Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Артём Ерёмин
Никнейм: Азимут; Специальность: Стрелок; Статус: серьёзно ранен
Если бы он смог похоронить Беллу, то сделал бы это здесь. В сердце заброшенного сквера, напоминавшего теперь дикий лес, где всё, вплоть до сухой травинки под ногами, дышало умиротворением. Она ведь заслуживала умиротворения и покоя…
Маленькое убежище, где был её дом, сгорело ярким синим пламенем. Все жители погибли, либо схвачены высокоуровневыми ублюдками. Лишь ему чудом удалось спастись и немного отсрочить свою гибель. Последние месяцы он только и делал, что отсрочивал, убегал, ускользал…
Теперь уже всё – в боку, совсем рядом с тем местом, куда угодила пуля незадачливого Эльдорана, зияло новое отверстие, будто сама судьба решила исправить досадную оплошность. Рана, по сути, пустяковая, но вот пуля оказалась с неприятным сюрпризом. Отбегался.
И даже не получится толком отомстить за жизни стольких замечательных людей. Да, именно – людей, не персонажей. Когда Белла связалась со своими по рации, они не только дотащили его, чуть живого, в убежище, но и пожертвовали кровь нужной группы. Энергетики подключили резервный генератор для бесперебойной подачи энергии, а после операции дети, работающие на гидропонике, тайком таскали ему маленькие, полузелёные ягоды. И это всё для него – по сути незнакомому человеку, который просто спас члена их маленькой общины.
Артём опустил в неглубокую ямку, вырытую ножом в непослушном грунте, цепочку Беллы с её личным номером, данными о группе крови и прочей ерунде на жестяном брелке. Постоял немного над импровизированной могилкой, шепча растрескавшимися губами беззвучную молитву, и забросал её землёй. Ему таких почестей не видать – тело, скорее всего, разорвут мобы-падальщики, а сам он пустоголовым некросом возродится в клон-ячейке – слишком глубоко погрузился в игру. Существовало ещё одно его тело, в проклятой реальности, но про него он уже привык не вспоминать.
Артём прислонился спиной к шершавому стволу какого-то дерева, уныло опустившего ветви к земле, закрыл воспалённые глаза и приготовился умереть. Раз и навсегда. В его положении люди обычно начинали верить в загробный мир или вовсе в следующую реинкарнацию, но он твёрдо знал, что впереди ждёт лишь пустота, холодная и одинокая.
А если всё же и существует потустороннее чистилище для вознёсшихся душ, то вряд ли там окажется сущность персонажа компьютерной игры. Без которой даже рай с ангелами и симпатичными праведницами, не будет ничем отличаться от забвения в абсолютной тьме. Так уж получилось.
– Так-так… Неужели ты сдался? – прошелестел тихий голос над ним. – Я удивлён…
Напротив Артёма на стволе поваленного дерева сидела невнятная фигура в тёмном балахоне с низко надвинутым капюшоном. Вроде, человеческая. Над склонённой головой не было ни намёка на игровой ник, но и пояснялки при внимательном взгляде на фигуру выскакивать отчего-то не спешили. Багованный персонаж?
– Что тебе надо от меня? – с раздражением спросил парень. – Дождись, пока я сдохну, и можешь спокойно облутать моё тело.
– Зачем? – в шелестящем голосе тоненькой змеёй проскользнула ирония. – У меня всё есть, мне ничего не надо. Тем более от того, кто едва преодолел порог десятого уровня.
«Не персонаж, – с удивлением понял Артём. – Но тогда как он скрывается от системы?»
– Кто ты такой?
– Я был никто, и стал никем, – со смешком выдала фигура. – Помогло тебе это знание? Думаю, вряд ли. Если тебя это успокоит, я и сам не знаю ответа на этот вопрос. Но мы здесь говорим не о моей скромной персоне, до которой никому давно нет дела, а о тебе. Повторяю, ты решил сдаться?
– У меня нет выхода, – Артём провёл рукой по забинтованной ране, которая продолжала кровоточить. – Это…
– Урановая пуля. Очень неприятная вещь. И довольно редкая. Её ещё называют «последним шансом», или чаще «последним аргументом», слышал?
– Приходилось. Видимо, я очень их достал, раз они не пожалели для меня столь ценный боезапас.
– И это хорошо, – незнакомец колыхнул капюшоном. – Мне бы пригодился такой человек. Высокоуровневые стали доставлять слишком много… проблем. А без помощников, как показал печальный опыт, за всем и не углядишь.
– Предлагаешь мне поработать на тебя? – нашёл в себе силы усмехнуться Артём, несмотря на набирающую обороты боль.
– А почему бы и нет… Неужели я зря выводил тебя из-под обстрела?
– Что?!
– А ты думал – повезло? Я накрыл тебя куполом невидимости, когда ты, полуоглушённый, выбирался наверх из полыхающего убежища. Меня редко кто может впечатлить, но твой смертельный марафон лишний раз доказал, что качество всегда превосходит количество. До определённого момента, конечно.
– Что ещё за купол невидимости? Никогда о нём не слышал.
– В этой игре много любопытного контента, – фигура плавно соскользнула с лежащего дерева. – Ты даже не представляешь, как много.
Очертания незнакомца поплыли, будто размытая водой краска на стене, и через мгновение от него осталось лишь небольшое облачко чёрного дыма, растаявшего на глазах.
– Да уж, – оценил увиденное Артём. – И где же ты, господин Никто? Или у меня уже от интоксикации глюки пошли?
– Это иллюзия, а не галлюцинация, – поправил его загадочный игрок в балахоне, неведомым образом оказавшийся за спиной. – Тебе до видений пока далеко. Твой организм пока не настолько отравлен, его ещё можно спасти.
– А взамен?..
– Я не прошу рабской покорности и безоговорочного послушания. Просто ответь, что бы ты сделал, получив небольшую отсрочку?
– Отсрочку… – Артём злобно оскалился. – Ну, мой марафон всегда можно продолжить. А там уже кому как повезёт возродиться. У персонажей вот, вообще шансов не было. Око за око, так сказать. В том, что никто не может покинуть игру, есть определённая справедливость…
– Скорее – идиотизм, – прошелестел незнакомец. – Но твой настрой мне нравится. Пожалуй, для тебя можно сделать исключение.
– А я-то думал, что рана от урановой пули не лечится.
– Обычным медиком – да, но высокоуровневый крестоносец может замедлить поражение внутренних органов, а те, что уже не спасти – заменить на искусственные. Кибернизация для тебя – единственная возможность протянуть чуть больше положенного. Последний шанс, как бы иронично это ни прозвучало. Ну так что, ты готов бороться дальше?
– Готов, – кивнул Артём. – Только скажи, как тебе удалось так прокачаться в качестве медика и иллюзиониста?
– Я многое могу, – из-под капюшона раздался короткий вздох. – Это моя сила, и моя слабость.
«Да уж, он определённо переиграл в своё время. Но если и впрямь поможет?»
