Глава 22
Налетел сильный ветер, поднял в воздух снежную пыль, закружил вихрем, закрыл небо. Завыла, запричитала пурга. Круговерть началась такая, что и перед но сом ничего не разглядеть.
— Портал! — прокричал Хурхас на ухо Стасу. Тот яростно закивал — слышу, понимаю!
Они шли, держась друг за друга, чтобы не потеряться Ураган толкал их в спины, валил с ног, пронзительно свистел в ушах, забивал снегом глаза.
— Портал! — прокричал Стас, подавшись к Джошу.
— Знаю! — отозвался стрелок.
— Назлух недалеко! — Хурхас потянул Стаса за рукав.
— Что?! Не слышу!
— Назлух рядом!
— Где?!
— Позади! Там!
— Успеем?!
— Успели! Уже!
Совсем рядом в снежной круговерти мелькнула тень — кто-то незнакомый, плотно закутавшись, низко наклонившись, ссутулившись, шел от центра Портала ветру навстречу.
— Эй! — закричал Джош. — Назад! Назад! Тень мелькнула и пропала.
— Что? — Стас дернул стрелка.
— Это стрелок!
— Поздно! Ушел!
— Да!…
“Назлух недалеко…”
Безвестный стрелок был обречен. Когда Портал закроется и уляжется пурга, он нос к носу столкнется с армией Назлуха…
Вроде бы стало светлей. Утро? Нет, не похоже.
Снега под ногами всего чуть. А тот, что есть, — подтаявший, липкий, тяжелый.
— Пришли! — прокричал Хурхас.
— Стойте! — одернул Стас Джоша.
Они остановились на границе двух миров, прижались друг к другу, обнялись — бард, воин, стрелок и маг — трудно придумать более невероятный союз. А пурга все бесилась, билась, выла, швыряла тяжелыми снежными зарядами.
— Мы перестанем друг друга понимать! — прокричал маг.
— Что?
— Каждый будет говорить на своем языке!
— Как-нибудь столкуемся!…
И вдруг стало тихо.
В считанные мгновения унялся ветер, осыпался снег. Открылось небо — голубое, светлое. Солнце, поднимающееся из-за прозрачного перелеска. Грязно-рыжие луга, лесистые холмы далеко на севере.
— Утро, — сказал Стас и улыбнулся. Все посмотрели на него, расцепили объятия, отстранились.
— Спасибо тебе, — сказал Джош и протянул руку. — Вот я и дома.
Стас пожал крепкую ладонь стрелка. Спросил:
— Куда ты теперь?
— Не знаю. Но эти места мне знакомы, вон там будет дорога, а недалеко есть деревня. Впрочем, туда лучше не соваться…
— Не здесь же стоять. Куда-то идти надо. Мне необходимо где-нибудь остановиться и спокойно посмотреть схемы. Проводи нас! — Стас повернулся к Хурхасу и Ле-горну, махнул рукой. Но маг и воин не думали двигаться, они удивленно на него таращились, разглядывали недоверчиво, подозрительно.
— Что? — спросил Стас и вдруг понял.
“Thank you…”
“I don't know…”
Джош говорил по-английски!
“Let's go!”
И он сам тоже! Не замечая этого! Возможно, они и в том мире общались на нем, Стас знал английский достаточно хорошо, чтобы легко переключаться с русского. Ему доводилось бродяжничать и за границей, правда, не так далеко, как сейчас, но все же…
— Я знаю твой язык! — Стас хлопнул Джоша по плечу, радостно захохотал. — Ты же говоришь по-английски! Только акцент у тебя какой-то дикий…
— Ты знаешь наш язык?! — Джош тоже только что это сообразил, растерялся. — Но как такое возможно?!
— Не понимаешь?! — Стас хохотнул. — Это значит, что вы действительно пришли из нашего мира!
— Ты думаешь?
— А как еще?
Угрюмый Хурхас заглянул Стасу в глаза, сказал что-то гортанно.
