Но я не ударился в панику. С чего бы?
Разумеется, я попал в небольшую неприятность, но если и есть какое место в измерениях, где я могу наверняка найти помощь, так это здесь, на Базаре. За определенную цену здесь можно достать все, а благодаря тренировке Ааза я счел нужным перед отбытием с Пента набить суму деньгами.
Ааз.
До меня вдруг дошло, что я уже много дней не вспоминал о своем наставнике. Сложившаяся вскоре после его отбытия кризисная ситуация настолько заняла мой ум, что не осталось ни времени, ни энергии для подобных дум. За исключением тех случаев, когда приходилось как-то объяснять его отсутствие, Ааз в настоящее время не играл в моей жизни никакой роли. Я успешно справлялся с делами без него.
Хотя…
Ладно. Я успешно справился с некоторыми делами и без него… например, с Синдикатом. Конечно, преподанные им ранее уроки пригодились мне в критических ситуациях и придали мне уверенности в себе… очень нужное, между прочим, качество.
— Будь откровенен, малыш, — сказал я себе в лучшей своей имитации Ааза. — Ты многим обязан своему старому учителю.
Правильно. Многим. Например, обязан не заставлять его стыдиться своего лучшего ученика… скажем, оставив работу законченной только наполовину.
И я с новой решимостью проанализировал положение, в котором оказался. Во-первых, я должен вернуться на Пент… или следует поискать решение прямо здесь?
Чем терять время на нерешительные колебания, я пошел на компромисс. Задав ближайшему лоточнику несколько конкретных вопросов, я определил курс к своей конечной цели, зорко высматривая на пути что-нибудь способное помочь мне разрешить проблему с королевой Цикутой.
Это путешествие по Базару отличалось от моих прежних визитов. Раньше мой опыт заключался в желании урвать побольше времени для неспешного изучения на досуге выставленных товаров и при этом не отстать от Ааза. На этот раз шаг ускорил я сам, отметая витрину за витриной небрежным «Интересно, но сейчас ни к чему». Когда ответственность за кризис лежала на моих плечах, очередность приоритетов, кажется, сделалась иной.
Конечно, я не знал, что искать. Я знал только, что фокуснические палочки и внезапные грозы — это не то. С отчаяния я прибегнул к логике.
Чтобы найти решение, мне требовалось досконально знать проблему. А она заключалась в том, что королева Цикута собирается выйти замуж за меня вместо Родрика. Опускаем это, Маша везет Родрика обратно во дворец, и я ничем не могу ей помочь. Мне придется просто надеяться, что она сумеет это сделать. Проблемой была королева Цикута.
За кого бы она ни вышла замуж, за меня или за Родрика, она твердо решила использовать военную силу Поссилтума для ведения завоевательных войн. Если ее муж, кто бы он ни был, попытается ей воспрепятствовать, то окажется скоропостижно скончавшимся.
Убить королеву было бы неплохим решением, но меня как-то коробило от хладнокровного убийства… или убийства под горячую руку, если уж на то пошло. Нет. Нужно нечто способное вселить в нее страх. Большой страх.
Ответ прошел мимо меня прежде, чем я узнал его. К счастью, он двигался медленно, и поэтому я повернулся к нему и догнал его всего за несколько шагов.
Ответы приходят разные по виду и размерам. Этот пришел в образе девола с висевшим у него на ремне небольшим лотком с товарами.
— То, что вы только что сказали, — правда?
Девол изучил меня взглядом.
— Я сказал: «Кольца. Один размер подходит всем. Раз наденешь, никогда не снимешь».
— Совершенно верно. Это правда?
— Конечно. Каждое из моих колец предварительно зачаровано. Как только его надеваешь, оно само так подгоняется к пальцу, что уже не слезет, даже если захочешь его снять.
— Отлично. Я возьму пару.
— …Потому что потерять такое ценное кольцо было бы настоящей трагедией. Каждое из них стоит больших денег.
Я закатил глаза.
— Послушайте, — перебил я его. — Я знаю, что на Базаре есть традиция торговаться, но я спешу. Сколько за пару? Нижняя цена?
Он с миг подумал, а потом назвал цифру. Тут пришел на помощь мой опыт, и я сделал контрпредложение в одну десятую от его суммы.
— Эй. Вы же обещали не торговаться, — запротестовал он. — Вы кто, собственно, такой?
Ну, это стоило попробовать. По словам Маши, я приобрел на Базаре кое-какую известность.
— Раз вы спрашиваете, то, по-моему, я — Великий Скив…
— …и приехал на верблюде, — фыркнул лоточник. — Все знают, что Великий Скив не извращенец.
Личина. Я совершенно забыл про нее. Мысленным взмахом руки я восстановил свою обычную внешность.
— Да, я пентюх, — улыбнулся я. — И, к вашему сведению, изображал изверга.
— Вы хотите сказать, что вы и в самом деле… да. Думаю, должно быть, это так. Никто другой не стал бы по доброй воле принимать вид пентюха… или защищать извращенца… извините, изверга.
— Итак, теперь, когда это установлено, — зевнул я, — сколько за пару колец?
— Вот, — сказал он, толкая вперед лоток. — Берите что хотите, с моими поздравлениями. Я выиграл кучу бабок, поставив на вашу команду в Большой Игре. И, с вашего разрешения, буду теперь говорить, что вы пользуетесь моим товаром.
Я с большим удовольствием выбрал кольца и продолжал свой путь. Приятно иметь репутацию, но еще приятнее заслужить ее. Эти две лежащие в моей руке безделушки вытащат меня из передряги в Поссилтуме… если вовремя вернусь… и если Маша нашла короля.
Эти отрезвляющие мысли мигом привели меня в чувство. Торжествовать надо после битвы, а не до нее. Планы — это еще не победа, мне следовало бы об этом помнить в первую очередь.
Паника стала покусывать мне пятки, и, ускорив шаг, я уже чуть ли не бежал, когда добрался до своей конечной цели — трактира «Желтый полумесяц».
Ворвавшись в дверь этого популярнейшего базарного заведения, где подают незамысловатые блюда, я увидел, что там нет клиентов, за исключением жевавшего в углу стола тролля.
Восхитительно.
Я ожидал, что придется иметь дело с Гэсом, хозяином-горгулом, но решил, что сойдет и тролль.
— Скив! — воскликнул тролль. — Не верю своим глазам! Вот это сюрприз. Что привело тебя на Базар?
— Позже, Корреш. В данную минуту мне нужно, чтобы кто-то подвез меня обратно на Пент. Ты занят чем-нибудь?
Тролль отставил в сторону полупустую тарелку, отодвинул столик и поднял бровь над одним из разных по цвету лукавых глаз.
— Я равнодушен к формальностям, — проговорил он. — Но где же вежливое «Здорово, Корреш. Как поживаешь?».
— Извини. Я немного спешу. Давай без церемоний.
— Скив! Как дела, красавчик?
Из женского туалета появилась особа — фигуристый образчик зеленовласой красавицы.
— О, привет, Тананда. Ну так как же, Корреш?
Приветственная улыбка Тананды исчезла, сменившись озабоченной нахмуренностью.
— «О, привет, Тананда»? — повторила она, бросив взгляд на тролля. — Тебе не кажется, братец, что в этом довольно минорном приветствии есть что-то странное?
— Не более, чем в приветствии, только что полученном мной, — поведал Корреш. — Так вот, с ходу, я бы сказал, что либо наш юный друг совершенно забыл свои хорошие манеры, либо попал в беду.
Их взгляды сцепились, и мои друзья согласно кивнули.
— В беду, — сказали они хором.
— Мило, — поморщился я. — Ладно, я и впрямь угодил в передрягу. Но не прошу вас ввязываться. Вообще-то, мне думается, я уже и сам справлюсь. Мне нужно только, чтобы вы подкинули меня обратно на Пент.
Брат и сестра подступили ко мне с двух сторон.
— Разумеется, — улыбнулся Корреш. — Однако ты ведь не будешь возражать, если мы пристроимся в хвост, не так ли?
— Но я же не просил вас…
— А когда тебе приходилось просить помощи прежде, красавчик? — попрекнула меня Тананда, обвивая рукой за талию. — Мы же твои друзья, помнишь?
— Но, по-моему, я управился бы с этим…
— …И в этом случае наше присутствие не повредит, — настаивала Тананда.
