К Чему Приводят Сны.

Локи увидел, что воздух перед глазами пошел рябью, словно радиоактивные волны. Охотник за Сновидение и его присутствие в Мире Сновидений было разоблачено. Во вспышке, все слуги подняли головы по направлению к Локи и Белоснежке. На мгновение, они казались шокированными, все…. кроме Кармиллы.

Она повернула голову к злоумышленникам. Она сделала это медленно, словно все время сна было на ее стороне. Будто бы она ожидала их. Ее губы изогнулись в злобной усмешке, когда она увидела, что Локи крепко прижимает к себе Белоснежку. Он словно пытался защитить ее от урагана, который раскидывал все на своем пути словно жалкие листья. Уверенность Королевы Скорби была просто пугающей. Локи ожидал, что она зарычит на них, покажет свои клыки и красные глазищи. Вместо этого, она вздернула подбородок, откинула волосы с плеч, и одарила их взглядом, словно лев свою добычу. Ее лицо лучилось жизненной энергией, сияя ярко и обманчиво элегантно, словно и не было никакого зверя, что прятался за этими голубыми глазами. По ее губам текла кровь, выдавая всю ее маскировку и обнажая ее гнев. Очень медленно она провела языком по этим сердцевидным губам. Он не был человеческим. Он был похож на язык змеи, раздвоенный на кончике. Он был тонкий и достаточно длинный, чтобы Королеве удалось слизнуть кровь с подбородка. Втянув язык обратно, на ее лице изогнулась улыбка. Она закрыла глаза, глотая кровь, затем снова их открыла. Это было загадкой: как она могла быть такой красивое и совершать нечто ужасное. Она вытерла губы кончиками пальцев, демонстрируя жемчужное кольцо на среднем пальце.

Локи потерял дар речи, почти парализованный и не способный устоять перед присутствием Королевы. Во всех тех историях, что он слышал раньше, Кармилла была несравненной. Ее присутствие было могущественным и неизбежным. Снова, Локи испытал то странное чувство, когда он был в шкафу и ощутил потребность подчиняться Королеве. Это было зловещее предчувствие, словно она могла контролировать его каким-то образом. Будто бы он должен подчиниться ей, и ему было необходимо приложить все свои усилия, чтобы устоять против ее смертельных чар. Не удивительно, что ее называли "Та, Кому Нужно Подчиняться".

— Не позволяй ей контролировать тебя, — сказала Белоснежка Локи. — Не смотри ей в глаза.

Локи по-прежнему был под гипнозом. Мгновение сопротивления, ощущалось длинной в несколько дней, он словно боролся со своей собственной тенью…или со злом внутри себя, которое необъяснимым образом связывало его с ней.

— Посмотри на меня, Локи, — взмолилась Белоснежка, гладя его по лицу.

Очень медленно, Локи перевел взгляд на Белоснежку. Это было нелегко. Когда он смотрел на Кармиллу, он отчасти понял ту тьму, что сокрыта внутри него. Он знал, что какой бы тьмой он не был одержим, Кармилла знала об этом и пыталась использовать это знание против него самого. Как много ей было известно о его прошлом?

Взгляд Белоснежки спас его от влияния Кармиллы. Он привел его обратно в чувства. Словно он оказался… дома, в котором он так всегда хотел оказаться. Освободившись от ее гипноза, Локи бросил взгляд на Королеву, ее силуэт сейчас был немного размытым из-за пара. Для страховки, он взял Белоснежку за руку. Он нуждался в этом, в то время, как ему нужно было подумать о том, как сбежать из этого сна. Либо так, либо Королева осушит их как и тех юных девушек, которых убила прежде.

— Руно, — вспомнил Локи. Он потянулся, чтобы трижды стукнуть завязанному руну на запястье, посылая тем самым сигнал Акселю и Фейбл, чтобы те разбили зеркало топором Люси, чтобы спасти их из этого ужасного, бесконечного сна.

Он постукал по запястью, осторожно наблюдая за Королевой Скорби. К его удивлению, он не ощутил на своей руке Руна. Глаза Локи широко распахнулись, и сердце неистово забилось в груди. Бросив взгляд на запястье, он не мог поверить в то, что увидел или вернее НЕ увидел. Руно исчезло.

Королева Скорби звонко рассмеялась; от ее смеха у них по спине поползли мурашки. Локи знал, что она смеется над ним. Он оглянулся на нее и увидел, что она наматывает его Руно на пальцы правой руки. Левой она вгрызалась в яблоко. Он понятия не имел, как потерял свое Руно, или как Королева завладела им. Это не имело значения. Королева не собиралась отдавать его обратно, и теперь он был пойман в ловушку в этом сне, до тех пор, пока в Будильнике не закончится песок в Реальном мире. Локи инстинктивно хотел сделать шаг вперед, чтобы защитить Белоснежку, которая стояла у него за спиной, словно он был готов получить пулю вместо нее.

