53

Спустя два дня после посещения бара постояльцы мадам Марты, выйдя утром из своей комнаты, чтобы отправиться за город, неожиданно были остановлены хозяйкой. Та, сделав большие глаза, сообщила им, что приехал шериф Фрибурга, небольшого городка, где жили инженерные и научные работники «Горнорудной компании Талея».

По лестнице, гремя сапогами, уже поднимались пять человек, одетые в одинаковые, бутылочного цвета мундиры, перетянутые белоснежными портупеями.

Первым важно вышагивал мужчина с черными усами. Он подошел к стоящим в коридоре постояльцам и мадам Марте и громко представился:

– Шериф города Фрибурга Меццо Пиано. А вы кто будете, господа?

– Мы ученые-орнитологи, – начал Гакет. – Меня зовут доктор Себастьян Зеппо, а это мой коллега доктор Гектор Пайн.

– Что же, очень приятно, господа. А это мои коллеги: помощник Сеймур и детективы Шихт, Пенетски и Эйзенхауэр. – По мере того, как шериф представлял своих людей, они коротко кивали. – Сожалею, господа, что вынужден вас побеспокоить, но у нас есть информация, что вы занимаетесь сбором наркотических трав, а это по нашим законам квалифицируется как преступление. Можете ли вы сделать заявление до того, как мы начнем обыск вашего жилища?

– Только то, господин шериф, что это полная ерунда. Мы орнитологи, – заверил его Джереми.

– Но мы уважаем ваши законы и совершенно не против, чтобы вы провели обыск в нашем жилище, – добавил Гакет и отошел в сторону, давая возможность полицейским пройти в комнату.

Трое из них вошли внутрь, а двое остались в коридоре стеречь выход на случай, если Джереми и Гакет решат удрать.

Искать особенно было негде, и через пять минут все уже было ясно. В последнюю очередь шериф открыл чемодан с шпионскими принадлежностями.

– А здесь у вас что, господа? – поинтересовался он.

– Но ведь мы же орнитологи, – напомнил Гакет. – Мы изучаем птиц.

– Да у нас еще во времена рудных разработок все птицы исчезли. Чего же тут можно изучать? – Шериф подозрительно посмотрел на Гакета.

– Правильно, – согласился доктор Себастьян Зеппо. – Вот этот удивительный факт мы и исследуем. Именно это: куда подевались все птицы из этой местности? – с жаром поведал о своих проблемах доктор, потрясая руками перед носом шерифа.

– Видите, какая мощная оптика, шериф? – вступил в разговор Джереми.

– Ну да, – только и оставалось что согласиться шерифу под напором двух уважаемых ученых. – Очень мощная…

– А нужна она для того, чтобы даже са-а-а-мая маленькая птичка, – Джереми показал двумя пальцами, насколько маленькая, – не сумела ускользнуть от нашего внимания.

– И заметьте, уважаемый шериф, нам приходится каждый день выезжать за город и лазить по терриконам, чтобы найти птиц. Вся округа испещрена следами колес нашей машины, – добавил Гакет.

– Это так, – тяжело вздохнул Джереми, он же доктор Пайн.

– И что же? – Казалось, шериф был захвачен рассказом орнитологов. – Вам удалось разглядеть в эту трубу хоть одну птичку?

– Да, – кивнул Гакет, счастливо улыбаясь. Шериф был ему симпатичен.

– Но увы. Она оказалась большой саранчой, – вмешался Джереми, которому все это уже надоело.

– Да тут и саранчи-то никогда не бывало, – снова усомнился шериф.

– Тут я ничем не могу вам помочь, шериф. Саранча не по моей части, – закрыл диспут Джереми.

Шериф захлопнул крышку чемодана с аппаратурой и произнес:

– Больше у меня к вам никаких вопросов нет, господа. Прошу извинить нас за вторжение, но служба есть служба. Мы просто обязаны реагировать на каждый сигнал от населения. Всего хорошего… – С этими словами шериф покинул комнату, а за ним двинулись к выходу все его помощники. Они вышли на улицу и, разместившись в двух внедорожниках, укатили прочь.