— Если, конечно, что-нибудь не выйдет наперекосяк, — добавил тролль. — И уж тогда мы придемся как нельзя кстати.
— …А если даже вся наша троица не сможет с этим справиться, то мы будем тут как тут и опять вытащим тебя сюда, — закончила Тананда.
Мне следовало бы знать, что, когда эти двое объединяются, с ними лучше не спорить.
— Но… если… ну, спасибо, — сумел сказать я. — Такого я действительно не ожидал. Я имею в виду, вы же не знаете, что тут за беда.
— Расскажешь нам потом, — твердо заявила Тананда, начиная колдовать для перемещения нас через измерения. — Между прочим, где Ааз?
— Это и есть часть проблемы, — вздохнул я.
И мы вернулись.
Не просто вернулись на Пент, вернулись в мои же покои во дворце. Судьба распорядилась так, что мы там оказались не одни. Когда-нибудь я найду время выяснить, просто ли мне повезло или как утопленнику.
На моей кровати лежал связанный по рукам и ногам король, в то время как Маша и Дж. Р. Гримбл наслаждались вином и, очевидно, обществом друг друга. По крайней мере так сцена выглядела, когда мы прибыли. Как только Маша и Тананда узрели друг друга, обстановка стала накаляться.
— Сучка, — прошипела моя новая ученица.
— Бесталанный механик, — огрызнулась Тананда.
— Этот урод у вас на жалованье? — перебил Гримбл, уставясь на Корреша.
— Сказано, как и подобает истинному скупердяю, — презрительно фыркнул Корреш.
Я попробовал прервать этот обмен любезностями.
— Нельзя ли нам просто…
Это привлекло внимание Гримбла ко мне.
— Вы, — ахнул он. — Но если вы — Скив, то кто же…
— Король Поссилтума Родрик, — уверенно уведомил я его, кивнув на связанную фигуру на постели. — А теперь, когда все знают друг друга, не могли бы вы заткнуться, пока я рассказываю, каков будет наш следующий ход!
— И так, куда ты отправишься дальше? — спросила Тананда. Она и Корреш помогали мне упаковываться. Мы дружно согласились, что навлекли на себя объединенный гнев короля и королевы, и поэтому будет самым мудрым по возможности не задерживаться с моим отбытием. Маша вышла повидать Глипа и Лютика, а также попрощаться с Плохсекиром.
— В общем-то понятия не имею, — признался я. — Я серьезно говорил, что богатства я накопил покамест достаточно. Вероятно, где-нибудь спрячусь на время и буду упражняться в магии… может быть, в том трактире, который мы с Аазом, бывало, использовали в качестве основной базы.
— Слушай, почему бы тебе не пристроиться со мной и сестричкой? — предложил Корреш. — Обычно мы действуем с Базара-на-Деве. Тебе было бы неплохо держаться поближе к месту, где полным-полно магии.
В голове у меня промелькнуло, что Синдикат, должно быть, уже начал просачиваться на Базар. Мне также пришло на ум, что в предсвадебной спешке я не сообщил Коррешу с Танандой об этой стороне своей аферы. Вспомнив же, я понял, что мне не хочется брать на себя ответственность за то, что они найдут по возвращении.
— Не знаю, Корреш, — увильнул я от ответа. — Вы-то путешествуете налегке. А у меня столько добра, что мне, вероятно, лучше будет осесть где-нибудь на постоянное жительство.
Это был весьма слабый аргумент, но тролль принял его… возможно, потому, что видел, какую гору имущества мы собрали, пытаясь очистить мои покои.
— Ну, все же подумай об этом. Мы были бы тебе рады. С тобой неплохо оказаться рядом в трудную минуту.
— Это точно, — согласилась со смехом Тананда. — Где ты вообще нашел эти кольца?
— Купил у лоточника на Базаре.
— На Деве? — нахмурился Корреш. — Два таких заговоренных кольца, должно быть, влетели тебе в копеечку. Ты уверен, что у тебя осталось достаточно денег?
Теперь настала моя очередь смеяться.
— Прежде всего никакие они не заговоренные. Это просто блеф, рассказанный мной для их королевских величеств. Эти кольца никчемные побрякушки… и я получил их задаром.
— Задаром? — Теперь нахмурилась Тананда. — На Базаре никто ничего не получает задаром.
— На самом-то деле — нет. Они достались даром… ну, лоточник получил от меня разрешение говорить, что я пользуюсь его товаром, но это ведь все равно что даром, не так ли? То есть я же не платил ему никаких денег.
Говоря это, я вдруг обнаружил, что не уверен насчет своей «выгодной сделки». Один из самых первых полученных мною уроков насчет сделок с деволами гласил: «Если ты думаешь, что заключил с деволом выгодную сделку, то сосчитай сперва свои пальцы, потом руки-ноги, а потом родственников…»
— Разрешение использовать твое имя? — повторила как эхо Тананда. — За два паршивых кольца? Без всякого процента или чего-нибудь в этом роде? Неужели Ааз никогда не наставлял тебя по части передаточных надписей?
В воздухе раздалось тихое бух.
— Кто поминает мое имя всуе?
И Ааз очутился тут как тут — каждый зеленый чешуйчатый дюйм его, — войдя столь небрежно, словно он только что вышел.
Из нас троих первым оправился от удивления я.
Ну, по крайней мере первым обрел свой голос.
— Ааз.
— Привет, малыш. Скучал по мне?
— Но, Ааз!
Я не знал, смеяться мне или плакать. Чего я действительно хотел, так это обнять его и никогда не отпускать. Конечно, теперь, когда он вернулся, я бы не сделал ничего подобного. Я имею в виду, что наши отношения никогда не отличались бурной демонстрацией чувств.
— Что это со всеми вами случилось? — требовательно спросил мой учитель. — Вы все ведете себя так, словно никак не ожидали увидеть меня вновь.
— Мы… Ааз… я…
— Мы и не ожидали, — решительно сказала Тананда, спасая меня от возможности выставить себя еще большим дураком.
— Сестричка хочет сказать, — вставил Корреш, — что, по нашему убеждению, твой племянник Руперт не собирался отпускать тебя с Извра.
Ааз презрительно фыркнул.
— Не говори мне, что кто-то принимает его всерьез.
— Ну, может, и не приняли бы, если бы к тебе в полной мере вернулись твои способности, — сказала Тананда. — Но при настоящем положении дел…
— Вы о Руперте, этом выскочке? — повторил Ааз. — Вы двое знаете меня долгое время, верно? Тогда вам следовало бы вбить себе в голову, что никто не удержит меня против моей воли.
— Это верно, — подтвердил я, хотя эта тирада почему-то показалась мне знакомой. И все же я был так рад возвращению Ааза, что согласился бы в ту минуту с чем угодно. — Да, — с энтузиазмом откликнулся я. — Это — Ааз. На него никто не может давить.
— Вот, — усмехнулся мой наставник. — Как ни неприятно мне соглашаться с каким-то там учеником, но малыш знает, о чем говорит… в этот раз.
Корреш и Тананда посмотрели друг на друга тем особым взглядом, каким брат и сестра обычно обмениваются.
— Знаешь, братец, — промолвила Тананда, — мне становится немного трудновато переваривать эту атмосферу взаимного восхищения. А как ты?
— Абсолютно согласен, — отозвался тролль. — Уши вянут от этого взаимного восхищения. У меня почему-то в голове застряло особенно вот это — «какой-то там ученик».
— Да бросьте вы, — отмахнулся Ааз. — Будьте реалистами, а? Я хочу сказать: мы все любим малыша, но мы знаем также, что он просто магнит для всяких бед. Я никогда не встречал никого, кто бы так сильно нуждался в присмотре, как он. А коль речь зашла о нем… — Он обратил ко мне задумчивый взгляд своих желтых глаз. — …я замечаю, что вы оба здесь… и я определенно слышал свое имя, когда появился. Поэтому мне больше, чем нежные приветствия, нужно быстренько и вкратце услышать, из какой именно передряги нам придется вытаскивать Великого Скива на этот раз.
Я подобрался, готовясь к непродолжительной, но громкой выволочке по части передаточных надписей, чем бы они ни были, но тролль меня удивил.