— Не понимаю… — Стас развел руками. Маг ткнул пальцем в сторону стрелка, потом показал на свой рот, поднял брови, изображая вопрос.
— Я знаю его язык. — Стас кивнул, показал на себя, на стрелка, покрутил рукой перед лицом. — Мы можем с ним разговаривать. Да.
Хурхас отмахнулся, повернулся к озирающемуся Легорну, что-то сказал. Воин пожал плечами, помотал головой, сам сказал несколько слов.
— Надо идти! — Стас дернул мага за рукав, махнул в сторону, пошевелил указательным и средним пальцами. — Идти! Времени мало! — Он хлопнул себя по запястью, потом, подчинившись импульсу, посмотрел на часы. На индикаторе отображались нормальные цифры — 12:49. Ничего не прыгало, не скакало. В нормальном темпе шли секунды. Даже календарь работал. Наверняка неправильно, наверняка время на часах не соответствовало действительному, но все же электроника функционировала. И Стас возбужденно забормотал:
— Ну-ка, ну-ка… — Он прислонил к бедру гитарный футляр, снял рюкзак, на весу стал его лихорадочно расстегивать, развязывать. — Ну-ка… — Он нащупал радиоприемник, щелкнул ручкой громкости, выкрутил на максимум. Торопливо прошел всю длинноволновую шкалу — ничего нет, пусто, только негромкое потрескивание и шипение… Он переключился на средневолновый диапазон, потом на коротковолновый… Везде тишина…
— Что у тебя там? — спросил Джош.
— Радио.
— Что это такое?
— Ну… — Стас выключил радиоприемник, убрал, завязал рюкзак, застегнул ремешки. — Когда один человек где-то далеко говорит, а его все слышат.
— Понятно… — Джош покосился на рюкзак и сказал: — Но у нас магия не работает.
— Ладно, давай веди нас в деревню.
— Это плохая деревня.
— А хорошие здесь есть?
— Нет.
— Тогда выбирать не из чего…
Джош помедлил немного, размышляя.
Сейчас утро, часа через полтора они будут на месте. Днем в деревне относительно безопасно, никто в открытую на рожон не полезет. Тем более его там наверняка еще помнят… Джош усмехнулся… А патроны ему просто необходимы.
— Ладно. Но ночевать мы там не будем!
— Нет. Конечно, нет. Некогда. Нам надо успеть к следующему Порталу, — бодро ответил Стас, хотя чувствовал, что сил осталось всего на пару километров…
Меньше чем через час они были на дороге. Еще через полчаса вошли в небольшое тихое сельцо.
— Сперва мне надо вооружиться, — сказал Джош.
Они прошли безлюдной улицей, направляясь прямиком к торговой лавке. Стрелок демонстративно вытащил револьвер. Возглавляя процессию, он шагал неторопливо, чуть косолапя, нахмурившись, исподлобья оглядывая темные окна домов. Стас следовал за ним. Он давно выбился из сил, мышцы сводила судорога. Гитара болталась на боку, била его по ногам, но он ее не придерживал — слишком устал. Замыкающими шли Хурхас и Легорн. Маг где-то по пути подобрал кривой шест и теперь ковылял, опираясь на этот неказистый посох. Видно было, что и он здорово измотан. Легорн держался прямо. Кольчугу он снял и выбросил еще час назад, но освободиться от тяжелого меча— об этом он даже не думал.
На двери лавки висело совсем уже выцветшее объявление: “Мы работаем круглосуточно. Если заперто, стучите. Если не открывают, стучите громче”.
Джош усмехнулся, тронул дверь рукой, убедился — не заперто. Повернулся к Стасу:
— Смотри, как я буду торговаться. Секунду помедлив, он ногой ударил в дверь, распахнул ее настежь, прыгнул в проем, закричал во весь голос:
— Не шевелиться! Двинешься — пристрелю! Маленький человечек возле стола подпрыгнул от неожиданности, вздернул руки к потолку, закричал отчаянно:
— Стою! Не стреляйте!
