Американский колледж хирургов

Я почетный член Американского колледжа хирургов и этим очень горжусь. Это хирургическое общество объединяет 82 тысячи коллег, оно было основано в 1912 году. Для почетных членов колледжа предусмотрено всего сто мест. Я один из них. Пока кто-то из нас не умрет, нового не выберут. И, как правило, выберут не из твоей страны. От СССР в обществе состояли всего пять человек – Николай Бурденко, Сергей Юдин, Борис Петров, Борис Петровский и Владимир Бураковский. От России – только я.

Я никогда не думал, что в эту сотню попаду. Когда мне позвонил американский кардиохирург Дэвид Сэбистон, мой друг, и сказал, что они посовещались и хотят попросить моего согласия быть почетным членом, я сначала не поверил. «Мы представим твою кандидатуру и уверены, что ты пройдешь», – сказал он тогда.

Американский колледж хирургов. 15 октября 1999 г

Нам дали 4000 долларов, мы с Ольгой купили билеты и полетели в Сан-Франциско. В зале сидит несколько тысяч человек, среди них молодежь, которых принимают в обычные члены колледжа. Заседает почетный президиум. Каждого вновь принимаемого объявляют, поясняют, за какие заслуги. Надевают мантию со специальными лампасами… В этом году ровно 20 лет, как меня приняли. И конгресс тоже будет в Сан-Франциско. Я его не пропущу.

Сверхскоростной компьютерный томограф

В России сейчас создается сверхскоростной компьютерный томограф. Он сможет быть использован в том числе и в поликлинических условиях для массовых обследований – и тогда мы сможем пропустить через эту машину столько людей, сколько нужно. Это будет очень серьезный прогресс.

Что такое компьютерный томограф? В свое время самый знаменитый хирург нашей страны Николай Иванович Пирогов, который был великим ученым-анатомом, проводил такое исследование. Ему нужно было изучить взаиморасположение органов, чтобы потом на операциях не повредить сосуд, нерв и т. д. Для этого Пирогов замораживал трупы и распиливал их. Таким образом он мог изучать строение человеческого организма в трех измерениях. Он называл это «ледяной анатомией».

На основании своих исследований Николай Иванович Пирогов составил первый анатомический атлас, который называется «Топографическая анатомия, иллюстрированная разрезами, проведенными через замороженное тело человека в трех направлениях». Я эту книгу, разумеется, знал, изучал в университете. Замысел атласа намного опережал свое время. Творческому гению Пирогова в те времена, когда в медицине не применялась даже фотография, оказалось по плечу провести то же анатомическое исследование человеческого тела, которое мы сегодня называем компьютерной томографией.

И вот в 1976 году я приезжаю в Америку, в клинику братьев Мейо, самую знаменитую в США. Американцы показывают мне это чудо – первый компьютерный томограф. Их тогда было два – один в какой-то лондонской клинике, а второй, естественно, в клинике братьев Мейо.

Когда я увидел томограф, я сказал: «Послушайте, это же товарищ Пирогов придумал».

Они как-то не отреагировали – но они, я так полагаю, могли и не знать, потому что книга не была переведена на английский язык. Ее следующее издание было осуществлено только в 1996 году, и сделал это, когда был министром здравоохранения, Юрий Леонидович Шевченко, сам кардиохирург, честь и хвала ему великая.

Искусственное сердце

Для чего необходимо искусственное сердце? Дело в том, что многие люди, которым показана пересадка сердца, до нее не доживают: мало донорских сердец. Вот поэтому и было создано так называемое вспомогательное устройство, которое заменяет функцию одной половины сердца, обычно левой, на время пока пациент ждет донорское сердце. С донорскими сердцами везде плохо. В Германии делается всего 300 таких операций в год, в США проходит две с половиной тысячи. В России – около 100.

Сейчас уже есть полностью имплантируемые механические сердца, которые имеют желудочки, предсердия и клапаны. Одно из первых таких сердец – американское – мы впервые в мировой практике поставили. Оно называлось «Симкардиа». Имплантировали мы его шестидесятилетней женщине, которая страдала тяжелейшей сердечной недостаточностью, не могла самостоятельно пройти и десяти шагов.

2019 г

Эксперимент по имплантации искусственного левого желудочка сердца свиньи, Лео Бокерия – слева. Брюссель, 1990-е гг

У нас было несколько кандидатов на это сердце, но из всех мы выбрали именно эту женщину потому, что она очень хотела жить и мужественно боролась со своим недугом. В самом характере этой женщины, в стремлении не поддаваться смерти мы видели залог успеха.

Она прожила с этим искусственным сердцем практически год, и все это время мы искали для нее подходящее донорское. Трудно было подобрать сердце под ее очень малый вес. Однако за год ожидания мы все-таки сумели решить эту нелегкую задачу, и операция прошла успешно. Так что механические сердца и подобные вспомогательные устройства – это сегодня принятая и довольно хорошо отработанная практика, предшествующая пересадке сердца, которая уже спасла множество жизней.

Искусственное сердце – это очень изящный и сложный насос, который исправно прогоняет кровь по двум кругам кровообращения. От него отходит провод, по которому подается электропитание.