— Никаких передряг нет, — заявил он, небрежно откидываясь назад. — Мы с сестрой просто заскочили в гости. Вообще-то мы как раз готовились отправиться восвояси.
— В самом деле? — В голосе моего учителя звучали и удивление, и подозрение. — Просто в гости? Никакой беды?
— Ну, была небольшая беда, — призналась Тананда. — В связи с королем…
— Так я и знал, — возликовал, потирая руки, Ааз.
— Но Скив управился сам, — закончила с ударением она. — И теперь никаких проблем нет и в помине.
— Так.
Странное дело, Ааз казался немножко разочарованным.
— Ну, полагаю, тогда нужно вас поблагодарить. Я действительно тронут тем, что вы присматривали за Скивом, пока меня не было.
— По-моему, ты не слушаешь, Ааз, — заметил, глядя в потолок, Корреш. — С бедой управился Скив. А мы только при сем присутствовали.
— О, мы бы вмешались, если бы дело запахло керосином, — добавила Тананда. — Знаешь, как помогали и тебе, Ааз. Но оказалось, наши услуги не понадобились. Твой «какой-то там ученик» показал, что задача ему более чем по зубам.
— И провернул работенку довольно ловко, понимаешь? — дополнил тролль. — Фактически я, хоть убей, не помню, чтобы кто-то еще так гладко или с таким малым шумом вышел из подобной скверной ситуации.
— Ладно-ладно, — поморщил нос Ааз. — Информацию принял. Детали вы мне можете рассказать позже. А сейчас нам с малышом надо обсудить кое-какие важные дела… и когда я говорю важные — я не шучу.
— Какие, к примеру? — нахмурился я.
— Я много размышлял об этом и пришел к выводу, что нам самое время покинуть Поссилтум.
— Гм, Ааз, — обратился я.
— Знаю-знаю, — отмахнулся он. — Тебе нужна практика. Это так, но ты уже многого достиг. И то, как ты справился с последней бедой, только доказывает мой довод. Ты готов к…
— Ааз?
— Ладно. Я знаю, у тебя здесь друзья и обязанности, но в конце концов тебе ведь придется когда-нибудь покинуть гнездо. Просто положись в выборе подходящего для этого времени на мое суждение и опыт в…
— Я уже завязал.
Ааз остановился, не закончив фразы, и уставился на меня.
— Завязал? — моргнул он.
Я кивнул и показал на уже упакованную нами кучу снаряжения. Какой-то миг он изучал ее, словно не верил своим глазам.
— А, — произнес он наконец. — А, ну в таком случае я всего лишь заскочу к Гримблу поговорить о твоем выходном пособии. Он страшный скупердяй, но если я не смогу вытрясти из него пяти сотен, то по крайней мере буду знать почему.
— Я знаю почему, — осторожно ответил я.
Ааз закатил глаза.
— Слушай, малыш. Это по моей части, понимаешь. У меня тут большой опыт. Если пустишься торговаться с невысоким прицелом, по тебе пройдутся вдоль и поперек. Тебе придется…
— Я уже выторговал тысячу.
На этот раз Ааз замер на более долгий срок… и не смотрел на меня.
— Тысячу, — наконец произнес он. — Золотом?
— Плюс щедрая премия от самого короля, — любезно дополнила Тананда.
— Ааз, старина, мы пытались втолковать тебе, — улыбнулся Корреш, — Скив без тебя действовал просто прекрасно.
— Вижу.
Ааз отвернулся и молча уставился в окно.
Признаться, я был немного разочарован. То есть, может, я выполнил работу не первоклассно, но небольшое признание было бы приятно. А по тому, как вел себя мой учитель, всяк подумал бы, что он…
И тут меня осенило. Ударило как обухом по голове. Ааз ревновал. Более того, он страдал.
Теперь я видел это с кристальной ясностью. Вплоть до этой минуты меня ослепляла надменная самоуверенность Ааза, но теперь пелена внезапно спала.
Бегство Ааза с Извра прошло далеко не так легко, как он дал понять. Была драка — физическая, словесная или магическая, — какие-то серьезные обиды, данные или нарушенные твердые обещания. Он пробрался обратно на Пент, думая только об одном: его ученик… его любимый ученик попал в беду. И какой же прием ему оказывают по возвращении? Я не только не в беде, но и, по всей видимости, действую без него даже лучше.
Тананда и Корреш все еще продолжали игру, весело болтая о том, как я был великолепен. Хотя я и ценил их поддержку, но отчаянно делал попытки придумать способ вдолбить им, что на самом деле они поворачивают нож в ране Ааза.
— Гм-м-м… Ааз? — перебил я. — Если у тебя найдется минутка, то все-таки есть несколько дел, где мне нужен твой совет.
— Например? — донесся приглушенный ответ. — Судя по всему, ты ни в ком не нуждаешься, и меньше всего в учителе, лишенном способностей.
Тананда сразу уловила, в чем дело. Отбросив язвительность, словно маску, она отчаянно засигналила Коррешу. Тролль тоже явно не страдал толстокожестью. Он прореагировал, бросив на меня умоляющий взгляд.
Решать они предоставили мне. Восхитительно.
— Ну, вроде… гм.
Тут в помещение ворвалась Маша.
— Внизу все готово, шеф, и… о! Приветик, зеленый и чешуйчатый. Думала, ты пропал навсегда.
Ааз круто обернулся, широко раскрыв глаза.
— Маша? — запинаясь, выдавил он. — Ты-то что здесь делаешь?
— Разве этот герой дня тебе не сообщил? — улыбнулась она, хлопая своими здоровенными ресницами. — Я его новая ученица.
— Ученица? — откликнулся словно эхо Ааз, и в голосе его заполыхал прежний огонь.
— Э… это и есть одно из дел, о которых я хотел с тобой поговорить, Ааз, — кротко улыбнулся я.
— Ученица? — повторил он, словно не расслышал. — Малыш, нам с тобой надо поговорить… СЕЙЧАС ЖЕ.
— Ладно, Ааз. Как только я…
— Сейчас.
Точно. Ааз вернулся.
— Э-э-э, извините нас, ребята, нам с Аазом надо…
И второй раз в помещении бухнуло.
Теперь получилось громче, оно и понятно, так как появилось больше народу. А конкретней, в комнате стояли четыре девола… и радости в их лицах не было.
— Мы ищем Великого Скива, — прогремел один из них.
Сердце мое сжалось. Неужели так быстро раскрыли мою связь с Синдикатом?
— А кто спрашивает?
Ааз небрежно поместил свою массу между мной и непрошеными гостями. Тананда и Корреш тоже очутились на ногах, а Маша потихоньку отошла в сторонку, чтобы получить открытый сектор для обстрела. Восхитительно. Все, что мне нужно для завершения дня, — это заставить друзей расхлебывать заваренную мной кашу.
— Мы представители торговцев с Базара-на-Деве и добиваемся аудиенции у Великого Скива.
— По какому поводу? — преградил им путь мой учитель.
Девол заморозил его ледяным взглядом.
— Нам нужен Великий Скив, а не праздная болтовня с извращенцем.
— Ну, данный конкретный изверг является, между прочим, управляющим делами Великого Скива, и Великий Скив не станет тратить время на деволов, если они мне не нравятся.
Я чуть было что-то не ляпнул, но вовремя передумал. Загнан я в угол или нет, сейчас не время перехватывать у Ааза инициативу.
Девол поколебался, а затем пожал плечами.
— На Базаре возникло новое затруднение, — сообщил он. — Группа организованных преступников получила доступ в наше измерение и угрожает расстроить нормальный ход деловых операций, если мы им не заплатим процента с прибылей.
Тананда и Корреш обменялись взглядами, в то время как Маша подняла бровь в мою сторону. Я же с крайним вниманием изучал потолок. Невозмутимым остался один только Ааз.
— Круто. И какое же это имеет отношение к Великому Скиву? — осведомился он.
Предвидя ответ, я пытался решить, что мне следует сделать — сражаться или бежать.
— Разве это не очевидно? — нахмурился девол. — Мы желаем воспользоваться его услугами для борьбы с этой угрозой. Судя по тому, что мы знаем, он тут единственный маг, годный для такой работы.
Это меня остановило. Из всех странных поворотов истории этот мог считаться самым непредвиденным… и, ну, причудливым, что ли.
