Не знаю, сколько времени прошло. В какой-то момент слезы кончились, и я просто сидел на табуретке, опустошенный и выдохшийся. Временами я засыпал, вернее, проваливался в беспамятство. Я пришел в себя, когда на улице уже вовсю светило солнце.

Я встал, морщась от боли в застывших мышцах, и нагнулся над раковиной. Сунув голову под ледяную струю воды, умылся и намочил волосы. Стало немного легче. Теперь я хоть понимал, где нахожусь и что натворил. Только одного я не мог понять – что делать дальше. Как мне быть, как жить? Мне не хотелось ничего. Больше у меня не осталось никаких желаний, никаких устремлений… Я просто умер.

Заметив бутылку водки на столе, я вздрогнул и открыл холодильник. Мне хотелось пить, а не напиваться, поэтому я взял пиво.

Открыв бутылку, я сел за стол и, уставившись в стену, принялся методично заливать в себя пиво, мечтая только об одном —уснуть и не видеть сны. Но и этого я не мог. Мое состояние сейчас было сродни тому, в котором я пребывал, когда остался без тела и в виде чистого сознания метался по Астралу. Тогда я не мог спать, просто грезил наяву. Сейчас тоже. Я оставался на линии, непрерывно находился в Астрале, жил сразу в двух мирах. Во время поединка я настолько сросся с источником, что теперь не мог полностью вернуться в собственное тело. Вряд ли я мог теперь считаться человеком в классическом смысле этого слова. Скорее я новое существо, мутант.

«Интересно, надолго ли меня хватит?» – лениво подумал я. Как долго я выдержу, прежде чем умру? Наверно, сначала сойду с ума, вряд ли мое сознание приспособится к такой раздвоенности, а потом просто угасну, полностью уйдя в Астрал.

Я прислушался к своим ощущениям. Ничего тревожного не обнаружил. Пожалуй, протяну еще долго. Даже, может быть, дольше, чем обычный человек. А стоит ли? Нужна ли мне такая жизнь? Не лучше ли сразу покончить с этим. Уснуть навсегда и не видеть снов…

Что еще я могу сделать? Что я могу дать людям? Только боль и страдания, больше ничего. Каждый мой шаг отмечен болью и кровью, и моей, и чужой. С тех пор как я связался с Астралом, я забыл о том, что значит быть счастливым. Только Фло… Нет, нет, это слишком больно. Не нужно думать о ней. Не сейчас. Никогда!

Я вскочил, едва не перевернув стол, и выронил бутылку. Пиво разлилось по полу, и, глядя на лужу, я замер. Мне казалось, что это кровь. Темная и густая венозная кровь, растекшаяся по полу.

Мой желудок взбунтовался, и я едва успел подскочить к раковине. Меня вырвало. Утираясь кухонным полотенцем, провонявшим подгорелым жиром, я почувствовал себя полным ничтожеством.

Пожалуй, не стоит задерживаться здесь, на этом свете.

Астральный вызов заставил меня вздрогнуть. Я сразу узнал вызывавшего, хотя на секунду мне показалось, что это Фло. Но нет, чудес не бывает. Это был Евгений. Я ответил ему, хотя сначала и не собирался этого делать.

Он появился передо мной в Астрале в своем реальном облике. На нем был строгий белый костюм с черным галстуком, и это меня страшно удивило. Ведь обычно питерский маг предпочитал одеваться более демократично.

Евгений окинул взглядом мою астральную проекцию и поморщился. Вид у меня действительно был непрезентабельный Обожженные лохмотья одежды, копоть на лице, волосы всклокочены…

– Страдаешь? – осведомился питерский маг. Я молчал. Просто не знал, что ему ответить.

– О суициде уже думал? – продолжал он. – Решился?

Это было сказано грубо и чуть с насмешкой. Евгений словно иронизировал надо мной. Это было неприятно. Обидно.

– Ты не знаешь, – глухо отозвался я. – Ничего не знаешь.

– Я знаю все, – перебил Евгений. – После того как ты сорвался на Землю, Мирион, сходящий с ума от беспокойства, обратился за помощью ко мне. Найти тебя не составило труда. Я следил за тобой, но не вмешивался.

Я молчал. Он знает. И что? Разве он может понять? Он, счастливо живущий на зеленой планете, окруженный любящими близкими людьми… Что он может понять?

– Я знаю, что ты уладил свои дела на Земле, – продолжал Евгений. – Когда ты намерен вернуться?

