10

Я нырнула под стол и чуть не рухнула – так закружилась голова. Перед глазами вспыхнули багровые круги, затмевая обзор, спину опять пронзила острая боль.

– Джули, нам пора.

Та рванулась от меня так, что ударилась о стену.

– Ты такая же, как они! Как Племя!

– Нет. Я – совсем другая.

Абсолютно такая же. Настолько похожа, что, знай ты правду, умчалась бы отсюда с визгом.

– Пора, Джули. Здесь оставаться нельзя. Могут пожаловать другие, а у нас взломана дверь и нет защиты на окнах. Нам надо уходить.

Она покачала головой.

Спина буквально разрывалась, и на глаза наворачивались слезы. Не припоминаю, когда я в последний раз так мучилась. Но я старалась заставить себя говорить спокойно.

– Джули, это еще я. Клянусь, буду беречь тебя любой ценой. Но нам нужно бежать, пока тварь не вернулась с подмогой. Пойдем, милая. Вылезай оттуда, пожалуйста.

Малышка тяжело вздохнула и взяла меня за руку.

Я помогла бедолаге выбраться из-под стола.

– Умничка!

– Что за магия такая?

– Запретное колдовство. Никогда никому об этом не рассказывай, а то мне не поздоровится.

Первородные слова силы повелевали самой магией.

Мало просто их узнать, ими нужно завладеть, причем с первого раза, второго шанса не предоставлялось: либо покоришь их, либо умрешь. Даже самые опытные маги обладали двумя-тремя. Я же – шестью и не имела ни малейшего желания объяснять, как так получилось. Оружием этим я пользовалась лишь в крайнем случае.

– Твоя спина…

– Угу.

В пределах досягаемости было только одно безопасное место: капитул ордена, а точнее – подвал, где располагалось хранилище. Его охранный контур непроницаем, а чтобы вынести бронированную дверь, нужно вести по ней прицельный огонь из гаубицы.

Я сняла трубку телефона: линия вырубилась. Значит, из ордена помощи не жди. От него нас отделяло пятнадцать минут пути быстрым шагом. С ребенком – двадцать. Плевое дело, справлюсь! Просто нужно как-то приглушить боль – хоть немного, – и я буду в порядке.

В ванной есть регенерационная аптечка. Я сделала шаг по направлению к двери, но по позвоночнику молнией пронесся жар и взорвался острой болью в основании шеи, принялся ломать кости, выкручивать сухожилия… Я тяжело рухнула на колени, вонзила клинок в пол и оперлась на него, стараясь не упасть. Я должна защитить девочку!

Комната стала размытой. Стены вдруг пошли рябью и закачались, грозя меня утопить. Я чуяла запах собственной крови.

Джули схватилась за мою руку и разрыдалась.

– Вставай! Не смей умирать! Не умирай…

– Все будет хорошо, – прошептала я, – все наладится.

Магия покинула мир, который тут же принес новую вспышку страданий.

Нужно защищать вход, больше сил ни на что не хватало.

Я то отключалась, то снова приходила в себя, пытаясь пробиться сквозь обморочный туман. Вдруг ко мне кто-то приблизился. Я инстинктивно попыталась ударить и промахнулась.

– Паршиво выглядишь, – произнес голос Кэррана.

Меня явился спасти сам Царь Зверей! Какая ирония…

Послышался голос Джули:

– Она поправится?

– А как же. – Меня подняли в воздух – вожак сгреб меня с пола. – Будет как новенькая. Идем со мной, тебе нечего бояться.

Кровать оказалась невероятно удобной, и я блаженно и долго отдыхала, утопая в роскоши нежных простыней. Умелая магия исцеления притупила боль, затаившуюся в пояснице, окутав тело успокаивающим теплом.

Я выжила, и один лишь этот факт делал меня невероятно счастливой. Уютнее угнездившись в подушках, я заметила рядом на одеяле блестящую полоску.

Потянулась и погладила лезвие «Погибели».