— Ясно, — пробормотал себе под нос Ааз с нехорошим блеском в глазах. — Вы, конечно, понимаете, что время Великого Скива очень дорого и что такое массированное предприятие потребует равно массированного и вознаграждения?
У меня включились все сигналы тревоги.
— Э-э… Ааз?
— Заткнись, ма… я хочу сказать, имейте терпение, мастер Скив. Через минуту все уладим.
Я не мог смотреть на это.
Я отошел к окну и уставился во двор. Прислушиваясь, я услышал, как Ааз назвал астрономическую цифру, и сообразил, что выход, возможно, есть. Если Ааз будет достаточно жаден, а деволы достаточно прижимисты…
— Заметано, — бросил представитель торговцев.
— Это, конечно, только аванс, — поднажал Ааз. — С полным расчетом придется обождать до завершения работы…
— Заметано, — донесся ответ.
— …и это только гонорар. Расходы будут возмещены отдельно.
— Заметано. Аванс будет ждать вашего прибытия. Еще что-нибудь?
В день щедрости деволов даже Ааз был не в состоянии придумать, под каким бы еще предлогом выбить из них деньги.
Раздалось еще одно бух, и делегация пропала.
— Как вам это? — возликовал Ааз. — Наконец-то я продиктовал цены деволам.
— А что ты там всегда говоришь о всяком, кто думает, будто он заключил с деволом выгодную сделку? — сладко спросила Тананда.
— Об этом потом, — распорядился мой учитель. — В данный момент нам нужно собрать вещи, махнуть на Базар и провести разведку противника.
— Мы уже знаем, что это за противник.
— Как это? А, малыш?
Я повернулся к нему лицом.
— Противник — Синдикат. Помнишь, группа организованных преступников, финансировавших армию Большого Джули?
Лицо Ааза нахмурилось, и он решительно взглянул на меня.
— И могу я спросить, как же тебе достался такой лакомый кусочек информации?
Я ответил ему таким же решительным взглядом.
— Это и есть другое дело, где мне требуется твой совет.
— Теперь давайте-ка посмотрим, правильно ли я понял, — нахмурился Ааз, расхаживая взад-вперед под нашими обеспокоенными взглядами. — Нам требуется помешать Синдикату захватить власть на Базаре, не позволяя ему узнать, что противодействуем им мы, а деволам — что именно мы и спустили Синдикат на Базар. Правильно?
— У тебя это получится, Ааз, — с энтузиазмом подхватил я.
На этот раз с моей стороны не потребовалось никакого наигранного энтузиазма. Хоть я неплохо действовал самостоятельно, когда дело доходило до заранее обдуманной путаной интриги, я быстро признавал, кто из нас настоящий мастер. Возможно, во множестве измерений и есть кто-то способный найти закулисные выходы из затруднительных положений лучше Ааза, но я его пока не встречал.
— Конечно, получится, — заговорщически подмигнул в ответ мой учитель. — Просто я хочу, чтобы все признали, как это будет нелегко. Все эти разговоры о Великом Скиве вызвали у меня некоторую неуверенность.
— Некоторую? — оскалилась Тананда.
— Я думаю, это очень даже неплохо. — Корреш ткнул сестру локтем в бок. — Я всегда слышал, как грозен Ааз, когда он кидается в бой. Умираю от желания увидеть, как он в одиночку выйдет из этого довольно-таки щекотливого положения.
Плечи Ааза слегка обвисли, и он испустил тяжелый вздох.
— Тпру. Стоп. Наверное, я в своем энтузиазме наговорил лишнего. А я хотел сказать, что мой достаточно гибкий ум может обеспечить план для выполнения этой задачи. Конечно, исполнение означенного плана будет зависеть от способностей и доброй воли моих достопочтенных коллег. Так лучше, Корреш?
— Немного, — кивнул тролль.
— Теперь, когда это решено, — нетерпеливо перебил Гэс, — нельзя ли нам приступить к делу? Это, знаете ли, касается моего бизнеса, и чем дольше я держу свое заведение закрытым, тем больше денег теряю.
Для тех из вас, кто пропустил мимо ушей и глаз прежние справки, Гэс — это горгул. Он также владелец-управляющий трактира «Желтый полумесяц», популярнейшего базарного заведения, где подают незамысловатые блюда, и нашей нынешней полевой штаб-квартиры. Подобно Коррешу и Тананде, в прошлом он помог мне выпутаться из пары передряг и, как только услышал о нашей беде, снова предложил свои услуги. Однако, как и всякий, кто зарабатывает себе на жизнь на Базаре, он по привычке косит одним глазом на кассу. Он хоть и закрылся, чтобы обеспечить нам оперативную базу для предстоящей кампании, все же рефлекторно ощетинивался при мысли об упущенных прибылях.
Тут меня осенила одна идея.
— Успокойся, Гэс, — распорядился я. — Выдай цифру твоей нормальной торговли за день, приплюсуй к ней приличную сумму, и, когда это дело закончится, мы возместим тебе ущерб.
— Что? — завопил мой учитель, мигом теряя выдержку. — Ты с ума сошел, малыш? Кто, по-твоему, вообще будет это оплачивать?
— Торговцы Девы, — спокойно ответил я. — У нас расходы за счет фирмы, помнишь? Аренду этого заведения, пока мы выполняем задание, нельзя считать неразумным расходом. Согласен?
— О, верно. Извини, Гэс. Старые рефлексы, — смутился Ааз только на миг, затем его глаза задумчиво сощурились. — По сути, если мы вставим вас в договор, ваша помощь попадет под рубрику «гонорар консультантам» и пойдет по отдельной от наших собственных прибылей статье. Мне это нравится.
— Прежде чем тебя чересчур занесет, — быстро вставила Тананда, — я думаю, мы с братом предпочтем работать за процент в деле, чем за заурядный гонорар.
— Но, милая, — моргнула Маша. — Ты же еще даже не слышала, какой у него план. С чего ты взяла, что на проценты выдавишь больше гонорара?.. Это между нами, девочками.
— Между нами, девочками, — подмигнула Тананда, — ты никогда раньше не работала с Аазом. А я работала. И хотя, возможно, он и не самый приятный напарник, я питаю непоколебимую веру в его способности выколачивать прибыли.
— А коль мы теперь коснулись этой темы, — твердо уставился на Машу Ааз, — то с тобой мы действительно раньше никогда не работали вместе, и поэтому давай сразу установим четкие правила. У меня, видишь ли, есть свой стиль, и он обычно не позволяет тратить много времени на всякие «пожалуйста», «спасибо» и объяснения. Будешь делать что тебе говорят и когда тебе говорят — мы прекрасно поладим. Понятно?
— Нет.
Мой ответ выскочил прежде, чем Маша смогла сформулировать свой. Я смутно осознавал, что в помещении сделалось очень тихо, но по большей части мое внимание сосредоточилось на Аазе, когда тот медленно повернул голову и скрестил свой взгляд с моим.
— Послушай, малыш, — начал он опасным тоном.
— Нет, это ты послушай, Ааз, — взорвался я. — Я, конечно, твой ученик, но Маша-то — мой. Вот если она захочет расторгнуть соглашение и записаться к тебе, тогда все прекрасно. Но до тех пор, пока она этого не сделает, она моя ученица и находится под моей ответственностью. Если ты думаешь, что она может помочь, то предложи это мне, и уж я решу, годится ли она для этого. Ты, дорогой мой наставник, много раз, хотел ты этого или нет, вдалбливал мне в голову один урок. «Никто не распоряжается твоим учеником, кроме тебя, никто…» Если ты не думал преподать мне такой урок, то в следующий раз будь поосторожней с примером, какой ты подаешь ученику.
— Ясно, — тихо произнес Ааз. — Становимся чересчур большими для своих ползунков, так, малыш?
— Да вообще-то нет. Я отлично понимаю, как мало я знаю, спасибо. Но это мое задание, или по крайней мере его приняли от моего имени, и я намерен приложить для этого все свои силы… сколько бы их ни оказалось. Так вот, для этого задания мне нужна твоя помощь, Ааз… черт, вероятно, мне всегда будет нужна твоя помощь. Ты — мой учитель, и я должен еще многому научиться. Но я не собираюсь унижаться и не умру без этой помощи. Если мою просьбу о помощи ты воспринимаешь как передачу тебе моего задания и моей ученицы, то забудь о ней. Я просто попытаюсь управиться с этим делом без тебя.