– Никогда, – ответил я.

– Значит, решился, – подвел итог Евгений. – Останешься на Земле и умрешь. Скоро. До затемнения осталась неделя, максимум две. Потом нашему миру придет конец.

– Что, явился напомнить мне о долге? – зло сказал я. – Родина в опасности, да? А я не хочу ее спасать, не хочу! Она этого не заслужила!

– Остынь. Не бросайся словами. Подумай, ты обрекаешь на смерть миллиарды людей…

– Пусть Землю спасает кто-нибудь другой, – угрюмо сказал я. – Ты сам говорил, что если я сойду с дистанции, то ничего не изменится.

– Поздно. Тогда ты еще мог сойти. Теперь уже нет. Ты слишком глубоко увяз во всем этом, судьба реальности связана с твоей судьбой.

– Да ну! Так, значит, во всем я виноват сам?

– Нет. Это судьба. Ты мог ее изменить. Можешь и сейчас. Вопрос только в том, в какую сторону.

– Что ты от меня хочешь? – устало спросил я. – Чтобы я вернулся к Странникам и нашел способ спасти Землю?

– Я хочу, чтобы ты вспомнил о том, что ты – Хранитель. И что ты по-прежнему ответствен за целую реальность.

– На хрен! Ни за что я не ответствен, ни за что! Хранители сами справятся. У них есть Мирион, есть ты, есть Сальвэ. Соберитесь в дружную компанию и спасите Землю, если успеете. А мне – на все наплевать. Считайте, что я уже сдох.

– Они не справятся без тебя, – спокойно ответил Евгений. – Сальвэ умер. И нет больше ни одного Посвященного Хранителя, кроме тебя.

– Ну и пусть. Я это я. Не хочу больше ничего, пойми – вообще ничего! Пусть хоть раз, напоследок, все будет по-моему. Так, как хочу я, а не Хранители, судьба или еще кто. Я хозяин своей жизни, мне ею и распоряжаться.

– Ты уже не принадлежишь себе. Ты принадлежишь людям, реальности, Астралу. Ты стал силой, и, будь добр, расплатись за это. У всего есть своя цена.

– Цена! – скривился я. – Что ты знаешь о цене! Ты просто не можешь понять, что это такое. Ты-то не терял свою жизнь, не умирал и не убивал других. Ты просто ни хрена не знаешь об этом. Ты наслаждаешься жизнью, отступив в сторону и наблюдая за всеми нами со стороны.

Словно небожитель, взирающий с Олимпа на возню смертных… Тебе хорошо… Если бы ты был на моем месте…

– Заткнись! – закричал Евгений. Его лицо пошло красными пятнами, и он сжал кулаки. – Как ты смеешь упрекать меня! Ты не знаешь, чем я заплатил за то, чтобы жить так, как сейчас. Я сказал тебе, что у всего есть своя цена, это так. Но иногда ты узнаешь о ней слишком поздно, когда уже ничего нельзя изменить. И остается только беситься, выть от боли и продолжать жить, потому что умирать глупо. Можно, конечно, уйти из этого мира, но это значит, что все было напрасно – и борьба, и жертвы, и сама жизнь.

– Пошел на хрен, – гаркнул я, надсаживаясь, как будто Евгений был в сотне метров от меня. – Ублюдок! Что ты тут плетешь! Какие цены! Я потерял Фло, потерял смысл существования и саму жизнь…

– Дурак! Сопляк! Невесту у него убили… А ты знаешь, что такое убивать самому? А каково знать, что ты явился причиной смерти сотен хороших людей и что это еще не все? Что в ближайшее время из-за твоего выбора умрут миллионы людей? Что ты знаешь обо всем этом, чертов истерик! Тебе легче, ты уверен, что тебя обидели и что ты отомстил обидчикам. А то, что бывает так, что некому мстить, кроме самого себя, об этом ты не думал? А ведь еще подумаешь, еще почувствуешь, поймешь, что это такое. Будешь, как и я, просыпаться среди ночи с криками ужаса и наяву видеть, как твои руки покрываются вязкой и теплой кровью людей, умерших из-за тебя. И только спустя несколько мгновений понимать, что это просто твой собственный пот… И будешь выть, как загнанный зверь, рвать зубами подушку, оттого что ничего нельзя уже изменить. Будешь беситься от мысли, что даже сдохнуть нельзя, потому что получится, что все эти люди умерли напрасно. Все это у тебя еще впереди, если ты не вернешься…

Я даже отступил на шаг, пораженный речью Евгения. Я еще никогда не видел его таким злым. И одновременно – растерянным. Он всегда был выдержан, немного насмешлив… Но сейчас…

– Это твоя цена? – тихо спросил я, видя, как Евгений сжимает и разжимает кулаки. – Что же ты такого сделал…

– Суди сам, – с горечью отозвался питерский маг. – Ты, пожалуй, единственный, кто меня поймет. Ты знаешь о том, что все Хранители погибли в битве с Бездной?