Раздался знакомый голос:

– Проснулась, моя прекрасная леди?

Дулитл!

Доктор диких чудовищ, как он себя называл. Он сидел в кресле у настольной лампы, держа в руке старую книгу в потрепанной мягкой обложке. Док нисколько не изменился – та же иссиня-черная кожа, седые волосы и полуулыбка.

За время расследования дела сталкера из Ред-пойнта Дулитлу пришлось часто подлатывать. Лучшего мага-целителя не найти во всей Атланте.

Я обняла подушку.

– Вот мы и встретились снова, док.

– И в самом деле.

– Со мной была девочка…

– Она внизу. Ее развлекает Дерек. Осмелюсь заметить, малышка весьма довольна его обществом.

Волчонок со своими выразительными карими глазами и сногсшибательной улыбкой! У бедняги Рэда не осталось ни единого шанса.

– Что со мной?

Я не стала оскорблять старика, спрашивая, куда делась моя окровавленная одежда. И так знаю: он ее сжег.

– Тебя отравили. Каждый раз при нашей встрече ты бросаешь вызов моей врачебной сноровке.

– Прости. Спасибо, что спас меня.

– Я здесь ни при чем, – покачал головой он. – Тебя спасла Вспышка. Ее энергия усиливает чары. Включая и заклинания из арсенала твоего покорного мага-целителя.

Меня зазнобило.

– Неужели я и правда была на волоске?

Он кивнул.

Я почти умерла… Такое случалось и раньше, но никогда прежде от меня не зависела жизнь ребенка.

Молодец, Кейт! Встала, как идиотка, спиной к окну… Тупица!

Как только окрепну, подыщу для Джули надежное убежище. Невозможно даже представить, как острые когти нежити могли терзать малышку…

– Где я?

– В юго-восточной резиденции Стаи. Подумывали отправить тебя в крепость, но решили, что недотянешь.

В точности такую же беседу мы вели десять недель назад, почти слово в слово. Правда, тогда я обрушила на себя орду вампиров и полуразвалившийся небоскреб.

– Как меня сюда доставили? – усмехнулась я.

– Принес Его Величество, – ухмыльнулся в ответ Дулитл.

И тут ничего не поменялось.

– Он опять поджарился до корочки или его разрубили пополам?

– Ничего подобного, – раздался голос Кэррана.

Если бы я могла – я бы подпрыгнула. Царь Зверей стоял посреди комнаты. Позади него застыла девушка, держа поднос с четырьмя мисками.

– Однако он весьма расстроен: пришлось просыпаться и отправляться спасать идиотку, которая снова откусила больше, чем может прожевать.

Дулитл поспешно поднялся и откланялся. Кэрран жестом указал на столик в изножье кровати, девушка водрузила туда поднос и удалилась, прикрыв за собой дверь.

Мы с Царем Зверей были наедине.

Радость-то какая.

Я вообще не горела желанием встречаться с Кэрраном, но если уж пришлось – хотелось бы предстать перед ним в лучшей форме. Мерзавец, злобный сукин сын, который наслаждался моими мучениями. А я, к сожалению, спасенная именно Царем Зверей и абсолютно беспомощная, лежала в постели в его владениях. Жаль, что в простынях нельзя раствориться! Может, прикинуться спящей? Вдруг он уберется восвояси?

Кэрран внимательно на меня посмотрел.

– Дерьмово выглядишь.

– Спасибо, я старалась.

Он-то выглядел отлично. Кэрран был выше меня на пару дюймов. Широкие плечи, развитые мускулы – хорошо заметные даже под футболкой. Двигался он с естественной грацией сильного и проворного существа и был весь словно туго сжатая пружина. Если такая вдруг развернется – взорвется с ужасающей мощью.

Когда мы виделись в последний раз, Кэрран носил слишком короткую стрижку – чтобы в драке было не за что ухватиться, но с тех пор его волосы отросли и даже начали немного виться. Я и не знала, что они у него курчавые.