— Тебе вышибут мозги.
— Может быть. Я не говорил, что одержу победу, только — что попробую сделать все, что в моих силах. А все мои силы извлекаешь на свет ты, Ааз. Ты толкаешь меня в опасные приключения. Но покамест мне как-то удавалось выкарабкаться. Мне нужна твоя помощь, но она не обязательна. Даже если ты не хочешь признаться в этом мне, думаю, тебе следует признаться в этом самому себе.
И с этим мы оба погрузились в молчание.
Что до меня, то я не мог придумать, чего бы еще сказать. Вплоть до этой минуты меня вели мой гнев и ответ Ааза. И вдруг мой наставник неожиданно перестал отвечать. Вместо этого он разглядывал меня ничего не выражающими желтыми глазами и не говорил ни слова.
Это почти пугало. Если я и мог всегда рассчитывать на какое-то качество Ааза, так это на его экспрессивность.
Либо выражением лица, либо жестами, либо ухмылками или же словесными взрывами мой учитель обычно давал знать всем, кто поблизости, что именно он чувствовал или думал по поводу любого события или выраженного мнения. Однако в данную минуту я не знал, взорвется он сейчас или просто уйдет.
Я начал уже сожалеть, что вызвал это столкновение. Но затем внутренне ожесточился. Сказанное мной было правдой, и высказать ее требовалось. У меня промелькнуло в голове, что из-за этого задания я могу потерять Ааза. Моя решимость поколебалась. Правда это или нет, я мог бы высказать ее иначе… помягче. По крайней мере мог бы выбрать время, когда не будут смотреть и слушать все наши друзья. Может быть…
Ааз внезапно отвернулся, встав лицом к Тананде и Коррешу.
— Вот теперь я готов вам поверить, — объявил он. — Малыш действительно сам управился с передрягой на Пенте, не так ли?
— Именно это мы и пытались тебе втолковать, старик, — подмигнул Корреш. — Твой ученик взрослеет и, как нам кажется, более чем способен в последнее время самостоятельно стоять на ногах.
— Да, я заметил.
Он снова посмотрел на меня, и на этот раз в его глазах имелось выражение. Я не узнал этого выражения, но по крайней мере оно имелось.
— Малыш… Скив, — сказал он. — Если я когда-нибудь гадал, зачем мне было брать тебя под свое крыло, то ты только что дал мне ответ. Спасибо.
— Э-э… спасибо. Я хотел сказать… пожалуйста. Нет. Я хотел сказать…
Как всегда, я оказался очень речистым в неожиданной ситуации. Я привык сносить тирады Ааза, но как справиться с этим, я не знал. К счастью, на выручку пришел мой любимец.
— Глип? — спросил он, просовывая голову в дверь и мотая ею.
— Но если ты воспринял все, что я тебе показывал, то я, наверное, сделаю перерыв и преподам ту же науку этому дракону, — взревел мой наставник. — Нам с тобой предстоит выйти на пару раундов. Мы понимаем друг друга, ученик?
— Да, Ааз.
На самом-то деле я не понял. И все же, казалось, это неподходящее время просить разъяснений.
— Осади назад, Глип, — приказал я. — Пойди поиграй с Лютиком или займись еще чем-нибудь.
— Глип, — и голова дракона исчезла так же быстро, как и появилась.
— Слушай, шеф, — протянула Маша. — Как ни сильно я ценю, что ты вступился за меня, мне в некотором роде любопытно услышать, что за план у большого и зеленого.
— Верно, — кивнул я. — Извини, Ааз, я не хотел перебивать. Так каков план?
— Ну, во-первых, — начал Ааз, снова занимая свое привычное место в центре внимания. — У меня есть вопрос к Гэсу. С чем пока наезжал Синдикат?
— Судя по тому, что я слышал, — ответил горгул, — их шайка подваливает к лавочнику и предлагает толкнуть нечто вроде страховки. Знаешь, «заплатите нам столько-то со своего дохода — и с вашим бизнесом ничего не случится». А тому, кто не торопится с согласием, они устраивают небольшую демонстрацию того, что может стрястись: то «случайно» повредят товар, то парочка хулиганов встанет перед лавкой и начнет досаждать покупателям. Пока это действовало. Деволы не любят терять бизнес.
— Хорошо, — усмехнулся мой учитель, показывая все до единого многочисленные заостренные зубы. — Значит, мы можем их обставить.
— Как?
Чему я научился в совершенстве, так это подавать Аазу нужные реплики.
— Очень просто. Только задайте себе такой вопрос: если бы ты был деволом и платил Синдикату за защиту твоего бизнеса, а с ним все равно что-нибудь бы стряслось, что бы ты сделал?
— Я могу ответить, — отозвалась Маша. — Я либо потребовала бы лучшей защиты, либо деньги назад, либо и то, и другое.
— Не улавливаю смысла, — нахмурился я. — А кто представляет угрозу для защищаемого Синдикатом бизнеса?
— Мы, — усмехнулся Ааз.
— Наш стратег пытается сказать, — любезно пояснил Корреш, — что лучший способ защиты — это нападение. Не больно оригинально, но тем не менее действенно.
— Ты чертовски прав, оно действенно, — воскликнул мой учитель. — Вместо того чтобы защищаться от Синдиката, мы подымаем волну преступности прямо здесь, на Базаре. И тогда посмотрим, насколько хорош Синдикат в защите от нас.
.
— Вот что я вам скажу. Просто чтобы этот день не был для вас сплошным разочарованием, я возьму вот это. Теперь вам не потребуется оставлять лавку открытой со всего лишь одним джинном на полке.
Я кинул ему самую мелкую монету, какая только нашлась в моей сумке. Верный своей природе, он оскалился даже, схватывая ее на лету.
— Неужели это всерьез? — возмутился он. — Это? За джинна? Это не покрывает даже стоимости бутылки.
— Да бросьте, бросьте, дорогой, — возразил я. — Мы с вами оба повидали свет… или измерения. Мы оба знаем, что это чистая прибыль.
— Да уж, — нахмурился он.
— Конечно. — Я показал на усеявшее пол стекло. — Никто не сможет определить, сколько бутылок сейчас разбили. Я знаю, что вы просто включите это в список утраченного товара и сполна получите по своей страховке вдобавок к тому, что я только что дал, а если вас обуяет алчность, то, вероятно, сможете добавить пять-шесть бутылок и сверх того.
— Это верно, — задумчиво произнес девол. — Эй, спасибо. Возможно, в конце концов это дело все же выгорит.
— Не стоит благодарности, — пожал я плечами, изучая бутылочку в своей руке. — Хотя, раз мы теперь пришли к согласию насчет цены, не могли бы вы посмотреть в книге имя моего джинна?
— Этого как зовут, я и так помню. Он новенький. Его имя Кальвин.
— Кальвин?
— Эй, не смейтесь. Это последняя новинка среди джиннов.
— Ну а кроме этого, как идут дела?
— Кроме этого? — недоверчиво переспросил Шайк-Стер. — Кроме этого? Кроме этого, дела идут скверно. Весь этот проект — катастрофа.
— Ну и ну, как тяжко, — произнес я с деланным сочувствием.
Я стал здесь, в «Салоне спагетти» Толстяка, завсегдатаем.
Каждый вечер я заскакивал узнать о передвижении войск… их и моих.
Приятно было иметь возможность проверить эффективность нашей деятельности, слушая жалобы врага. Еще приятней было иметь возможность намечать свой следующий ход, узнавая о контратаках на стадии их обсуждения.
— Я все еще не возьму в толк, — возразил Гвидо, заглядывая в котел, откуда он выудил еще одну огромную порцию спагетти. — Сперва все шло великолепно. Совершенно никаких ни забот, ни хлопот. Потом — бум, все кувырком, понимаешь, что я хочу сказать?
— Да. Выглядит так, словно кто-то намеренно вытеснил нас из бизнеса.
Эту последнюю мысль высказал кузен Нунцио. Очень долгое время я думал, что он физически не способен говорить. Однако, как только он привык к моему присутствию, он заметно осмелел.
В действительности Нунцио был робок — и сей факт лишь подчеркивал его писклявый голосок, который никак не вязался с внешностью этого амбала.