— Что ты делаешь? — выплюнула Белоснежка.

— Я отвлеку ее, — ответил Локи. — А ты убежишь, а потом жди, пока не кончится сон, и пока ты не проснешься в реальном мире. Уверен, Аксель и Фейбл в целости и сохранности отнесут тебя обратно в замок.

— А ты?

— Я потерял свое Руно, что означает, что я заперт здесь. Я смогу проснуться только тогда, когда закончиться сон, или…, - Локи пожал плечами, он не знал, что сказать. Все что ему пришло в голову, засветить Аликорном молчаливо наблюдающей Королеве.

Ее молчаливая уверенность была куда страшнее, чем ее гнев. Будто бы она знала, что им не убежать, потому она не торопилась кончать с ними. Кармилла усмехнулась на героическую реакцию Локи. Это был уничижительный жест, и Локи захотелось, чтобы Аликорн, наконец-то, оказался хоть капельку полезным. Он совершил долгое путешествие к Скорби, желая убить Белоснежку, а теперь понял, что за всем этим скрывалось настоящее зло, в лице Королевы. Теперь все эти разговоры про возращение домой были бессмысленны. Он вспомнил, как его мать говорила ему, что в Скорби он узнает, кто он такой на самом деле, и что есть разница между тем кто он, и откуда он. Сейчас Локи был там, где и хотел быть: влюбленный в девушку, которую пришел убить, снова. Белоснежка была его домом.

Кармилла передала одному из слуг объеденное яблоко, из которого, извиваясь, торчал червяк. Она вытерла рот кончиком платья одной из мертвых девиц. Локи предположил, что теперь у нее над ним жуткая власть из-за Руна. Он подумал, что если владение Руном Охотника за Сновидениями то же самое, что владеть его душой. Сжимая Аликорн, он хотел броситься в бой, как мужчина, но Королева оказалась быстрее. Кармилла снова продемонстрировала свой змеиный язык, облизывая губы. Читая какое-то чудовищное заклинание, она высунула язык в воздух, разбрызгивая нечто вроде невидимой силы на Локи. Но это был не яд.

Вместо этого, Локи обнаружил, что его оторвало от пола. Она оттолкнула его одним языком, не приложив и руки, тем же самым способом, когда Белоснежка отбросила Плохиша в замке реального мира. Против своей воли, Локи взмыл в воздух, он раскинул руки в стороны, словно космонавт в невесомости. Кармилла щелкнула пальцами, и Локи отбросило в сторону. Он приготовился удариться об стену и приземлиться на задницу. Вместо этого он резко упал вниз, плюхаясь в ванную, которую видел в своем первом сне, только на этот раз она была наполнена.

Локи удостоверился, что не выронил Аликорн, когда скользнул в смесь из крови, молока и шоколада. Он сомневался, что выберется из всего этого живым. У него кружилась голова от удара Королевы, и он представил, как теряет сознание под водой.

Лежа на спине на дне ванной с закрытыми глазами, он мечтал что бы нашлось нечто такое, что придало ему сил и он снова бы сразился с Королевой и спас Белоснежку. Он поборол желание потерять сознание. Никто не умирает, не выяснив того, кто он такой на самом деле. Вспомнил он слова Чармвилля. Это еще не конец.

Если бы только была какая-нибудь волшебная сила, которую он смог бы использовать как в сказках. Куда подевались Феи-Крестные, Крестные Отцы и Матушка Гусыня, когда они были так нужны?

Но Локи не привык верить в сказки…,по-крайней мере, не до этого сна, да и он сомневался, что кто-то подобный появиться в этот момент и спасет его жизнь. Он слишком устал, чтобы даже попытаться в последний раз произнести Ора Педора. Как вообще можно говорить под водой, если у него не осталось сил?

Его внутренний голос придал ему моментальный всплеск силы, и он попытался поднять руку. Но для него уже было слишком поздно. У ванны отрасли руки, как у осьминога, и схватили его за руку, снова прижимая к полу. Он попытался пошевелиться, но ноги тоже были схвачены «осьминогом». Осьминог один двигался, в то время как Локи старался не утонуть. Локи решил пока не шевелить свободной рукой, а то и ее чего доброго схватят.