Кэрран взял одну из мисок, поглядел на нее, будто обдумывая важный вопрос, а затем поднес ко мне.

Аромат от миски исходил божественный. Внезапно я поняла, что жутко проголодалась. Я села, схватилась за нее обеими руками, но тут же отпустила, тряся пальцами. Она была горячая, как раскаленная лава.

– Дурочка. – Кэрран поставил миску мне на колени и вручил ложку.

Случаются в жизни моменты, когда нет ничего лучше горячего куриного супа.

– Спасибо – за ложку и за то, что опять спас меня.

– Пожалуйста.

– Ты нашел карты? Они лежали…

– На комоде. Заткнись и ешь суп.

Кэрран взял стул Дулитла, перенес поближе ко мне и уселся. Вытяни я ногу, достала бы его пальцами. Мне стало неуютно: слишком близко он расположился! Я придвинула «Погибель» к себе.

Царь Зверей сидел и наблюдал, как я ела. Такой расслабленный, будто обычный человек, парень чуть постарше меня, к тому же вполне привлекательный. Если не смотреть ему в глаза – они всегда его выдавали. Глаза альфы, убийцы и защитника, для которого жизнь члена Стаи – все, а жизнь чужака – ничто. В данный момент он не пронзал меня взглядом, просто наблюдал, но я не заблуждалась: уже знала, насколько быстро его взор вспыхивает смертоносным золотом. И видела, что происходит в подобных случаях. Под началом Кэррана находилось более пятисот оборотней. Полтысячи душ, разрывающихся между зверем и человеком. Каждый из них – прирожденный убийца, ждущий своего часа. Волки, гиены, крысы, кошки, медведи…

Их объединяли только две вещи: стремление сохранить человечность и верность Стае.

А Стаей был как раз Кэрран. Они боготворили землю, по которой он ходил.

– Вот в чем секрет! – заявил Царь Зверей.

Ложка застыла на полпути ко рту. Началось. Он наконец выяснил, кто я, и решил покуражиться.

– Что с тобой? – удивился Кэрран. – Немного побледнела…

В любую минуту он мог перестать притворяться и разорвать меня в лоскуты. Если повезет.

– Какой секрет?

– Способ заткнуть тебе рот. Избить до полусмерти, а потом накормить куриным супчиком, и вот… – он воздел руки, – благословенная тишина.

Я вернулась к еде. Ха-ха, очень смешно.

– А ты о чем подумала?

– Понятия не имею, – промямлила я. – Пути Царя Зверей неисповедимы для скромной наемницы.

– Нашлась скромница.

По крайней мере, обращался он со мной так, словно я была здорова и способна защищаться, а не валялась в постели, поедая бульон. Кстати о последнем…

Я отставила миску в сторону и нетерпеливо воззрилась на поднос. Я не наелась. В процессе исцеления мое тело ускоренно сжигало питательные вещества, и я изнемогала от голода.

Кэрран взял добавку и подал мне. Я потянулась за ней, он коснулся меня пальцами и немного помедлил. На серой радужке заплясали золотистые искры, губы разомкнулись, обнажив полоску зубов.

Я схватила суп и отодвинулась подальше. Кэрран улыбнулся уголком рта – я его определенно развлекала. Как представитель ордена, я рассчитывала на другую реакцию.

– Почему ты меня спас?

Он пожал плечами.

– Я снял трубку, услышал, как в истерике бился ребенок. Она прорыдала, мол, ты умираешь, она осталась одна, и за ней идет нежить. И я подумал, что скучный вечер может закончиться весьма любопытно.

Чушь собачья. Он пришел из-за Джули. Среди оборотней чудовищно высока детская смертность: половина младенцев рождаются мертвыми, еще четверть убивают в пубертате, потому они становятся люпусами. Как и его собратья, Кэрран дорожил детьми и ненавидел вампиров. Возможно, он надеялся на двойную выгоду: спасти малышку и насолить Племени.

