Глава 70
Элли

Глядя на картину на противоположной стене, Элли нервно барабанила пальцами по стеклу рабочего стола. Картину эту она приобрела два года назад, отдав за нее сорок тысяч фунтов. Приобрела, поддавшись минутному порыву, увидев его на мольберте в окне галереи в Найтсбридже. Это был портрет маленькой девочки в голубом пальтишке и с огромными зелеными глазами, которые смотрели со взятого в рамку полотна в мир перед ней. Со всех сторон, стоя к ней спиной, ее окружали взрослые и как будто не замечали ее присутствия. Девочка была очень худенькая и похожа на эльфа. Пальтишко на ней было расстегнуто, и под ним виднелся топик, под которым, в свою очередь, смутно проступали очертания ее сердца. Его можно было увидеть, только если хорошо присмотреться. Было в печальном выражении лица девочки и в ее глазах нечто такое, что словно магнитом притягивало к себе взгляд Элли, и она порой забывала все на свете. Сердца девочки почти никто не замечал, Элли же никогда не пыталась обратить на него чье-то внимание. Что же касается Тима, то первое, что он заметил, войдя к ней в кабинет, – сердце.

И вот теперь, глядя на эту картину, Элли думала о Тиме, а точнее, о том, почему, как и эта девочка, он что-то утаивал.

В тот миг, когда Элли увидела на фото, которые он прятал от нее, его мать, она тотчас ее узнала. Саманта Уорд. Лет пятнадцать назад они работали вместе. Хотя на снимках с сыном она была гораздо моложе, Саманта работала лаборанткой в созданной Элли команде, когда только-только был открыт ген совпадения ДНК.

Элли была уверена, что Саманта была в числе тех, кого она в шутку называла «первенцами» – группа коллег, на которых проверялась верность ее теории. Правда, когда ей для экспериментов требовались подопытные кролики, она не всегда следовала правилам.

Саманта запомнилась ей как седая, немолодая, немногословная женщина. Когда Элли «переросла» свою лабораторию и своих коллег, они, как и Саманта, будучи теперь бесполезными ей, просто исчезли с ее радара.

Сохранив фото Тима и его матери на своем планшете, Элли позже открыла его снова. Между ними имелось несомненное внешнее сходство: у обоих были та же теплая улыбка и карие, чуть раскосые глаза. Тим редко говорил о ней, а когда все же делал это, то всегда с неизменной теплотой. Он был благодарен ей за то, что она «пахала» сразу на нескольких работах, чтобы он мог ездить на школьные экскурсии, а позднее – учиться в университете. Элли знала, что Тим до сих пор переживает ее внезапную смерть от сердечного приступа.

А еще она была уверена: это отнюдь не совпадение, что в ее жизни возник сын одной из ее бывших «лабораторных мышек», и ей хотелось непременно знать почему. Знала ли она Тима вообще? Самым простым решением было бы спросить его самого, но Элли решила найти ответы на вопросы сама.

– Что-то не так? – спросила Кэт, когда Элли без предупреждения пришла к ней в кабинет.

– Мне требуется твоя помощь, а также обещание, что наш разговор останется между нами, – сказала она, и женщины сели на диван. Придвинувшись ближе к Кэт, Элли продолжила: – Ты как-то раз сказала, что, однажды увидев, больше никогда не забываешь человеческое лицо. Это так?

– В общем-то, да, – нервно ответила Кэт.

– Помнишь, во время рождественского корпоратива ты сказала мне, что мой партнер якобы приходил на собеседование, только тогда его звали иначе – Мэттью, если не ошибаюсь?

Кэт кивнула.

– Ты уверена?

– Прошу вас, не сердитесь на меня, – дрожащим голосом ответила Кэт.

– Я не сержусь. Почему я должна сердиться?

– На следующий день после корпоратива я снова просмотрела папку Мэттью, чтобы освежить в памяти его интервью и резюме. Я никак не могла успокоиться и поверить, что я что-то напутала.

Сердце Элли было готово выскочить из груди.

– И что ты нашла?

Кэт встала и, цокая по мраморному полу высокими каблуками, пересекла кабинет. Пробежав глазами по корешкам папок в шкафу, выбрала одну, помеченную белым стикером, и вручила ее Элли. «Мэттью Уорд», – прочла та. Сердце, только что отбивавшее бешеный ритм, замерло. Тот, кого она привыкла называть Тимом, был сыном Саманты Уорд!

– Извините, мне следовало первой прийти к вам, но я не знала, как мне начать этот разговор. Компьютерный файл с его данными стерт, но я привыкла всегда держать про запас бумажную копию. Правда, здесь нет его фото… Помню, я несколько раз пыталась сфотографировать его на цифровую камеру, но всякий раз получала пустую картинку. Тогда я попробовала воспользоваться моим мобильником – с тем же результатом. Мы тогда еще с ним шутили по этому поводу.

– Ты говорила об этом еще кому-нибудь?

– Нет, конечно, боже упаси…

– Спасибо, – поблагодарила ее Элли и, выйдя из кабинета Кэт, поспешила в свой.

Ула оторвала глаза от компьютера и явно собралась что-то спросить у нее, но передумала. Элли же шагнула к себе и плотно закрыла за собой дверь.

Сев за стол, дрожащими пальцами открыла папку. Быстро просмотрев резюме Мэттью, сравнила его с данными, которые собрала о Тиме, когда впервые узнала о существовании своей ДНК-пары. Оба работали айтишниками, но на этом сходство заканчивалось. Буквально все, начиная школой и кончая датой рождения, родным городом, экзаменационными баллами, адресом электронной почты, – все было разное. Даже номер медицинской страховки.

Затем ей нужно было найти фотографическое свидетельство того, что полтора года назад Мэттью Уорд действительно был в их офисе. Она вошла в систему, регистрирующую всех посетителей на входе и выходе. Но, проверив всех посетителей за тот день, когда у Мэттью Уорда состоялось интервью, не нашла ни одного с его именем.

Тогда Элли попросила Улу связаться с начальником охраны, чтобы тот предоставил им записи с видеокамер. В ожидании она расхаживала по кабинету, время от времени поглядывая на силуэты лондонских небоскребов и пытаясь обуздать разгоравшуюся внутри нее ярость.

Как только ей на ящик внутренней электронной почты поступили видео, она один за другим внимательно просмотрела все файлы. Камеры охватывали вход и лобби первого этажа, лифты, стойку дежурного и главные коридоры, но ни на одной записи Элли не увидела никого, даже отдаленно похожего на Тима или Мэттью.

В течение часа она только и делала, что перематывала записи вперед и назад, стараясь обнаружить хоть что-то, когда внезапно заметила странный сбой в записи у стойки регистрации. Часы в верхней части экрана замигали и перескочили вперед, в результате чего выпала целая минута. Внутри Элли шевельнулось дурное предчувствие. Кто-то получил доступ к этой записи и удалил фрагмент. То же самое обнаружилось и на записях, сделанных в лифтах и на первом этаже. На всех них пропало примерно по шестьдесят секунд.

Последний файл, который она открыла, оказался видеозаписью коридора, ведущего к комнате для интервью. К ужасу Элли, за несколько секунд до того, как у Кэт должно было состояться интервью с Мэттью, в коридоре, одетый в дорогой, сшитый на заказ костюм, появился человек, которого она знала как Тима. Он уверенно шел с сумкой на плече. Подойдя к самой последней камере у входа в комнату для интервью, замедлил шаг и посмотрел прямо в объектив.

Нет, не просто посмотрел, а что-то при этом произнес.

«Привет, Элли», – прочитала она по его губам.

Внутри нее все тотчас похолодело.