Локи подумал, что сейчас он как никогда способен использовать Чанту. Он очень хотел отыскать Белоснежку, а весь путь, что ему уже довелось пройти, должно быть, изменил его в лучшую сторону. Он уже не был тем полуангелом, который презирал Минкиных и вечно жаловался на жизнь. Неделю назад, если бы он оказался на пороге смерти, ему было плевать на жизнь, поскольку все кого он любил и скучал, были стерты из его памяти. Но теперь, у него были друзья; девушка, которая ему нравилась и, что за ирония, новый дом. Пусть даже он назывался Скорбью, пусть даже он находился в городке под названием Ад, он, по-прежнему, хотел там жить. Чармвилль некогда говорил ему, что существует множество городков под названием Ад, но ни одного под названием Небеса. Быть может, все, что необходимо было сделать Локи, это переиначить этот Адский городок в свои персональные Небеса. Быть может, Небеса не просто место; дом не был просто местом; мы сами в силах сотворить себе Ад или Небеса. Дом там, где сердце; там, где мы плачем и смеемся, встречаем свою любовь, то, что мы вершим сами и ради чего мы боремся. Нам на подсознательном уровне вдалбливали, что дом был сухой душой; место о котором нужно заботиться, свято веря, что однажды пройдет дождь и утолит земную жажду. Только тогда трещины на земле исцеляться и зеленые мечты вырастут из земли. Локи хотелось пережить этот момент, больше чем когда-либо. Ему хотелось насладиться жизнью со своими друзьями, с любимой девушкой и, быть может, посвятить свою жизнь, помогая остальным, когда необходимо. Но, быть может, для Локи уже было слишком поздно. У него кончился воздух и ответы.

Если бы только у него был шанс, может, он и был, в качестве свободной руки, которую осьминог еще не обхватил своим толстым щупальцем. Вот только как именно использовать этот шанс правильно? Его свободная рука была ближе всего к карману, где он хранил Сезам, печенье с предсказанием. Что скажет ему Сезам на этот раз?

Он знал, что вопрос, который он хотел задать, не обязательно озвучивать. Ему просто нужно было использовать разум, а оно уже в свою очередь поймет и ответит ему. Локи медленно вынул Сезам из кармана, чтобы не потревожить щупальца осьминога и отвел руку в сторону. Все, что нужно было сделать, это задать вопрос и разломать печенье. Он всегда верил Сезаму, и теперь, оно было его последней надеждой.

Почти теряя сознание, Локи вспомнил, что так и не смог выяснить, что это был за предмет. Но теперь, все казалось яснее ясного. Нужно было отказаться Сезама. Бесполезного печения с предсказаниями. Что бы оно ему не пророчило, все было ложью, даже когда порой срывало джек пот. Он привык пользоваться им в прошлом и полагаться на него, не задавая лишних вопросов или задумываясь. Это был его ленивый подростковый способ позволить кому-то другому принимать решения за него, и это, должно быть, была самая его большая ошибка.

На этот раз Локи раскрошил Сезам, не задавая вопросов или ожидая ответов. Он сломал его, тем самым отказываясь от него, не желая больше им пользоваться. Больше в его жизни этому печенью применения не нашлось. Он захотел сам принимать решения. У него была целая сумма выборов, которые необходимо было сделать. Все, что произошло с ним, часть его предыдущих решений, даже если порой ему трудно было сделать выбор, он был слишком взрослый, чтобы принять это, и слишком мал, чтобы исправить свои ошибки.

Локи выбрал сражаться с Королевой, чтобы спасти принцессу. По иронии судьбы, он никогда бы не подумал, что скажет подобное, раньше он всегда потешался над сказками, думая, что они учат разным глупостям, по типу, драконы существуют. Но он упустил суть. Сказки не учат нас тому, что драконы существуют, они учат нас тому, что драконов можно убить. Он никогда не верил в сказки, но сейчас ему пришлось поверить.

Как только Сезам был раскрошен, он ощутил странную силу в глубине души. Словно с его плеч спал груз, и теперь он ощущал себя легче и свободней от неизвестных ему оков. В конце концов, он нашел свое исцеление. Его Чанта была верой в себя, только в самого себя, лишь он один единственный может определить свое будущее.

Удивительным образом, осьминог отпустил Локи сразу же после того, как тот разломал Сезам. Локи приземлился на ноги, вдыхая весь предоставленный ему воздух. С него капала кровь, с молоком и шоколадом, пока он продолжал дышать, будто бы нашел всю суть жизни, как давно потерянную возлюбленную.

Позволяя воздуху наполнить вены и приспосабливаясь к своему окружению, Локи увидел, что у него возникла другая проблема. Ни Кармиллы, ни Белоснежки не оказалось поблизости, исчезли даже королевские слуги. Вместо них, Локи увидел кое-кого другого в банном пару. Это был Чармвилль Глиммер.

— Чармвилль? — Локи утер влажное лицо. — Я и не знал, что Вы можете входить в сны.

— Однажды я и сам был Охотником за Сновидениями, — ответил Чармвилль, одетый в плащ и с неизменной тростью. — Но это было давно, прежде чем я посвятил себя защите Книге Прекрасной Лжи.

— Как Вам удалось войти в Дримори? — спросил Локи. — Вы сейчас лежите рядом со мной и Белоснежкой в Храме Сна?

— Вообще-то нет, — захихикал Чармвилль, скрывая свои секреты от Локи за улыбкой. — Разве столь важно как я попал сюда?

— Вы правы, — ответил Локи, выходя из ванной. — Лишь Белоснежка имеет значение.

