Глава 19

У смертных была присказка, что первое впечатление всегда самое верное. Можно спорить на этот счет или соглашаться. Но я знал другое: мир рассказывает о себе в первые минуты пребывания в нем. И пусть Вратарем я был совсем недавно, но данное утверждение всегда подтверждалось.

От Отстойника веяло серостью и рутиной, Ооонт вдохновлял свободой и бескрайними водными просторами, Кирд намекал, что с ним вообще не все так просто, потому что где еще свинцовое небо соседствует с буйством красок местной флоры? Каждый мир вносил что-то свое. Но ты никогда не ошибался в нем.

Так было раньше. Как только мы оказались в Эзекеле, то я впал в ступор. Впервые мир совершенно сбил меня с толку, оттого я не мог ничего сказать о нем. Наверное, в первую очередь из-за если не нулевой, то близкой к оной видимости. Что можно сказать определенно – в Эзекеле было много воды. Вот только это оказались не моря, реки или озера, а тонны осадков, падающие с неба. Будто просто кто-то нарочно льет ее на тебя из толстенного шланга.

Мы мгновенно стали мокрыми. Мне-то все равно, а вот Рис сразу озябла, превратившись в дрожащую и съежившуюся мышку. Спутанные волосы Джагга прилипли к голове, обнажив его и без того выдающиеся уши. Лишь только я остался неизменным. Холодно, тепло, сухо, мокро. Какая разница, если у тебя совершенная с точки зрения смертных оболочка?

Что здесь было еще? Камень под ногами, который, казалось, когда-то являлся частью ровной, монолитной плиты. Но со временем покрылся множеством крупных и мелких трещин. Именно туда и уходила дождевая вода.

– Здесь пусто, – сказал я Джаггу.

– Я перестраховался, мы чуть дальше от Палладиума. Не хотелось бы, чтобы нас сразу заметили.

– От чего? – переспросил я.

– От Палладиума, – терпеливо стал объяснять Джагг, что ему было не сказать, чтобы свойственно. – Они называют так свою крепость.

– Ты там был?

– Нет, конечно, там никто не был. Я надеялся, что и не окажусь внутри. Потому что, если ты не член Ордена, то твоя судьба плачевна. Пойдем.

Что ж, вот и название подъехало. Палладиумцы, а если коротко, по рабоче-крестьянскому – паллы. Хорошо, посмотрим, что у них там за крепость такая. Но прежде мне довелось более подробно изучить Эзекель и его обитателей.

Плита, по которой мы шли, скоро стала уходить вверх, а на ней появились зазубрины, небольшие острые осколки, точно Создатель ударил молотом с обратной стороны земли. Чем дальше мы шли, тем больше проявлялась деформация монолита. Теперь мир стал похож на некую горную местность. Вполне обычную, если не считать толщу воды, стекающую вниз. С другой стороны, если сорвешься, то есть вероятность не разбиться, а просто утонуть. Один сплошной позитив.

– Большую часть года здесь именно такая погода, – пытался перекричать Джагг нескончаемый дождь. – А в оставшееся время жуткое пекло с повышенной влажностью. Поэтому на туристов здесь дефицит.

– А обитель где?

– Дальше. В горах.

– А это тогда что?

– Предгорье.

Если я еще поддерживал разговор, то Рис, казалось, просто шла «по приборам». Все, чего она хотела – это побыстрее свалить отсюда в какое-нибудь теплое место, сменить мокрую одежду на сухую и взять в руки чашку горячего какао. Ну, или просто свалить отсюда.

Но самое интересное, Джагг оказался прав. Чем дальше мы шли, тем круче приходилось взбираться. Шире становились трещины. Теперь в одну из них легко могла поместится даже моя ступня. Поэтому я присматривал еще и за Рис, чтобы она не сверзилась куда-нибудь или не застряла.

И вместе с тем мы двигались по хорошо видимой каменной тропе. Здесь явно ступала нога не одного живого существа. Я бы даже предположил – разумного существа. Забавно, учитывая, что мне пока было непонятно, как здесь можно жить? Чем питаются местные, где укрываются от дождя, какого черта они вообще тут делают? Хотя согласен, по поводу последнего вопроса я погорячился. Вратари действуют по принципу «где родился, там и пригодился». Местные тут просто живут. Выбора у них нет.

Постепенно Эзекель, продолжавший умываться холодным дождем, стал отвечать на другие мои вопросы. Первым я увидел стебель, напоминавший толстенную лиану. Он торчал из расселины, упираясь побегами в окрестные камни. Более того, одна из частей, та, что ближе к тропе, была явно отрублена. Пусть не самым технологичным методом – на ней виднелась куча засечек, но кому-то лиана понадобилась.

