Межполовые различия в умственных способностях, если и проявляются, то обычно заключаются в том, что в среднем у женщин чуть лучше развиты речевые способности, а у мужчин – пространственное и математическое мышление. К примеру, женщины понимают в среднем больше слов, чем мужчины, и это различие составляет почти 5 % от индивидуальных вариаций объема словарного запаса. Однако теория полового отбора говорит, что у самцов должны формироваться более приметные украшения. Если язык развился как брачное украшение, то, по логике, именно у мужчин должны быть в среднем более выдающиеся речевые способности. Как быть с этой нестыковкой?

Стандартные предсказания теории полового отбора трудно применить к языку, поскольку для исполнения своих вербальных демонстраций и для оценки чужих нужно и понимать язык, и говорить на нем. Обычно половой отбор делает самцов лучшими демонстраторами, а самок – лучшими критиками. Павлины отращивают хвосты побольше, а павы – тщательнее их рассматривают и оценивают. Большинство тестов на владение языком проверяет способность понимать фразы, а не составлять их. Если строго придерживаться точки зрения, что самцы должны демонстрировать, а самки – судить, следует ожидать, что женщины будут лучше понимать слова, а мужчины – фонтанировать ими.

К примеру, самки должны узнавать больше слов, а самцы в ухаживаниях должны использовать бо́льшую долю своего словарного запаса, стараясь вставить в разговор больше редких, экзотических слов. В этой упрощенной картине мира больше женщин должны понимать истинное значение слова “лазурный” (чтобы верно оценивать использование слов мужчинами), но больше мужчин должны это слово произносить (даже если им кажется, что оно означает “багряный”). Стандартные тесты на объем словарного запаса измеряют только понимание значения слов, но не умение выдумывать впечатляющие синонимы во время ухаживаний. Вопросы на понимание прочитанного встречаются гораздо чаще, чем задания по литературному творчеству. Женщины быстрее читают и покупают больше книг, но большинство книг написано мужчинами.

Однако система “мужчины демонстрируют – женщины выбирают” в любом случае не годится на роль полной и точной модели человеческого общения. На протяжении всей этой книги я подчеркивал важность взаимного выбора половых партнеров для эволюции человека. Ухаживание у людей означает прежде всего диалог мужчины и женщины. Оно не сводится к тому, что мужчина стоит и изливает поток своего сознания на всех, кто согласится его слушать. Подобные мужские трансляции можно наблюдать в церквях, парламентах или на научных конференциях, но все-таки человеческая речь чаще всего направлена на меньшее число слушателей и предполагает активное взаимодействие с ними. Эта интерактивность беседы сводит на нет попытки деления ее участников на посылающих сигналы и принимающих их. Все люди играют обе роли. Как и в случае других наших умственных способностей, взаимные ухаживания и взаимный выбор приводят к равноценности полов по демонстрационным возможностям.

Как же нам нужно расценивать превосходство женщин в тестах на понимание языка, учитывая, что мужчины больше заинтересованы в публичных словесных демонстрациях? Последнее еще не слишком точно оценили количественно, но оно, тем не менее, очевидно. Мужчины пишут больше книг. Они чаще читают лекции и задают больше вопросов, если выступают в роли слушателей. Мужчины доминируют в дискуссиях в смешанных по полу группах и пишут больше сообщений на интернет-форумах. Можно сказать, что всему виной патриархат, но это не ответ на вопрос, откуда взялись такие поведенческие особенности. Если мужчины контролируют общество, почему бы им просто не замолкнуть и не наслаждаться принадлежащими им по праву привилегиями? Ответ очевиден, если учесть конкуренцию между представителями одного пола: мужчины не могут молчать, потому что это даст шанс высказаться их соперникам. Мужчины часто затыкают женщин, но обычно этим они лишь расчищают сцену для себя. Если бы мужчины доминировали в общественном языковом пространстве только ради поддержания патриархата, это был бы странный пример эволюционного альтруизма – затратный и рискованный поступок особи, который с равной вероятностью может пойти на пользу как ей самой, так и ее соперникам (другим мужчинам). Океан мужского языка, сопротивляющийся натиску современного женского на книжных полках и экранах телевизоров, в газетах, школьных кабинетах, парламенте и бизнесе совсем не обязательно вылился из мужского заговора не давать женщинам права голоса. Его источником может быть эволюционная история полового отбора, в которой склонность мужчин к разговорам могла быть критичной для их размножения. Тот факт, что мужчины часто не понимают, о чем сами говорят, показывает лишь то, что богатство их демонстрационного арсенала часто превосходит их способности к его постижению.