Глава тридцатая

Проект прекрасного будущего

Когда мне случается впасть в созерцательное настроение, я часто задумываюсь о числе 30 000. Это число дней щедро отмеренного срока человеческой жизни – 82 года и 7 недель, 30 000 кругов, которые описывает тень по диску солнечных часов. Скорее всего, вам ежедневно приходится сталкиваться с гораздо большими числами. Представьте себе классический футбольный стадион вроде «Розовой чаши» в Калифорнийской Пасадене. Если каждый день садиться на новое место, вы успеете побывать только на трети из них. С этим сроком вам и придется работать – если повезет. Это не так уж много времени. Когда я сравниваю это число с возрастом вселенной, скромный человеческий век кажется мне совсем незначительным. Зато это число напоминает мне, сколько всего может произойти за 30 000 дней. Только подумайте, сколько знаний и опыта вы можете накопить, скольких людей можете чему-то научить, на скольких сумеете повлиять, а особенно – сколько поступков успеете совершить. С такой точки зрения у вас, оказывается, много возможностей оставить крупный след на нашей маленькой планете.

Мой отец всегда говорил, что хочет внушить родным и близким две вещи: во-первых, каждый сам отвечает за свои поступки, во-вторых, надо, чтобы после тебя мир стал лучше прежнего. Первая мысль вполне понятна. Никто не собирается брать на себя ответственность за то, что ты сделал или что у тебя не получилось. Если ты соврал, тебе за это отвечать. Но если ты кому-то помогаешь, заслуга тоже твоя. Вторая мысль несколько сложнее. Ведь просто чтобы получить правдоподобный ответ на вопрос, что такое «лучше», нужно основательно потрудиться. Надо отфильтровать информацию, мыслить критически, рассмотреть много разных точек зрения честно и с искренним сочувствием. Надо внимательно подходить ко всем своим проектам, и к замыслу, и к исполнению. И даже в этом случае нельзя быть уверенным, что оставишь подобающее наследие. У кого не возникало желания заглянуть в будущее, чтобы увидеть, чем все обернется? Кто не задавался вопросом, действительно ли его жизнь оставила след в мире? Думаю, именно поэтому путешествия во времени стали таким расхожим штампом в научной фантастике – начиная с 1895 года, когда Герберт Уэллс опубликовал «Машину Времени». Путешествия во времени – главная тема киноэпопей «Назад в будущее» и «Терминатор». Сейчас, когда я пишу эти строки, идут четыре новых телесериала о путешествиях во времени. Каждый мечтает хотя бы одним глазком подсмотреть, как будет выглядеть остаток наших 30 000 дней – и те дни, которые настанут потом. На это физика дает огорчительный ответ: путешествия во времени невозможны. Мы помним только прошлое, а не будущее. Информация течет лишь в одну сторону. Грустно, я понимаю, но такова жизнь.

Мы – пленники так называемой оси времени, и это, похоже, связано с одним из нерушимых законов природы: постоянным нарастанием энтропии, которую физики определяют как меру беспорядка в системе. Большие группы объектов, предоставленные сами себе, например молекулы воздуха в комнате, естественным образом переходят из состояния порядка в состояние беспорядка. Возьмем небольшой пример: у вас есть чашка горячего чая и кубик льда на блюдце. Номинально это отдельные объекты, а не часть остальной комнаты. У каждого из них свое количество энергии (тепловой). Они находятся в состоянии высокого порядка:

все высокоэнергичные молекулы сосредоточены в чашке, а низкоэнергичные упакованы в кубик льда. Совместите их – и их тепловая энергия перераспределится и перейдет в менее независимое промежуточное, еле теплое состояние. Впрочем, если вы не будете их совмещать, результат получится тот же самый. Чай остынет до комнатной температуры, лед растает и согреется до той же комнатной температуры. Все движется к промежуточности, перемешанности и одинаковости энергии. Если бы не постоянный приток энергии Солнца, Земля уже давно остыла бы. Поэтому все наши старания изменить мир в конечном итоге сводятся к управлению энергией и борьбе с тенденцией к беспорядку. Эта тенденция и есть энтропия, и она, похоже, следует из природы времени. А может быть, как думают некоторые теоретики, однонаправленная ось времени – это следствие энтропии. Насколько мы можем судить, для нас, смертных землян, разницы никакой. В результате мы говорим, что время течет «вперед», поскольку, как бы ни соблазнительно было думать, что мы можем повернуть назад, вернуться в прошлое и все исправить или даже улучшить, – это попросту невозможно. Если вам кажется, что вы постоянно боретесь с хаосом, вы совершенно правы. Когда что-то меняешь, приходится учитывать и энтропию.