Незнакомец подошёл ближе и взял парня за руки. На миг перед глазами резко и без перехода вспыхнула темнота, а уже в следующее мгновенье Артём ощутил, что сидит на холодном каменном полу.
Парень ошарашено завертел головой и увидел, что из лесопарка вблизи погибшего убежища он перенёсся в какое-то глухое подземелье, без окон и дверей, вдоль грязных стен которого шли пластиковые многоярусные стеллажи, выдранные, судя по всему, из обычного гипермаркета. На полках громоздились различные бутылки вперемешку со странными приборами и неведомыми запчастями.
В подземелье резко пахло кровью и химией. Посреди более-менее свободного пространства между стеллажами стояло жутковатого вида ложе, вокруг которого ощетинились паучьими лапами многочисленные манипуляторы. Некоторые из них походили на оборудование обычного дантиста, а вот предназначение остальных, вроде большой циркулярной пилы или гигантского зажима в виде щипцов, Артёму узнавать не хотелось.
Игрок в балахоне отошёл от парня и направился к вышедшему навстречу обитателю подземелья – четырёхрукому киборгу, стилизованному под ожившие рыцарские доспехи.
– Рад вас видеть, Профессор, – поклонился незнакомец. – Как продвигаются изыскания?
– О, самым лучшим образом! – радостно заявил персонаж, полыхнув изумрудным светом из смотровой щели литого шлема. – Ещё немного, и мне удастся синтезировать ген погонщика. Это будет прорыв!
– Радуйтесь, что мне подвернулась возможность серьёзно озадачить наших зарвавшихся друзей и без помощи тварей Татч, – в голосе игрока скрежетнул металл. – Поначалу я думал, что вы принесёте больше пользы.
– Я не подведу вас! – свет, бьющий из шлема, стал почти синим. – Если бы эти остолопы-помощники остановили ту девчонку…
– Я дал вам одних из лучших объектов, имеющихся у меня на тот момент, – в шелестящем голосе отчётливо послышалось раздражение. – Ну, хорошо, скоро вы получите пополнение. Только не разочаруйте меня снова.
– Клянусь…
– Оставьте, – оборвал его игрок. – Займитесь-ка лучше моим новым другом. Его поразили урановой пулей, а умирать ему пока ещё рановато.
– Меняем генотип или просто ставим импланты?
– На ваше усмотрение, но чтобы он был в наилучшей форме до самого конца.
– Само собой!
Незнакомец развернулся, махнув бесформенным балахоном, и подошёл к Артёму, у которого уже не оставалось сил, чтобы подняться.
– Благодарить не нужно, просто сделай, что обещал. Никто не должен уйти из Цитадели, по крайней мере, пока я не разрешу!
– Хорошо. Только у меня вопрос…
– Позже. Сейчас мне нужно вынуть пулю и передать тебя в заботливые руки Профессора. Времени у нас мало.
– Ладно, скажи хоть, как мне тебя называть?
Игрок на секунду задумался.
– Хм, а может, Безликий? Наши общие знакомые меня так окрестили, а прошлое моё имя осталось в той жизни, куда нет возврата. Только они в это не верят, не хотят верить. Но придётся, и лучше рано, чем поздно… Да, можешь звать меня Безликим.
Юлия Держивес
Никнейм: Джули; Специальность: Штурмовик-кибер; Статус: в плену
– …Родители очень хотели, чтобы из меня вышел толк. Так и получилось… Толк вышел, бестолочь осталась.
– Не кори себя, ты же не знала, что так получится, – Слим ободряюще улыбнулся. – Но могло быть и хуже.
Юля взглянула в его ярко-зелёные глаза, прикрытые толстыми линзами очков, и отрицательно покачала головой.
– Куда уж хуже?
– Ну, к примеру, мы могли оказаться на их месте, – он кивнул на тела, распростёртые на полу.
Бедные персонажи. Сегодня был не их день – оказавшись под закрытым куполом арены, игроки мгновенно договорились о совместных действиях и объединились в группу. Короткая, но яростная схватка закончилась с разгромным счётом четыре – ноль. Юля отделалась парой вмятин на корпусе, а её новоявленный напарник – небольшим ожогом в области бедра. И всё бы хорошо, вот только стражи, отводившие их до арены и обратно, пока не спешили показываться, а значит, ничего ещё не закончилось. Победитель должен остаться один.
– Смешно, – кисло улыбнулась Юля. – Мне вот интересно, как долго они будут ждать нас?
– Это же машины. Боюсь, что до самого конца.
– Если хочешь – стреляй и выходи в следующий круг, – предложила Юля. – Мне всё надоело.
– Нет, ты что! Мы что-нибудь придумаем.
«Успокоил. Тоже мне, рыцарь…»
– Да? Пока что дальше задушевных бесед мы не продвинулись.
Слим поправил очки и задумчиво затих.
Вообще, Юле с ним повезло – её противник оказался тихим, застенчивым хипстером, который предпочёл игнорировать жестокие правила, навязанные пришельцами. Правда, стрелял он хорошо, даже как-то слишком. Практики, наверное, было много. Сейчас ради этого не нужно записываться в великую и ужасную армию – вирт-шлем на голову надел, имитатор в руки, и вперёд, за новыми победами.
Что теперь делать, она не представляла, и поэтому даже немного обрадовалась, когда корабль содрогнулся всем своим массивным корпусом, будто животное, поймавшее пулю.
– Это взрыв? – вскочил на ноги Слим.
– Нет, блин, у роботов сегодня вечеринка!
Корабль снова вздрогнул и на некогда идеально ровном полу появился небольшой уклон – россыпи разнокалиберных гильз потихоньку начали катиться в одну сторону. Снаружи определённо что-то происходило. Слим прижался спиной к гладкой стене, не опуская плазменного пистолета, готовый отразить атаку из любого направления. Юля же осталась сидеть в той же расслабленной позе, что и накануне. Ей не было смысла дёргаться раньше времени.
«Господи, Санта, ты услышал-таки мои молитвы… Или, всё же, Сатана?»
После очередного вздрагивания наклон стал больше, а по стене напротив них зазмеился рваный зигзаг трещины – совсем не похоже на стандартное открытие дверей. Слим, наконец, нашёл себе цель и взял на прицел разлом в монолитном куполе арены.
– Ты там аккуратней, не молоти горячку, – попросила его Юля.
– Да знаю я!
Края трещины в стороны так и не пошли. Гулко скрежетнуло металлом о металл и когда до недоумевающей Юли наконец дошло, что это за звук, было уже поздно. Взрыв в замкнутом пространстве арены раздался так, будто заряд находился внутри черепной коробки. Коротко вжикнули осколки, оставив глубокую царапину на бронированном боку, и воцарилась пыльная, наполненная звенящим писком тишина.
Внимание, вы контужены!
Ваш слуховой порог снижен на…
Юля повела в грязном воздухе рукой, будто собиралась отмахнуться от назойливых строчек, переливающихся перед глазами. Рядом беззвучно страдал Слим, по счастью, живой.
«Жил-был на далёком севере забавный зверёк Песец. Он был очень добрый и со всеми делился собой… Тебе Песец и ему Песец. Всем Песец».
