Глава 33

Холли смотрела на море и слушала Денниса. Его глубокий голос с акцентом действовал на нее почти гипнотически, и ей нравилось, как он замолкал, подыскивая подходящее английское слово. Похоже, он любил рассказывать истории, и Холли представила, как он мог сидеть и читать ей, когда она была ребенком.

Однако теперь, когда он дошел до, вероятно, самой трудной части истории, его размеренный и мягкий тон изменился. Холли заметила, что он постукивает пальцами по своему широкому волосатому бедру, а другой рукой проводит по волосам.

– Ты в порядке? – спросила она осторожно, не желая разрушить возникший между ними спокойный настрой.

– Руки некуда девать. Мне пришлось бросить сигареты и пиво. – Он пожал плечами и показал на грудь. – Это сложно, потому что руки помнят больше, чем голова.

Холли понимала, о чем он говорит. Теперь, когда она провела столько времени за шитьем, ее руки чувствовали себя не у дел, когда лежали на коленях спокойно, как сейчас. Поднявшись с кресла и хватаясь за перила по краю лодки для поддержки, она прошла к холодильнику и достала две бутылки воды.

– Вот, – вручила она ему одну бутылку, – не очень весело, но должно помочь.

– Мне очень сложно рассказывать эту историю, – сказал он, не отводя глаз от горизонта. – Я рассказывал ее всего двоим, ты – третья.

– Сандра была одной из них? – догадалась Холли, откручивая крышку.

Он кивнул.

– И Палома, моя жена. Она тоже знает.

Они помолчали несколько минут, но Холли не ощущала дискомфорта. Наоборот, с тех пор как она прилетела на остров, ее переполняла гармония. Сидя сейчас в лодке вместе с отцом, она чувствовала, как ее грудь распирало от счастья, которое сложно описать. Они были недалеко от берега, позади них виднелся пустой пляж с белыми камнями. Деннис приехал на северо-западной угол острова, где были пришвартованы его лодки, почти в полном молчании, внимательно глядя на дорогу и периодически поглядывая на Холли, словно он вез очень ценный груз, который мог треснуть из-за ухабов на дороге.

– Дженнифер, твоя мать, однажды пришла в ресторан, чтобы поговорить со мной. – Он снова замолчал, заметно пересиливая себя, но в этот раз Холли промолчала.

– Она плакала и сказала, что Сандра не хочет уезжать с ней. Она хотела путешествовать по миру с сестрой, но Сандра сказала, что не оставит меня. Дженнифер хотела, чтобы я поговорил с ней, заставил ее передумать. Она хотела, чтобы я признался, что никогда не любил Сандру, и отпустил ее. Кажется, она не верила, что чувства, которые мы испытывали друг к другу, были настоящими. Но я не знаю, почему она была такой.

Услышав эти слова, Холли почувствовала одновременно злость и жалость к своей матери. Она знала, что Дженни эгоистична – видела это все годы, пока та пила, – но не забывала про ее доброе сердце. Почему ее мама хотела, чтобы Сандра была несчастна? Вероятно, ее совсем убила гибель родителей, заразившая ее, как болезнь. Ее страх потерять сестру, единственного дорогого человека, стал почти материальным. Пожалуй, только теперь Холли поняла, почему мать пыталась разрушить то, что Сандра и Деннис построили вместе. Причина не в ее желании обладать Деннисом, а в том, что она хотела, чтобы сестра принадлежала только ей, и больше никому.

– Она очень завидовала тому, что мы были вместе, понимаешь? – продолжил Деннис. – Она легко знакомилась с мужчинами, куда бы она ни шла, но они никогда не оставались рядом. Я думаю, она чувствовала себя – как это правильно сказать? – никчемной. Она хотела, чтобы ее любили так же, как любили ее сестру.

Как грустно, подумала Холли, что, кроме нескольких лет с Саймоном, у ее матери никогда не было подлинных любовных отношений. Конечно, мужчины были, но никто не уважал ее и не заботился о ней. Возможно, потому, что она не верила по-настоящему, что заслуживает любви после того, что случилось тем летом в Греции. С внезапной болью Холли подумала о Руперте и о том, какой любовью он ее окружил, пока она все не разрушила.

– В то время я не хотел, чтобы Дженнифер оставалась на Закинфе, – продолжил Деннис. – Мы оба хотели присвоить Сандру, и извини, но я не хотел делиться. Но я солгал Дженнифер – сказал, что я поговорю с ее сестрой и буду счастлив, если они вместе уедут в отпуск.

– Но ты не поговорил? – догадалась Холли.