Чармвилль едва заметно кивнул, словно всегда хотел услышать это Локи.

— Где она? — произнес Локи.

— Ее забрала Кармилла, и у нее нет намерения отдавать ее тебе обратно, — объяснил Чармвилль.

— Но Дримори может закончится в любой момент, — ответил Локи. — Я не могу проснуться без нее.

— Это то, чего ты хочешь? — спросил Чармвилль, пронзая Локи взглядом.

— Ну, конечно же, это то, чего я хочу, — нетерпеливо ответил Локи. Он терпеть не мог, когда Чармвиллю нужно было подтверждение его слов. — Я думал Вы здесь, чтобы помочь мне спасти ее.

— Ты же знаешь, я всегда приду тебе на помощь, но я думал, что ты здесь затем, чтобы убить ее и вернуться обратно домой, — ответил Чармвилль.

— Мне сейчас не до этих разговоров. Времени мало, Чармвилль, — взмолился Локи. — Сейчас не важно, попаду ли я домой, — он колебался мгновение, затем произнес, — знаю, это прозвучит странно, и у меня нет этому рационального объяснения, но сейчас мой дом там, где Белоснежка.

— Что же ты сразу не сказал? — Чармвилль выдал улыбку до ушей. — Давай же спасем принцессу, прямо как в сказках, — он взмахнул Локи тростью, слишком восторженно для человека его возраста. — Следуй за мной.

— Что Вы делаете?

— Кармилла посадила Белоснежку в свою карету, запряженную волшебными волками, — сообщил Чармвилль. — Она хочет заточить Белоснежку в башне. Если ты перестанешь болтать, то мы сможем спасти твою принцессу.

— Зачем прятать ее в башне, если она хочет ее убить? — спросил Локи. — Это бессмысленно.

— Мне, правда, сейчас очень нужно, чтобы ты перестал болтать, — произнес Чармвилль, спеша к двери, ведущей на выход из купальни прямиком в Черный Лес. Перед ними стояла пара лошадей, запряженных и готовых. — Надеюсь, ты умеешь ездить верхом, — произнес Чармвилль. Пиквик приземлился на его плечо, залетев с улицы.

— Вы меня этому никогда не учили. Я только знаю, как ездить на машине, в которой играет музыка, которой не существует, — ответил Локи. — Надеюсь, у вас тут таких в 19 веке не было.

— Ну, конечно же, нет, — ответил Чармвилль. — Принцесс положено спасать по старинке: на лошади, в лесу или замке, после того, как ты сразишься с драконом.

— Это так по-книжному, — ответил Локи. — Я думал, в этом мире сказки перепутаны.

— Так и есть, персонажи перепутались, но сердце и душа, полная любви и превосходства неизменна, — ответил Чармвилль. — Меняются лица, сердца все те же, — он подмигнул Локи, а Пиквик кивнул в знак согласия. — Но не волнуйся; взбирайся на лошадь и дай себе шанс. Это то же самое, что кататься на велосипеде. Мы все равно во сне. Используй Чанту.

Локи неохотно влез на лошадь. Как только он уселся, Чармвилль осторожно хлопнул по ней. Лошадь стала на дыбы и мгновенно набрала скорость. Локи закричал, повиснув у нее на шее, не в силах контролировать ее, прилагая все свои усилия, чтобы не упасть.

— Эта Ваша Чанта не работает, — завопил Локи, когда лошадь рванула в темный лес.

— Это потому что ты до сих пор не достаточно веришь в себя, — донесся голос Чармвилля откуда-то сзади. — Продолжай пытаться. Используй воображение.

— Но я раскрошил Сезам! Я отказался от вещи, которая сдерживала меня, и потому я не утонул. Что я еще должен сделать? — закричал Локи, борясь со скачущей на скорости лошадью, выгнув спину и повиснув на ней, словно заправский ковбой родео.

— Тебе необходимо поверить в то, что ты не видел своими собственными глазами, — прокричал Чармвилль, звук казался таким далеким. — Поверь и только тогда ты все увидишь.

— Я не располагаю к мыслям, пока я на этой лошади, — отозвался Локи, зная, что Чармвилль его все равно не услышит. Он ощущал себя в точности так же, когда в Сахарном Домике на него напал ворон. Хорошего мало.

Ему нужно было справиться с лошадью, чтобы спасти Белоснежку. Он терял драгоценное время. Он не знал куда едет, но полагал, что лошадь следует за каретой Кармиллы, которая управлялась волком. Луна неспешно скользила по ночному небу, в то время как он выглядел как клоун на дикой черной лошади.

— Локи сделай это. Локи сделай то. Локи иди и убей принцессу, — продолжал он бормотать себе под нос, почти падая с лошади. — Локи садись на лошадь. Локи спаси принцессу. Локи используй Чанту. Локи поверь в себя. Я запутался во всем этом и по горло сыт самоанализом. Мне осточертел этот сон.