В густом пыльном тумане мелькнули несколько быстрых силуэтов. Или это просто так казалось? Окружающие предметы потеряли чёткость и стали размываться, как будто она смотрела сквозь мутное стекло. Окончанием бреда стало появление знакомой светловолосой головы, склонившейся над ней.
«Вот только тебя мне до полного счастья и не хватало!»
В шею, чуть повыше защитного ожерелья что-то коротко кольнуло. Звон стал растворяться, а настройки контрастности и цветопередачи снова вернулись к оптимуму.
– Аура?! Ты какого здесь?
– И тебе привет! – широко улыбнулась юная девушка. – Встать можешь?
– Скорее да, чем нет, – проворчала Юля, помотав головой. – Сейчас, только задние клапана продую и поднимусь.
– Хор… О боже, что с тобой случилось?
Видимо, девочка разглядела, что на её подруге не какой-то защитный костюм а она сама стала ходячим скафандром, в котором едва копошился язвительный червячок Джимми.
– Всё со мной в порядке… По большей части. Процентов эдак на тридцать-сорок.
– Потом наворкуетесь! – к ним подскочил крепкий парень с коротким автоматом в руках. – Бегом отсюда!
– Он со мной! – Юля подхватила так и не пришедшего в себя Слима за шиворот и потащила к пролому.
В коридоре обнаружились дымящиеся останки стража, который привёл её сюда накануне. Его некогда блестящий корпус напоминал старый дуршлаг, а передняя часть оказалась разворочена взрывом. Юля не удержалась и легонько пнула одну из металлических лап бывшего надзирателя. Конечность бумерангом полетела в глубь коридора, чудом не задев никого из толпящихся там людей. На неё, конечно, посмотрели выразительно, но вслух никто не высказался.
Судя по внешнему виду, большинство из них сами ещё недавно были узниками корабля. Большинство – персонажи, игроки составляли где-то с четверть. Неудивительно, что ей за всё время боёв попалось только двое. Все, кроме одетой с иголочки Ауры и её симпатичного спутника с ником Алегор, были вооружены чем попало – от простых пистолетов до противотанковых ружей.
«Прямо народное ополчение какое-то».
Из противоположного конца коридора величественно выплыл изогнутый объект, ощетинившийся дулами многочисленных пушек. Толпа не растерялась и шарахнула первой. Из всех стволов. Объект завертелся волчком и рухнул на пол, искря как включённый тостер, который сдуру окатили водой.
«Очень-очень злое ополчение. Прадедушка Спартак гордился бы нами».
– Надо отсюда убираться! – проявил похвальную дальновидность кто-то из освобождённых гладиаторов.
– Ага, давайте все возьмёмся за руки и дружно прыгнем с высоты, – предложила Юля. – Зачем нам парашюты и прочая фигня?
– Ты права, – кивнул напарник Ауры, с интересным ником Алегор. – Но у нас есть кое-что получше парашютов.
Корабль снова зашёлся мелкой дрожью далёкой канонады.
– Отходим к хвостовой части!
Всего их оказалось около тридцати разношёрстных бойцов, но тесные стены коридора визуально увеличивали количество восставших. Продвижение назад сильно замедляли постоянно выскакивающие из скрытых отсеков стражи и прочие роботы Ллургов, пару раз в их неорганизованную толпу успели пальнуть, принеся первые потери. Юля, несмотря на творившуюся вокруг заварушку, отметила про себя, как сильно за прошедшие дни изменилась милая девочка Аура. Нет, не внешне, разве что в глазах появилась какая-то неуютная твёрдость, но то, как хладнокровно она работала с пострадавшими, заслуживало уважения. Даже не верилось, что тот боец-медик в заляпанном кровью лёгком защитном костюме, который спокойно колол смертельную дозу морфия тем, кого уже было не спасти, когда-то испытывал паническую боязнь при виде обыкновенных крысок. Первого уровня.
«А девочка-то выросла!»
Через несколько минут группа достигла развилки – в разные стороны уходили три коридора, хоть незабвенный камень перед ними ставь. И судя по обескураженным лицам Ауры с напарником – такого богатого выбора пути раньше не было.
– Эй, чего встали, хреновы витязи на распутье?!
Их нагнали пятеро бойцов, грязных и закопчённых, будто целый день жгли автомобильные покрышки в честь масленицы, прыгая туда-сюда через чадящий костёр. Их предводитель – крепкий малый в тактическом шлеме, протиснулся в первые ряды.
– Проклятый Ллург перетасовал внутренние помещения, – пояснил Алегор. – Я не знаю, по которому коридору из трёх мы пришли.
– А ты вообще уверен, что именно он по-прежнему ведёт в хвостовые отсеки?
– Да, иначе бы корабль его просто завернул по спирали, а мы бы и не заметили.
– Хм, аргумент принят.
Крепыш быстро просмотрел все три коридора и уверенно ткнул пальцем в левый.
– Вот тут мы натопали, плюс ещё отметины на стене – я каждые пятьдесят метров их рисовал, привычка профессиональная. Бегом за мной!
Позади из коридора послышались частые выстрелы.
– А, чтоб вас! Вперёд, мы догоним! – боец дёрнулся обратно, против основного потока людей.
Юля не раздумывая, пошла за ним, передав Слима другим бойцам. К проклятым роботам осталось слишком много претензий, чтобы уйти вот так, толком не попрощавшись.
– Джули! – Аура схватила её за руку. – Пошли с нами, Талтер справится!
– Помоги раненым, детка, я скоро вернусь.
– Я тебе не детка!
– Знаю. Иди.
Тот, кого она назвала Талтером, остался прикрывать отход основной группы вместе с теми вывалянными в копоти персонажами, с которыми он пришёл накануне. Они засели за резким поворотом коридора, время от времени постреливая из-за угла в собирающихся вместе роботов. Те, наконец, сообразили, что поодиночке уязвимы и спешно накапливали численность.
Юля выглянула за поворот и едва не поймала горячую струю плазмы. Бойцу с обычным пистолетом-пулемётом, последовавшему за ней, повезло меньше – бедолага не успел вовремя среагировать и немедленно отправился в мир иной, или что там вместо него у персонажей. Бэкап?
– Не высовываться! – рявкнул игрок, осторожно вынимая из рюкзака металлические кругляши.
Мехов было около десятка, половина из них – левитирующие.
«Если они все разом вывалятся в коридор, хоронить будет нечего».
– Я их задержу. – Юля сжала в руке плазменный пистолет Слима и шагнула вперёд, к самому углу.
– С ума сошла или действительно такая крутая? – спокойно спросил Талтер, продолжая прилаживать шайбы на стену.
– Это мы сейчас и выясним.
– Сорок секунд, – предупредил игрок. – Не геройствуй сверх меры. Ребята, прикройте её по возможности.
Хмурые персонажи согласно кивнули. Их оружие было в основном пулевое. роботу это как слону дробина – нужно как следует нафаршировать его ядовитым свинцом, прежде чем зверь решит откинуть копыта.