Джереми и Гакет спустились по лестнице и вышли наружу. Автомобилей уже не было, но в воздухе остался запах выхлопных газов с привкусом дорожной пыли.

– Думаешь, это не полиция? – спросил Джереми у Гакета, задумчиво смотрящего на дорогу.

– Скорее всего нет. Для шерифа у него слишком умные глаза.

– И он опознал шпионскую аппаратуру?

– Во всех спецслужбах Сообщества эксплуатируют оптические системы типа «Р-5»… Они самые простые в освоении. Другое дело, что эта аппаратура двойного назначения. Ею могут пользоваться строители, геологи, экологические службы…

– Вуайеры? – предположил Джереми.

– Да, – согласился помощник. – И они тоже.

– Ну и каковы будут наши действия, поскольку мы засвечены?

– Действия простые – сматываться надо. Но не сразу. Поживем здесь еще пару деньков. А потом не вернемся с ежедневной прогулки, и все…

Стартовые площадки промышленного порта города Манейтера размещались на гигантском выступе гранитной скалы, образовавшемся по прихоти природы миллионы лет назад.

Выступ разделили на квадратики, вбили опоры и собрали посадочные платформы. Позже все это обросло складами, коммуникациями и транспортными подъездными путями. Ночи напролет здесь ярко сияли прожекторы, и целые сутки порт принимал и выпускал на свободу сотни кораблей.

До Манейтера Джереми и Гакет петляли среди бесконечных терриконов целых двенадцать часов. Свой загнанный «угату-201» они утопили в отравленном мазутом озере и налегке отправились в город.

Такси, переделанное из грузового фургона, довезло их до границы порта, где пришлось дать взятку охране, чтобы пройти на его территорию. Далее друзья отправились искать стоянки «уиндеров», небольших быстрых кораблей, способных перевозить грузы и пассажиров.

В ряду разномастных судов они выбрали потрепанный «уиндер» песочного цвета, который, кроме регистрационного номера, имел еще и название. «Пеликан» – так называлось судно, к капитану которого и подошел Гакет.

– Отличная посудина, хозяин, – улыбнулся он человеку в красной бархатной жилетке, которая была надета на голое тело, основательно обросшее курчавыми волосами.

– Спасибо, не жалуюсь, – сдержанно ответил капитан, разглядывая незнакомца из-под нависающих кустистых бровей.

– Хотелось бы на такой покататься, – заявил Гакет о своих намерениях.

– Далеко? – оживился хозяин судна, предчувствуя деловой разговор.

– Хава-Тоса…

– Сколько вас?

– Двое…

– Наркотики, оружие? – Капитан почесал выдающийся вперед круглый живот.

– Представьте, нет.

– Тысяча кредитов и ни одним меньше. – Толстяк поправил на шее серебряную цепочку и одернул жилетку.

– Хватит и двух сотен, приятель… – отрезвил его Гакет.

– Восемьсот! – топнул ногой капитан. – И не будь я Франклин Ауп, если отступлюсь хоть на одну монету!

Но Гакет был непреклонен, и через десять минут разобиженный капитан Ауп согласился на двести кредитов. Чтобы поднять его дух, Гакет объявил, что в виде одностороннего акта доброй воли добавляет от себя еще пятьдесят кредитов.

Франклин Ауп, заметно повеселев, тут же потребовал деньги вперед. Гакет не стал спорить, и вскоре он и Джереми уже сидели в просторном пассажирском салоне, наблюдая, как клочки облаков проносятся мимо иллюминаторов.

– А что нас ждет на Хава-Тосе? – спросил Джереми.

– Убежище… Мы хорошо поработали, добыли ценную информацию, теперь, возможно, просто отправимся в отпуск.

– Это в том случае, если нас не засекли на этом «Пеликане». И потом, капитан и два его матроса видели нас в лицо. Думаешь, они не проболтаются?

– Вряд ли… Они ведь тоже нарушают закон, везя пассажиров без регистрации. Так что молчание им выгодно, – убедительно объяснил Гакет.

