Третья заповедь

Отдайся своим страстям

Сразу видно, когда Том Хэнкс чем-то взволнован. Он не скрывает энтузиазма и не проявляет хипстерской индифферентности: он говорит громче, его голос становится выше (такой, как в его озвучке Вуди в «Истории игрушек»), иногда Хэнкс даже машет руками. Горячо рассуждая о «Звездном пути» или «Крестном отце», он надеется, что вы разделите его увлечение. За этим скрывается мысль о том, что сильные положительные эмоции по поводу чего угодно – это хорошо. Тут перечислено несколько любимых вещей Хэнкса; возможно, что-то из этого вы тоже любите, но что бы вам ни нравилось – не надо этого стесняться. Страстные увлечения делают жизнь стоящей.

«Звездный путь»

Хэнкс вырос на оригинальном «Стартреке». Его больше увлекала настоящая космическая программа, но: «Вся моя семья молилась на “Звездный путь”. Эти ребята здорово повеселились. Одни фазеры чего стоят» [1]. Там, где жили Хэнксы, сериал показывали ежедневно в шесть вечера – часто Том смотрел повторы, вися с другом на телефоне и соревнуясь: кто первый узнает серию и выкрикнет ее название.

Годы спустя, когда Хэнкс работал над ситкомом «Закадычные друзья», съемки шли на площадке Paramount одновременно с фильмом «Звездный путь 2: Ярость Хана» (Star Trek II: The Wrath of Khan), который до сих пор многие считают лучшим из «Стартреков». И как-то во время перерыва Хэнкс вместе с Питером Сколари тайком пошел посмотреть декорации. Они все время боялись, что их поймают, но им удалось добраться до звукового павильона. «И вот прямо перед нами открывался мостик “Энтерпрайза”» [2], – рассказывал Хэнкс. Кресло капитана Кирка было занято – но не Уильямом Шетнером. На нем электрик работал с паяльником. Он поднял взгляд, увидел двух актеров, пришедших с визитом, и пригласил их в XXIII век: «Привет, ребята».

Хэнкс и Сколари приняли приглашение, оказались в транспортном отсеке и там разыгрывали, как телепортируют друг друга с корабля и обратно, пока не пришло время возвращаться на «Закадычных друзей», чтобы готовить прически и костюмы (в том сериале это обычно означало – парики и платья).

Хэнкс следил за развитием франшизы. Патрик Стюарт, игравший капитана Жана Люка Пикара в сериале «Звездный путь: Следующее поколение», рассказал, как он встретил Хэнкса в 1994 году: «Он признался, что не просто смотрит сериал, он даже читает все титры в конце. Том знал имя каждого из персонажей “Стартрека”, прошлого, нынешнего и, мне кажется, будущего. Единственное, о чем он жалеет: ему хотелось бы сыграть в “Поколениях” (Star Trek: Generations) или одной из серий “Следующего поколения”, но у него не было времени» [3].

Хэнкс лелеял надежду, что, возможно, он все-таки попадет в перезапуск франшизы в XXI веке. Кого бы он хотел сыграть? «Можно я сыграю мирного ромуланца?» [4]

Серфинг

Хэнкс не стоял на доске, когда был подростком, но его привлекала музыкальная культура этого спорта. «Было много отличных команд: Hondells и Rip Chords, Chartbusters, Trashmen, конечно. Потом все они исчезли в каком-то тумане» [5].

К тому времени, как он поймал волну, ему исполнилось тридцать два. К своему в некотором роде изумлению, Хэнкс владел домом в Малибу. Продюсер Брайан Грейзер, знавший Хэнкса по «Всплеску», сказал: «Помню, как Том сидел на пляже, сжимая в кулаке песок и повторяя: “Не верится, что я тут живу”» [6]. Раз уж Хэнкс поселился так близко к Тихому океану, он попробовал серфинг и скоро стал кататься по четыре дня в неделю. Как и во многих аспектах своей жизни, он научился принимать неопределенность и отпускать события на самотек. «Ты там, и тебе страшно, – сказал он. – Потом понимаешь, что причины бояться нет. Волны швыряют тебя вниз, и вот ты под водой. Ты бессилен против нее. Надо привыкнуть нормально себя чувствовать под слоем воды» [7].