– Откуда Джули узнала номер?

– Думаю, нажала кнопку «Повторный вызов». Умная девочка. А теперь рассказывай, во что ввязалась.

Он не спрашивал, но я сделала вид, что все было именно так.

– Нет.

– Нет?

– Нет.

Кэрран скрестил руки на груди. Стальные бицепсы вздулись. Я отчетливо вспомнила, как он поднимал меня этими руками с пола – за горло.

– Знаешь, что мне в тебе нравится? У тебя начисто отсутствует здравый смысл. Сидишь у меня дома, с трудом держишь ложку и говоришь мне «нет». Ты бы и смерть за усы подергала, если бы сумела до них добраться.

Вообще-то смерть была в пределах досягаемости… Если вытянуть ногу, я смогу ее пнуть.

– Спрашиваю последний раз: какого черта ты натворила?

Смысла в сражении не было. Джули не сможет устоять перед Дереком. Выложит ему все, что знает, а волчонок позже рапортует вожаку. Но будь я проклята, если позволю себя запугать!

– Я вернула Стае карты, которые утекли у вас сквозь пальцы, и что взамен? Приносишь меня сюда против моей воли, допрашиваешь и угрожаешь расправой. То-то в ордене удивятся, когда узнают, что Стая похитила их представителя!

– Конечно, – задумчиво кивнул он. – Только кто же им об этом сообщит?

Хороший вопрос… Если он меня прикончит, тело никогда не найдут. Вряд ли орден озаботится тщательным расследованием. Спишут на безумие из-за Вспышки.

– Пожалуй, нужно просто надрать тебе зад и смыться отсюда. – Я залихватски допила остатки бульона прямо из миски, наплевав на приличия.

Зря я это брякнула!

– Помечтай.

– Ты ведь не дал мне отыграться. Я могла бы победить. – Наверное, и лучше было помалкивать. – Где ванная?

Кэрран кивнул на две двери слева от него.

Я выпуталась из простыней. Мне очень нужно в ванную! Оставался вопрос: сумею ли я удержаться на ногах…

Он улыбнулся.

– И что смешного?

– У тебя бантик на трусиках.

Я посмотрела вниз. На мне была короткая майка – с чужого плеча – и собственные голубые трусы с узкой полоской белого кружева по кромке и маленьким бантиком.

Могла бы и проверить, не голая ли, прежде чем откидывать покрывало!

– Чем тебе не нравится бантик?

– Ничем, – ухмыльнулся Кэрран. – Думал, у тебя там колючая проволока. Или стальная цепь.

Ишь, какой остряк!

– Я уверена в своей силе, чтобы носить белье с бантиками. И вообще они удобные и мягкие!

– Не сомневаюсь… – почти промурлыкал Кэрран.

Я сглотнула. Итак, оставалось либо лезть обратно под одеяло, либо топать в ванную, а потом – назад. Но поскольку описаться я не жаждала, предпочла второй вариант.

– Ты не против отвернуться?

– И не надейся.

Я попыталась подняться. Казалось, все под контролем, но стоило перенести вес на ноги, комната вдруг завалилась набок. Кэрран меня подхватил. Обнял за спину, и от его прикосновения по коже забегали мурашки. О нет…

– Помощь нужна, крутышка?

– Я в порядке, спасибо.

И я оттолкнула его руку. Он отпустил не сразу, давая понять, что может до смешного легко удержать меня силой. Я стиснула зубы. Наслаждайся, пока есть возможность. Скоро я оклемаюсь.

Успешно сохраняя вертикальное положение, я направилась к ближайшей двери.

– Там чулан, – сообщил Царь Зверей.

Да за что мне это все!

Я внесла в курс изменения, успешно добралась до цели и только там выдохнула. Наконец-то…

– Ты как, жива? – окликнул Кэрран. – Подержать тебя за руку?

Я заперла дверь, а он рассмеялся. Ублюдок!