Еще выше растений стало больше. Из всех книг, которые я читал, выходило, что должно быть наоборот. Вода стекает вниз, являясь источником питания для лиан, соответственно, там им следует быть в большом количестве. У меня возникло предположение, что дело в трещинах. Некоторые из них уже достигали таких размеров, что могли бы служить в качестве водных резервуаров для небольших поселений. Здесь, пробивая своими мощными корнями камень, и могли подпитываться лианы.

Вместе с появлением растений усилился ветер. Вот здесь уже не было ничего необычного. Все предельно логично. Подрубленных растений стало еще больше. Как я догадался, полностью их не выкорчевывали, чтобы лиана продолжала расти. Ну что ж, значит, местные нечто вроде веганов, которые постоянно закаляются, судя по погоде. Любопытно было бы на них поглядеть.

– Пришли, – ответственно заявил Джагг, протягивая руки. – Рис, давай я тебя поддержу, тут скользко.

– Еще раз за задницу меня тронешь, полетишь вниз, – как-то сразу пришла в себя замерзшая девушка.

– Вот и помогай после этого людям. Нет, в самом деле, сколько у меня знакомых было, все такие. Хуже орчанок…

Я не слушал их перебранку. В конце концов, наличие такого спутника для меня даже полезно. Рис по малейшим мелочам будет срываться на него. Джаггу же, что той лиане вода. Стечет, уйдет в трещины, только крепче станет.

Да и не время было ругаться. Потому что перед нами, насколько позволяла рассмотреть стена дождя, предстало поселение эзекельцев. Не паллов, пришлых Ищущих, а именно аборигенов. Что я там говорил про удивлять? Вот то-то и оно. Эзекель и здесь не поскупился. До этого разумные представлялись мне примерно одинаковыми – две руки, две ноги, голова. Они могли разниться лишь по размерам, цвету кожи, наличию рогов или костных наростов и прочим, незначительным характеристикам. Но вот то, что я видел здесь выходило далеко за рамки представления Вратарей о разумных существах.

Перед нами расстилалось плато, довольно похожее на тот же монолит, что и внизу. Только более сильно испещренное трещинами. Я все удивлялся, как эта гора или горное отложение до сих пор держится, несмотря на все эти проемы. Их было так много, что в матрицу приходило сравнение с термитами, которые поживились старым деревом.

Если возвращаться к плато, оно оказалось не таким уж и пустым. Здесь и там виднелись забавные, на первый взгляд, жилища, похожие на ласточкины гнезда. Одной из сторон они были прилажены к наиболее внушительным горным выступам, которых здесь хватало. А вот между этими самым жилищами, суетливо вертя длинными телами, бегали они – эзекельцы.

Ну, и что о них сказать? Туловище овальной формы, покрыто гибким хитиновым панцирем, который накладывался пластинами друг на друга, как доспех. Множество тонких конечностей, хотя от задних передние явно отличаются. В последних, кстати, эзекельцы переносили различные предметы – побеги растений, камни, ту самую строительную породу, из которой были возведены жилища. Да, до рук там далеко, но это уже не жучьи щупальца. Хотя определенные сомнения по поводу этих существ у меня все же остались.

– Они точно разумные?

– Ну, за всю историю Эзекеля никто из местных не поперся в другой мир помогать Вратарю.

– Можно было просто сказать «да».

– Так я и говорю, да. Слышал я от одного очень надежного источника, что раньше здесь мочили парочку Игроков, которые совали нос не в свое дело. Понял, о чем я?

– И кто-то из этих жуков стал Ищущим, – догадалась Рис, выбивая зубами чечетку.

– Именно, – подтвердил Джагг, – вот потом эти, из Палладиума, уже задумались над тем, что кончать здесь Игроков, такое себе занятие. Поэтому любопытных зевак и прочих исследователей не торопились пускать в расход. Сначала отлавливали, перемещали скопом в один из миров и там уже убивали. То же самое случилось и с эзекельцами.

К концу рассказа Джагга нас наконец заметили. Ожидая недоброе, я потянулся за мечом. За Грамом, ясное дело. Раз эти ребята разумные и смертные, их можно крошить моим крохотным клинком. Между тем жуки, как их ласково обозначила Рис, уже побросали все дела и стали нас окружать. Как-то пугающе организованно, кольцами, точно предугадывая попытку условных пленников выбраться. А я стал щупать в инвентаре и второй меч. Потому что эзекельцев было много. Очень и очень много.

Наконец, когда последний жук замер в ровном строю себе подобных, началось представление. А по-другому, то, что творилось, и назвать нельзя. Один из стоящих в первом ряду, а здесь оказались наиболее крупные особи, приблизился к нам. Он шевелил своими длинными толстыми усами, не сводил глаз с меня (или Рис, кто его разберет?) и что-то стрекотал жвалами. Так вот, кстати, чем они стачивают лианы. Не топорами и пилами.