— Для того, кому положено спасать принцесс, ты похож на стеснительного любителя, — прокричал Чармвилль, следуя за ним на единороге. Это был необычайно быстрый единорог, его красивое и соблазнительно тело окружала сверкающая аура. Локи все же был рад, что Чармвилль оказался рядом с ним.

— Почему Вам единорог, а мне лошадь? — лицо Локи покраснело.

— Я же Чармвилль Глиммер, — горделиво ответил он, скача верхом на единороге так, словно он был гораздо моложе Локи. — Я это заслужил. Я совершил множество удивительных вещей в своей жизни.

— Вы, правда, думаете, что сейчас самое подходящее время хвастаться? — пропыхтел Локи.

— Вот что я тебе скажу, — Чармвилль приблизился еще ближе к скачущей лошади Локи. — Прыгай ко мне, но это последний раз, когда я тебя спасаю, понял?

Спрыгнуть с лошади было еще труднее, чем ехать на ней, но Локи подумал, что это меньшее из двух зол. Он ухватился за плащ Чармвилля одной рукой, и ему удалось запрыгнуть на единорога.

— ИииииииХа! — воскликнул Чармвилль, и единорог помчался еще быстрее. Локи еще никогда прежде не видел Чармвилля с этой стороны. Он удивился, почему в прошлом он никогда так не отрывался, может потому что сейчас они были во сне.

Внезапно, Локи услышал как позади раздалось приближающееся рычание. В его душу закрался страх. Их преследовало нечто злое.

— Кто нас преследует? — спросил Локи, держась за Чармвилля.

— Чтобы не случилось, не оглядывайся! — Голос Чармвилля стал серьезным как никогда. — Ты слышишь меня? Не оглядывайся!

— Кто они такие? — спросил Локи.

— Охотники Королевы, — Чармвилль прибавил скорости. — Во главе с самым Главным Охотником. Чтобы ни произошло, не смотри ему в лицо, или все будет напрасно. Понял?

Локи все же не удержался и оглянулся, бросив взгляд на преследователей. Позади них, возглавляя всех прочих охотников, на безрогом единороге ехал Охотник в черном плаще, такого Локи прежде не видел. Этот единорог не был белым и прекрасным, как у Чармвилля. Его черное тело покрывали шрамы, а рог был и вовсе отрезан. Он прибавил скорости, как только увидел Локи. Он словно изголодался по нему и обнажил свои львиноподобные клыки. Но черный единорог оказался наименьшей из бед Локи. Это был тот самый Охотник, при виде которого, у него по спине пробежали мурашки. У Локи внезапно разболелась голова, в нее словно вонзились тысячи игл. Он уставился на капюшон Охотника вопреки совету Чармвилля, но не смог разглядеть его лицо. Капюшон Охотника показывал лишь тьму, скрытую под ним. Но Локи ощутил в нем присутствие темной силы, как в тот момент, когда посмотрел в глаза Королеве Скорби. Взгляд Локи приклеился к Охотнику. Он уже жалел, что посмотрел на него, но он был слишком скован страхом, чтобы отвернуться. Охотник злобно рассмеялся и собрался опустить капюшон, чтобы показать свое лицо.

— Что ты творишь? — Чармвилль одернул Локи от зачарованного взгляда Охотника и развернул его назад. — Разве я не говорил тебе не смотреть на него? Он зло! Столько зла и тьмы ты никогда прежде не видел в своей жизни.

— Не знаю, что со мной происходит, — Локи тряхнул головой. — Охотник и Кармилла могут оказывать на меня подобный эффект.

— Это потому что ты все еще недостаточно силен, — Чармвилль все еще преследовал карету Кармиллы на единороге, и та уже показалась вдали. — Ты посмотрел Охотнику в глаза? — беспокойно спросил Чармвилль у Локи.

— Нет. Вы мне помешали прежде, чем я успел заглянуть под его капюшон, — ответил Локи.

— Хорошо, — выдохнул Чармвилль. — Я позабочусь о нем и его охотниках, как только мы подберемся поближе к карете.

Локи и Чармвилль быстро догнали обитую золотом карету. Как и все, что было связано с Кармиллой, карета выглядела величественно и дорого. Она была тыквообразной формы. Ничто не указывало на то, что внутри была злобная Королева. Со своего угла обзора, Локи не мог разглядеть ни волков, которые тянули ее, ни Белоснежку внутри. Темные окна были увиты ветвями и сделаны из жемчуга. Ситуация была жуткой. Им нужно было спасти Белоснежку и убежать от преследователей.

— Мы уже достаточно близко, — сообщил Чармвилль, прямо за каретой. Тяжелое дыхание Охотника было так близко, что Локи понял, что он прямо у них за спиной. Он ехал рядом с ними. — Тебе придется самому управлять единорогом и спасти принцессу. Больше я тебе ничем помочь не смогу.