К счастью, в ванной нашелся банный халат, и вновь пред очами вожака я предстала уже с бо́льшим достоинством. Царь вздернул бровь, однако промолчал.

Я забралась в постель и прижала к себе «Погибель». Пока я прохлаждалась, кто-то унес суп. А ведь в последней чашке оставалось еще на донышке!

За окном царила темнота.

– Который сейчас час?

– Раннее утро. Ты пробыла в отключке шесть часов, – Кэрран пригвоздил меня тяжелым взором: – Чего ты хочешь?

– В каком смысле? – недоуменно моргнула я.

Медленно, четко артикулируя, словно я была туговата на ухо или имела трудности с пониманием, он сказал:

– Ты вернула карты. Чего ты хочешь взамен?

Так и запечатала бы его рот кулаком!

– Кое-кто из Стаи обратился ко мне за помощью. Если расскажу, обещаешь не наказывать причастных?

– Обещать не могу – ведь я не в курсе, о чем идет речь. Но в любом случае ты обязана все объяснить. У меня разыгралось любопытство, а в неведении я оставаться не люблю.

– Ага. И ты устроишь кровавую баню.

– Как мне надоел твой длинный язык!

Под кожей Кэррана сместились кости. Ноздри раздвинулись, челюсти увеличились, а верхняя губа обнажила огромные клыки. Я уставилась прямо в лицо настоящему ужасу, жуткому сочетанию человека и льва.

Если можно назвать львом создание, в звериной ипостаси весящее свыше трехсот фунтов. Глаза Кэррана – как и всегда – не изменились, корпус, руки, ноги, даже голова тоже остались человеческими.

У оборотней три формы: животное, человек и химера. Они могли перекидываться в любую из трех, но всегда в итоге менялись до конца. Чтобы поддерживать форму химеры, большинству приходилось напрягаться, а уж способность говорить в таком виде была великим достижением. Но изменять лишь одну часть тела, не затронув остальное, умел только Кэрран.

Как правило, я спокойно воспринимала его полуобличье. Оно даже было пропорциональным, тогда как многие перевертыши жаловались, что челюсти становятся слишком крупными и не смыкаются. Но обычно лицо Царя покрывал серый мех. Вид растянутой как барабан человеческой кожи вызывал рвотные позывы.

Кэрран заметил мои героические усилия сдержать тошноту.

– А теперь что не так?!

Я помахала рукой перед лицом:

– Шерсть…

– В каком смысле?

– Не выросла.

Кэрран погладил кожу. Следы зверя исчезли. Передо мной снова сидел молодой мужчина и массировал свой подбородок.

Во время Вспышки зверь становится сильнее. Кэрран разозлился и слегка утратил выдержку.

– Технические неполадки? – осведомилась я и сразу же раскаялась.

Указывать фанатику контроля на промашку – плохая идея.

– Не провоцируй меня, – негромко посоветовал он. Взгляд его вдруг стал немного голодным. – Откуда тебе знать, на что я способен, когда не до конца держу себя в руках?

SOS!!!

– Дрожу при одной лишь мысли…

– Я так всегда на женщин действую.

Ухохочешься…

– До или после того, как они описаются и подставят тебе пушистые животики?

Он подался вперед.

– Мне пора! Последний шанс.

– Заходила Мьонг…

– Вот оно что.

На скулах Царя Зверей обозначились желваки. Какое-то время мы посидели в мрачной тишине, а потом я устала ждать.

– Мьонг, – напомнила я.

– Ты хоть знаешь, за кого она собралась замуж?

За моего «условно бывшего» бойфренда, которого я обвинила в похищении, сексуальных пытках и каннибализме.

– Да.

– И ты не против?

– Нет.

– Так.

– Может, мне все это нравится меньше, чем хотелось бы, но и препятствовать им я не буду.