Как только Хэнкс привык, он открыл красоту мира соленой воды: «В этом есть некое умиротворение. Это – другой мир. А потом ты поднимаешься на доску, ты устал и замерз. Недавно я катался, и повсюду летали стаи пеликанов. Они казались доисторическими чудищами. Летали они низко, всего в нескольких футах у тебя над головой, врииим, вокруг тебя, и эти маленькие, крошечные рыбки – не знаю, как они назывались, но их сотни, тысячи, миллионы вокруг тебя, они мерцают, за ними гонятся другие рыбы, по воде бежит рябь, и вдруг они просто выпрыгивают все разом, и охотятся друг за другом… Восторг, одно из самых мощных чувств, что я испытывал» [8].

Однажды он привел на пляж журналиста (Дэвида Шеффа из Playboy) и предложил ему полотенце и кофе в термосе. Хэнкс вошел в воду, а Шефф сидел на песке, наблюдая, как кинозвезда пропускает одну волну за другой, гребя изо всех сил и бестолково. Он написал: «И вот он плывет и пропускает волны – ноги молотят сзади, волосы прилипли к макушке, – и это становилось забавным. Я поймал себя на том, что громко смеюсь» [9]. Шефф решил, что в этом вся суть Хэнкса: «Он отдавался делу с абсолютной искренностью и был то милым, то обаятельным, то смешным и нелепым, оставаясь собой».

Через три года Хэнкс упомянул эту статью в другом интервью: «Один парень как-то раз написал, как я катаюсь на серфе, и сказал: если увидишь, как серфит этот парень, обхохочешься» [10]. Хэнкс воспринял реакцию Шеффа с добрым юмором человека, знающего, как эффектно поскользнуться на банановой кожуре. «Я по природе своей умею смешить людей, – признал Хэнкс, – хотя и не обязательно вслух».

Рэнди Ньюман

Том Хэнкс и Рэнди Ньюман – коллеги по франшизе «История игрушек». Хэнкс озвучивал Вуди, а Ньюман занимался музыкой. Однако Хэнкс ценил более темную, странную сторону Ньюмана – особенно «Good Old Boys», его концептуальный альбом 1974 года об американском Юге, одновременно ироничный и до слез трогательный, с такими песнями, как «Rednecks» и «Louisiana 1927». Хэнкс говорил: «В каждом роскошном треке этой пластинки Ньюман неустанно создавал своих героев. Одни из них уморительны. Другие – погрязли в невежестве. Третьи плыли по течению. Некоторые были сволочами. Это не та музыка, что работает с большими, всепоглощающими темами, как война, любовь или проблема поколений. Музыка Ньюмана говорит о человеческом поведении, о том, что мы – порождение влияющих на нас и неподвластных нам сил, неповторимые как снежинки, и у каждого из нас есть понимание (пусть не всегда сопровождающееся желанием), что надо уважать друг друга» [11].

Капсюль-детонаторы

Расхожие шутки могут – должны – происходить из самых невероятных источников. Для Тома Хэнкса и его брата Ларри таковым стала социальная реклама, записанная великим бейсболистом Уилли Мейсом около 1962 года [12], когда он был звездным центрфилдером в San Francisco Giants. В речи, произнесенной медлительным и высоким голосом, Мейс предупреждал детей об опасности… капсюль-детонаторов. Вы, возможно, называете их «взрыватели» – маленькие взрывные устройства, взрывающие более крупные. «Я в жизни не видел капсюль-детонатора! – сказал Том. – Но, мне кажется, в шестидесятые появилось много всяких бытовых приборов, с которыми играли дети» [13].