– Нет. Я пересказал Сандре разговор с Дженнифер, и она очень сильно разозлилась. Я никогда раньше не видел ее в такой ярости, но решил, что ей нужно это знать. Дженнифер, как бы это сказать, уже топталась по ее голове. Мне жаль, но я надеялся, что они поссорятся, Дженни уедет, а я получу свою замечательную девочку обратно.

Холли, знавшая, что такого не случилось, оторвала взгляд от моря и посмотрела на отца. Она весь день незаметно рассматривала его, изучала форму рта и изгиб челюсти, продолжая искать генетические подтверждения их родству.

– Они сильно поссорились, – сказал он, голос его становился тише, словно он тонул в воспоминаниях. – Думаю, вся Литакия слышала. Дженнифер кричала, что Сандра выбрала меня, а не ее, и бурно рыдала. Мне было очень тяжело видеть свою девушку такой расстроенной. Я хотел, чтобы она снова стала счастливой, и чуть не сходил с ума от беспомощности.

Холли почувствовала, что отец приближается к поворотному моменту истории, потому что он поерзал на стуле и торопливо отпил воды.

– Я был в ресторане, как всегда, – сказал он, стараясь говорить спокойно. – Дженнифер снова пришла и дождалась, пока все разойдутся.

Одинокое облако плыло по небу и именно сейчас ненадолго закрыло солнце. Палуба оказалась в тени, и Холли задрожала, крепко обнимая себя, чтобы согреться. Деннис ничего не заметил, потерявшись в воспоминаниях, в которые он редко погружался.

– Я был пьян, как всегда в те дни, – сказал он. – Дженнифер тоже пила. Она сказала мне, что завидует Сандре. Сказала, что хотела бы, чтобы я любил ее так же, как любил Сандру. Она не понимала, почему я этого к ней не чувствовал.

Холли сглотнула.

– Она пошла за мной в ресторан, – сказал он, слегка вздрогнув, и обхватил голову обеими руками. – Я оттолкнул ее, но она снова подошла и обняла меня. Она шептала, что хочет меня и…

На его щеках появились слезы. Холли даже не осмеливалась дышать.

– Я сказал ей, что она может получить меня, но только на один раз, и должна сразу уехать с Закинфа. Она пообещала уехать и оставить Сандру в покое. Она пообещала, что сделает, как я прошу, и начала раздеваться. У меня не хватило сил остановить ее. Я должен был… я не знаю, о чем я думал, понимаешь?

– Что было потом? – спросила Холли, пытаясь представить, что чувствовала мама, когда алкоголь и злость выветрились и ей пришлось посмотреть в лицо тому, что она натворила. Наверное, это был настоящий кошмар. Она должна была каждой своей клеточкой пожалеть, но то, что сделано, не воротишь назад.

Деннис поднял голову и посмотрел на Холли. С минуту он выглядел безутешным, но потом улыбнулся.

– Столько лет я жалел об одном – что не могу вернуть время назад и изменить то, что сделал в ту ночь. Но теперь я вижу, что ты… – он поискал подходящее слово – прекрасна.

Холли рассмеялась, чувствуя, как напряжение немного спадает.

– Это случилось, и на следующий день она уехала. Я подумал, что она сделала, как обещала, но нет – она остановилась на острове с мужчиной, которого встретила, а затем уехала на материк. Сандра сильно переживала, а я не мог ничего сказать, чтобы утешить ее. Это было ужасное время.

– Когда она вернулась? – спросила Холли.

– К Рождеству. – Он тяжело вздохнул. – Она только узнала, что… у нее будешь ты. Она ужасно напугалась и хотела быть рядом с сестрой.

– Она знала?

– Думаю, да. – Он кивнул сам себе. – Она ничего мне не сказала. Конечно, я понимал, что ребенок может быть от меня, но убеждал себя, что от другого мужчины.

– Она когда-нибудь говорила о том, ну, знаешь, чтобы отдать меня на удочерение? – спросила Холли, вспомнив ужасные слова, которые Дженни бросила ей на грязной кухне.

– Никогда. – Деннис пристально посмотрел ей в глаза. – Она была напугана, да, но хотела тебя с того момента, как узнала об этом. Я думаю, ты дала ей смысл жизни. Она совсем потерялась, но теперь ей предстояло исполнить свою роль – стать матерью.

Когда родилась дочка, Дженни было на десять лет меньше, чем Холли сейчас. Она даже представить не могла, насколько нужно быть смелой, чтобы завести ребенка, и почувствовала новую волну сочувствия к матери.

– Беременность полностью изменила ее, – продолжал Деннис. – Когда она перестала пить и собирать всех мужчин в округе, с ней стало проще. Она притихла.

Холли пришлась по нраву мысль о том, что она была зачата и выношена на этом красивом острове. А вдруг ее тело и ум каким-то образом знали, что она вернулась туда, где была создана? Может быть, именно поэтому она чувствовала здесь такое спокойствие даже после всего, что случилось?