— Чтобы ни случилось, не смотри на него, — произнес Чармвилль, фокусируя взгляд на карете. Будто бы он сам не мог вынести взгляда Охотника. — Скачи на единороге и останови карету, Локи. Позволь мне заняться Охотником.

В мгновение ока, Чармвилль взмыл в воздух и перепрыгнул на единорога Охотника. Локи беспокоился за человека, который научил его всему, но постарался не смотреть на Охотника, пока тот дрался с Чармвиллем. Он управлял единорогом и следовал за каретой, прислушиваясь к звукам борьбы между Охотником и его хранителем у себя за спиной.

Локи продолжал преследовать карету. Кто-то отодвинул занавесь с окна. Это была Кармилла, демонстрируя свои облаченные в жемчужные кольца пальцы. Она уставилась на Локи, словно забавляясь тем, что он все еще далеко. После она бросила на него зловещий взгляд, осмотрев его с головы до самых ног единорога. Как и всегда, она была молчалива. Королева потешалась над Локи не говоря ни слова при этом. Она произнесла одними губами: — Ку-ку, — а после показала пальцами на свои глаза и обратно на Локи. — Я за тобой наблюдаю.

От этих слов у Локи по спине пробежали мурашки. Королева просто обожала играть в подобные игры. Убивать врагов вдруг оказалось не ее любимым занятием: ей нравилось смотреть, как они медленно страдают; она просто обожала наблюдать за тем, как они медленно увядали, подобно ее обожаемым яблокам. Локи увидел, как другой рукой она схватила Белоснежку. Не смотря на то, что Локи знал, что Белоснежка не была девицей в беде, а самой что ни на есть занозой в заднице, он удивился, почему та не борется в Королевой. Только лишь потому, что она была ее матерью, и ей было стыдно сопротивляться ей или же сила Королевы была настолько ошеломляющей?

— Беги, Локи, — закричала Белоснежка, когда Королева схватила ее за волосы. — Спасайся. Она меня не отпустит. Я попытаюсь найти твое Руно у нее, но сейчас уже слишком поздно. Беги!

— Нет, я не уйду, — ответил Локи, стискивая Аликорн. — Я не проснусь без тебя! Мы проснемся вместе, и я больше никогда тебя не покину.

— Теперь она моя, Охотник за Сновидениями, — прокричала Королева Скорби из-за жемчужной решетки. — Как мать и дочь…или как когда-то мать и дочь, она связана со мной. Поэтому пока она у меня, она останется взаперти этого сна и не сможет проснуться, — она отвернулась и позвала одного из своих волков, который тянул карету. — Манагарм!

Локи понял, что это волчье имя, а еще он не понял, что именно она приказала ему сделать. Секунду спустя, начало происходить нечто непредвиденное. Локи попытался успокоиться, когда увидел, как карета медленно взмывает в воздух, запряженная волками. Они медленно поднимались, унося карету к луне.

— Нет! — Закричал Локи, пытаясь ухватиться за оконную решетку руками.

— Ку-ку, — произнесла Кармилла одними губами, высунувшись в окно. — Прощай, прощай.

Локи потянулся за ними, обхватив руками единорога, желая, чтоб тот мог летать. Спонтанно, он вскинул Аликорн в воздух и закричал Ора Педора.

— Это должно сработать, — пробормотал он себе под нос. — Я прошел длинное путешествие, я изменил многое. Сейчас я верю, что могу сделать невозможное. Правда, верю. Это должно сработать, — он закрыл глаза, пытаясь сосредоточится на искренности своих эмоций.

Он вообразил, как снова обнимает Белоснежку. Он представил, как спасает ее. Он провел целый год, пытаясь заработать прощение за любовь, и теперь он не мог снова допустить ошибку. На этот раз, он не откажется от своих чувств, или будет извиняться за то, что они у него появились. Даже не смотря на то, что это было так иррационально, так быстро влюбиться в нее, хотя ему было запрещено влюбляться в демоницу, он не собирался отказываться от нее. К черту эту память, к черту возвращение домой, к черту правила, которые связывали его по руками ногами, не давая ему стать тем, кем он хочет быть. С закрытыми глазами, он ощутил, как спиральная поверхность Аликорна меняется. Она двигалась, скользя, будто бы….оживала. Локи открыл глаза и увидел, что спираль вокруг Аликорна двигалась, словно змея. Она и вправду была змеей.

Он взмахнул ею в воздухе, она стала толще и длиннее, устремляясь прямо за парящей каретой. Вскоре Локи понял, что она становится настолько длинной, насколько ему надо. То, что он держал в руке, частично было орудием зла. Он не был в восторге от змей, особенно после того, как увидел раздвоенный язык Королевы. Но об этом как раз все время и говорил ему Чармвилль, что внутри Локи сокрыта тьма, та самая тьма, которая овладела им в прошлом. Лишь он один мог использовать эту тьму и контролировать ее против Королевы Скорби. Словно бороться огнем против огня.