В минутной речи Мейс предупреждал детей, иногда в ущерб логике: «Бейсбол – это игра, в которую играют, чтобы победить, но играть в нее надо безопасно, как всегда в жизни. Можете играть жестко, но играйте безопасно. Если вы, ребята, найдете что-то, выглядящее так [изображение детонаторов], не трогайте их. Это капсюль-детонаторы – запомните их и никогда не трогайте. Они применяются почти везде, где используются взрывные устройства, например в строительных работах, но вы поберегите руки и ноги, не говоря уж про глаза. Если видите капсюль-детонаторы, то запомните: не надо их трогать, скажите полицейскому или пожарному, где они. Развлекайтесь, как я, с этим [изображение биты, мяча и перчатки], а не с этим [изображение капсюль-детонаторов]».

Том и Ларри были убеждены, что взлетят на воздух из-за детонаторов, если пройдут возле какой-нибудь стройки. Они видели эту социальную рекламу раза три, но почему-то она так запомнилась им, что они бесконечно цитировали ее и разбирали нюансы. Что значит «развлекайтесь, как я» – станьте одним из самых знаменитых бейсболистов в мире?

Сегодня Ларри – успешный энтомолог на факультете Иллинойсского университета в Урбане-Шампейне, где Hanks Lab специализируется на усачах (жуки семейства Cerambycidae). Но ни Том, ни Ларри не забыли об опасности капсюль-детонаторов. Вот уже полвека они готовы в любой момент подколоть друг друга цитатой из той рекламы: «Аккуратно, кофе горячий, – скажет один брат другому. – Будь осторожен, не трогай его».

Чтение

Будучи одним из самых популярных в Америке авторов исторических книг, Дэвид Маккалоу часто получает приглашения от тех, кто хочет экранизировать его книги. Мало-помалу он привык к радушным ритуалам Голливуда и знал, как будут разворачиваться события. Сначала продюсер говорит, как сильно любит одну из его книг. Маккалоу благодарит его, и завязывается разговор, в ходе которого становится недвусмысленно ясно, что продюсер ту книгу не читал.

Так что, когда Маккалоу согласился поужинать с Томом Хэнксом в Сан-Валли, Айдахо, где проводится одноименный кинофестиваль, он многого не ждал. Хэнкс сообщил ему, что обожает «Джона Адамса» (John Adams), одну из президентских биографий Маккалоу, удостоенную Пулитцеровской премии. «Ну да, конечно» [14], – подумал Маккалоу.

Но тут Хэнкс выудил из сумки собственный экземпляр «Джона Адамса»: замусоленный, с торчащими со всех сторон стикерами. Маккалоу рассказывал: «Он открывал книгу на разных страницах, и он не просто прочитал ее, он подчеркивал разные места и делал заметки на полях. И он хотел пробежаться по тексту и спросить меня, насколько важны те или иные сцены».

Маккалоу дал Хэнксу права на экранизацию. Получившийся в результате мини-сериал, спродюссированный Playtone, с Полом Джаматти и Лорой Линни в главных ролях, шел на HBO и выиграл так много «Эмми», что их деть было некуда.

Хэнкс читает запоем. В нашем современном мире это необычно не только для кинозвезды, это просто необычно для американца. Интересуясь темой, он хочет узнать о ней как можно больше. Иногда из-за такой любознательности он прочитывал от корки до корки целую книгу о треске или картофеле. «Я мог пойти в HBO и сказать: “Самая важная вещь, которую когда-либо извлекали из земли, – это картофель. Я задумал шестичасовой мини-сериал”. И готов спорить, мы могли бы наваять не меньше пары сценариев, – шутил он. – Я такой осел, меня можно увлечь чем угодно» [15]. Но читал он не затем, чтобы найти новые сюжеты для очередных мини-сериалов, эти проекты естественным образом возникали из его книжных увлечений.

