Глава 71
Мэнди

– К нему почти никто не приходит, – сообщила молоденькая медсестра, ведя Мэнди по коридору.

Лечебница, в которой лежал Ричард, пропахла антисептиком и освежителем воздуха. Линолеум на полу был безупречно чист, на стенах висели репродукции акварелей с британскими пейзажами. В конце коридора имелась просторная, ярко освещенная рекреация, в которой, в разной степени сознания, сидели в креслах-каталках пациенты.

– И давно он здесь? – спросила Мэнди.

– Уже месяцев десять, если не ошибаюсь. Поначалу родные навещали его часто, но в последнее время – гораздо реже. А жаль.

– Они это как-то объяснили?

– Нет, но вы удивитесь, если я скажу, скольких пациентов здесь никто не навещает. Для некоторых из них, как только их высадили у ворот, все связи с семьей обрываются, и они больше никогда не видят своих близких.

– Я слышала, близкие Ричарда запретили друзьям навещать его.

Медсестра кивнула.

– Это не было официальное запрещение, но нам было велено не поощрять такие визиты.

– Тогда спасибо вам, что впустили меня.

– Как его ДНК-пара, вы имеете право на некие привилегии.

Мэнди решила, что неприятные ощущения в животе – от нервов. А в следующий миг ребенок больно толкнул ее изнутри ножкой. Она потерла живот, успокаивая его – мол, все хорошо, – но, если честно, ей было не по себе при мысли, как она будет чувствовать себя, когда увидит Ричарда.

– Ну, вот мы и пришли, – сказала медсестра, открывая дверь. – Рядом с кроватью есть стул. Просто поговорите с ним, как вы говорили бы с любым другим человеком.

Перед тем как переступить порог палаты, Мэнди собрала в кулак мужество, но даже войдя, до самого последнего момента, пока не подошла вплотную к кровати, не решалась посмотреть на Ричарда.

Он оказался совсем не похож на того молодого мужчину с фотографий на стене в его комнате или в ее папке. Мэнди привыкла видеть его красивым, загорелым, мускулистым. Именно рядом с таким она представляла себя. Теперь перед ней были лишь жалкие остатки – кожа и кости, скрепленные пластиковыми трубками и дыхательным аппаратом. Руки были тонкими, как веточки; под подбородком, где кто-то побрил его слишком жестко, виднелось раздражение. Длинные волосы были неумело расчесаны на старомодный косой пробор. Кожа серая, пижама болтается как на вешалке. Но, несмотря на его внешний вид и странные звуки, которые издавало его горло, когда вентилятор накачивал кислород в его иссохшееся тело, Мэнди точна знала, что любит свою ДНК-пару.

Она подтянула к кровати кресло и села. Чем ближе к Ричарду, тем быстрее билось ее сердце. Когда же – совершенно машинально – она потянулась и взяла его руку в свою, по жилам ее как будто пробежал электрический заряд.

– Привет, Ричард, – начала она дрожащим голосом, не зная, что сказать дальше. – Я – Мэнди. Ты не знаешь меня, но я знаю о тебе почти все.

Она не могла с уверенностью сказать, чего ждала от этой встречи. Последние несколько месяцев показали, что невозможное возможно. В глубине души Мэнди надеялась, что вдруг случится чудо и он отреагирует на звук ее голоса, ощутит ее запах или ее присутствие… Увы, Ричард даже не пошевелился.

– Здесь довольно мило, – продолжила она, глядя на сад за окном. – И медсестры такие приветливые… Надеюсь, они хорошо ухаживают за тобой.

Внезапно у нее защипало глаза, и как только по щеке скатились первые несколько слезинок, Мэнди уже не смогла остановить остальные.

– Извини, – сказала она. – Все должно было быть не так… я должна была встретить тебя, мы должны были влюбиться, как в фильмах или как в тех житейских историях, какие печатают в дурацких журналах, что обычно лежат на столиках перед кабинетами врачей. И хотя я знаю, что с нами ничего подобного не случится, я все равно не могу не думать о том, что так могло быть.

Одному Богу известно, сколько часов я провела, глядя на твои старые фотографии и видео твоего детства. У меня такое чувство, что мы лично знакомы, даже если я думала, что ты умер. Но теперь мы вместе, и ты все еще жив, и у меня в животе твой ребенок. По идее, это должен быть самый счастливый момент моей жизни, но, увы, это не так. Потому что ты понятия не имеешь, кто я такая и даже что я здесь, рядом с тобой.

Мэнди поднесла ладонь Ричарда к своей щеке. Какая она холодная, подумала она и сжала еще крепче, в попытке хоть немного согреть ее. Его прикосновение было не сравнимо ни с чем. Казалось, кожа проникает сквозь кожу, и она слышала, как три сердца бьются в унисон – его, ее и сердечко их будущего ребенка.

Вдруг на кратчайший миг тело Ричарда дернулось, словно от удара током. Мэнди уставилась на него, уверенная, что это обман зрения, но затем его тело дернулось снова, как будто кто-то приложил к его сердцу дефибриллятор.

Она сидела, не в силах оторвать взгляд от его лица. Между тем его веки задрожали, сначала медленно, затем все быстрей и быстрей. Уголки рта под дыхательным аппаратом едва заметно приподнялись. Затаив дыхание, Мэнди ждала, когда его глаза приобретут фокус и он впервые увидит ее. Вот он, долгожданный момент!

Мэнди выскочила в коридор, чтобы найти медсестру.

– Ричард Тейлор только что пошевелился! – выкрикнула она растерянной сиделке. – Ему нужна помощь?

– Только что пошевелился? – повторила та.

– Да, я приложила его ладонь к своей щеке, и он пошевелил рукой, а глаза приоткрылись. Пожалуйста, позовите доктора. Мне кажется, он просыпается.