Обмен веществ в вашем организме – это пожизненная битва с энтропией. Каждая клетка вашего тела делает то же самое, что и вы, – пытается повлиять на будущее. Все ваше существование, все, что вы делаете, – это битва с энтропией, стремление превратить беспорядок в порядок, создать человека из химических соединений. Энтропия – вовсе не зло, как и гравитация. Без энтропии вселенная не могла бы существовать. Без нее не шло бы время. Благодаря пониманию энтропии мы управляем самолетами и поездами, автомобилями и линиями электропередач. Математически энтропию описывает знаменитый второй закон термодинамики, который к тому же говорит нам, как преобразуется энергия в двигателе, в ходе химической реакции, при распаде магнитного поля, силовые линии которого перезамыкаются, или в утепленном доме. Мы так хорошо понимаем этот закон природы, что научились массово производить пластмассы и эффективные лекарства при помощи очень тонких химических процессов с управляемым распределением энергии. Благодаря научному методу ученые-ботаны выявили законы природы и придумали, как обратить их нам на пользу.

Так что энтропия не просто замедляет и останавливает все на свете. Она приводит нас в движение – то есть мы ею движимы, вот что я хочу сказать. Представьте себе, какой была бы ваша жизнь без энтропии, если бы вы могли ее одолеть и заставить энергию не распространяться и рассеиваться, а наоборот. Вы победили бы законы термодинамики и само время. В конце концов вы узнали бы будущее. Как бы вы изменили свою жизнь, если бы кто-то сказал вам точно, когда и при каких обстоятельствах вы умрете? Ничего поделать вы не сможете, вы все равно умрете именно так и именно тогда, иначе нет никакого смысла знать будущее. Либо от судьбы не уйдешь, либо будущее непознаваемо. Свобода воли и рациональные действия неразрывно связаны с непознаваемой природой будущего. Нам, как ботанам-аналитикам и просто как людям, дает свободу именно бесконечный диапазон вариантов грядущего. Именно он придает нам оптимизм, дает возможность добиваться поставленных целей и делать мир лучше, чем до нас.

С годами я начал замечать, что жалеть о том, что ты сделал, приходится относительно редко; гораздо чаще жалеешь о том, чего не сделал. Вот и вам наверняка часто приходится бурчать себе под нос: «Надо было мне тогда взять и сделать…» Заранее понимать, о чем ты пожалеешь, если не сделаешь, – превосходный прием фильтрования. Он помогает хорошо понять, чего ты планируешь достичь. Именно благодаря этому приему я сумел уйти из компании «Сандстренд» в тот достопамятный день в 1986 году. Как ты распорядишься своей свободой? Точнее, как ты не распорядишься своей свободой, чего ты не сделаешь такого, что надо сделать? Мы не можем заглянуть в будущее, зато можем его создать. Смирение перед природой времени и осознание нашего места во вселенной – на Земле, которая вращается вокруг среднего размера звезды на краю, что называется, типовой Галактики, – заставляют меня особенно серьезно относиться к отцовскому совету. Насколько мы можем судить, кроме людей на нашей планете (да и во всей известной нам Вселенной, если уж на то пошло), нет никого, кто способен изучить причины и следствия, понять, как сильнее всего повлиять на обстоятельства, и следовать избранной стратегии, позволяющей прогнуть этот мир под нас. В наших силах всего лишь разыгрывать карты, которые нам сдали. Но послушайте! Представьте себе, как это здорово! Разыгрывать карты, которые нам сдали, в наших силах! В наших силах как-то распоряжаться отпущенным нам временем! Каждый день сулит новые возможности что-то сделать, каждый миг драгоценен. Мы не тешимся фантазиями, что за все отвечает какая-то высшая сила, и не отчаиваемся, полагая, будто мы ни на что не влияем. Мы знаем, что можем взяться за дело все вместе и добиться перемен к лучшему. Что может быть восхитительнее?