Хотя встреча с Мьонг меня уязвила. Конечно, не стоило волноваться, что Крест предпочел меня ей, но что-то меня тревожило. Утонченная Мьонг, без всяких сомнений, красивее и элегантнее. Но она держалась эдаким… умирающим лебедем. Попросишь такую женщину приготовить чай, а она вернется из кухни и сообщит, мол, вода закипела. И примется скромно ждать, что ты незамедлительно разберешься с проблемой.

– А я считаю, что повел себя вполне разумно.

– С чего ты взял?

– Но ведь они еще дышат, верно?

Вероятно, Кэрран по-настоящему любил Мьонг и страдал после расставания. А может, в нем говорило задетое самолюбие: прекрасная дама бросила заносчивого альфу ради простого смертного, зануды, который не нравился никому из оборотней. Хотелось бы сделать как лучше для нас с Кэрраном, правда, единственный способ это провернуть – дать влюбленным свободу.

– Пожалуйста, отпусти их…

– Поговорим позже, – и он встал.

– Кэрран!

– Что?

– Тебе самому полегчает.

– С чего ты взяла, что это меня вообще волнует?

Кажется, он хотел сказать что-то еще, но передумал и вышел.

Мне вдруг стало очень одиноко. Последний раз я так тосковала, когда узнала, что убили Грега. Я развязала пояс халата и улеглась. Вылазка в ванную и последующий напряженный разговор меня измотали. Царь Зверей должен позволить Кресту и Мьонг пожениться. Тогда я смогу все это выбросить из головы.

За окном почудилось какое-то движение, и я подняла голову. Ничего, просто посветлевшее перед рассветом небо. Мы ведь на втором или на третьем этаже, поблизости – ни одного дерева. Я легла обратно. Чудесно! Теперь меня мучают галлюцинации.

Тук-тук-тук.

Ривы вернулись?! Не может быть, девки стучать не станут. Я сползла с кровати и подошла к окну: ни решеток, ни сигнализации. Хотя кому здесь нужна сигнализация, если хозяева чуют каплю крови в пяти литрах воды? Да и в дом с монстрами рискнет сунуться только полнейший псих. Я отвернулась.

Тук-тук-тук.

Ладно, давай поиграем. Защелка на окне допотопная – железная, тугая. Придется задействовать обе руки. Я положила «Погибель» на подоконник.

За стеклом во мраке простиралась безлюдная улица. Открыв защелку, я сдвинула створку вверх. По ту сторону окна внизу торчал небольшой выступ: декоративный ряд кирпичей. И на нем – прямо передо мной – вдруг возник Бран и прижал мои руки к подоконнику.

– Привет, голубка, – ухмыльнулся он. – Смотри-ка, ты осталась без своего хорошенького ножичка, а я держу тебя за руки. Что будешь делать?

Я ударила его головой прямо в нос.

– Больно!

Бран потерял равновесие и отпустил меня, размахивая руками.

Он чуть не свалился, но я успела схватить его за куртку. Ого, да у него знакомый пластиковый пакет! Невероятно.

Я затащила его в комнату, заодно вытянув из-под пояса кожаных штанов карты, и от усилий едва не рухнула на колени.

– Опять воруешь? – прорычала я. – Жить надоело?

У Брана из носа вытекло чуть-чуть крови.

– Поверить не могу. Второй раз за день разбила мне нос, должна будешь!

Вскочив на ноги, он бросился на меня, но остановился, когда ему в грудь уперся кончик клинка. Может, я и ослабела, но сноровку не растеряла.

– Кто ты такой? Кто такой Капюшон, зачем ему Джули и где ее мать?!

– Только и всего? – тыльной стороной ладони лучник стер с губы красный след.

– Да. То есть нет! При чем здесь котел, куда он пропал и каким образом тут замешана Морриган? Куда ты исчезаешь и зачем продолжаешь красть карты? Вот теперь – все!

Бран слегка подался вперед, почти на кончик сабли.

– Ясно. Тебе нужен лишь мой ум. О каком Капюшоне толкуешь?