— Повернись, — холодно приказал Джош. Лавочник повернулся. Он был бледен, губы его дрожали, подбородок трясся.
— Ты помнишь старого хозяина? — спросил Джош, нацелив револьвер в лоб перепуганному человеку. Тот осторожно кивнул.
— Хорошо. — Джош усмехнулся. — Он кое-что мне задолжал. И умер, не успев расплатиться. Так что эти долги теперь твои.
— Да-да… — Лавочник и не думал спорить.
— Мне нужна сотня патронов к револьверу, упаковка пороха и свинец. И не вздумай сказать, что этого у тебя нет.
— Есть! — Лавочник часто закивал. — Есть! Все есть! — Он было дернулся к стеллажам, но Джош прикрикнул на него:
— Стой!… Пошли вместе. И даже не думай сбежать…
— Все здесь, все рядом. — Лавочник опасливо шагнул к ближайшей полке, наклонился, открыл большой дощатый ящик, достал увесистый мешочек из плотной материи, протянул стрелку:
— Ровно сотня, можете не считать.
— Распори, — приказал Джош.
Лавочник вытащил из кармана маленькие ножницы, трясущимися руками взрезал ткань.
— Положи на стол.
Лавочник выполнил распоряжение стрелка. Джош, не спуская с него глаз, высыпал на стол несколько патронов, покатал ладонью. Сказал:
— Отвернись. Руки на стену. Вот так… — Он опустил револьвер, переломил его. Зарядив барабан, сказал негромко, почти ласково:
— А теперь, друг, давай-ка все остальное. Лавочник встрепенулся, повернул голову, увидел черный глаз ствола, стушевался.
— Давай-давай, — поторопил его Джош.
Из того же самого ящика лавочник извлек мешочек с порохом и кусок толстой свинцовой проволоки, завязанной в узел, бросил на стол.
— Хорошо. — Джош ухмыльнулся. — С тобой приятно иметь дело. А теперь вот еще что, друг, найди-ка мне пару хороших револьверов со всей перевязью. Только не говори, что у тебя их нет. В этом осином гнезде можно найти и пушку, я уверен.
— Есть, — сказал лавочник. — Здесь. В столе.
— Понятно. Для защиты от воров держишь? Ну-ка отойди! — Стрелок, не оборачиваясь, крикнул: — Стас!
— Что?
— Иди сюда.
Стас перешагнул порог, запнулся, схватился за косяк. В лавке было тесно, он боком протиснулся мимо стрелка, глянул в сторону бледного хозяина, смутился, отвел глаза.
— Я видел, у тебя есть непромокаемые пакеты. Это порох, убери его в свою сумку, но запакуй как следует, чтобы он не промок.
— О кей. — Стас стряхнул со спины рюкзак, поморщившись от боли в спине.
— Потом открой вон в том столе ящик и найди револьверы.
— Ладно.
Джош и лавочник следили, как Стас неторопливо расстегивает кожаные ремешки, как развязывает горловину рюкзака, достает пластиковые пакеты, убирает порох…
— Свинец тоже туда сунь. И патроны. Отсчитай двадцать штук, оставь на столе, остаток убери.
— Ладно. — Стас выполнил все, что сказал стрелок. Спросил: — Так в каком столе, говоришь?
— Вон там.
Стас зашел за невысокую перегородку, подошел к массивному столу. Выдвинул ящик.
— Есть.
— Тащи сюда. Осторожней, они заряжены. Не спусти случайно курок.
— Ладно тебе учить! — Стас вытащил широкую портупею с кобурами, в которых плотно угнездились два массивных револьвера. — Я и немощней оружие в руках держал.
— Тем лучше. А теперь бери мой револьвер и целься прямо в лоб этому торгашу. Шевельнется — сразу стреляй. — Джош протянул револьвер.
Стас, поколебавшись мгновение, взял оружие, прицелился в лоб бледному лавочнику, стараясь не смотреть ему в глаза.