Я очень жду появления искусственного сердца длительного срока использования. Работа над ним уже ведется (к сожалению, не в нашей стране), но успех пока не достигнут. Разработчики создали миниатюрный аппарат размером с батарейку А3, который прокачивает два с половиной литра крови. Но оказалось, что теплообмен этого устройства недостаточен и кровь начинает в нем сворачиваться. Как только удастся эту задачу решить, мир изменится. Изменится неузнаваемо! Это будет такое же великое достижение, каким некогда стал электрокардиостимулятор.

Обычно пересадку сердца ждет человек, который совершенно выключен из жизни. Он не может самостоятельно пройти нескольких шагов. Жизнь его полна страха и мучений, так как он постоянно задыхается. Некоторые больные совсем не могут двигаться и лежат в постели. Им постоянно вводятся лекарства, которые помогают избавляться от лишней жидкости в организме, от тяжелых отеков, то есть они постоянно находятся под капельницей и при этом прекрасно знают, что дни их сочтены. Таков портрет реципиента.

Наконец в какой-то из больниц города появляется человек, у которого по всем показанием уже умер головной мозг. Все эти показания точно определены и даже возведены в закон, проверка занимает довольно продолжительное время, около 20 часов. И когда по всем показателям становится ясно, что мозг человека умер, принимается решение, что он может быть донором. Сегодня донорство становится мультиорганным, то есть у этого донора забирают сразу несколько органов – сердце, печень, обе почки, легкие и так далее.

Схема работы выглядит так. Раздается телефонный звонок (в любое время дня и ночи), и поступает сообщение, что появился донор. Потенциальный донор. У нас есть некоторое время, чтобы подготовить своего рецепиента или привезти его, если он не лежит в институте. Мы начинаем его проверять. Тут все непросто, донор и реципиент должны совпасть по группе крови, по весу (в допустимых границах).

Как только поступает сообщение, что можно брать донорские органы, мы своего пациента везем в операционную, открываем грудную клетку… А в другом конце города другая наша бригада забирает донорские органы. И когда эта бригада входит в операционную, мы можем отрезать и вынимать из груди больное сердце.

Дальше все идет по отработанной схеме. Отрезаем аорту, легочную артерию и легочные вены, отрезаем левое предсердие, правое предсердие, нижнюю и верхнюю полые вены, в ране остается пустое место, куда мы помещаем донорское сердце и начинаем его в обратной последовательности ко всем сосудам пришивать.

Сначала левое предсердие: это удобно. Кроме того, как только мы подшили левое предсердие, оно сразу начинает опорожняться, и сердце меньше греется. Потом пришиваем полые вены, то есть восстанавливаем правое предсердие, пришиваем легочную артерию, начинаем интенсивно правое предсердие опорожнять. Наконец, пришиваем аорту и запускам пересаженное донорское сердце – «греемся», как мы обычно говорим в таких случаях.

Дальше делаем все то же самое, что при любой операции на открытом сердце. Тщательно убираем воздух из всех полостей, пришиваем временные электроды, чтобы регулировать сердечный ритм, пока он не наладится. Самым тщательным образом проверяем швы. Их при этой операции очень много. Кровотечения быть не должно. Если необходимо, накладываем дополнительный шов. Потом, когда движение крови по сосудам восстановится, артериальное давление станет приемлемым, а число сердечных сокращений приблизится к норме, отключаем искусственное кровообращение. Повторно проверяем все узкие и опасные места. Затем закрываем грудную клетку, сводим разрез грудины, сводим подкожно-жировой слой и кожу…

На этом операция заканчивается и больной переводится в реанимацию. Особых проблем в этот период быть не должно. Обычно донорские сердца хорошо берут на себя рабочую функцию. Раньше, конечно, было сложнее, когда еще не умели как следует справляться с несовместимостью тканей. И сейчас порой возникают проблемы. На фоне лекарств, подавляющих отторжение, очень тяжело протекает любая инфекция, ведь защитная реакция организма ослаблена. Кроме того, эти лекарства могут вызывать опасное заболевание, которое называется коронарит, – воспаление венечных артерий сердца. Но это все уже неплохо изучено, и способы лечения разработаны.

В 2007 году мне пришлось оперировать мальчика из Уфы, тогда я поставил ему так называемое берлинское сердце (искусственное). Больше года мальчик был прикован к нему двухметровым шлангом, по которому бежала его кровь. Потом, поскольку пересадка детям у нас не была разрешена, его вывезли в Италию. Правительство договорилось, были выплачены большие деньги, там сделали пересадку. Ребенок жив-здоров, хороший парень и сейчас нормально себя чувствует…

В Италии с этой операцией была связана драматическая история – насчет детского донорского сердца. Откуда оно взялось? Семья – мать, отец и ребенок – ехали куда-то на машине. Мать была за рулем. Мальчик сидел сзади. Он был пристегнут, как положено. Ехавший впереди автомобиль резко затормозил, женщине пришлось сделать то же самое… Если бы мальчик не был пристегнут, он, может, и не погиб бы. Дело в том, что у детей часто бывают непропорционально большие головы: при резком рывке у мальчика произошел перелом шейных позвонков. Сердце продолжало работать, мозг погиб. Несмотря на то, что ребенка быстро привезли в больницу, спасти его не удалось.

Тогда этой несчастной матери сказали, что в России есть мальчик, который дожидается донорского сердца. И эта женщина, пережившая страшное горе, проявила удивительную мудрость и человеколюбие. Она сказала: пусть сердце моего мальчика живет в другом ребенке.