– Белая хламида, щупальца… Ничего не напоминает?

В его глазах загорелся хитрый огонек.

– Давай так: ты положишь карты на кровать. На счет «три» мы оба попытаемся их схватить. Если выиграешь, я тебе расскажу. А если победа останется за мной, ты будешь моей.

– Я?

– Кстати, милый бантик, – подмигнул он.

Я посмотрела вниз. Разумеется, халат распахнулся. Теперь весь мир в курсе, что у меня на трусах бантик.

Я запахнула халат.

– И как долго я буду твоей? До скончания веков?

Бран смерил меня оценивающим взглядом.

– Не обижайся, но ты не настолько горяча, чтобы на тебе сошелся клином свет. На разок сойдет.

Надо отдать ему должное – польстить женщине и одновременно ее же и оскорбить нужен особый дар.

– Никаких исчезновений в клубах тумана при попытке взять карты!

Он примирительно поднял руки.

– Как скажешь.

– Клянись именем Морриган, что отдашь долг, если я выиграю.

Игра была рискованной. Судя по реакции Брана, он колебался. Имя Морриган для него имело авторитет, то есть, похоже, она ему покровительствовала.

– Клянусь Морриган исполнить свою часть обязательств.

Имя богини он произнес на старый манер. Наверное, именно так и следовало поступать в его случае.

Я положила «Погибель» на постель и, не отводя глаз от противника, туда же пристроила и карты.

– Три шага назад!

Мы одновременно отступили: он к середине комнаты, а я к стене, где стоял стул.

– На «три»! И… раз, – сказал Бран, наклоняясь вперед, точно бегун, – два…

И рванулся к картам!

Я схватила стул и обрушила на него. Бран повалился как подкошенный. Я врезала ему еще разок – хотела убедиться, что он не встанет, перешагнула через лежащее тело и забрала карты.

– Победа за мной.

Еще бы комната перестала вращаться, все было бы отлично.

Застонав, он изрыгнул поток непристойностей.

– Не стоит недооценивать женщину, – я потыкала его ногой. – Имя Капюшона?

– Пастырь Болгор из фоморов.

Вокруг Брана закружилась дымка, и он исчез.

Ноги меня подвели, и я рухнула на кровать. А ведь фоморы – старые враги Морриган. Запах рыбы обрел смысл: чем еще смердеть морскому демону? Я нахмурилась.

Бран служил богине, а она и фоморы друг друга не выносили. Пазл сложился. Но зачем пастырю Джули?

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Дерек, а следом две женщины-оборотня.

Я протянула ему карты:

– Держи. Едва не ограбили! За тобой должок.

Парень забрал карты и принялся их обнюхивать, а женщины тем временем проверили окно.

– Он ушел, – провозгласила та, что помоложе.

Волчонок задрожал от злости.

– Я его найду! Никто не смеет поступать так с нами дважды.

– Что стряслось? – осведомился вошедший Кэрран.

Дерек побледнел. Ему предстояло объяснить вопиющее нарушение режима безопасности. Удачи тебе, вундеркинд!

В вихре тумана в комнате возник Бран, распахнул мой халат, сдернул его с плеч, сжал меня и поцеловал, ударившись зубами о мои зубы. Я пнула его коленом, но он ожидал этого и блокировал удар бедром. Потом сообразил, что не получится залезть ко мне в рот языком, и отпустил.

– Ты все равно станешь моей! – пообещал он.

Кэрран рванулся к нему, но поймал лишь завихрения дымки.

Я вытерла рукой рот.

– Он тебе не навредил? – спросил Царь Зверей.

Если бы я могла метать глазами молнии, спалила бы его на месте!

– Зависит от того, что ты понимаешь под словом «навредил». Незачем шоу устраивать.

Тот в ответ разразился ревом.

– Очень впечатляет. Только он тебя не слышит!

Я запахнула халат, забралась в кровать и натянула одеяло до ушей. Смущаться за эти несколько часов я уже устала.