– Да, – кивнул я, – они потерпели поражение, не справились…

– Они не могли справиться. Потому что с ними не было меня. Это я должен был стать острием их удара, стать его стержнем, его основной силой. Но не стал. Я сделал свой выбор, даже не зная о том, что выбираю. Тогда я этого не знал, ничего не знал. Я просто мог стать силой, но не стал. Я отказался от нее, потому что считал, что никому ничего не должен. И что, отказываясь от могущества, поступаю правильно. Я отдал силу за спокойную жизнь, будучи уверен, что так будет лучше для всех и в первую очередь для меня. Если бы я только знал… Понимаешь, это я убил их. Убил всех Хранителей и обрек Землю на затемнение. У Хранителей не было ни единого шанса на победу, но они все равно вступили в битву с силами Бездны, за абсолютно чужой им мир. Они шли в бой и умирали один за другим. Они просто не могли иначе, не могли смотреть, как гибнут люди. А я в это время наслаждался семейным счастьем. О том, что происходит, я узнал слишком поздно, когда ничего нельзя было изменить. Хранители не рассказывали мне ничего. Считали, что не вправе ставить меня перед таким выбором. Ну что, ты и теперь думаешь, что я живу счастливо, окруженный лаской и заботой, наслаждаясь всеми благами мира?

Потрясенный, я разглядывал Евгения, взъерошенного, сжимающего кулаки. Он был взбешен, едва сдерживался. Мне даже показалось, что еще немного – и кинется на меня с кулаками… На секунду я поставил себя на его место и ужаснулся. Меня всегда интересовало, есть ли в мире вещи хуже, чем собственная смерть. Теперь я знал точный ответ – есть. Это смерть, которую ты принес другому, не желая того.

– Зачем, – тихо спросил я, – зачем ты рассказал мне это?

– Не знаю, – тихо отозвался Евгений. Он вдруг побледнел и осунулся. – Так вышло. Я не собирался этого делать. Прости. Сорвался. Просто увидел, что ты собираешься пойти по той же дорожке, что и я, вот и сорвался.

– Не извиняйся, – сказал я. – Жена знает?

– Нет. Надеюсь, что не узнает никогда. Иначе ее жизнь тоже превратится в ад. Об этом вообще никто не знал, кроме Хранителей.

– Поэтому ты и не показывался на глаза Сальвэ?

– Он тоже не знал. Он не участвовал в битве за Землю. Он оставался в Храме, когда все это произошло. Но я просто не смог бы взглянуть ему в глаза. – Евгений пригладил рукой волосы и закашлялся. Теперь он выглядел смущенным и растерянным. – Вот черт, – сказал он, отводя взгляд в сторону и рассматривая Астрал за моей спиной. – Не надо было ничего рассказывать. Кажется, я сделал то, что не стали делать в отношении меня Хранители. Я рассказал тебе о выборе… Прости. Теперь тебе будет сложнее. Забудь о том, что я тут наговорил. Это мои проблемы, а не твои. Решай сам, но помни, каким бы ни был твой выбор, он будет только твоим. И некого будет винить, кроме самого себя, чем бы все это ни кончилось. Нельзя будет свалить ответственность на бандитов, на вселенское зло и на дурную судьбу. Помни об этом.

Евгений взмахнул рукой на прощание и исчез. Ушел из Астрал а и закрылся плотным коконом, чтобы никто не мог его потревожить. Я знал, что сейчас он достанет из тайника бутылку самогона и надерется до потери чувств. Во всяком случае так бы поступил на его месте я.

Мне не надо было возвращаться в тело, потому что я был сразу в двух местах – и в Астрале, и в реальности. Поэтому я просто перевел взгляд на бутылку водки, на пиво на полу и отвернулся. К черту.