В начале восьмидесятых я работал в Сиэтле в фирме, поставлявшей устройства для сбора разлившейся нефти на месторождения в Техасе и Нью-Мехико, и мне в память врезался всепроникающий густой запах нефти. Вся одежда пропахла бензином на веки вечные. Нефтью пахло все: рабочий комбинезон, носки, даже белье. Стирай сколько хочешь, но запах никуда не денется. В конце концов приходилось заводить комплект рабочей одежды, которую больше никуда нельзя было надевать. Старый комбинезон хранится у меня до сих пор, и от него и сейчас, спустя столько лет, слегка попахивает. Это запах одного из сценариев будущего – подхода «сидим-сложа-руки», при котором мы и дальше будем выскребывать и выкачивать из Земли ископаемое топливо, запасы которого ограниченны, и загонять в атмосферу безумное количество углекислого газа. Недавно я снова съездил в город Мидленд в штате Техас, чтобы выступить в Мидлендском колледже – в самом сердце нефтяных разработок. Там, над характерными силуэтами нефтяных насосов, похожих на кивающих кузнечиков, высились ветряки – головокружительно-огромные пропеллеры на фоне небес. Люди, которые мыслят так же, как и я, решили поймать попутный ветер (это я нарочно каламбурю) и вырулить Техас в сторону иного будущего – будущего, где электроэнергию берут из экологически чистых возоб новляемых источников. Теперь эти ветряки дают десять процентов электричества в штате. Глаз не отвести, как величественно и мощно вращаются они в вышине, и никакого запаха. Ветряки, которые я видел в тот день, находятся всего в двадцати милях от того места, где я, молодой инженер, тридцатью годами раньше программировал клапанные управляющие устройства для нефтяных разработок. Пройдет еще тридцать лет – и нефтяные насосы демонтируют, пустят на металлолом, расплавят и сделают новые ветряки. Я, конечно, не знаю, будет ли это будущее именно таким, но мы (с вами) в силах внести свой вклад в то, чтобы это сбылось (или получилось что-то очень похожее).

Мышление в стиле «все и сразу» снабжает нас инструментарием, который позволяет ставить задачи и придумывать решения как можно честнее и эффективнее. Но не надо на этом останавливаться: научное знание позволяет конструировать обоснованные проекции и прогнозы, предсказывать, к чему приведут эти задачи и наши решения. Это очередной способ противостоять непредсказуемости будущего. Мы можем делать достаточно точные оценки, предсказывая, что будет в тех или иных точках впереди по оси времени. Это ценнейший результат многовекового отбора данных, критического мышления и проверки гипотез научным методом: теперь нам не надо оказываться в эпицентре кризиса, чтобы понять, что кризис грядет.

Теперь мы точно знаем, что если не решить задачу с глобальным потеплением, наш мир ждут серьезные сложности. Это несомненно и потому тревожит. Нет никакой необходимости гадать, как будет лучше для планеты – поставить больше нефтяных насосов или больше ветряков. Все данные сходятся – и пробы гренландских льдов, и суперкомпьютерные модели, и спутниковые наблюдения Земли, и изучение Венеры и других планет. Вот она, точка приложения наших усилий, – именно на это лучше всего потратить основную часть своих тридцати тысяч дней (ну или больше, если повезет).

Предсказательные возможности науки подчас поражают. Я присутствовал при запуске космического аппарата OSIRISREx, о котором уже шла речь в этой книге. Он летит на астероид Бенну, где возьмет пробы астероидной пыли, возраст которой составляет 4,6 миллиарда лет, поместит пробы в контейнер и доставит его обратно на Землю для анализа. Аппарат запустили с мыса Канаверал во Флориде 8 сентября 2016 года. Пролетев сотни миллионов километров, он опустится на парашюте на Учебно-испытательный полигон в штате Юта в 130 километрах к западу от Солт-Лейк-Сити 24 сентября 2023 года. Точный расчет полета, правда?