Локи снова ударил змеей, пока та не дотянулась до кареты. Он увидел, как Королева обнажила клыки на змею Аликорна. Подобно битве титанов, одинаковые глаза смотрели друг на друга.

Локи ударил Аликорном третий раз. Его змея скользнула Королеве в волосы и брызнула ядом ей в глаза. Кармилла завопила и отпрянула от решетки, в то время как змея Локи опутала их и начала тянуть карету вниз. Эта схватка пошатнула равновесие Локи на единороге, но он посильнее ухватился за него свободной рукой. Затем, он стиснул другой рукой Аликорн и потащил карету обратно к земле.

— Я заслужил Оскар за это акробатическое представление, — произнес Локи, все еще упираясь обеими руками.

Но его змея оказалась удивительно сильной. Из ее тела появилось множество маленьких змей, которые устремились к волкам и брызнули ядом им в глаза. У волков закружилась голова, и они бросились обратно к земле, увлекая за собой карету.

Сцена, развернувшаяся на глазах Локи, была воистину эпичной. Золотая карета в воздухе, запряженная отравленными волками и облепленная змеями из Аликорна, все это при полной луне на заднем плане. Локи подумал, что это было просто безумием, и все ему это лишь сниться. Но черт, он же и был во сне, и вот к чему могут привести сны.

Карета рухнула прямо перед ним. Локи спрыгнул с единорога, когда змея снова оплела поверхность Аликорна. Он подбежал к тому, что осталось от кареты, и увидел на земле распростертую Белоснежку. Кармилла исчезла.

Он оттащил искореженные части кареты и опустился перед Белоснежкой на колени. Он легонько потрепал ее по щеке, но она не ответила. Она была еще бледнее, чем обычно.

— Проснись, Шу, — взмолился он. — Проснись. Я здесь, рядом с тобой. — Он положил ее голову к себе на плечо, но ее руки безвольно свесились по бокам. Он не знал что делать, теряясь в догадках, что же могло с ней приключиться. Она не выглядела так, словно ее бессознательное состояние стало причиной удара кареты. Произошло что-то еще, пока она была в воздухе.

Вороны начали каркать и окружать его. Локи вскинул голову, догадываясь, что это предзнаменовало окончание сна. Вскоре случится землетрясение, горы падут и они проснуться. Но было ли безопасно просыпаться, пока она была без сознания? Он не знал.

Опустив ее на землю, он увидел, что ее губы обагрены кровью. Это не имело смысла. Он подумал, быть может, она укусила Королеву, пока боролась с ней в воздухе. Но не это было причиной. Рядом с парализованным телом Белоснежки, Локи увидел надкусанное яблоко. Оно было окровавленным, сок был красным, и он предположил, что Белоснежка откусила кусочек. Кармилла, должно быть, заставила ее откусить его, пока они были в карете.

Позади него раздался крик Чармвилля. Локи поднялся и увидел его вдалеке. Он стоял на коленях, руки связаны за спиной, и его окружали охотники. Они стояли полукругом, обнажив мечи. На каждом был надет черный капюшон, из-за которого лиц не было видно. Ветер развевал и трепал их капюшоны и плащи, словно они были черными призраками. Они поймали Чармвилля и собирались казнить его. Локи хотелось подбежать к нему.

— Не ходи за мной, Локи, — взмолился Чармвилль. — Я не так важен, как она.

Локи запутался, оглядываясь и разрываясь между Белоснежкой и Чармвиллем. Он не знал, кого спасти. Сон вот-вот должен был закончиться, а он мог спасти только одного. Земля под ногами заурчала. Приближалось землетрясение.

— Спаси принцессу, — испуганно закричал Чармвилль. Еще никогда прежде Локи не слышал столько страха в голосе своего Хранителя.

Локи ожидал, что из мрака появится Охотник, чтобы убить Чармвилля. Ему нужно было думать быстро. Быть может, встретиться лицом к лицу с Охотником вопреки советам Чармвилля? Что он вообще думал по поводу того, чтобы спасти Белоснежку и бросить на произвол судьбы человека, который вызволил его из небытия и благословил на вторую жизнь? Это был трудный выбор. Словно выбор между прошлым и будущим, старым и молодым, в любом случае, сердце Локи обещало разбиться.

Медленно, некто появился в полукруге охотников, которые окружали его хранителя. Но это был не Охотник. Это была Кармилла. Она медленно шла среди своих охотников, приближаясь к Чармвиллю. Несметное количество гоблинов следовало за ней, неся излюбленное зеркало Королевы. Они поставили его перед Чармвиллем, и Кармилла подняла голову, встречая взгляд Локи издали.

— Клянусь, если ты еще раз скажешь эту свою "Ку-ку- я-за-тобой-наблюдаю" чушь, я надеру твою королевскую задницу, — выплюнул Локи.