«Молитесь, черти, тётя Юля идёт на вы!»
Юля распрямившейся пружиной прыгнула вперёд, чувствуя, как воздух вокруг неё раскалился от частых выстрелов. Она мягко приземлилась на покатую спину стража, прущего первым в колоне, всадила ему полный заряд в переднюю часть, где располагалась россыпь выпуклых окуляров, и снова взвилась в воздух. В бедного робота запоздало полетели предназначавшиеся ей выстрелы, окончательно разворотив его на части.
Следующей жертвой стал какой-то незнакомый летун, которому Юля «с мясом» оторвала многоствольную пушку, запустив её в гущу растерявшихся железяк. Всё-таки многочисленные бои не прошли для неё даром. В прошлый раз она почти вырвалась на свободу, обманув неповоротливого стража, и лишь плотный кокон силового поля не дал ей ускользнуть в какой-то технический люк. Запрет на общение не действовал там несколько секунд, пока система игры определялась с её статусом, и Юля успела набросать пару слов всем игрокам, подав весточку о себе. Как видно – не зря.
Тактического разведчика Ллургов, с которым она уже сталкивалась на арене, подловить было непросто, но всё решала относительная узость коридора, не дававшая массивному утюгу пространства для манёвра. Прыткая девушка чувствовала себя здесь как угорь в мутной воде, каждый раз ускользая от фатального попадания. Разведчик не успел вовремя развернуться и получил заряд плазмы прямо под хвостовое оперение, а Юлю система поздравила с получением нового – уже четырнадцатого уровня.
Но рано или поздно её должны были подстрелить – роботы имели явный перевес. Первой весточкой стала глубокая рана на бедре, из которой хлынула вязкая тёмная жидкость, заменяющая кровь в её механической части. Шла тридцать четвёртая секунда сумасшедших танцев со смертью.
Она уже порядочно замедлила продвижение колонны, а большего от неё и не требовалось. Оттолкнувшись от корпуса очередного меха, девушка-киборг рванула прочь. Персонажи, как могли, поддержали огнём её отступление, но за углом она оказалась с дымящейся от попадания лазера спиной. Зацепили на излёте.
– Ох, что-то мне нехорошо, – сквозь стиснутые от боли зубы прошипела она, привалившись к стене.
Это раньше искусственное тело воспринималось как нечто инородное, прилепленное к ней, как кусок грязи к ноге, но постепенно Юля стала осязать закованными в силовые перчатки руками, а там очередь дошла и до прочих частей экзоскелета. Как бы бредово это не звучало – похоже, она начала сливаться с неживой своей частью в единое целое.
«Здравствуйте, я – Юлия Держивес, первый в мире робо-блоггер, и сегодня мы попытаемся смыться из летающего Алькатраса».
– Готово, отходим! – Талтер выпалил из чудовищного ружья в шуструю конструкцию, обогнавшую основную толпу роботов.
Та послушно развалилась на части. Юлю подхватили под руки, и повели прочь, вслед за ушедшими далеко вперёд мятежниками. Она с трудом перебирала налившимися свинцовой тяжестью ногами, и только задерживала их продвижение, а тут ещё этот зелёный туман…
«Стоп. Какой ещё, к чёрту здесь туман?!»
Поддерживающие её персонажи рухнули на колени, зайдясь в мучительном кашле.
Внимание, вы отравлены!
Начат процесс детоксикации организма.
Коридор постепенно заволакивали клубы зеленоватого пара, сочившегося прямо из стен. Юля тоже закашлялась, но быстро закрыла рот рукой. Не дышать у неё получалось довольно долго, видимо, какой-то приборчик внутри насыщал кровь кислородом. Хоть синхронным плаванием теперь занимайся.
Один Талтер оказался в полном порядке – его тактический шлем имел встроенный газовый фильтр. Предусмотрительно. Игрок быстро проверил пульс у соратников, глухо выругался и поднял раненую на ноги, даже не сказав банальную фразу типа: «не дыши этой гадостью!». Занятный человек. И плечи у него широкие.
Дальше они побрели уже вдвоём. Юля содрогалась в мучительных спазмах – лёгкие будто обожгло кислотой, там что-то противно булькало и просилось наружу. Позади, сквозь зеленоватую дымку, их догнали яркие всполохи сдетонировавших зарядов. Взрыва, как такового не было, просто на секунду на барабанные перепонки сильно надавило, будто от перепада высоты, и всё.
– Держись, мы уже рядом, – ободряюще сказал игрок.
И действительно, они оказались у резко очерченной границы проклятого тумана. За ней коридор был свободен от этой гадости, будто что-то не пускало её дальше. Хотя, по сути, так оно и было.
«Всё, дети, приехали. Конечная остановка – кладбище».
Силовое поле глухой стеной шло поперёк коридора, не оставляя шансов на побег. Всё, как в прошлый раз. Проклятый корабль не желал отпускать свою любимую игрушку.
Но Талтера неожиданное препятствие, похоже, не обескуражило. Он покопался в разгрузочном жилете и вынул на свет божий какую-то странную железку со свисающими тонкими проводками-капиллярами. Словно мессия, с посохом наперевес шагнувший в тёмные воды Красного моря, он упрямо пошёл на невидимый барьер. Правда, у того персонажа из библии не висла на плече бронированная девица, но на результат это не повлияло. Туман, доселе бессильно клубившийся у границ силового поля, вдруг проник на другую сторону, словно сквозь идеально ровный небольшой шлюз.
Через него они и вышли, «аки по суху», а ринувшуюся за ними зелёную дрянь вскоре отсекло восстановившее былую целостность поле. Чудеса…
Спустя несколько десятков метров воздух окончательно очистился, и Юля с облегчением выдохнула, вдоволь прокашлявшись. Во рту стоял солоноватый привкус крови, по горлу словно провели грубой наждачкой, но лёгкие она всё же не выплюнула, как боялась поначалу. Хорошо иметь встроенный в тело детоксикатор. Хорошо быть киборгом. И вообще, быть живой – здорово, пусть и на сорок процентов.
– Как себя чувствуешь? – участливо спросил игрок-кудесник.
Он немного тянул слова – либо в детстве заикался, либо часто получал по голове.
– Жить буду, хоть и не знаю – зачем.
– Юмор – это хорошо, но стоит…
Договорить, он уже не успел. Пол моментально поменялся местами с потолком, затем с одной из стен, и рывком вернулся обратно. В общем, они кубарем покатились по коридору, как горошины в завертевшейся банке. Юля несколько раз серьёзно впечаталась в гладкий металл, и отпустившая было боль в спине вернулась с подкреплением.
Свистопляска окончилась так же внезапно, как и началась. Корабль резко содрогнулся, зазвенев как колокол, по которому с размаху врезали кувалдой… и затих.
«Поздравляем пассажиров с удачной посадкой. Спасибо, что выбрали наши авиалинии!»
От последнего удара ненадолго потемнело в глазах, а система предупредила о потере нескольких очков здоровья.
– Да в гробу я видела такие аттракционы! – простонала Юля и попыталась встать.