— Я вас предупреждал, что деволы могут быть скверной компанией, — напомнил я им, стремясь увести от темы организованного сопротивления. — А если лавочники трусоваты, то кажется вполне разумным, что местный преступный элемент должен отличаться большей расторопностью. Верно, Гвидо?
— Совершенно верно, — энергично кивнул громила с болтающимися изо рта прядями спагетти. — Мы, уголовники, в чем угодно обставим любого честного гражданина. Слушай, я когда-нибудь рассказывал тебе о том, как мы с Нунцио раз…
— Заткнись, дубина, — оборвал его Шайк-Стер. — В случае, если ты этого не заметил, по счетам за этих местных дилетантов платим мы. Нам вышибают мозги в финансовом смысле, и вам-то, ребята, и надлежит поймать противника. И отплатить за все… физически.
— Они нас боятся, — настаивал Гвидо. — Где бы мы ни появились, их нет как нет. Если мы не можем их найти, то они не так уж и опасны.
— Знаешь, Гвидо, ты никогда не мог похвастаться наличием мозгов, — прорычал Шайк-Стер. — Разреши мне растолковать тебе это на пальцах. Пока что мы заплатили в шесть раз больше того, что получили. Прибавь к этому все наши счета и расходы и, возможно, уловишь, почему Большие Парни недовольны.
— Но собирали-то мы не очень долго. Вот только расширим свою клиентуру…
— …и будем оплачивать претензии по большему числу заявок, — мрачно закончил Шайк-Стер. — Не пудри мне мозги радужной перспективой. Либо операция с самого начала окупает себя и приносит прибыли, либо быть беде. А мы завязли так глубоко, что даже если бы могли дышать через макушку, то все равно бы не выкарабкались.
— Может быть, если привлечь еще нескольких своих парней… — начал было Нунцио.
Шайк-Стер хлопнул ладонью по столу, останавливая своего помощника.
— Никаких новых накладных расходов, — закричал он. — У меня хватает неприятностей с объяснением Большим Парням нашего отчета о прибылях-убытках и без ухудшения баланса. Мы не только не воспользуемся никакой новой помощью, но и начнем сокращать расходы, и я имею в виду прямо сейчас. Скажи своим парням… а вы-то чему улыбаетесь?
Это последнее относилось ко мне.
— Так, ничему, — невинно ответил я. — Просто мне на минуту показалось, что вы говорите точь-в-точь как некто, кого я знал на Пенте… по имени Гримбл.
— Дж. Р. Гримбл? — моргнул Шайк-Стер.
Теперь настала моя очередь удивляться.
— Ну да. Он министр финансов в Поссилтуме. Неужто вы его знаете?
— Разумеется, мы учились в одной школе. Министр финансов, а? Неплохо. Если бы я знал, что он работает при дворе Поссилтума, то задержался бы там перекинуться с ним словечком.
Мысль о том, что Шайк-Стер и Гримбл знают друг друга, почему-то встревожила меня. Шансов, что эти двое сойдутся и сверят карты, было немного, и даже если это произойдет, Гримбл совсем не так уж много знал о моем modus operandi. И все же это послужило мрачным напоминанием, что я играю в очень рискованную игру с опасными людьми.
— Я по-прежнему думаю, что где-то тут орудует другая банда, — проворчал Нунцио. — Слишком многое указывает на то, что это не просто жулики-одиночки.
— Ты прав наполовину, — поправил его Шайк-Стер. — Слишком многое — даже для банды. Никто не прокручивает столько дел, даже мы.
— Тут я потерял нить ваших рассуждений, Шайк-Стер. — Мне стало действительно любопытно.
Синдикалист наградил меня покровительственной улыбкой.
— Это и неудивительно. Вы ведь маг и не так уж много знаете о том, как действуют организованные преступники. Позвольте мне объяснить. Когда Синдикат хочет на кого-то наехать, мы лупим какой-то одной конкретной стратегией… знаете, вроде охраны или нелегальной лотереи. Вроде этого. Концентрация наших усилий дает мощный эффект и, как следствие, проникновение на рынок.
— Это логично, — кивнул я, не желая признаваться, что снова ничего не понял.
— А теперь посмотрите, что происходит здесь. К нам поступают всевозможные жалобы — на погром, кражи, вооруженные ограбления, есть даже пара случаев поджога. Тут намешано чересчур много, чтобы это было работой одной группы. Мы имеем дело с кучей мелких, независимых банд, и если сумеем кого-то из них примерно наказать, то другие, возможно, предпочтут поискать более легкой добычи.
В некотором смысле я обрадовался, услышав это. Мне полагалось еще раз похлопать Ааза по плечу. Именно он решил, что усилий одной нашей команды недостаточно. Для ускорения нашей «волны преступности» он ввел на Деве сомнительную практику «страхового мошенничества»… и деволы с удовольствием приняли ее на вооружение.
Товар идет плоховато? Перебей его сам и заяви о погроме. Пытаешься продать лавку, но никто не хочет покупать даже ниже минимальной цены? Подожги ее и получи сполна. Или, еще лучше, хочешь немного увеличить личную прибыль? Подделай несколько накладных и подавай жалобу об «украденных товарах». Сплошная прибыль, никаких расходов.
Деволам это очень даже понравилось. Это позволяло им заработать и одновременно насолить Синдикату. Неудивительно, что на стол Шайк-Стера быстро наваливалась гора претензий и протестов.
Это было восхитительно… за исключением той части, где говорилось о примерном наказании любого пойманного с поличным.
Я мысленно взял на заметку, что надо предупредить команду о дополнительной осторожности.
— Если это не банда и они не работают против нас, — нахмурился Нунцио, — то почему все это происходит в наших районах? Папаша меня учил не верить в совпадения. Его одно такое и сгубило.
— Откуда ты знаешь, что это происходит только в наших районах? — возразил Шайк-Стер. — Может, мы выбрали на Базаре неудачный район для начала операции. Может, весь Базар — неудачный район. Может, нам следовало бы учесть мнение Скива, что тут нет никакой полиции. Когда кругом столько бабок, а полиции нет и в помине, то, само собой, разведется уйма проходимцев.
— Так что же нам делать? — зарычал Гвидо, вырывая из-под подбородка салфетку и бросая ее на стол. — Мои ребята не могут разорваться. Мы не можем контролировать наших клиентов и в то же время подыскивать новых.
— Совершенно верно, — согласился Шайк-Стер, — поэтому мы будем делать вот что. Во-первых, разделимся на группы. Две трети ребят будут патрулировать районы, взятые нами под охрану. Другие пойдут на поиски новых клиентов… и больше мы не будем брать их просто под охрану. Мы проведем исследование и опрос и выясним, много ли бед случилось в новой лавке или в новом месте, прежде чем предлагать там свои услуги. Тогда мы прикинем, велик ли риск, и, возможно, заставим клиента платить вдвойне. Улавливаете?
И Гвидо, и Нунцио принялись думать, и этот процесс явно был для них болезненным.
— Не знаю, — промямлил наконец Нунцио. — В этом плане, кажется, что-то не то.
— Преступность не окупится, если всем заправляет правительство, — любезно подсказал я им очередной ход, пробормотав реплику как бы про себя.
— Что-что? — вскинулся Шайк-Стер.
— Да просто нечто сказанное мне однажды моим учителем, — пожал плечами я.
— Эй! А Скив прав, — воскликнул Гвидо.
— Вы что, советуете нам стать полицейскими и экспертами страховых фирм?
— Ну, я бы не употреблял таких слов…
— Никаких «ну». Мы не станем этого делать.
— Это почему же?
— Брось, Шайк-Стер. Мы же плохие мальчики. Сам знаешь — урки. Что станет с нашей репутацией, если до Синдиката дойдет, что мы превратились в полицейских?
— Там подумают, что вы ценные сотрудники, упорно защищающие их вклады.
— Да? — нахмурился непереубежденный Гвидо.
— Кроме того, это лишь временно, — успокоил их Шайк-Стер. — И к тому же это дымовая завеса для того, что мы действительно будем делать.
— И что же это? — мягко спросил я.
Шайк-Стер окинул быстрым взглядом ресторан, а затем нагнулся вперед, понизив голос.