Я выбрал чай. Вскипятил чайник, нашел заварку и сделал себе крепкий чай без сахара.

Сидя на табуретке и прикладываясь к большой горячей чашке, я пытался решить, как мне быть. С удивлением отметил, что снова ощущаю себя живым. Разговор с Евгением встряхнул меня, выдернул из темной липкой бездны безразличия, куда я провалился после смерти Фло и схватки с «Астралом-2». Я снова мог испытывать гнев, боль, радость. И беспокойство.

Земля. Стоит ли ее спасать? Вечно с ней какие-нибудь проблемы. Земляне периодически истребляют сами себя, превосходя в жестокости даже дьявола, придуманного ими самими. Все, что делают земляне, оборачивается злом. Все, к чему прикасаются они, в конце-концов чернеет и рассыпается в прах. Самые лучшие и гуманные идеи оборачиваются кровавым террором, тяга к искусству оборачивается жаждой наживы, любовь оборачивается ненавистью и предательством. Быть может, для Астрала будет лучше, если Земля исчезнет навсегда? Быть может, тогда в мире будет меньше зла?

Я допил чай, протянул руку в сторону и извлек из воздуха трубку, уже набитую табаком. Теперь это было просто. Астрал, реальность – да какая разница. По большому счету – никакой. Вопрос лишь в цене. Кто-то из коллег-трубкокуров остался без трубки, ну и пусть. Я сотворил маленькое зло, но сейчас мне очень хотелось курить. Какого хрена, я ведь никогда не был ангелом. Прикурив от пальца, я выдохнул ароматный дым и погрузился в сизое табачное облако. «Ashton Old Church» – замечательный табак. Мне крупно повезло…

Земля. Быть или не быть? Чертов вопрос. Вряд ли Шекспир знал об Астрале. Но он знал о выборе. Знал, писака, сукин сын. И остался в памяти людей. Потому что рассказал им о выборе.

Так что же мне делать? Может, и в самом деле умереть? Тогда-то уж я не буду ничем терзаться. Нет. Трусливо. Не по-мужски. Это не выбор, это бегство. Позорное бегство с поля боя, удел слабаков и нищих духом. Но Земля…

Она отобрала у меня Фло. И в этом виноват не только Кирилл, в этом виноват весь наш мир. Само его устройство, его концепция. Так, может, плюнуть на все, пусть погибает?

Я закрыл глаза и затянулся трубкой, как сигаретой, нарушая все правила курения трубки.

Нет. Страшно быть убитым, но еще страшнее убивать. Это тоже не выход. Ведь на Земле есть другие Фло, и у каждой есть свой Игорь. Почему я должен поступать с ними так же, как поступили со мной? Нет, это нечестно. Ну почему я должен выбирать, почему именно я?! О господи, мама, роди меня обратно!

Мама.

Я положил трубку на стол и встал. Пошел в комнату, сбросил чужие шмотки и переоделся в свою старую одежду. Потом подошел к телефону и набрал знакомый номер.

– Мам, привет, – сказал я. – Ты дома?

– Дома, Игорек. Немного приболела, давление скачет. Опять, наверно, магнитные бури начались. Ты еще не уехал?

– Нет. Но сейчас уезжаю. Скажи мне, ты не передумала?

– Насчет чего?

– Ну, может, все же поедешь в Альпы?

– Да ну тебя! Конечно, я никуда не поеду. Кажется, мы это уже обсудили.

– Хорошо. Тогда я поехал. Не сердись. И прости.

И я положил трубку, не попрощавшись.

Вот и все. Все просто. Мама остается здесь. Значит, Земля должна жить. Как все просто. Эй, люди, человеки! Любите своих родителей, и будет вам счастье!

Вернувшись на кухню, я прибрал на столе, вымыл посуду, протер пол. Потом отыскал в глубинах шкафа старую кожаную куртку-косуху и надел ее. В кармане обнаружился плеер. Батарейки давно сели, но я просто коснулся его своей силой, и плеер ожил. Там до сих пор стояла кассета с песней «Анималс». «Дом восходящего солнца». Подходяще.

Я сунул плеер обратно в карман куртки и распахнул портал в Храм Источников. Я шел спасать Землю. И даже уже приблизительно знал, как это сделать. Я стану острием, стержнем и силой нашего удара. Всем тем, чем не стал Евгений. На этот раз осечки быть не должно. Ведь мне просто нечего терять.

– Прощай, – сказал я Земле и шагнул в портал.