С третьей попытки получилось только сесть. Уже неплохо. Она огляделась в поисках Талтера, которого потеряла из виду в этой сумасшедшей карусели, и не поверила своим глазам. Некогда гладкие стены коридора напоминали теперь измятую фольгу, разорвавшуюся во многих местах. Что за бред? Да ударься они с такой силой, от них бы и мокрого места не осталось! Видимо, до сих пор корабль как-то поддерживал целостность внутренних стен, не зря же прямо в них в любой момент мог открыться проход.
Встроенный окуляр засёк игрока в нескольких метрах от неё, возле одной из трещин. Он лежал без движения и, кажется, не дышал.
«Ага, сейчас! От меня так просто не отделаешься!»
На четвереньках, нисколько не смущаясь своего потешного вида, она поползла к нему.
Игорь Талтер
Никнейм: Талтер; Специальность: Охотник; Статус: без сознания
Привал мы устраиваем возле старой кабаньей лёжки, между поросших бурым мхом угловатых валунов. Секачи не прогадали при выборе этого места для отдыха – на возвышении, с хорошим обзором местности, и одновременно укрытого от посторонних глаз крутым склоном.
Выносливый Эдик, тащивший большую часть груза, тут же ныряет в здоровенную полость в земле, заполненную мягким ворохом опавших листьев. Здесь по-любому прежде лежал вожак, но судя по чистоте вокруг, свинки давно не заглядывали в эти края.
Нам же с Хохлом пока не до отдыха, и на подходящий плоский камень ложится карта-покрывало из кожаного планшета. Бумажная. Да, мы в курсе последних технологий, у меня в сейфе вместе с табельным молотком пылится рабочий навигатор – я им пробиваю исключительно территориальные споры с многочисленными дачниками, упорно двигающими свои заборы в сторону государственных земель. Но в лесу, под сенью вековых деревьев, начинаешь понимать, что новое не обязательно бывает лучше.
В городе, спорить не буду, по приборам идти куда легче, зная, куда тебя приведёт очередной поворот. Только, боюсь, если даже кто-то не поленится нанести все тропы и удобные маршруты передвижения по нашим горам, это всё равно не заменит простой схемки, собираемой по кусочкам в течение нескольких десятков лет. Здесь сразу видно, в какие места лучше не соваться из-за опасности камнепада, где легче всего преодолеть прихотливую реку и куда могли подеваться те незадачливые туристы. На профессиональном жаргоне – «потеряшки».
– …Здесь, – Хохол проводит по карте толстым ногтем, оставляя неглубокую борозду на бумаге. – Отсюда их не видно, значит, направление на Фишт отпадает.
– Вот и славно, – подаёт голос зарывшийся в листья Эдик. – Нам только их в заповедной зоне не хватало искать.
– Ладно, сейчас перекликнемся и решим, куда двигать дальше, – предлагаю я и достаю рацию. – Тигран, приём.
– У аппарата! – весело отзывается искажённый помехами голос.
– Что там по метеосводке?
– Облака рассосутся уже через пару часов, так что вы зря взяли дождевики и ласты. Температура так и шепчет, хотя и осень на дворе. Во второй половине дня ожидается вечер. С потемнением.
– Правнук Петросяна… – со вздохом качает Хохол седой головой.
– А так как конец светового дня становится всё ближе, принимаю ставки, успеем ли мы найти потеряшек до наступления ночи, или поутру придётся поднимать вертолёт.
– …И готовить спасительный вазелин «Норка», – добавляет Эдик.
– Это группа-три! Ставим сотню вечнозелёных на худший вариант.
– Группа-два, поддерживаем! Тигранчик, записать не забудь, ты склерозом болеешь. Не обижайся.
– Группа-пять, пока воздерживаемся – подсчитываем наличность. Медовыми сотами принимаете?
– Да вы охренели вконец! – в трубке слышится грозный рык.
Это Шеф. Эфир настороженно примолкает.
– Две сотни на то, что найдёте, – после небольшой паузы продолжает он, чуть более спокойно. – Я в вас верю, хоть вы и раздолбаи, каких поискать.
– Принято. Группа-раз?
– Мы их найдём, – тихо говорю я в микрофон, но знаю, что меня услышат. – Конец связи.
Вот такая у нас своеобразная перекличка. Издержки нервной профессии – ко всему подходим с юмором. Иначе никак.
– В нашем квадрате три с четвертью тысячи гектар, – напоминает Хохол. – Всё нам и за пару дней не обойти. Догадайся эти олухи зажечь костёр…
– Значит, не могут, – делает предположение Эдик. – Или это те новые эко-психи, про которых рассказывали по зомбоящику. Огня не разводят, примятые травинки разгибают… А ещё вероятнее, что компашка загудела на какой-нибудь арендованной дачке, а мы их, как дураки, повсюду ищем. Они потом проспятся, отрезвеют, и пойдут искать брошенную машину. А тем людям, кто из-за них ночи не спал, даже спасибо не скажут.
– Ну и слава богу, – не соглашается с ним Хохол. – Лишь бы живые.
Горы не прощают небрежности. Стоит только чуть-чуть зазеваться, как они показывают, кто здесь хозяин. Второго урока обычно не требуется.
– Можем направиться в сторону Травяного Шпиля, – я провожу пальцем по карте вдоль хребта, на который мы только что взобрались. – Оттуда будет хороший обзор. Да и место популярное – он есть на онлайн-карте, к тому же название интригующее. Они вполне могли решить добраться туда пешком.
– Лучше бы просто на обочине забухали… – ворчит Хохол. – В горы ходят с инструктором, после подготовки и изучения маршрута, а самое главное – предупреждая о нём хоть кого-нибудь. Я не говорю уже об этих электронных хреновинах, которые продаются теперь в любом спортивном магазине. А телефоны? Почему, когда Тигран с Васей по пьянке оставили мобильники в такси, их по спутнику нашли у чёрта на рогах, вместе с машиной? Чего ж мы этих никак не засечём? Давно бы уже придумали, как облегчить поиски… А мы по старинке бегаем на своих двоих по лесу и кричим «Ау!». В моё время нам обещали совсем другое будущее. Я разочарован.
– Говорю же, это эко-психи, они не берут с собой телефонов, – продолжает настаивать Эдик. – Связь почти везде уже берёт, с тех пор как новую вышку на Шахане врубили…
И резко замолкает, будто испугавшись собственных слов. Мы все втроём перевариваем вылетевшую фразу, пробуем её на вкус.
– …А кое-где до сих пор не ловит, – продолжаю за него я. – К примеру, вдоль Ущелья Ведьм и в ложбине за Травяным Шпилем.
– Придётся разделиться, – признаёт Хохол. – Если ты прав, мы повсюду не успеем.
– Я пойду на ущелье, – предлагает Эдик, – Свяжусь с егерями, пусть помогут.
Ну да, у него же брат там служит. Добраться на машине туда по сухой погоде не проблема. Егеря как раз там недалеко сидят на кордоне, вахтами по нескольку дней. Большинство из них сейчас тоже прочёсывают местность, но оперативный резерв всегда должен быть наготове, для таких вот случаев.