— Ну, я не собираюсь ничего говорить, но помните, я рассказывал о том, как Синдикат концентрируется на одном стратегическом направлении? Мне представляется, мы, похоже, выбрали на Деве не ту стратегию. Возможно, нам не следовало пробовать рэкет с охраной.
— Значит, вы собираетесь сменить стратегию? — подтолкнул я его.
— Правильно, — улыбнулся Шайк-Стер. — Мы пока притормозим рэкет с охраной и одновременно начнем наезды на букмекеров.
— Вот теперь ты говоришь дело, — возликовал Гвидо. — На азартных играх всегда делают хорошие деньги.
— Говори потише, идиот. Это же тайна.
— А кто услышит? — возразил Гвидо.
— Как насчет их?
Шайк-Стер ткнул большим пальцем в сторону столика, где сидели четыре громадных существа, попеременно то набивая рот, то оглушительно хохоча.
— Их? Это братья Хатт. Они бывают здесь раз в неделю. И слишком заняты собственными играми, чтобы беспокоить нас.
— Играми? Они игроки?
— Не… ну, возможно, за исключением Дарвина. Он вожак. Но он играет, ставя только на разный баланс и бизнес.
— Который из них?
— Самый худой. Я слышал, невеста посадила его на диету. И поэтому он злой, но для нас не опасен.
Шайк-Стер снова повернулся к нашему столику.
— Все равно говори потише. Как ты насчет этого, Скив? Я имею в виду азартные игры. Ты уже бывал здесь, на Базаре. Знаешь каких-нибудь подходящих букмекеров?
— Ну, дела. Единственный, кого я знаю, это Живоглот, — сказал я. — Он довольно крупный. Однако, если вы, ребята, собираетесь его облапошить, не говорите, что навел вас я.
Шайк-Стер дружески подмигнул мне.
— Уловил. Но со всего, что мы с него получим, вам будет процент. Знаете, гонорар за наводку. Мы не забываем своих друзей.
— Ну, спасибо, — буркнул я, чувствуя себя почти виноватым. — Ну, мне пора отчаливать. Пошли, Глип.
— Глип, — откликнулся мой дракон при звуке своего имени, вытаскивая голову из лоханки со спагетти.
Толстяк ощутил мгновенную симпатию к моему приятелю, основанную, как я подозревал, на новоприобретенной способности Глипа поглощать едва скрытую кроваво-красным соусом личинкообразную массу, бывшую основным блюдом этого сезона.
Я так и не сумел набраться достаточно храбрости попробовать спагетти, но моему дракону они очень понравились. Как маг, я знал, что кое-какие сомнительные лакомства, съедобные и не очень, живые и нет, тоже получали кулинарное одобрение Глипа, но это мало поощряло меня расширить свои диетные горизонты до включения в свой рацион того или иного блюда. И все же, пока со мной был Глип, нас встречали у Толстяка с распростертыми объятиями, несмотря на то что у моего приятеля появилась походка вперевалку, совсем как у хозяина ресторана.
— Скажи-ка, Скив, где ты держишь днем своего дракона?
Я оглянулся и обнаружил, что Шайк-Стер, сощурившись, задумчиво изучает моего приятеля.
— Обычно он при мне, но иногда я оставляю его с драконьей няней. А что?
— Просто я вспомнил жалобу на «прерывание торговли», которую нам пришлось однажды оплачивать… пришлось оплачивать… Черт, мы до сих пор ее оплачиваем. Короче, этот парень, видите ли, продает драконов, если не считать того, что вот уже неделя, как он не продал ни одного. Обычно он продает примерно трех в день и говорит, что поскольку заплатил нам за гарантию безопасности своего бизнеса, то нам полагается возместить ему разницу в снижении сбыта… и, знаете, эти твари дорогие…
— Знаю, — согласился я. — Но какое это имеет отношение к Глипу?
— Вероятно, никакого. Просто этот парень клянется, что как раз перед тем, как все пошло прахом, к нему заявился какой-то маленький дракон и поговорил с его драконами. Теперь они не ревут, не дышат огнем, ничего не делают. Только спят и резвятся… а кому нужен резвящийся дракон, понимаете?
— Переговорил с его драконами? — обеспокоенно переспросил я.
По какой-то причине у меня внезапно возник в голове образ Глипа, выступившего против дракона Большого Джули — зверя, по сравнению с которым сам он выглядел просто карликом, — и победившего.
— Ну… они не то чтобы говорили, но сгрудились и придвинули головы друг к другу, издавая невнятные пыхтящие звуки. И не давали тому парню приблизиться, пока не закончили. Единственное, в чем он уверен, это в том, что маленький, тот, который, по его словам, испортил ему весь бизнес, сказал что-то вроде «пип». Сказал так пару раз.
— Пип? — переспросил я.
— Глип, — ответил мой дракон.
Шайк-Стер снова уставился на него.
— Брось, Шайк-Стер, — вмешался Гвидо, дружески ткнув своего начальника. — Говорящие драконы? Тебе кто-то вешает лапшу на уши. Мне кажется, он получил партию некондиционных драконов и пытается заставить нас платить за них. Пошли ты его подальше.
— Это будет не так-то легко, — пробурчал Шайк-Стер. — Но, полагаю, ты прав. Я хочу сказать, что все драконы выглядят очень похожими друг на друга.
— В общем, верно, — отозвался я, постепенно отодвигаясь к ближайшему выходу.
— Пошли, Пип… я хотел сказать, Глип.
Может быть, подозрения Шайк-Стера и поумерились, но у меня все равно оставалось несколько своих, когда мы шли обратно к трактиру «Желтый полумесяц».
— Скажи мне откровенно, Глип, ты имел какое-нибудь отношение к порче чьей-то торговли драконами?
— Глип? — ответил мой приятель точно таким же тоном, какой бывает у меня самого, когда я слишком упорно стараюсь казаться невинным.
— Понятно. Но больше не суйся в это дело. Я думаю, мы и без того разберемся. Не стоит тебе рисковать своей чешуей.
— Глип.
На этот раз ответ был куда более подавленным, и я понял, что он заметно повесил нос.
— Да не сердись ты! Просто я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случились. Вот и все.
Я вдруг осознал, что прохожие оборачиваются на нас. Все же, как ни странен Базар, они не привыкли видеть, чтобы кто-то шел по улице, споря с драконом.
— Поспешим, — скомандовали, переходя на рысь. — Не знаю, что нам противопоставить намерению Синдиката наехать на букмекеров, но уверен, что Ааз что-нибудь придумает.
Я чуть не упустил их. Уверяю вас, это не оттого, что я медленно передвигался. Просто они действительно неслись на всех парах.
— Привет, ребята, — окликнул я их, как раз когда Шайк-Стер занес кулак для удара по двери раздевалки. — Вы тоже пришли поздравить победителей?
Три пары глаз вперились в меня, когда мои «друзья» круто обернулись.
— Поздравить? — зарычал Гвидо. — Я их так поздравлю…
— Минутку, — перебил его Шайк-Стер. — Что вы имели в виду под «тоже»?
— Ну, я пришел сюда именно за этим. Я только что выиграл на последнем матче приличное пари.
— Насколько приличное?
— Ну, приличное для меня, — сбавил тон я. — Я получил пятьдесят золотых.
— Пятьдесят, — фыркнул Гвидо. — Ты знаешь, сколько мы потеряли на этой лаже?
— Потеряли? — нахмурился я. — Разве вы не знали, что красные — фавориты?
— Конечно, знали, — прорычал Шайк-Стер. — Вот потому-то мы и решили сорвать убойный куш, когда они проиграют.
— Но что заставило вас подумать, что они… А! Вы это-то и имели в виду, когда сказали, что собираетесь взяться за игорное дело?
— Совершенно верно. Команда «красных» должна была изящно лечь в третьем раунде. Мы заплатили им достаточно… на самом-то деле более чем достаточно.
Говоря это, он так походил на Гримбла, что я не смог сдержаться от дешевой шпильки.
— Судя по исходу, мне кажется, что вы заплатили чуть меньше, чем достаточно.
— Это не смешно. Теперь вместо того чтобы возместить свои убытки, нам придется объяснять Большим Парням еще один крупный проигрыш.
— Да брось, Шайк-Стер, — улыбнулся я. — Много ли может стоить покупка матча?