– Это было прекрасное время для ожидания ребенка. Весна здесь бывает очень мокрой, дождливой, но это приятнее летней жары. Она вела себя лучше всего в это время, а после того как ты появилась, стала еще лучше.

Деннис мельком улыбнулся какому-то воспоминанию. Было странно думать, что он видел Холли новорожденной и, наверное, держал ее на руках и разговаривал с ней. То, что он мог смотреть на нее в прошлом, а она этого даже не помнила, заставило ее внезапно почувствовать себя уязвимой.

– Я думаю, она была рождена, чтобы стать матерью, – продолжил он, заставив Холли громко вздохнуть в знак несогласия. – Она была настоящей, – заверил он ее. – Я знаю, потом все стало сложно, но вначале она так сильно тебя любила. Это была – как правильно сказать – безумная любовь? Так правильно? Она так крепко тебя обнимала, что я боялся, что она тебе что-нибудь сломает.

Слезы потекли по щекам Холли, и она их решительно вытерла.

– Сандра любила тебя почти так же, как Дженнифер. И очень скоро сказала мне, что тоже хочет ребенка. Это было очень быстро, – признал он, – но я радовался, что она видит нас в будущем вместе, и облегченно вздохнул, поняв, что мой секрет остается секретом. Я поверил, что все произошло в страшном сне, а значит, я могу забыть, что это вообще было. Мы сразу начали пытаться, лето пришло и лето ушло.

Холли, перечитавшая письмо Сандры к своей матери так много раз, что могла рассказать его наизусть, уже знала, что эта часть истории закончилась. Деннис и Сандра много лет пытались построить семью, но судьба жестоко перечеркнула их планы. По крайней мере, Холли наконец начала понимать, почему Сандра не смогла простить Дженни. Как тяжело, наверное, снова и снова не получать того, что так легко пришло к твоей сестре-близнецу, а потом узнать, что мужчина, от которого ты хотела ребенка, был тем, кто дал ребенка ей. Несмотря на теплый вечер, Холли поежилась от озноба.

– Когда она сказала тебе? – спросила она, глядя не на Денниса, а на кусочки облупившейся краски на палубе и думая о том, что эта часть истории станет сложной для них обоих.

– На твой пятый день рождения, – начал он, нервно приглаживая свои седеющие волосы. – Сандра пыталась быть радостной, но она так устала от невозможности забеременеть. Я считал, что это однажды случится, но, похоже, она была готова сдаться. Та искра, которая раньше сияла в ее глазах, начала угасать. Она хотела, чтобы ты знала своего отца, и говорила Дженнифер, что это важно, ведь их собственный отец оставался важным для них человеком.

– Они поссорились? – спросила Холли, но Деннис покачал головой.

– Не сразу. Дженнифер стала более спокойной и тихой с тех пор, как ты родилась, и она только качала головой и смеялась. Мы догадывались, что твой отец – грек, по тому, как ты выглядела, но твоя мать всегда говорила, что не знает наверняка. Мне стоило понять. Может быть, я и понимал, но не хотел в этом себе признаваться.

– Позже, в тот же день, после праздника на пляже, когда ты уже легла спать, Сандра очень много выпила. Она никогда не выпивала, но в ту ночь не могла остановиться. Она начала плакать и злиться на меня. Дженнифер пришла узнать, все ли у нас в порядке.

Холли попробовала представить их троих, молодых и скрывающих собственные секреты друг от друга. Она знала, что ее мать никогда не хотела рассказывать правду, – она хотела, чтобы Холли принадлежала только ей и чтобы они жили в Греции.

– Сандра начала кричать на меня, что я ненастоящий мужчина и даже не могу дать ей ребенка. Я чувствовал, что это правда, и мы вместе плакали и кричали.

Он задрожал, и Холли робко протянула руку и сжала его запястье.

– Все хорошо, – сказала она. – Ты можешь рассказать мне.

– Она начала бить меня в грудь. – Он положил обе руки к себе на сердце, словно хотел показать, как все происходило. – Она очень злилась на меня. Мне стыдно это признать, но я тоже разозлился на нее. Я разозлился на то, что она обвиняла меня в том, что я ненастоящий мужчина.

Он замолчал снова, чтобы перевести дыхание, а Холли стала внимательно смотреть на точку вдалеке.

– Мы очень сильно поссорились. Когда пришла Дженни, она попыталась вмешаться, все громко кричали. Становилось очень жарко, и тогда твоя мать… закричала, что это не моя вина и вовсе не из-за меня у нас проблемы с ребенком.