Стрелок, не мешкая, быстро расстегнул пальто, нацепил портупею с револьверами. Застегиваться не стал. Забрал револьвер у Стаса. Сунул в подмышечную кобуру. Приблизился к лавочнику вплотную:
— Вот что, друг. Я не буду тебя убивать, возможно, ты в этой деревне единственный честный человек. Но учти: пока я здесь, если хоть один выстрел раздастся в этой дыре, я к тебе вернусь. Меня зовут Джош. Слышал это имя? Вот и хорошо. Надеюсь, ты понимаешь, что справиться со мной будет нелегко. А это мой друг, — Джош кивнул в сторону Стаса. — Он молод, но у него уже есть прозвище. Знаешь какое?
Слегка порозовевший лавочник помотал головой.
— Мертвая голова… Стас, покажи ему!
— Что?
— Свою одежду. Ну… ту самую…
— А! Сейчас… — Стас распахнул полушубок, расстегнул молнию кожаной куртки. Выпятив грудь, показал лавочнику рисунок на футболке. Тот вновь побледнел.
— То-то! — удовлетворенно сказал Джош. — Если вы не будете нам мешать, то мы через час уйдем. Все понятно?
— Да. Я все понял. Зачем мне проблемы? Я все понял… — Хозяин лавки попытался улыбнуться.
— Вот и хорошо. Сейчас мы тебя оставим, продолжай заниматься своими делами. Договорились?
— Да.
— Стас, пошли.
Они ступили за порог.
— Приходите еще! — крикнул им вслед хозяин и осекся.
Джош расхохотался. Обернувшись, он погрозил лавочнику пальцем и прикрыл дверь. Хурхас и Легорн вопросительно смотрели на них.
— Все просто отлично, — сказал Джош и поднял вверх большой палец. Как ни странно, его все поняли.
— Ну, куда теперь? — спросил Стас.
— Есть тут один дом. Вон там, на отшибе. Думаю, его хозяина нам бояться нечего. Хотя впечатление он производит жуткое.
— Кто он такой?
— Да вроде бы лекарь…
Деревня, затаясь, следила, как чужаки неспешно идут к покосившемуся дому с вечно закрытыми ставнями. Позади осторожно скрипнула калитка — Джош, чуть пригнувшись, стремительно развернулся навстречу тихому звуку. Револьверы сами скользнули ему в руки. Легорн, видя реакцию стрелка, схватился за рукоять меча.
Худой шелудивый пес, сунув в створ калитки массивную клинообразную голову, долго разглядывал незнакомцев. Потом широко зевнул, вздохнул по-человечьи и лег на землю…
Дверь в дом была незаперта. Джош осторожно приоткрыл ее, заглянул в темноту. Обернувшись, сказал:
— Пошли все.
Стас знаками показал Хурхасу и Легорну, что им не следует оставаться на дороге.
Дверь на тугой пружине захлопнулась за спиной мага. Стас чиркнул зажигалкой, но слабый огонек ничего не высветил. Товарищи словно вновь оказались в густой тьме подземелья. И голос, тихий призрачный голос знакомо прошелестел из мрака:
— Погаси…
— Погаси, — повторил Джош, обернувшись. — Не надо света.
— Заходите, — пригласил слабый голос. — Прямо перед вами занавеска. Ты должен помнить, стрелок.
Стас убрал зажигалку, слепо вытянул руку. Ткнулся пальцами в спину Джоша.
— Не здесь… — донесся голос из темноты. — Чуть правей…
Бревенчатая стена. Густая паутина. Паук, пробежавший по ладони, — Стас брезгливо стряхнул его. Пыльные пучки трав. Чья-то холодная рука, растопыренные пальцы. Скрип половиц… Тихий шелест завесы справа. Вот она — тяжелая плотная ткань…
— Садитесь на пол. Не надо света, я прошу…
— Это ты, лекарь?
— Я, стрелок.
— Мы хотели у тебя ненадолго остановиться.
— Оставайтесь.
— Но у тебя так темно.
— Подождите немного, и можно будет зажечь огонь. Но не сейчас… Подождите…
— Подождать? Чего?