– Давай, – решаюсь я, – На связь через два часа.
Мы перераспределяем груз. Хохол и Эдик яростно спорят, кто понесёт тяжеленное «ружжо», которое нам полагалось по инструкции, вместе с кучей других необходимых вещей. В итоге его беру я, и мы расходимся в стороны.
До сих пор поражаюсь, как Хохлу в его возрасте удаётся так легко порхать с хребта на хребет. Я упорно пру вперёд, стараясь дышать правильно и экономить лишние движения, беря, в основном выносливостью. Он же в два с половиной раза старше меня, но идёт даже не запыхавшись, и успевает ещё внимательно осматриваться, отходя в стороны. Одним словом – местный. Я же уроженец бескрайних степей и за несколько лет, проведённых здесь, так и не смог переопылиться.
Расстояние до цели мы покрываем за два с половиной часа. За это время Эдик успевает добраться до егерей и приступить к поискам. Остальные группы тоже шерстят лес, но пока безуспешно. А вечер, буквально, уже не за горами…
Ложбина, по дну которой струится ручей, оказывается пустынной. Мы просматриваем её в бинокль вплоть до каскада водопадов, где человеку попросту не подняться без альпинистского снаряжения. Красивое место, но мне сейчас не до созерцания, впору скрипеть зубами.
– Я рассказывал ту историю, про нас с приятелем на Бабуке? – неожиданно интересуется Хохол, как ни в чём не бывало.
– Это когда ваши бездыханные тела на руках затащили в палатку норвежские туристки?
– Нет, – он ностальгически улыбается накатившим воспоминаниям. – Другую. Когда я пытался втолковать одному умнику, что методы выживания у нас несколько другие.
– В смысле – мох растёт не на северной части дерева, а где ему заблагорассудится?
– И это тоже. Но в тот раз разговор шёл про ручьи.
Он обвиняюще указывает толстым пальцем на бурлящую воду.
– Ведь во всех нормальных местах, если уж набрёл на водоток – нужно просто идти по течению вниз. Проще некуда. У нас же вообще простота – все реки впадают в море. Казалось бы, иди себе вдоль ручья, пока не выйдешь на пляж…
– Но чаще всего ты оказываешься в каменной ловушке, без возможности оттуда выйти, – заканчиваю я. – Думаешь, они пошли вниз по ручью?
– Кто-то точно пошёл – смотри.
Хохол направляется к густым зарослям держи-дерева, в простонародье – христовой колючки, и снимает с изогнутого шипа яркий клочок синтетики. На кусте их несколько висит, кто-то здесь явно продирался.
– Свежак, – подтверждаю я. – Ну, раз других вариантов у нас нет – пойдём, проверим.
Рядом валяются два дорогих спиннинга и перевёрнутая банка консервированной кукурузы. Следов на каменном берегу не прочитать, но находка придаёт нам сил.
Мы спускаемся вдоль ручья ещё где-то с час, пока не слышим голоса вдалеке.
– Ну, наконец-то, нашлись касатики, – весело улыбается Хохол и вечные морщинки на его лбу немного разглаживаются.
Горе-туристы сидят за очередным поворотом ручья, на другом берегу, не решаясь спускаться дальше по отвесной стене. И правильно делают, а то потом их оттуда только верёвками можно будет достать. Система «ниппель» в действии.
Трое мокрых, дрожащих от холода молодых людей. Ещё бы – тут и в июле вода зубы сводит, а в октябре лучше и вовсе купания избегать. Две девушки, один парень. Подойдя ближе, я вижу четвёртого, он лежит на камнях, на правой ноге – самодельная шина, грудь часто вздымается. Судя по ссадинам и ушибам, его неслабо протащило по течению. Ещё один минус купания.
– Ну что, гаврики, не ждали?! – рявкает Хохол, и не заметившие нашего приближения ребята вздрагивают от неожиданности, похватав камни и палки.
– Не бойтесь, мы не причиним вам вреда.
Они косятся на могучее «ружжо» за моей спиной и не верят. Откуда же им знать, мы без патронов?
– Так, среди вас есть Кирилл Поляков?
– Да, – одна из девушек, с ладной спортивной фигурой, указывает на поломанного. – А что?
– Вам штраф за неправильную парковку! – на меня тоже накатывает бесшабашное веселье – маленькая такая доза эйфории в расплату за долгие часы тяжёлых поисков. – Чего же вы, ребята, машину в неположенном месте оставили?! Непорядок!
К счастью, в этом месте ручей ещё не разлился вширь и по камням мы легко перебираемся на другую сторону.
– К-какая ещё парковка? – недоумевает другая девушка.
Они, наконец, замечают, что мы по форме, а не в простом охотничьем камуфляже. У меня на погонах так вообще по четыре звезды в ряд – целый генерал армии, ни дать ни взять. Ребята медленно опускают палки-копалки и облегчённо выдыхают.
– Ваша машина привлекла ненужное внимание хулиганов, – принимаюсь я объяснять на пальцах. – Какая-то шпана разбила окно и хотела пошарить в салоне. Местные жители их сцапали на горячем и тут выяснилось, что о вас четвёртый день ни слуху, ни духу. Куда ушли – непонятно, когда вернётесь – неизвестно. Полиция пробила номер и связалась с вашими родственниками, но они знали лишь то, что вы собирались в поход на пару, повторяю – ПАРУ дней, а затем в аквапарк.
– Мы просто попали под ливень в самом начале и немного заблудились, – виновато частит парень. – Я уронил навигатор… Мы вышли к реке, разбили неподалёку лагерь… А потом…
Хохол склоняется над раненым, быстро, но внимательно его осматривает и с ходу засаживает полный шприц обезболивающего. Тот перестаёт стонать сквозь зубы и затихает.
– Игорь, иди-ка сюда, посмотри.
– А потом… А потом… – парня окончательно заклинивает.
Нога пострадавшего замотана на совесть. В смысле – очень хорошо, прилежно даже. Спортивная девушка присаживается с нами рядом. Из всей перепуганной троицы она кажется наиболее адекватной.
– Твоя работа? – я киваю на шину.
– Ага, – признаётся она, но в этом простом движении таится вселенская усталость. – Я хирург. Точнее, интерн. Заражения нет, но за укол спасибо, ему стало совсем плохо.
Я гляжу на неё, и мне совсем не хочется опускать глаза, чтобы посмотреть на причину беспокойства, проскользнувшего в голосе бывалого лесника. Её кожа чуть смуглая, но не от загара, а сама по себе, от природы. Тёмные глаза притягивают неуловимо восточным разрезом, а густую гриву каштановых волос едва сдерживает повязанная бандана камуфляжной раскраски. В общем, я как полный дурак залипаю на пару секунд, пока до сознания не доходит голос Хохла.
– Игорь.
– Да?
Бок парня прикрывает ещё одна самодельная повязка, засохшая от корки крови. Но она не в силах скрыть характер раны – четыре рваных пореза разной длины. Не смертельно, а вот шрам красивый останется. Теперь я начинаю понимать, почему они сидят тут без ничего и трясутся от каждого шороха.