Возвращаясь к кошмарной сцене, Деннис почувствовал себя ужасно: он крепко обхватил себя обеими руками и всем телом наклонился вперед, на его лбу залегли глубокие морщины.

– Сандра сразу перестала кричать, но я помню, что повисшая в воздухе тишина пугала еще больше. Она спросила, откуда сестра это знает, и понимала, каким будет ответ, но все равно заставила Дженнифер сказать это вслух. Даже когда я услышал, как Дженнифер сказала, что я твой отец… Прости меня, но я не мог поверить. Я считал, что она таким образом просто хотела наказать сестру, как поступала и раньше.

– Ты любил мою мать? – произнесла Холли. Вопрос возник из ниоткуда, и она попыталась его вернуть, но Деннис поднял руку, чтобы заставить ее замолчать.

– Как сестру иногда – да. Она была неплохим человеком, но никогда не любил, как Сандру. Я не хотел быть с Дженни. Наверное, я все еще был молод и эгоистичен, хотел завести семью с любимой женщиной, а не с ее сестрой. Извини, – добавил он, – но я хочу говорить тебе только правду.

– Интересно, любила ли она тебя, – сказала Холли, но Деннис снова покачал головой.

– Не думаю. Ты была единственным человеком, которого она действительно любила. Она никогда даже на сестру не смотрела так, как смотрела на тебя. Я видел любовь в ее глазах, и это было прекрасно. – Он улыбнулся Холли. – Что бы ни случилось с твоей матерью в конце, когда демоны украли ее у тебя, она любила тебя больше самого мира. Это правда.

Несколько месяцев назад Холли просто фыркнула бы в ответ на такие слова и прорычала, что ее мать вообще ничего не чувствовала к ней, но сейчас она просто кивнула. Ее любили. Эта любовь потерялась в пути, но она существовала, и это было реальное чувство.

– А что потом случилось? – спросила она, снова обхватывая себя руками, потому что знала, какой мрачный конец ее ждет.

– Сандра велела мне и Дженнифер убираться. Я продолжал ходить к ней каждый день, но она не хотела меня видеть. Даже когда она смотрела на меня, это выглядело так, словно меня нет. Она смотрела сквозь меня, как будто я был сделан из стекла. В итоге, – он пожал плечами, – мне стало очень тяжело. Я сказал ей, что она может оставить себе дом, а ресторан я продал. Моя сестра вышла замуж за парня из Кефалонии, и он хотел запустить бизнес. Я уехал в конце лета.

– А мама? – спросила Холли.

Деннис поднял руки.

– Она уехала на следующий день после ссоры. Собрала все вещи в одну сумку, забрала тебя и уехала. Я говорил себе, что это к лучшему, но я должен был попытаться найти тебя. Я не хотел в это верить. Сейчас я очень жалею об этом.

Его глаза были влажными, а лицо выглядело серым и усталым. Холли никогда не умела открыто выражать чувства, но что-то заставило ее встать на колени перед отцом и обнять его за плечи. Он был обнадеживающе крепким и теплым, она закрыла глаза на несколько секунд и наслаждалась его присутствием.

– Это все в прошлом, – сказала она наконец, отпуская его и глядя в глаза, те же глаза, которые она видела каждый раз, когда смотрела в зеркало. – Мы не можем изменить то, что случилось. Никто не может.

– Я так рад, что нашел тебя теперь, – сказал он, поднимая обветренную руку, чтобы прикоснуться к ее щеке.

– Это Сандра меня нашла, – напомнила она. – Думаю, она решила, что если мы найдем друг друга, то сумеем исправить ошибки. Я знаю, что она хотела простить мою мать и увидеть меня, но она так сильно любила тебя, что не смогла. Она так и умерла с этой грустью внутри.

Произнеся это, Холли с болью подумала об Эйдане. Ему Сандра доверила свои тайны, его заставила пообещать, что он сделает все, чтобы Холли и Деннис встретились. Ему наверняка было непросто выбрать, вдруг поняла она и спросила себя, приняла ли бы она то же решение, что и он. Что он сказал ей на пляже в последнюю встречу в Каламаки? Что не планировал влюбляться? Совсем как Деннис не планировал изменять Сандре, а Дженни – беременеть, и Сандра не знала, что потеряет всех, кого хоть когда-то любила. Сколько всего они натворили, и никто ведь не хотел никому зла.

– Я думаю, сегодня она была бы за нас счастлива, – сказала Холли, снова отворачиваясь к морю. – Я думаю, моя мать тоже была бы счастлива сегодня.

Деннис не ответил, вместо этого он положил теплую руку на плечо Холли. Они так и сидели довольно долго, глядя на волны, – рыбак и его дочь, счастливые друг с другом в месте, которое оба любили.