— Я умираю. Дайте мне немного времени…
Непроглядная темнота, тишина, этот странный бестелесный голос — у Стаса мурашки бегали по спине. Он сидел на полу, на каком-то коврике — даже на ощупь чувствовалось, что коврик этот невообразимо грязен, засален до невозможности. В ушах стучала кровь. Стас затаил дыхание, напрягся, выпрямив спину. Где-то рядом были товарищи — ему хотелось поводить вокруг себя руками, найти их. Но он сдерживался. Потому что если бы кто-то сейчас коснулся его самого — Стас не выдержал бы напряжения и закричал.
Дикий нечеловеческий крик в этой тьме, в этом странном доме — и можно отправляться в “желтый дом”.
Хозяин дома умирал… Сама смерть стояла где-то здесь, совсем рядом. Протяни руку — и коснешься ее. Зайдется в леденящем ужасе сердце, вспухнет, толкнется в грудь и лопнет, будто перезрелый помидор…
— А ведь он жив, — выдохнул голос.
— Кто? — в голосе Джоша звучал страх. — Мальчик?!
— Нет, стрелок, не мальчик… Тот, кто вытащил тебя из тюрьмы… Кому ты обещал защиту… Кого поклялся не предавать…
— Рудгер?!
— Да.
— Жив? Но я же…
— Жив. Он у мага. У того, второго.
— Назлуха?
— Я не знаю имен… Я умираю… Слабею… Не вижу их… Ты оставил его…
— Я думал…
— Оставил…
— Он…
— Ты… оставил…
Словно кто-то — что-то? — прошел совсем рядом. Стас кожей лица почувствовал движение воздуха, обмер, съежился, вперился во мрак. Сквозняк?
Бесцветный тихий голос обронил несколько непонятных — будто бы знакомых — слов. И сбоку вдруг откликнулся Хурхас. Заговорил быстро, затараторил. Услышав голос мага, Стас выдохнул, расслабился — напряжение немного отпустило.
Незримые собеседники какое-то время вели диалог на непонятном языке, потом установилась тишина.
Джош кашлянул, спросил осторожно:
— Ты знаешь язык магов?
— Да.
— Так кто же ты? Откуда?
— Я — последний… Помнишь мою жену и детей? Белая, неестественно длинная рука, удивившая слабый трепещущий огонек…
— Да.
— Они умерли почти сразу, как ты со своими друзьями ушел… Я надеялся… Но нет… И теперь я — последний…
— Какие у тебя дела с магом?
— Те же, что и у тебя.
— У меня с ним нет никаких дел.
— Есть… Вспомни — твой друг остался там…
Тишина.
Стас почему-то был уверен, что Джош покачал головой. Он словно бы даже видел стрелка, видел, как тот, скрестив ноги, сидит на полу — правая рука на револьвере, левая упирается в бок. Набычившись, Джош смотрит в темноту и медленно-медленно поводит головой…
И вновь это движение воздуха! Словно кто-то провел рукой перед самым лицом. Стас втянул голову в плечи, нащупал зажигалку в кармане.
— Не надо, — сказал голос. — Не надо света… Еще несколько минут… Всего лишь…
Несколько минут в полной темноте. Когда физически чувствуешь, как расширяются зрачки, как взбухают глазные яблоки. И через какое-то время уже не можешь понять, закрыты твои глаза или открыты: тьма одинакова во тьме…
Несколько минут в мертвой тишине. Среди странных запахов и удушливой пыли.
В незнакомом доме.
С незримым хозяином.
Всего лишь…
Несколько минут…
— Они спят… — прошелестел голос совсем рядом. — Даже маг… Спят…
Стас вздрогнул. В горле мгновенно пересохло. Заколотилось сердце. Он хотел было вскочить, но ноги его не слушались. Хотел было закричать, но язык окаменел и онемели связки.
— Я не могу уйти так просто… Я надеялся, что это будут мои дети… Но они не дождались… Я последний… Что-то жесткое коснулось запястья Стаса. Паучья лапа. Словно когти впились в кожу.