Кармилла хохотнула и повернулась к нему спиной, словно игнорируя его. Она протянула руку к зеркалу и извлекла из него меч, сделанный из острого зазубренного хрусталя. Она подошла к Чармвиллю и потрепала его по щеке, словно щеночка.

— Знаешь, как долго я мечтала прикончить тебя, Чармвилль? — спросила она у старика, который стыдливо потупил взгляд. — Так долго, что даже позволила твоему блудному Охотнику за Сновидениями улизнуть с принцессой.

Не удивительно, что Чармвилль знал Кармиллу. В конце концов, Локи не до конца узнал всю правду об этом сказочном мире. Он знал лишь, что не убьет принцессу, и что останется в Скорби и навсегда позабудет о выискивании правды, кто он такой на самом деле. Но его просто разрывало на части видеть Чармвилля таким. Он знал, каким гордым был этот мужчина. Чармвилль никогда не страшился смерти. Для него было позором бояться; позором встать на колени и склонить голову перед силами зла. Будь он бессмертным, убийство Чармвилля во сне повергнет его в вечный сон в реальном мире. Правила применимые к Дессмертным, применимы и к Охотникам за Сновидениями в вопросах жизни и смерти.

— Оставайся там, где стоишь, Локи, — снова взмолился Чармвилль, с опущенной головой, готовый к тому, что Королева ее отрубит. — Сон кончается. Ты будешь в безопасности, если проявишь терпение.

— Но я не могу Вас бросить, — Локи ощутил, как по щеке скатилась слезинка. Он уже был готов сделать шаг к нему. Его останавливало лишь то, что он станет на шаг дальше от Белоснежки. — Вы ведь не хотите убивать его, — Локи устремил свой взгляд на Королеву.

— Тебе ведь нужна Белоснежка, а она тут, со мной, — слова полоснули ножом по сердцу, как только он произнес их, поскольку совсем не это имел в виду. Глубоко внутри он знал, что ни за что на свете не откажется от бледной принцессы. Но он пытался обмануть Королеву, тем самым выиграв немного времени.

— Она мне не нужна, — беспечно ответила Кармилла, поднимая свой хрустальный меч в воздух, — по-крайней мере, пока.

— Что ты имеешь в виду, она не нужна тебе? — Локи скорчил рожу.

— Я заставила ее укусить яблоко. Окровавленное яблоко. Теперь она проклята быть одной из нас. И она будет проклята, пока кто-нибудь не отыщет противоядие, которое, как я уверена, ты никогда не найдешь, глупый Охотник за Сновидениями.

— Скажи мне, какое противоядие, — настаивал Локи, зная, что это сама по себе глупая просьба, будто бы Королева Скорби возьмет и скажет ему.

— Можешь забрать ее с собой в реальный мир. В данный момент она не представляет для меня угрозы. Яблоко обратит ее в кровожадного вампира. Она, вероятнее всего, сразу же убьет тебя, как только ты вытащишь кол, — Кармилла сделала глубокий вдох, готовясь обрушить свой меч на Чармвилля.

— Не беспокойся, ты знаешь, как спасти ее, если только откроешь свое сердце и пересечешь океан своего разума, — сказал Чармвилль Локи. — Просто проснись с ней и с вами все будет в порядке. И, Локи, — Чармвилль посмотрел на него. — Позаботься о Пиквике.

Пиквик пустился Локи на плечо. Просьба Чармвилля могла показаться обыденной Королеве, но Локи понял ее значимость. Первое, Пиквик хранил всю правду о сказках, которую Чармвилль собирал и хранил всю свою жизнь. Теперь, это стало и ответственностью Локи. Второе, Локи чувствовал, что это честь для него; некое благословение, которое Чармвилль передал ему как флаг, продолжать его путешествие. Локи решил закрыть глаза, чтобы не видеть смерти своего хранителя.

— Боюсь, тебе придется убить меня лицом к лицу, — обратился Чармвилль к Королеве, гордо вскидывая голову. — Я — Чармвилль Глиммер. Если хочешь прикончить меня, тебе следует знать, что я умру только с честью, с поднятой головой, а не ударом ножа в спину.

Локи послышался удар хрустального меча, и Кармилла издала вдох облегчения. Словно она всегда хотела убить его, и Локи задумался обо всех тех секретах, что он распутывал в этом мире. Смерть Чармвилля пришла истерическим порханием воронов. Когда Локи открыл глаза, Королева исчезла. Он увидел, как вдалеке падают горы, обращаясь в пыль. Реки вытекли из берегов, а звезды начали падать с небес. Он вернулся к Белоснежке, взял ее на руки и развернулся лицом ко всему этому хаосу. Поток приближался, в то время как он спокойно стоял перед ним. Он не знал, чем все это обернется для него, с тех самых пор, как он спас девушку, которую собирался убить.