А потом произошло странное. Жук наклонил переднюю часть тела вниз, оставив нижнюю на том же уровне. И все остальные последовали его примеру. Я мог поклясться, что эзекельцы кланялись. Судя же по тому, что Джагг приблизился к местному разумному и благосклонно похлопал его по хитиновой голове, ничего страшного не происходило.

И действительно. После его «поощрения» остальные жуки стали разбредаться, словно ничего особенного не случилось. Остался лишь тот самый, похлопанный.

– Для них мы боги, – объяснил мне Джагг, – высшие существа, одним словом. Ладно, теперь совсем недалеко осталось. Пошли, – снова похлопал Ищущий «переговорщика».

Эзекелец побежал вперед, периодически останавливаясь и оглядываясь на нас. Ждал и снова устремлялся прочь. Ну точно пес.

– Как он знает, куда нам надо?

– Это самое интересное. Они вроде как чувствуют твои намерения.

– Телепатия? – спросила Рис.

– Нет, вряд ли можно применить это слово. Мысли они не читают. Скорее считывают информацию по тебе. В общем, сложно это. Вот этот паразит, в хорошем смысле слова, понял, куда я иду. Поэтому следует впереди, изредка поглядывая, не изменил ли я маршрут. Он уже примерно понимает, куда мы держим путь.

Как я там говорил? Самый странный мир на моей памяти. Разумные жуки, чувствующие намерения пришлых. Огромная колония, которая боится Ищущих. И, кстати, почему эзекельцы живут наверху? Поближе к кормовой базе? Или внизу обитают те, кого они опасаются?

Я с интересом наблюдал за бытом жуков. Так, к своему неудовольствию выяснил, что строительный раствор, с помощью которого строятся домики – простите, экскременты. Для этих целей отрядили несколько здоровенных, нет, огроменных особей, которые толком и не двигались. Разожрались бедолаги до такой степени, что ножки не могли держать туловище. Да и сейчас продолжали подкармливать. А с оборотной стороны производства уже стояли рабочие, ожидая «цемента». Нет, мне-то все равно, а вот Рис икнула и зачем-то уткнула нос в рукав.

И что еще более интересно, жуки, по большом счету, в жилищах не нуждались. Хитину было индифферентно на воду, что лилась с неба. От ветра эзекельцев спасало тяжелое туловище на коротеньких ножках. Казалось, зачем лишняя работа? Черт его знает, но они продолжали возводить эти «ласточкины гнезда». Внутри, кстати, было сухо, вода сюда не попадала.

К одной из таких хижин мы и пришли. После чего Джагг «отпустил» аборигена, и он умчался по своим жучиным делам. Рис же забралась внутрь, преодолев свою брезгливость, и стала стягивать мокрую одежду. Из двух зол она выбрала то, где можно было находиться сухой.

– Только попробуй еще раз посмотреть, – сказала она. Не мне, естественно, Джаггу.

– Было бы на что смотреть, – парировал Ищущий. – Ну, что скажешь, Седьмой?

– Основательно, – кивнул я, забравшись во вместительную хижину и глядя на внушительный замок вдалеке.

Точнее и не замок – Палладиум. Крепость крепостей, расположенную на самом пике горы. Дорога к сооружению вела одна, с трех остальных сторон к замку не представлялось возможным подступиться из-за острых скал. Построен, насколько мне позволяло судить зрение – из камня. Скорее всего, местного. Сверху накрыт куполом, отчего походил на приземистую мечеть без минаретов. То ли от дождя укрывались паллы, то ли от любопытных глаз. Держу пари, что все укрепление находится под защитой различных заклинаний, подпитываемых от вентерских кристаллов. Не зря же они их столько набрали.

– Внушительная хреновина, да? – поинтересовался Джагг, не сводя взгляда с Палладиума.

– Не то слово, – сказал я, сравнивая увиденное с замком Ядра.

Мой родной дом превосходил укрепление по размерам, но никак не по защищенности. Оно и понятно, кто в здравом уме на нас нападет? Да и кто создавал замок в Ядре? Уже и не скажет никто. А вот перед нами явно было дело рук смертных. Довольно серьезное.

– Можно Джагга отправить на разведку, – зевнула Рис. – Пусть постучит, ворота откроют. Мы хоть посмотрим, что там и как. А кирдца не жалко.

– Либо можешь сходить и предложить свои услуги, чтобы ребята расслабились, – не остался в долгу кирдец.

Я мягким и твердым движением руки взял обоих смертных за шеи. Весьма вовремя, потому что они были уже готовы броситься друг на друга. Не хватало сейчас еще поднять шум перед самым Палладиумом. Ищущие немного побрыкались, но скоро успокоились. И то хорошо.

– Мы можем тут неделями сидеть, – обиженно сказала Рис, потирая шею. – Толку будет ноль. Как часто эти Ищущие выходят оттуда?

