев, что пошли у него на поводу.

– Да он хоть что-то делает, в отличие от всех вас! – не выдержал Балор.

– Вы, видимо, забыли, для чего здесь?! – бушевал Ворчун.

Я положил руку на плечо Балору. Брат все еще гневался, но послушно замолчал, не собираясь развивать тему своего несогласия с действиями Старших. Собственно, Ворчуна успокаивали примерно так же. Арей что-то шептал ему, указывая на кристаллы и вываленные инструменты.

– Хорошо, – заключил Ворчун. – Наше решение следующее.

Я закусил губу. Ядро развивалось явно не в ту сторону, если это можно вообще назвать развитием. Судя по всему, новым Агонететом станет Ворчун. Если, конечно, решит вопрос с инициацией в главной Яме. Он уже и ведет себя так, словно все предопределено. Добряк, каким бы хорошим ни был, подобными амбициями не обладает. А Арей добровольно отказался от повторного повышения. Будто ему нельзя. Что за чушь? Где эти правила написаны? В конце концов, разве их нельзя изменить? Или просто посадить сначала Ворчуна, а потом снова самому стать Агонететом. На очередной срок. Сделать, так сказать, рокировочку.

– Седьмой вместе с Братьями, участвовавшими в вылазке, подвергаются порицанию. Дабы искупить свою вину, они отправляются в Атрайн, где будут осуществлять разведку Брата, – он вложил эманацию Молчуна в свои слова, – и его Вратарей. И заодно исследовать появляющиеся червоточины.

– Слить нас хочет, сука, – прозвучал внутри меня голос Балора.

Я удивленно повернулся к нему, ожидая, что Брат разрешит возникшее в моей матрице недоумение. Судя по всему, мы все вообще довольно легко отделались. Чем дальше от Ядра и Ворчуна, тем нам же лучше. А у того же самого Молчуна не так много сил. Скажем, если наша группа встретится с его, еще вопрос, кто кого одолеет. Поэтому замечание Балора звучало странным.

– Не возвращается никто оттуда, – поспешил разрешить мое недоумение Вратарь. – Сначала отправляли на разведку по одному Вратарю, потом небольшими группами. Толку ноль.

Я почему-то вспомнил Инструктора, перехватившего меня в Остойнике. Не будь под рукой Грама, все закончилось бы именно так, как и у Братьев. Хм, интересно было бы проверить, как соотносятся испорченные Сердца у изменников и смертных из Палладиума. Получается, тут не только небольшая группа Вратарей, у которых под рукой могущественный артефакт и за которых иномирные твари сражаются против Братьев. У первых еще и поддержка Ищущих. Вопрос лишь в другом – покончили мы со смертными и теперь те не будут нас доставать или нет?

– Так даже лучше, – вдруг произнесла Рис.

И все, конечно же, недоуменно уставились на нее. Ну, разве что кроме меня. Я знал, чего добивается эта заноза. И мне очень не нравились ее планы. Особенно на фоне усиливающихся припадков и странного поведения Ищущей.

– Я отправлюсь вместе с этими недотепами, – решительно объявила девушка.

– Нет, боюсь, это невозможно, – отрезал Ворчун. – Ты должна тщательно охраняться. Ты пусть и небольшой, но наш козырь. Без тебя мы не знаем, куда будут нападать твари.

– Как я поняла, пока Керрикон маринуется, никаких новых нападений не будет. И их не было.

– Пусть так, – согласился Ворчун.

А я нахмурился. Если атак не было (причем Рис знает об этом совершенно точно), то что тогда произошло в Эзекеле? Припадок, не вызванный прорывом? Дополнительный аргумент наложить вето на план девушки. Вот только как бы ее заткнуть? Однако было уже поздно.

– Мои способности растут, но они практически бесполезны. Нам нужно нечто прорывное. Чтобы мы могли не только знать, где Особи, но и управлять ими. И в Палладиуме мы нашли как раз такую игрушку.

– Что-то, способное подчинить иноземных вторженцев? – недоверчиво спросил Ворчун.

Я его понимал. Можно даже представить это воочию. Две армии ведут долгую и утомительную борьбу, в которой одна из сторон проигрывает. И тут к ней приходит девочка, скажем, с куском прутика в руке и говорит: «Я знаю, что вам нужно. Вот эта волшебная палочка».

– Седьмой, вытаскивай давай.

Нет, я эту Рис точно когда-нибудь прибью. Нарвется ведь, коза. Однако слова были произнесены, и все трое Старших обратили на меня свои внимательные взгляды. И даже от Добряка не веяло теплом. Скорее напряженностью и усталостью. Я скрипнул зубами, но все же стал извлекать ту самую «игрушку», найденную в Палладиуме.

Она напоминала уже имеющуюся и использованную Рис. Только прошлая была крохотной, а эта смахивала на громадную махину. Именно потому девушка и отдала ее на сохранение мне. Ну и еще по одной причине. Джагг весело заложил смертную, которая не пожелала делиться с ним найденным артефактом. В тот момент, когда я обнаружил Рис в Палладиуме, она как раз безуспешно пыталась засунуть махину в инвентарь.

– Я правильно понимаю, что это? – спросил Добряк.

– Правильно. Мало того, артефакт заполнен и готов к использованию, – ответила Рис. – Насколько я знаю, такого не было даже у хорулов. Он упоминался в паре источников и везде значилось, что артефакт был утерян.

Ну да, то, что паллы охотились за различными древними диковинками, я понял и без этого. А теперь смотрел на небольшой черный гробик, чуть меньше девушки, с бесконечным множеством тонких ножек, и жалел, что не разрушил его. Рис бы повозмущалась, но не стала говорить Старшим, что Седьмой занимался вандализмом. Теперь же все станет только хуже.

– Думаешь, у тебя получится? – спросил Ворчун. – В прошлый раз процесс адаптации занял довольно много времени и был… сложным.

– Что остается? Сидеть и ждать, пока Керрикон будет готов к использованию? – спросила Рис. – А так у нас есть шанс максимально усилить меня для предстоящей битвы. Сидеть и ничего не делать, когда у нас на руках большой генный трансмутатор – кощунство.

И к моему огромному сожалению, после короткой паузы, Ворчун согласно кивнул.