До Хава-Тосы было двадцать девять часов лету. Через восемнадцать часов Гакет передал капитану пространственные координаты точки, куда нужно было доставить пассажиров.

– Но ведь мы же договорились лететь до Хава-Тосы! – возмутился капитан Франклин Ауп.

– А какая вам, собственно, разница? – резонно заметил Гакет. – Я плачу деньги, и я решаю, куда нам лететь. В пределах, естественно, уплаченной суммы. Сначала я заказал Хава-Тосу, а теперь желаю закончить путешествие через три часа в указанной точке. А после этого вы вольны свободно распоряжаться своим кораблем и своим временем. Да, чуть не забыл, все это время я проведу возле вас, в пилотской кабине.

– Это еще зачем? Мы так не договаривались! – негодовал капитан «Пеликана».

– Я хочу быть уверенным, что в последний момент вы не заблудитесь, мистер Ауп.

Минуло три часа, и в назначенном месте пассажиры «Пеликана» перешли на борт дальнобойного грузовика класса Б-50ПК «каноэ», принадлежащего транспортной компании «Интерлифт».

«Пеликан» отошел от стыковочного узла и, развернувшись, начал на малом ходу удаляться от грузовика. Джереми наблюдал за ним через иллюминатор в маленьком помещении декомпрессионного буфера, а Гакет в это время сидел на металлической скамье возле стены и о чем-то вполголоса разговаривал с встретившим их человеком.

Внезапно лицо Джереми Джина перекосила судорога – он увидел разлетающиеся в стороны обломки «Пеликана». Зажмурив глаза, Джереми медленно сполз на скамью.

– Как… как ты мог? Там же было трое живых людей!

– Я думал о безопасности, командир…

– Но ведь ты всего лишь предполагал, что они могут сообщить о нас…

– В нашем деле, Джереми, надо уметь страховаться…

– Неужели правильнее умереть этим троим, чем нам с тобой, а, помощник?

– Мы здесь ни при чем, командир. Наша жизнь ценится не дороже, чем жизнь этих троих. Но мы не можем рисковать безопасностью большой операции, когда на карту может быть поставлена жизнь каждого человека в Федерации. И правого, и виноватого…

Джереми и Гакет находились в выделенной им каюте. Прошло три часа с того момента, как капитан Джин стал свидетелем гибели «Пеликана». Он лежал с отрешенным лицом на постели, уставившись в стену, не в силах ни смотреть на Гакета, ни разговаривать с ним.

– Джереми, пойдем покушаем чего-нибудь. Нам через восемь часов лететь на Голен, – сказал Гакет, но в ответ напарник не издал ни звука. – Послушай, ты офицер. И должен понимать, что мы на войне. Я не заставляю тебя любить меня, но у нас еще одно задание на Голене.

В дверь постучали, Гакет разрешил войти. В приоткрытую дверь просунулась голова офицера разведчасти.

– Мистер Джин, есть информация, которая может заинтересовать вас.

– Ну… – после некоторой паузы пробубнил Джереми, не поворачивая головы.

– Через два часа после ухода в точке вашей посадки появились пять «канкунов», базирующихся на Брики. Таким образом, ваши «подзащитные» успели передать информацию до того, как сработала мина… Да, и кок просил не опаздывать, иначе грибной суп остынет… Всего хорошего…

После того как офицер ушел, Джереми медленно поднялся, сел на кровати и растер руками лицо.

– Все перепуталось в моей голове. Я перестал понимать, кто жертва, а кто хищник…

– Джереми, разве на Зихнисе, промахнувшись во время боя, ты садился на камушек и предавался самоанализу? Нет, ты продолжал стрелять, обороняться или наступать. Потому что главное – это исход боя, а не постоянные угрызения совести. Я не прав?

– Ладно, пойдем обедать, – поднялся с кровати Джереми.

После обеда пришлось изучать все детали предстоящего задания, выполнять которое предполагалось на родном «пауке». Корабль должен был оказаться на одной из ремонтных площадок планеты Голен, чтобы в нужный момент два его «гипербласта» смогли сыграть свою роль.