— Я ждал кого-то похожего на тебя… Думал, это будет стрелок… Но он не тот…
Сделалось жарко. Пот выступил на лбу, потек в глаза.
— Ты получишь это… Я наконец-то освобожусь… Мне так надоело…
Руку жгло. Мышцы страшно ломило.
Горячий яд вливался под кожу…
И вдруг Стас прозрел. Вокруг было так же темно, но он видел все: тесную комнатушку, неказистый стол, дощатые нары с грудой тряпья, забитые, законопаченные окна, циновку на стене… И лицо — жуткое лицо с гниющими провалами глазниц, выпирающие кости скул, голый шишковатый череп, сочащиеся сукровицей раздутые губы.
Не в силах смотреть на это, Стас закрыл глаза.
Но видение никуда не делось.
Он отвернул голову.
Но жуткое лицо смотрело прямо на него.
— Ты видишь, да? — прошелестел голос. — Это хорошо… Тебе надо привыкнуть… Невыносимая жара.
Голова просто кипит — словно паровой котел. Вот-вот взорвется…
— Прощай… — шевельнулись губы и расползлись в жуткой ухмылке. Кожа на щеках лопнула, нижняя челюсть отвисла, на пол закапало нечто густое, бесцветное…
И Стас закричал.
Он кричал и уже ничего не видел. Боль ушла, жар отступил, вернулся непроглядный мрак, затопил глаза. Потом кончился воздух, и он задохнулся. Но продолжал кричать, беззвучно и отчаянно.
Чьи-то руки шарили по нему, рылись в карманах, трясли за плечи — он не осознавал этого.
Его звали — он не слышал.
Затем вспыхнул нестерпимо яркий свет.
Стас, закатив глаза, схватился за горло, захрипел, закашлялся. Его поддержали, заколотили по спине.
— Он коснулся тебя?
— Что с тобой?
— Дыши! Три голоса.
Легорн. Джош. Хурхас. Воин. Стрелок. Маг.
Стас ухватился за чью-то одежду, приподнялся. Онемевшие ноги не слушались, не держали, подламывались.
— Все нормально, — просипел Стас. — Все в порядке… Я сейчас… оклемаюсь маленько… Испугался…
Свет погас. Потом зажегся вновь. Хурхас от зажигалки Стаса запалил фитиль светильника. Ожили тени, вытянулись по стенам к потолку.
— Он коснулся тебя? — вновь с затаенной тревогой спросил Хурхас.
— Да.
— Он передал тебе часть своего знания. Это же дэлф!
— Эльф?
На полу лежало полуголое угловатое тело. Уродливая голова с дырами глазниц и провалом изуродованного рта вывернулась к огню. Кожа сильно потемнела, скукожилась, словно обуглилась на свету. Эльф?…
— Как ты? — Джош заглянул ему в глаза.
— Уже лучше. Гораздо лучше… — Стас попытался улыбнуться, но не смог — только дернулся уголок рта.
— Эта твоя штука. — Хурхас протянул ему зажигалку. — Возьми.
— Сунь в карман. Я что-то совсем ослаб. Руки не поднимаются… Я посижу. Только подальше от… тела… “Прощай…”
— Прощай, — прошептал Стас, когда его волокли к столу, усаживали на табурет.
— Что?
— Он сказал — прощай…
— Он же умирал.
— Он сказал это на моем языке. По-русски… Может быть, он знал… Быть может, только он и знал… — Стас горестно помотал головой. — Он знал, откуда я, понимаете!
— Его знания перешли к тебе… — Хурхас сел напротив, перегнулся через стол, пристально заглянул Стасу в лицо, словно надеясь увидеть там нечто новое. — Что-то ты усвоишь, но большую часть не сможешь и утеряешь… Ты ничего не чувствуешь?…
— Только пустоту… — сказал Стас. — И усталость… Страшно хочу спать.
— Что-то же должно измениться!
— Да… Изменилось… — Стас криво усмехнулся. — Ты не заметил?