Сам запуск был очень ярким и воодушевляющим. Солнце стояло низко над горизонтом, поэтому, когда космический аппарат поднимался в воздух, его дымовой хвост был красиво подсвечен. Когда кончилось твердое топливо в стартовом двигателе, цвет и фактура дыма изменились. Потом в темнеющем синем вечернем небе осталась только жутковатая тень от дымной полосы. Ух! Сколько энергии, безупречно управляемой всеми учеными и инженерами, участвовавшими в подготовке запуска! Технологии, разработанные для OSIRIS-REx, когда-нибудь позволят добывать полезные ископаемые на астероидах и наладить производство в космосе. Пока мы не можем покинуть свою планету, но, возможно, так будет не всегда. За время встречи с Бенну космический аппарат соберет еще и данные, которые нам понадобятся, если когда-нибудь придется отражать опасный астероид. Пожалуй, нам удастся избежать участи динозавров, погибших от падения космического булыжника. Вот очередной пример, как можно стать хозяевами своей судьбы.

И все же многим из нас, даже ботанам, зачастую становится не по себе при мысли о такой свободе воли. Когда я выступаю перед студентами, они иногда спрашивают меня о «сингулярности» – гипотетическом моменте, когда компьютеры станут умнее и способнее человеческого мозга и вместе с ним составят новый гибридный разум. Главный пропагандист этой идеи – изобретатель Рей Курцвайль, и у него довольно много сторонников, особенно в Кремниевой долине и в окрестностях Бостона, где так много университетов. Думаю, Курцвайль просто пытается создать собственную картину будущего, но меня несколько обескураживает его убежденность, что люди должны с нетерпением ожидать того дня, когда мы будем вынуждены передать власть всяким устройствам, которые сами и создали. На мой взгляд, это какая-то избыточная мистика и неоправданная пассивность.

В последнее время многие философы и специалисты по информатике продвигают идею, что все мы живем в гигантской компьютерной симуляции. Эту гипотезу первым выдвинул оксфордский философ Ник Бостром, и к ней серьезно относится даже мой друг Нил Деграсс Тайсон. Да ладно! Если этот мир создал какой-то программист, кто на самом деле виноват, что все разваливается? Если мы вот-вот сольемся с компьютерами, которые считают несравнимо быстрее нас, может, стоит просто расслабиться, и пусть они командуют? Стоит мне немного подумать в этом направлении, сразу хочется топнуть ногой и отвернуться. Да и вам, наверно, тоже. Очень уж это близко к своего рода магическому мышлению, к тому самому, которое ученые так стараются изничтожить вот уже лет, гм, пятьсот.

Я призываю присматриваться к окружающему миру. Вступайте в организации, которые, по вашему мнению, ведут человечество к лучшему будущему, поддерживайте подобные начинания. Вместе трудитесь ради высших целей. Сами организуйте какое-нибудь движение. И каждый день действуйте – честно, осознанно, справедливо.

Нам необходимо бороться с энтропией не только в химических реакциях, благодаря которым мы стали живыми и обитаем на нашей планете, но и в постоянном человеческом стремлении найти хоть какой-нибудь способ переложить ответственность на соседа. Тут-то и выходит на передний план первый принцип Неда Ная – за все в ответе мы. Это наша задача – сделать мир лучше, честнее, здоровее, добиться, чтобы у каждого из нас был доступ к трем фундаментальным ресурсам: чистой воде, возобновляемым источникам энергии, Всемирной информационной сети. Мы, ботаны, прекрасно подходим на эту должность – то есть на эти должности. Без нас никак. Да, мы собираемся сделать все это, причем все и сразу.

* * *

Быть ботаном нелегко. Ведь это не просто определенное умонастроение. Умонастроение никоим образом не избавляет нас от грубой, безобразной, зачастую беспощадной внешней реальности со всеми ее проблемами. Иногда эти проблемы воплощены в людях, которых не интересуют факты и не привлекает общее благо. Но мы все равно должны вырулить человечество в сторону самого лучшего будущего, какое только можем себе представить, на основании лучших идей, которые заимствуем из прошлого и друг у друга.

У каждого из нас неповторимый запас опыта и знаний, к которым каждый день из тридцати тысяч добавляются новые крупицы. Некоторыми крупицами собственного опыта, самыми достопамятными, я поделился с вами. Я сумел обогнуть валун на каноэ и вытащить на берег «утопающего» вожатого. Лицом к лицу противостоял креационистам и дискутировал с теми, кто не верит в глобальное потепление. Работал за чертежной доской и добивался резонанса перед телекамерой. Придумал машину, работающую на кукурузных хлопьях, и помогал вывести в космос «Лайтсейл». И всеми силами старался извлечь уроки изо всех этих историй до единой. Убежден, что и у вас накопился не менее впечатляющий и поучительный жизненный опыт. Ваш ботанский долг – его вспомнить. Профильтровать. Найти причины и следствия. Неустанно высматривать новые, самые лучшие шаги в будущее. Затем экстраполировать полученные выводы – и обобщать свои представления, расширяя охват.