Джереми и его помощник вернулись на свою родную посудину, помещенную в темном грузовом отсеке, и стали ожидать там команды к старту. Но вместо этого им сообщили о высокой активности полицейских кораблей сектора В, что исключало выход «паука», на котором находилось неуставное вооружение.

Было решено скорректировать операцию и отправить Джереми и Гакета на «букашке», безобидной пассажирской капсуле, которую никто не примет за враждебный флот.

Позже, пообвыкнув и «примелькавшись» на новом месте, они должны были официально купить подержанный «Макун-Оссель» на распродаже и таким образом легализоваться.

Створки в брюхе грузовика распахнулись, и «букашка» плавно вышла в космос. Внутри нее впритык друг к другу сидели Джереми и Гакет в снаряженных скафандрах.

«Метеор-мини», именуемый флотским народом «букашкой», имел собственный микроклимат, но по инструкции, безопасности ради пассажиры обязаны были надевать скафандры.

С собой Джереми и Гакет взяли самоцентрирующиеся пистолеты «ФАФ-90», деньги, сублимированные продукты и, к неудовольствию Гакета, тяжелый мешок с «рапирой» и запасным боекомплектом.

Сейчас этот мешок валялся в крошечной кабине под ногами и мешал Гакету пилотировать непривычную в управлении машину.

Шустрый «метеор-мини» уже через час вошел в коммерческое пространство Голена и ответил на два разных запроса о своей принадлежности.

Получив маршевый коридор, «букашка» строго придерживалась его, стараясь не привлекать к себе внимания по пустякам. Все шло нормально, пока неожиданно на открытой волне не прозвучал голос:

– Внимание, внимание! Час смены пароля… Экипажам приготовиться к индивидуальному опросу… Повторяю: час смены пароля!

– Что будем делать, юнга? – осведомился Джереми.

– Надеяться, что нас не успеют опросить, – ответил Гакет, судорожно соображая.

Неожиданно сверху нависла тень голенского полицейского судна.

– Эй, на «букашке»… Откуда вы свалились? Кто вас выгрузил? Почему не зарегистрированы?

– Дело в том, что мы совершаем рекордный перелет, мистер, – начал плести всякую чепуху Гакет.

– Какой такой перелет? Ну-ка назовите пароль, час смены был уже двадцать минут назад. – Не услышав ответа, голос стал еще жестче: – «Метеор-мини», бортовой номер 0655ДС, немедленно заглушите двигатели! Вы арестованы! Повторяю…

– Что, юнга, далеко нам еще до места?

– Нам сегодня не везет, капитан… Через десять минут мы бы уже садились на планету, – с тоской в голосе изрек Гакет и заглушил двигатели. – На Голене можно было бы до бесконечности врать, что мы вышли из ближайшего лесочка, а тут… Они все жилы вытянут, чтобы узнать, кто нас высадил.

– У тебя сейчас будут эти десять минут, – решительно произнес Джереми и стал развязывать свой мешок, толкая Гакета.

– Оставь это, Джереми. У него же броня…

– Какая броня, юнга, он же сейчас створки откроет, чтобы втащить нас внутрь?! Или я не прав? – И капитан Джин продемонстрировал своему помощнику «хэндстартер», удобно сидящий на руке. – Давай, парень, нарушай герметизацию и прячь голову…

Когда скафандры были задраены, Гакет открыл аварийный вентиль и сбросил давление за борт.

Затем достал свой «ФАФ-90», и после его выстрела стекло иллюминатора пошло сетью мелких трещин, а отскочившая пуля запрыгала по металлическому полу. Гакет сполз со своего кресла и, как мог, в неудобном скафандре разместился на полу, чтобы не мешать своему партнеру.

Джереми ткнул стекло стволами «рапиры», выдавливая осколки наружу. Брюхо полицейского корабля было уже в каких-нибудь сорока метрах. На бортах вспыхнули мощные прожекторы, скрестившиеся на маленькой «букашке».

По днищу корабля побежала яркая трещина, увеличиваясь по мере того, как створки приемного узла расходились в стороны.