– А потом… А потом… – продолжает лепетать второй паренёк.
– Слушай, смени рингтон, – не выдерживает Хохол. – Что у вас случилось?
От простого, казалось, вопроса все снова непроизвольно вздрагивают, будто припомнив свой худший кошмар. Хотя, похоже, теперь так оно и есть.
– Мы рыбачили вечером на берегу, когда услышали крик Кирыча, – набралась храбрости симпатичная девушка-интерн. – Он был в лагере, готовил обед… На него кто-то напал, но ему удалось убежать и нырнуть в реку. Мы рванули вниз по течению, пытались его вытащить…
– Кто напал, вы видели?
– Быстро стемнело, но мы слышали рык. Громкий. Это было что-то большое.
Вот что бывает с типичными горожанами, приехавшими на лоно природы отдохнуть.
– Ты почти угадала, – крякает Хохол. – Это был старина Топтыгин.
– Медведь?! Обычный?
– Нет, бляха-муха – медведь-покряхтун!
– Без причины медведи не нападают, – прихожу я на помощь растерянной девушке. – А кровожадных монстров у нас не водится.
– Что верно, то верно, – вздыхает Хохол. – А Топтыгина твой приятель как-то спровоцировал. Зверя мог приманить запах еды, хотя они, обычно, в это время ходят отожравшиеся. Ну, или самка с детёнышами забрела, всякое может быть. Давно вы тут сидите?
– С прошлого вечера… – нехотя признаётся девушка. – Боялись вернуться.
– Всё хорошо, сейчас мы вас отведём обратно к цивилизации, – успокаиваю я её. – Меня зовут Игорь, а тебя?
– Камелия.
– Интересное имя.
– Просто мои родители – дендрологи, решили вот оригинальность проявить…
– Молодцы, что выбрали именно это, – улыбаюсь я. – Мне с ходу вспомнилось с десяток очень плохих вариантов.
– Верю.
Девушка улыбается в ответ.
– Ладно, пионеры, сейчас съедаете по этой штуке, – Хохол протягивает ребятам энергетические батончики и даёт выпить коньяка из фляжки. – А потом мы все дружно топаем обратно.
– В лагерь?! – восклицают они, чуть ли не хором.
Голос второй девушки едва не срывается на визг. Камелия держится лучше, но в её глазах тоже плещется отчаянье. Их можно понять – рык медведя – звук не для слабонервных, особенно, когда слышишь его вживую. И без крепкой решётки вдоль вольера. А мы, вдобавок, ведём ещё себя как глупые копы из дешёвого ужастика, которые не верят главным героям вплоть до своей скоропостижной гибели.
– Не надо в лагерь, – говорю я. – Если у вас там нет ничего ценного, то пройдём стороной. Нам нужно спуститься с противоположного склона вот этого хребта, там будет идти дорога, на которой нас подберут. А за вещами завтра вернёмся, не украдут их тут.
– А н-не легче ли вызвать сюда в-вертолёт? – стучит зубами парень.
Чёртовое кино. Им кажется, что всё так просто – подлетел, забрал. С любого места.
– Вечереет, – напоминает всем Хохол. – Вертолёты ночью не летают.
– А к-как же м-медведь?
– У товарища Талтера, как видите, есть оружие. Оно не то что Топтыгина – носорога завалит с одного выстрела. До сих пор удивляюсь, на кой чёрт там второй ствол.
Он тактично умалчивает, что патроны на это «ружжо» нам не выдавали ещё дольше, чем новую форму, проект которой уже несколько лет продолжает гулять где-то по министерствам. Так и ходим, в чём военторг послал, цепляя поверх всего этого старые погоны. У Хохла знаки различия так вообще ещё с советской символикой.
Они с парнем разворачивают лёгкие носилки (пункт номер четырнадцать в бесконечном перечне инструкции), а я пытаюсь связаться с остальными. Безрезультатно, проклятое ущелье надёжно глушит сигнал.
Хохол опять ворчит о новых технологиях и своём глубоком разочаровании. Закончив с нехитрыми сборами, мы идём обратно, чтобы выбраться из ложбины наверх, в зону действия сигнала. Вся троица едва бредёт, но чувство близкого окончания затянувшегося кошмара придаёт им сил.
Нам удаётся выйти до наступления скоротечных сумерек на более-менее ровное место, хоть и двигались мы вдвое медленнее обычного. Скомандовав привал, я снова достаю из разгрузки рацию, чтобы запросить у шефа дальнейшие инструкции – продолжать идти навстречу транспорту или заночевать здесь и дождаться вертолёта спасателей. Учитывая стабильного раненого на руках, второй вариант предпочтительней, так как в темноте число поломанных ног может возрасти. А в местную ленту новостей, считай, мы уже и так попали, без экстренной эвакуации.
Я даже и представить себе не мог, насколько тогда оказался прав. Насчёт новостей.
У меня всегда была хорошая реакция на события из разряда «обухом по голове». Природа-мать в своё время постаралась, подогнав нужные гены, а служба окончательно закрепила достигнутый успех. И когда из ближайших зарослей доносится разъярённый надсадный рёв, я не трачу драгоценные секунды на лишние телодвижения. Рация летит на землю, а пальцы нашаривают заветный клапан на разгрузке.
Хохол из той же породы, кроме того – у него за плечами несколько десятков лет нашей непростой работы. Он хладнокровно бросается наперерез вывалившемуся из кустов зверю, практически с голыми руками, лишь бы задержать его хоть ненадолго. Действительно, это оказывается медведь – глаза налиты кровью, розовая пена у распахнутой пасти, вдобавок, сильный тремор задних конечностей. Бешенство, без вариантов. Вот почему он напал на парня, и вот почему не смог убить – того спасла обострившая водобоязнь заражённого Топтыгина.
В наших краях этим смертельным недугом болеют в основном лисы да шакалы, реже – волки. Медведи – это огромная редкость. Очень неприятная огромная редкость.
Все эти мысли проносятся в голове, не мешая рукам выполнять их важную работу. Туристы застывают каменными изваяниями – очень удобно, совсем не мешают их спасать. Хохол уже поравнялся с косолапым, в морду которому полетела крепкая куртка. Бешеный зверь мотает башкой и одежда разлетается в мелкие клочья. Лесник не даёт ему опомниться и слепит мощным галогеновым фонариком. В условиях сгущающихся сумерек это приводит к серьёзному результату – медведь останавливается, раздираемый противоречивыми чувствами – сжигающей изнутри ярости и панической светобоязни. Хохол тянет из ножен свой походный нож, который иначе как «сабля» никто не называет, и готовится к броску.
Два матёрых, смертельно опасных, зверя застывают друг напротив друга, готовясь порезать противника на лоскуты. Я бы лично поставил на лесника. Никто не знает, где он служил в своё время, но тесаком он работает виртуозно и потихоньку подтягивает в этом деле меня.