– Я откуда знаю? – пожал плечами Джагг, – ко мне приходили каждую неделю. Может, у них какие там еще дела?

– Может, – согласился я. – Поспите пока, я понаблюдаю.

– Слышала, что Седьмой сказал? Так что давай, прижимайся к стенке, а я не дам тебе замерзнуть, – плотоядно улыбнулся Джагг, глядя на полуодетую Рис.

– Будешь шуметь, – пойдешь на улицу, – встал на защиту девушки я.

Ищущий поворчал для виду, но все же улегся, скрючившись и поджав ноги под себя. Рис попыталась подсушить выжатую одежду посохом, что вышло у нее довольно паршиво, а после надела горячее, но влажное белье и тоже задремала. Лишь бы не заболела, с какой-то непонятной нежностью посмотрел я на нее. А после головой тряхнул. Что за затмение? Надо за Палладиумом следить. Вот и все. Сижу, слежу.

Вот только любовался видами Эзекеля недолго, всего пару часов. Кое-что привлекло мое внимание. На склоне перед крепостью, вокруг одного из сородичей сгрудилось несколько жуков. Более того, бедняга, судя по всему, оказался связан. Не успел я подумать что-нибудь плохое, как оно случилось. Эзекельцы один за другим стали забивать несчастного острыми камнями. Пока от того не потекла какая-то мерзкая субстанция. Пришлось будить Джагга.

– Да не храплю я, не храплю, – стал отмахиваться тот. – Это ветер.

– Ветер, конечно. Ты лучше скажи, что там происходит?

– А, это. Так жертвоприношение.

– Кому это? – не понял я.

– Как кому. Богам. Мы тут Боги пришлые, а есть постоянные. Им жертвы и приносят.

– Зачем?

– Известно зачем. Чтобы не трогали. Точнее, не обрушивали на бедных смертных все свое беспощадное могущество. И помогает, кстати.

– Хочешь сказать, что паллы не трогают эзекельцев из-за этих ритуальных убийств?

– Нет, конечно. Жуки им просто не нужны. Но эзекельцам же ничего не докажешь. С точки зрения восприятия, они все делают правильно. И их схема вполне работает. А теперь дай поспать, только самый сон пошел.

Но Вселенная имела на Джагга другие планы. Потому что вскоре ворота Палладиума открылись и миру явились они. Обычные Ищущие, если честно. Впереди шли двое, следом вереница пленников, в тряпье и со связанными руками на общей веревке, а позади еще пара Ищущих. И провожала их, молча, внушительная группа в пару десятков существ. Мда, как-то многовато.

– О, а вот и смертников повели, – пробурчал недовольный тем, что ему не дали поспать, Джагг. – Эй, красотка, вставай, подъем по казематам.

Теперь поднялась и Рис. Только сейчас я поблагодарил местную погоду – из-за такой толщи воды, да еще укрытых в хижине жуков, нас точно не могли разглядеть. С другой стороны, и мы видели не многое. Но важно следующее. Я чувствовал. Всех Ищущих, что были там. И страх пленников, и безразличие тюремщиков, и ярость одного из сопровождающих. Злость разрывала его изнутри, сжигала сердце и тело, затуманивала разум. Потому что смертный взял на себя больше, чем мог выдержать. Ищущий обладал Сердцем Вратаря.

Я смотрел и чувствовал, как процессия дошла до того места, где принесли в жертву эзекельца. Один из Ищущих брезгливо оттолкнул тело с дороги и взобрался на плато, поджидая остальных. А когда все поднялись, последний из паллов коснулся сгрудившуюся толпу. И они исчезли.

– Обители ведь закрыты, откуда здесь пленники? – спросил я у Джагга.

– В смысле закрыты? Совсем?.. Ну, не знаю, их же здесь долго держат, как я понял. Видимо, дошло до них, что в ближайшее время сюда никто не придет, вот и увели последнюю партию.

– Это хорошо.

– Что Ищущих в расход пустили? Кровожадный ты стал какой-то, Седьмой.

– Нет. Они могли бы переместиться из замка. Но этого не сделали. Думаю, там артефакт, который не позволяет Вратарям там оказаться. Это, с одной стороны плохо, я не смогу туда пробраться незаметно, с другой хорошо.

– Так чего хорошего-то? – спросила Рис, со сна еще недовольная.

– А то, что вернутся паллы таким же образом. И им откроют ворота. Нам лишь нужно напасть, когда они попытаются войти внутрь.

– Втроем против всего Палладиума? – поинтересовалась Рис.

– Вдвоем. Я биться за вас не подписывался, – вставил свое веское слово Джагг. – Показать все показал. Дальше вы уж сами.

– Трус!

– Дура!

– Не ругайтесь. Уж что-что, а боевой мощи у нас будет достаточно.