— Что?
— Мы с тобой разговариваем. Я тебя понимаю.
— Вот оно! Конечно! Он действительно передал тебе знание!
— Я вас всех понимаю… Да мне теперь цены нет как переводчику. — Он хрипло засмеялся, хотя ему было совсем не весело.
— Нам всем надо отдохнуть, — сказал Джош, придвинув к столу еще один табурет. — Стас, когда вы собираетесь назад?
— Куда?
— В Центральный Мир.
— Надо бы уже выходить. — Стас заволновался, тряхнул головой, отгоняя сон. Постарался забыть все, что здесь с ним произошло. Это было непросто. — Сейчас, я только сверюсь с картой…
— Я пойду с вами.
— Зачем?… Рудгер?
— Да. Я не могу оставить его там.
— И как ты собираешься помочь ему?
— О чем вы говорите? — спросил Хурхас, услышав имя Рудгера.
— Стрелок хочет идти назад, — пояснил Стас. — С нами.
— Зачем?
— Рудгер жив.
— Жив?
— Он у Назлуха. Так сказал дэлф.
Хурхас сжал кулаки, ударил по столешнице.
— Жив?! Жив! Тогда все окончательно пропало!
— Что ты имеешь в виду? — Стас не мог справиться с навалившейся усталостью.
— Назлух вытянет из него нужные ему сведения. Думаю, он уже знает, где и когда придет Рой. Больше ему незачем ловить меня. А я могу не бегать от него. Все впустую. Все эти годы впустую. Проклятие!
— Чего он так расстроился? — спросил стрелок. — Не хочет меня с собой брать? Тогда я пойду один, скажи лишь, какой Портал откроется.
— Нет, не в тебе дело, — покачал головой Стас и зевнул. Накатила слабость, и он чуть не свалился с табурета.
— Когда мы вернемся домой? — подал голос Легорн. — Ты же понимаешь меня, бард?
— Да, понимаю… И тебя тоже…-Стас закрыл глаза, не в силах больше бороться с отяжелевшими веками. — Нам надо бы уже выходить… Но… — И вдруг он словно провалился куда-то. Стремительно полетел вниз, в темный колодец, на дне которого плещутся звуки.
Вой, дикие крики, рев…
Замелькали перед глазами неподвижные картины, яркие, словно слайды.
Мертвая деревня. Безжизненные тела на полях. Разодранная коровья туша…
Какая-то крылатая тварь, выпустив когти, пикирует на мчащегося всадника. Лошадь, запрокинув голову, скалит зубы. Удила в пене…
Туча. Черная туча, закрывшая полнеба. Тысячи крылатых жутких созданий летят на закат. Впереди башни города…
Стас ударился лбом о столешницу, мгновенно очнулся.
— Рой!
“Сотня револьверов все бы решила…”
— Что? — Хурхас поднял голову.
— Рой. Его надо остановить! И я знаю, как победить армию Назлуха!
— Да?
— Нам нужны стрелки.
— Что?
Стас лихорадочно обдумывал только что пришедшую в голову идею. Сонливость как рукой сняло.
— Джош, ты можешь собрать отряд стрелков?
— Да.
— Сколько человек?
— Пять-шесть.
— Мало.
— Ты что-то задумал?
— Нам нужна сотня револьверов…
Джош, прищурясь, разглядывал огонек светильника, размышлял. Стас, подперев руками тяжелую голову, ждал. Хурхас, догадываясь, о чем идет речь, смотрел на стрелка. Легорн, стоя за спиной мага, угрюмо молчал, поглядывая в сторону распростертого на полу тела. Не нравилось ему это место, этот дом и эта деревня. Не нравился ему этот мир…
— Я знаю, как это можно сделать, — сказал Джош.
— Ну?
— В городе у меня есть знакомые, которые могут помочь. Но появляться там опасно.
— Так ты соберешь отряд?
— Человек двадцать пять набрать можно. Но им надо платить.
— Чем? Деньгами?