Звонкий щелчок вставшего на место затвора звучит финальным свистком в конце короткого раунда. Всё, брейк, ребята. Привлечённый громким звуком, медведь поворачивает ко мне лобастую башку. Я задерживаю дыхание, полностью сосредоточившись на прицельной планке и в следующую секунду тяжёлая пуля, уже больше века как принятая на вооружение ещё царской армии, грубо ломает толстые кости черепа. Расстояние смешное, поэтому промахнуться я не имел права, даже без поправки на моё снайперское прошлое. Зверь ревёт, хотя он уже фактически мёртв, пытается подняться на задние лапы, совсем как человек, и мешком падает на бок. Хохол отпрыгивает в сторону, потому что знает, как опасны раненые медведи. Бывали случаи, когда они успевают добежать до незадачливого охотника и с пулей в сердце.
Именно поэтому здесь есть второй ствол. Чтобы наверняка.
Чтобы стрелок возвращался из леса живой.
Я подхожу к бьющемуся на земле зверю и всаживаю вторую пулю. Покойся с миром, Топтыгин, это всё же лучше, чем несколько бесконечных дней мучительных конвульсий, которые тебя ждали впереди.
Наступившую на полянке гробовую тишину нарушает лёгкий скрежет, с которым «сабля» возвращается в ножны, такой громкий сейчас, что кажется – по горам вот-вот должно пойти эхо. Конечно же, это иллюзия. Я шумно выдыхаю, чувствуя, как бурлящий в крови адреналин пережимает сосуды. Откат.
– Хм, это что сейчас было? – хмурится Хохол. – Чудо, которое случается ровно раз в год, или ты проявил предусмотрительность и купил-таки боеприпасы на свои кровные?
– Второе, – я не отпираюсь. – Но свечку всё же поставь, хоть патроны и брал почти легально, ты же знаешь, какое сейчас качество… Да и «ружжо» уже, наверное, забыло когда в последний раз стреляло.
– Поставлю, – начинает улыбаться лесник. – Знаешь, а ведь ты меня сейчас спас. Не представляю, как провёл бы полгода на уколах без капли алкоголя. Это же просто издевательство. Кто такое лекарство от бешенства придумал…
Статуи туристов между тем отмирают – парня тут же выворачивает наизнанку, к нему присоединяется девчонка, а Камелия пристально смотрит на меня, не отводя взгляда, как я накануне. Так до конца и не понимаю, кто из двоих – её парень. Был. Да мне, в принципе, всё равно.
Рация, упав на камни, даже не поцарапалась. Серьёзная вещь, ей даже гвозди можно забивать, что уже было как-то проверенно опытным путём. Я связываюсь с Шефом и докладываю ситуацию. Естественно, спасатели уже готовы лететь – они все хорошие ребята – другие там надолго не задерживаются, так им ещё накануне новенький вертолёт подогнали, с режимом ночного полёта. Представляю, как у них руки чешутся опробовать его в настоящем деле. Хохол припоминает, что недалеко отсюда есть удобная площадка, лишённая древесной растительности. Сесть там, конечно, не получится, но безопасно подлететь и забрать нас вполне возможно.
Постепенно к радиообщению подключаются остальные.
– Заезжайте потом ко мне, с меня пиво и ваш выигрыш, – приглашает Тигран и добавляет уже тише, цокая языком. – Красавцы…
У него своё лесное кафе, с хорошей баней на берегу живописного озерца. Отличное место, чтобы отдохнуть от городской суеты в тишине и покое.
– Группа-три готова приехать хоть сейчас!
– А группа-два уже едет!
– Группа-пять по-прежнему предлагает в уплату медовые соты…
– Это егерская служба, медведя не трогайте, а то знаем мы вас! Оттяпаете ещё ляжку на шулюмчик… Бешенство, это вам не трихинеллёз, нам его ещё в санэпидемслужбу сдавать. Всем привет от Эдика!
– Говорит группа-раз. Мы выдвигаемся на точку, конец связи.
Я выключаю рацию и улыбаюсь. У нас очень нервная работа, и только весёлый коллектив является отдушиной, где можно сбросить пар и набраться моральных сил на будущее. Знаю точно – случись на старушке-Земле какой Апокалипсис, эти разболтанные балагуры будут в числе выживших спасать остальных. Как и я сам.
– Так, молодёжь, придётся нам ещё немного пробежаться, – сообщает посмурневшим туристам Хохол. – Но вы же хотите сегодня отсюда убраться?
– Ты ж говорил, что вертолёты ночью не летают? – язвительно спрашивает парень, вытирая испачканные губы ладонью.
– Это если пилоты трезвые, – лесник широко улыбается желтоватыми от курева зубами. – А сегодня они уже накатили за наше с вами здоровье, так что наденут солнцезащитные очки, чтоб их не спалили, и долетят сюда быстрее ветра.
– Чтоб я ещё раз… – ворчит парень и раздражённо смотрит на Камелию.
Кажется, я понял, кто из них её будущий бывший. Так даже лучше.
– Нам отчёт ещё печатать, так что мне нужен ваш контактный телефон, – я обращаюсь ко всем, но смотрю только на смуглую девушку.
– Есть куда записать? – принимает она правила игры.
– Я запомню.
Хохол удивлённо вскидывает кустистые брови, но пересиливает себя и молчит. Камелия диктует номер, свой, естественно. Сегодня я герой, мне всё можно, а дальше посмотрим, когда она отдохнёт и придёт в себя.
– Надолго у нас ещё?
До парня, наконец, доходит смысл происходящего, но он решает не связываться в тёмном лесу с психом, который только что разнёс голову страшному лесному монстру. А зря – свою девушку надо отстаивать при любых обстоятельствах, всегда и везде, чтобы она чувствовала себя защищённой.
– Не знаю…
Она качает головой.
– Если задержитесь до завтра, обещаю угостить замечательным мёдом. Нам тут намедни кое-кто соты задолжал…
– …И долго ему так лежать?
– Не знаю, уже должен был очнуться. Талтер! Эй!
– Слышу-слышу.
Я открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. В голове гудел целый шмелиный рой.
– С возвращением, – поздравил знакомый мужской голос. – Мы уже начали беспокоиться.
Алегор. Это он говорит. Я в проклятой игре, отключился после жёсткой посадки Ллурга. Мне нужно вернуться домой, Камелия уже, наверное, начала беспокоиться… Она у меня барышня спокойная и смелая, но в её положении лучше избегать лишнего стресса.
– Долго меня не было?
– Всего несколько часов.
Вторая попытка увенчалась успехом. Я приоткрыл слезящиеся глаза и разглядел стоящих у кровати Алегора и Джулию. Помимо них в отсеке суетился какой-то персонаж в медицинском комбинезоне. И всё.
– Так, а где Аура?
Оба дружно уставились куда-то в пол, смущённые донельзя.
– Понимаешь… – начал было механик, но дальше у него дело так и не пошло.
– Где. Аура? – раздельно произношу я как можно спокойнее.
Джули с усилием подняла на меня покрасневшие глаза.
– Мы её потеряли, Талтер.
Войти с помощью соц. сетей: