25
Лифт поднялся на первый этаж, и Морис, преодолев последние несколько метров по душному коридору, вышел за дверь.
Он постоял минуту на крыльце, щурясь на солнце и вдыхая чистый воздух, легко спрыгнул с верхней ступеньки прямо на землю и зашагал по своему излюбленному маршруту.
Это была узенькая тропинка, проторенная самим Морисом. Она петляла между вековыми дубами и уходила к лесному озеру, очень глубокому, с холодной и прозрачной, как слеза, водой. Морис Лист неспешно отмерял метр за метром, стараясь успокоить вибрации в голове. В перерывах между работой он только и делал, что боролся со своим процессором, стремящимся к абсолютной власти.
Жизнь была, конечно, нелегкой, и ветеран уже не раз подумывал о том, что размеренный режим пенсионера, возможно, подошел бы ему больше. Мало того, год назад он твердо заявил профессору Йохансену, что собирается уйти. Тот не стал уговаривать Мориса. Он просто принес на следующий день отчеты всех исследовательских центров Федерации, работающих над проблемой дублирующего интеллекта.
Из них ясно выходило, что ни смелые эксперименты по клонированию, ни практика имплантирования не принесли таких результатов, каких добилась группа Йохансена благодаря помощи Мориса.
– Смотрите сами, дорогой Лист. Я ведь понимаю, что такой человек, как вы, не умеет делать что-то наполовину. Поэтому вы работаете на совесть. И за все эти годы у вас накопилась усталость. Но посмотрите, мы изучили меньше половины трофеев, захваченных на войне. А ведь прошло более тридцати лет. Те, кто создал эти высокотехнологичные образцы оружия, к сегодняшнему дню шагнули еще дальше. Только поняв и освоив технологию биологических процессоров, мы начнем двигаться семимильными шагами…
Профессор замолчал, и они с Листом долго сидели молча в его любимой беседке. Йохансен – трагически уставившись в землю, а Морис – созерцая водную гладь озера, потревоженную легким ветерком.
– Ладно, Свен. Будем считать, что я погорячился. Пойдем в твои чертоги. Надо продолжать работу…
И они пошли работать.
Почти целую минуту скоростной лифт опускался под землю, где располагались секретнейшие лаборатории АПР. Когда Йохансен появился в испытательном зале в сопровождении Мориса, тридцать сотрудников в белых халатах, уныло дремавшие до этого момента, повскакивали со своих мест и разразились дружными аплодисментами.
Морис был тогда смущен таким приемом. Раньше он как-то не задумывался о своей значимости, но теперь, многое узнав от профессора Йохансена, решил работать до тех пор, пока хватит сил… И началась работа. Та же, что и обычно.
Каждый день на голову Морису надевали шлем с генераторами тонких излучений. Они возбуждали процессор в голове Мориса, и тот, подстегиваемый мыслями самого испытателя, выдавал импульсы, которые должны были улавливаться запирающими устройствами. Эти устройства были смонтированы на панели, находившейся в нескольких метрах перед кабиной. Если импульс достигал запирающего устройства, оно открывало пластиковую корзинку и из нее выкатывался цветной шарик.
Этап, на котором удалось добиться, чтобы шарики выкатывались каждый раз, был пройден. Теперь решалась более трудная задача. Необходимо было научиться выкатывать заранее определенные шарики.
Раз за разом менялись схемы возбуждения, менялись генераторы, компьютеры анализировали результаты и выдавали новые рекомендации.
Сегодня работа двигалась медленно, Морис устал, и им овладело безразличие.
– Можешь отдохнуть, Морис. Ты слишком бледен сегодня, – сказал, подойдя к кабине, профессор. – Это мы увлеклись и задержали тебя. – Профессор посмотрел на часы. – Уже сорок минут, как ты должен гулять возле озера. Иди…
Профессор отошел от кабины и остановился у панели приборов, что-то записывая в блокнот. Когда он повернулся к кабине, то обнаружил там по-прежнему сидящего Мориса.
– Эй, Лист, вы не заболели? – В голосе Йохансена слышалось беспокойство.
– Нет, профессор, я не заболел. Просто… знаете, что мне пришло в голову? – Морис выбрался из кабины и стал рядом с профессором.
– И что же? – поинтересовался профессор.
– Мы движемся не в том направлении, профессор. У меня такое ощущение, что шлем, который вы всякий раз напяливаете мне на голову, только мешает мне сосредоточиться…
– Что же вы предлагаете, Морис?
– Пока еще не знаю, профессор. Пойду погуляю у озера и разложу по полочкам все свои мысли…
Прошел час, и Морис вернулся с прогулки. Он выглядел посвежевшим и помолодевшим.
– Вижу, вижу, привели мысли в порядок. Правильно я понял?
– Правильно, профессор… – улыбнулся Морис.
– Ну, выкладывайте, что у вас новенького, – сказал Йохансен и посмотрел на собравшихся вокруг сотрудников.
– Вместо разговоров давайте сразу приступим к экспериментам, – предложил Морис и занял свое место в испытательной кабине.
Он жестом остановил инженера, собиравшегося подать в кабину шлем. Профессор передал Морису листок со схемой эксперимента, и тот, прикрыв глаза, полностью ушел в себя. Так продолжалось минуту. Все напряженно молчали. Затем Морис открыл глаза и посмотрел на корзинки. Послышался щелчок, и открывшееся запорное устройство выбросило синий шарик.
Потом сработало второе, появилось два красных шарика, затем выкатился зеленый. Все еще не веря своим глазам, профессор Йохансен смотрел то на листок со схемой, то на разноцветные шарики. Он даже подошел к стенду и взял один из шариков рукой. И, только убедившись, что это не сон, посмотрел на Мориса:
– Как вы это сделали? А впрочем, нет, постойте. Пока не говорите… – Профессор повернулся к сотрудникам: – Все по местам. Записывайте и расшифровывайте управляющие сигналы. – Йохансен схватил чистый листок бумаги и лихорадочно стал писать новое задание для Мориса.
Схему передали в кабину, и Морис, посмотрев на нее секунд тридцать, перевел взгляд на корзинки. И шарики посыпались: синий, красный, два желтых, снова синий и после небольшой паузы одновременно красный и зеленый. Лицо Йохансена покрылось пунцовыми пятнами:
– Ну, что там, Дрейк, Кейси!
– Ничего, профессор, полное молчание. Детекторы выдают ровную линию, – ответил Дрейк.
– Резонанс отсутствует, частота не определена. Мы ничего не видим, – доложил Кейси.
– Но ведь это мистика какая-то… – развел руками профессор. – Это же… Это ненаучно, в конце концов. – Он посмотрел на испытателя. – Как вы делаете это, Морис?
– Я представляю, что шарик выкатывается из корзины, и запорное устройство само срабатывает.