— Золотом… Впрочем, какую-то часть расходов я могу взять на себя… Так, значит, ты хочешь вновь выступить против Назлуха? Со стрелками?
— Как думаешь, получится?
— Попробовать стоит. Но нужно прикрытие.
— Что он сказал? — спросил Хурхас.
— Он согласен помочь. Но говорит, что необходимо прикрытие.
— Какое?
— Какое? — перевел Стас.
— Не знаю… — Джош почесал переносицу. — У Назлуха много лучников, как я видел. А они представляют серьезную угрозу — их луки бьют дальше, чем револьверы. Конница менее опасна. Пехота не опасна вовсе… Может быть, напасть неожиданно? Отряд будет небольшой, незаметно зайти с тыла — лучники держатся позади — и уложить их там всех… Да. Именно так… Но нужны люди, которые будут отвлекать основные силы противника… Где их взять?…
Стас все переводил Хурхасу. Маг внимательно слушал, кивал, поглядывал на стрелка. Джош продолжал рассуждать:
— А если не будет возможности приблизиться незаметно? Если место открытое?…
— Слишком рискованно… — Маг покачал головой, остановил Стаса движением руки. — Слишком! Что могут сделать тридцать бойцов с целой армией? Нет, я не собираюсь так рисковать…
— Либо же… — Джош глянул искоса, хитро, довольно ухмыльнулся, потер руки.
— Ну?
— Ты знаешь, что такое артиллерия?
— Представляю.
— Но это будет дорого стоить… Спроси у мага, готов ли он как следует заплатить за победу?
— Джош спрашивает, хватит ли у тебя золота?
Маг нахмурился, и Стас поспешил исправить свою ошибку:
— У стрелков есть особое оружие, очень мощное. Не хуже твоей магии. Но оно дорого стоит.
— У меня сейчас ничего нет, — сказал Хурхас. — Но золото есть у Назлуха. И оно мне не нужно…
Товарищи говорили еще долго. Стас боролся с возвратившейся сонливостью, с усталостью, но не очень удачного и дело впадал в короткое забытье, наполненное бессмысленными звуками и нечеткими образами. Его тормошили, будили, он тер глаза и снова начинал переводить.
Джош был уверен в победе. Но победа его не интересовала. Его волновал Рудгер.
Победы жаждал Хурхас, но он-то как раз и колебался. Маг не хотел рисковать.
Легорн угрюмо молчал…
Потом Стас достал схемы, графики и таблицы. Отодвинув светильник на угол, разложил бумаги на столе… Странное дело — несмотря на апатию, вычисления давались ему необычайно легко, он только формулировал условие, а решение тут же приходило в голову. Знание дэлфа?…
— Три дня здесь и потом еще ровно две недели, Хурхас! — Стас оторвался от бумаг. Голова шла кругом. — Восемь миров, не считая этого.
Кратчайший путь. Единственно возможный…
— Только-только, — маг пожевал губу. — Ни дня в запасе… Что ж, пусть будет по-вашему. Но помните! Главное — не армия. Главное — уничтожить Назлуха. Тогда я смогу использовать Силу…
— Артиллерия, — Джош усмехнулся. — Десяток пушек, плюющихся картечью. И почти сотня револьверов. В этом стоит поучаствовать. Плевать на золото!
Легорн лишь гладил рукоять своего меча. Из всего разговора он понял только одно — они возвращаются. Больше его ничего не интересовало…
Когда они вышли на свежий воздух, им показалось, что мир вокруг изменился. Стал более ярким, четким, живым. Осенний свежий воздух взбодрил их, придал сил.
— Скоро зима, — задумчиво сказал Легорн, но его понял только засыпающий на ходу Стас…
Они ушли довольно далеко, а потом, не сговариваясь, дружно обернулись.
Над безлюдной деревней вились сизые дымки. Курилась почти каждая крыша, почти каждая труба — на улице холодало. За темными стеклами многочисленных окон кто-то прятался. Селение пристально следило за уходящими чужаками.
И только один дом держал глаза закрытыми.
Мертвый дом.