— Немного, — признался он. — Но если исходить из того, что мы проиграли все инвестированные средства, то получится…
— Какие еще инвестированные средства?
— Он имеет в виду пари, — объяснил Гвидо.
— А. Ну, полагаю, что это риск, на который приходится идти, когда пытаешься сорвать убойный куш.
На лице Шайк-Стера промелькнула злая улыбка.
— О, кое-что убойное мы сварганим, что и говорить, — пообещал он. — Местным на этом Базаре самое время усвоить, что значит становиться Синдикату поперек дороги.
И с этими словами он кивнул Гвидо, а тот открыл дверь в раздевалку.
Все четверо борцов пользовались одной раздевалкой, и когда мы вошли колонной по одному, они выжидательно подняли головы.
Совершенно верно. Я сказал именно «мы». Я в некотором смысле пристроился в хвост колонны, и никто, казалось, не возражал.
— Слушайте, вы, шуты гороховые, может, вам кое о чем напомнить? — обратился к ним вместо приветствия Шайк-Стер. — Например, кому полагалось победить?
Члены разных команд обменялись взглядами. Затем самый маленький из команды «красных» пожал плечами.
— Подумаешь. Ну, мы передумали, что тут такого?
— Да, — вступил в разговор его товарищ по команде. — Мы решили, что проигрыш плохо скажется на нашей репутации… проиграть таким хилякам…
Это подняло на ноги команду «белых».
— Хилякам? — проревел один из них. — Вы захватили нас врасплох, вот и все. Нам сказали не напрягаться до третьего раунда.
— Если бы вы так «не напрягались» еще чуть дольше, то просто бы уснули. Вам полагалось бороться, а не танцевать.
Шайк-Стер снова шагнул вперед.
— Значит, вы признаете, что поняли первоначальные инструкции?
— Эй, отцепись от нас, а? Ты получишь обратно свои вонючие деньги, так какого тебе тогда надо?
— Даже если вы дадите нам полное возмещение, — мягко уведомил их Шайк-Стер, — есть еще деньги, проигранные нами по вашей милости. Полагаю, никто из вас не обладает независимым капиталом?
— О, разумеется, — рассмеялся один из «красных». — Мы занимаемся борьбой только ради острых ощущений.
— Так я и думал. Гвидо, Нунцио, посмотрите, что можно сделать для сведения счетов с этими господами. И не торопитесь. Я хочу, чтобы они это почувствовали, понимаете?
— Не знаю, Шайк-Стер, — нахмурился Гвидо. — Они такие маленькие. Не думаю, что мы сможем заставить их протянуть чересчур долго.
— Ну, сделайте все, что в ваших силах. Скив, не желаешь выйти со мной? Вряд ли тебе захочется при этом присутствовать.
Шайк-Стер даже не подозревал, как он прав.
Хотя я пережил в последние годы несколько лихих потасовок, это не означает, что я наслаждался ими — даже как зритель.
Не успела за нами закрыться дверь, как внутри раздалась серия глухих ударов, сопровождавшихся треском. И слушать-то было просто больно, но продолжалось это недолго.
— Я же советовал им не торопиться, — нахмурился при этой тишине Шайк-Стер. — А, ладно, полагаю, сойдет и…
Дверь открылась — показался один из команды «белых».
— Если у вас тут есть еще какие-то урки, то предлагаю прислать их сюда. Эти двое научили нас совсем немногому.
Он опять закрыл дверь, но не раньше, чем мы успели увидеть на полу двух телохранителей. Ну, Гвидо — он лежал на полу, а Нунцио в некотором роде стоял на голове у скамейки в углу.
— Крутые малыши, — небрежно заметил я. — Должно быть, все дело в их четырех руках. Как по-вашему, найдется для них работа в Синдикате?
Увиденное заметно потрясло Шайк-Стера, но он быстро оправился от шока.
— Значит, они хотят играть без правил. Что ж, меня это вполне устраивает.
— Вы ведь не собираетесь туда один? А? — спросил я, искренне озабоченный.
Он наградил меня испепеляющим взглядом.
— Ни в коем случае.
И с этим сунул пальцы в рот и громко дунул. По крайней мере выглядело это именно так. Ничего иного я не услышал.
Прежде чем я успел спросить, что он сделал, грохот шагов объявил о прибытии подкрепления в две дюжины синдикалистов.
Ловкий фокус. Полагаю, свист был слишком высоким для моих ушей… или слишком низким.
— Они уделали Гвидо и Нунцио, — закричал Шайк-Стер, прежде чем громилы успели остановиться. — Ну как, покажем, кто здесь командует? За мной!
И, рванув дверь, он ринулся в раздевалку, увлекая за собой всю стаю.
Не уверен, бывал ли когда-нибудь Шайк-Стер в настоящей драке, не говоря уже об участии в ней в качестве вожака. Но я определенно уверен, что больше он никогда этого не попробует.
Хлынувшие из раздевалки крики и вопли побудили меня к действию. Я отошел немного дальше по коридору и стал ждать там. Моя осторожность оказалась излишней. Стена не рухнула, равно как и потолок и само здание. Однако же все-таки отвалилось несколько кусков штукатурки и один раз кто-то пробил в стене дыру… собственной головой…
Мне подумалось, что если поклонники боев на арене действительно хотели получить за свои деньги стоящее зрелище, то им следовало бы оказаться здесь. Поразмыслив еще, я все же пришел к выводу, что без них все-таки лучше. В раздевалке и так к этому времени набилось достаточно существ… что не хуже любой другой причины прочно держало меня в коридоре.
Наконец звуки боя стихли, воцарилась зловещая тишина. Я напомнил себе, что обладаю полной уверенностью в исходе боя. По мере увеличения продолжительности тишины мне пришлось напомнить себе об этом несколько раз.
Наконец дверь с шумом распахнулась и вышли четверо второв, смеясь и болтая между собой.
— Мило, — окликнул я их. — Не спешим, не суетимся… А я изнывай тут весь вечер от беспокойства.
Один из команды «белых» подбежал ко мне, обнял и поцеловал:
— Извини, красавчик. Мы так здорово позабавились, что начисто позабыли о тебе.
— Э-э… ты не могла бы что-нибудь сделать с личинами, прежде чем опять поцелуешь меня?
— Хоп. Извини. Забыла.
Более высокий член команды «красных» закрыл глаза, и вторы пропали. Вместо них стояли Ааз, Гэс, Тананда и Корреш. Вот потому-то я и мог не беспокоиться за исход сражения… чересчур сильно…
— Хорошая работа, Гэс, — одобрительно кивнул я. — Но все равно я думаю, что вполне мог бы управиться с заклинанием личины сам.
— Ты видел когда-нибудь раньше втора? — отпарировал Ааз.
— В общем, нет.
— А Гэс видел. Именно поэтому личинами и занимался он. Конец дискуссии.
— Была у меня секретарша по имени Этейл, — объяснил спокойно горгул, игнорируя распоряжение Ааза. — Она была большой поклонницей борьбы.
— Секретарша? — моргнул я.
— Разумеется, неужели ты никогда не слышал о второпалой машинистке?
— Хватит, — настойчиво сказал Ааз, поднимая руку. — Я за то, чтобы отправиться в «Желтый полумесяц» и устроить там маленькое торжество. Думаю, мы достаточно насолили Синдикату за один вечер, не так ли?
— Да уж, — усмехнулась Тананда. — Это научит их иметь дело с теми, кто одного с ними роста.
— Но вы же одного с ними роста, — нахмурился я.
— Знаю, — подмигнула она. — В том-то вся и соль.
— Слушай, Ааз, ты уверен? — вмешался Корреш. — Я имею в виду, мы задали им, конечно, хорошую трепку, но удержит ли это их до утра?
— Если им повезет, — усмехнулся мой учитель. — Вспомни, как только они очнутся, им придется идти докладывать своему начальству.
— Ты думаешь, они попытаются возместить свои убытки наездом на игорный бизнес? — спросил я.
— Надеюсь, что да, — усмехнулся Ааз. Его улыбка стала мечтательной и широкой. — Следующее соревнование с крупными ставками — скачки единорогов, и с этим у нас не будет никаких проблем.
— Ты имеешь в виду Лютика? Его нельзя пускать на скачки. Он боевой единорог.
— Знаю. Вот и подумай об этом.