Многое из того, о чем я писал в этой книге, призвано показать, что нерешаемая на первый взгляд задача на самом деле вполне решаема. Люди научного склада ума преодолевали подобные трудности с тех пор, как на свете возникло нечто, отдаленно похожее на науку. Мы изучаем окружающую реальность, собирая информацию и проверяя гипотезы. Концепция «всего и сразу» в том и состоит, чтобы действовать на максимально возможных масштабах, а затем фильтровать результаты со всей мыслимой тщательностью. Если информацию не фильтровать, решить эту задачу и вправду не в силах человеческих. Она и так заставляет нас напрягать все свои способности. Критическое мышление, готовность слушать и предельная честность не то чтобы в крови у каждого из нас, по крайней мере, поначалу их ни у кого нет. Это навыки, которые нужно приобретать, оттачивать, внедрять, только тогда они будут у вас в крови.

Нужно усваивать их до тех пор, пока вы не научитесь обходить магическое мышление и трибалистские порывы, как я – тот валун. И это ваша обязанность и ответственность.

Далее, есть еще одна параллельная задача: как претворять идеи в жизнь. За то, что предаешься смелым мечтаниям наедине с собой в своей комнате, очков не добавляют. Нам всем нужно обязательно участвовать в политической деятельности. Следите за новостями, изучайте мнения тех, кто стоит у власти. Ищите единомышленников и работайте с ними. Ищите тех, с кем вы не согласны, и старайтесь их понять. Они знают что-то, чего не знаете вы. Преодолевайте трибализм. Работайте волонтерами в проектах и начинаниях, соответствующих вашим убеждениям. Энтропия ограничивает наш срок здесь, на Земле, и пусть эта ограниченность вдохновляет вас. Нужно, чтобы нашей планетой руководили ботаны. Такова ваша роль на пути к улучшению жизни.

Отец дал мне и третий совет – он сформулировал его не так отчетливо, как два первых, но этот принцип повлиял на мою жизнь ничуть не слабее: людей надо уважать. Вот оно, золотое правило! Этот простой принцип показывает, ради чего мы делаем все остальное. Он определяет, что такое «лучше», когда мы хотим «сделать лучше». В сущности, к нему и сводится вся методика «все и сразу». У знания есть цель. У научных теорий есть конечная цель – объяснить все в природе. У инженерного дела тоже есть крупная цель. И все это сводится к одному – к улучшению человеческой жизни. Свобода, равенство, перспективы, здоровье, мир – все это разные грани одного бриллианта: человеческой доброты.

А теперь, учитывая все это, вернемся к научному методу. Итак, мы полагаемся на данные и на личные успехи и неудачи, чтобы генерировать решения глобальных задач. Если какое-то решение не подходит, мы продолжаем тестировать, подправлять, продумывать заново. Мы никогда не забываем о 30 000 дней, и при этом сохраняем широту кругозора и помним о поколениях предков, благодаря которым мы здесь оказались, и о поколениях потомков, которые зависят от нас. Мы помним, как мала и беззащитна наша планета, и радуемся возможности послужить и помочь ей. Второй закон термодинамики неумолим, поэтому мы не знаем, какое будущее ждет наших потомков. Однако в наших силах сегодня приложить все старания, чтобы их будущее было светлым.

Я уже в том возрасте, когда прекрасно понимаешь, что большая часть жизни уже позади. Нет-нет, я прекрасно себя чувствую! Как ни странно, меня это не тревожит (ну то есть, не очень тревожит). Подлинное счастье – быть живым здесь и сейчас, когда у меня есть знания, свобода воли и обширный круг единомышленников. Я рад, что вы дочитали до этого места и прошли этот путь вместе со мной. Мы с вами делим этот миг и располагаем одними и теми же инструментами. И все мы, шаг за шагом, потихоньку-полегоньку, вместе сумеем… осмелюсь сказать… изменить мир.