Хэнкс рассказывал: «Одни из лучших каникул, что у меня были, я провел в палатке, в горах, с книгой» [16]. Выбирая литературу, он тяготел к истории и научной фантастике: к числу авторов, которых он называл своими любимыми, относились Анна Фандер, Билл Брайсон, Джон Хёрси, Джеймс Болдуин, Мейв Бинчи, Сара Вауэлл, Ада Калхун, Дэйв Эггерс, Алан Фёрст, Филип Керр, Амор Тоулз и Джон Скальци.

(Скальци утверждал, что попадание в список авторов, публично названных Хэнксом, вроде бы не оказало значительного влияния на его продажи. «Однако мои редактор, издатель и мама были счастливы, и это очень мило» [17].)

Пять книг Хэнкс рекомендует особенно горячо:

1. «Эпоха аспирина: 1919–1941» (The Aspirin Age: 1919–1941), сборник из двадцати двух рассказов под редакцией Изабель Лейтон. «Подборка историй о событиях и людях с 1919 года по начало войны. Читаешь “Забытых людей Версаля” (The Forgotten Men of Versailles) и видишь общую картину политики» [18].

2. «Стоунер» Джона Уильямса. «Это просто роман о парне, который идет в колледж и становится учителем. Но это – одна из самых увлекательных вещей, что мне попадались» [19].

3. «Арфа Давиты» (Davita’s Harp) Хаима Потока. «Он плетет роскошный мир из этих декораций и семейных сверхструктур, из социальной эпохи… почти всегда до боли, до боли печальный» [20].

4. «Мир, освещенный лишь огнем» (A World Lit Only by Fire) Уильяма Манчестера. «Ты узнаешь так много о Темных веках – не только факты, но и массу деталей, делающих повествование человечным» [21].

5. «Sapiens: Краткая история человечества» Юваля Ноя Харари. «Этот парень в своей работе соединил уйму всего. Я думал, что текст будет неудобоваримым, тяжелым испытанием для моего мозга. Я приготовил маркер, чтобы выделять самые навороченные параграфы, к которым должен буду вернуться и заново обдумать. Но я промчался по книге, словно это “Поющие в терновнике”, только нонфикшн. Значит ли это, что я поумнел?» [22]

Хэнкс из тех людей, кто может сказать: «Я читаю запоем» [23]. Это неточно только потому, что могло бы подразумевать: есть времена, когда он не глотает литературу. Он складывал книги: три стопки по шесть-восемь штук в каждой; эту гору он постепенно разбирал по тому зараз. «И когда кто-то говорит мне, что наконец-то прочитал книгу, которая была ему не по зубам, я берусь за нее из любви к сложным задачам. Вот как я наконец осилил “Моби Дика”, книгу, про которую все делают вид, что читали, – хвастался он. – В 2011 году я от слов “Зовите меня Измаил” дошел до “То была неутешная "Рахиль", которая, блуждая в потемках в поисках своих пропавших детей, нашла только еще одного сироту”» [24].

Нагота

Том Хэнкс большой, в нем много всего. Он – актер, который благодаря годам тяжелой работы сделал себя одним из самых знаменитых людей планеты. Еще он – невероятно скрытный человек, предпочитающий рассказывать о своей личной жизни как можно меньше. Ищете самый яркий пример замкнутого эксгибициониста? Хэнкс любит гулять по патио отельных номеров голым. (Он редко раздевается в кино – хотя вы, возможно, мельком видели его попу в сцене в ванне из фильма «Война Чарли Уилсона».) Отельную наготу Хэнкс объясняет так: «Вот настолько близко я могу подойти к ощущению анонимности и власти» [25].

The Beatles и The Dave Clark Five

9 февраля 1964 года Beatles выступили на «Шоу Эда Салливана» (The Ed Sullivan Show), ворвавшись в каждую гостиную Америки с песней «She Loves You», и с тех пор мир не был прежним. Том Хэнкс, которому было всего семь, навсегда запомнил Великую четверку: музыка, невозмутимое остроумие, бесспорная крутизна. Повзрослев, он говорил: «Если бы я дошел до таких штук, как мода, стиль и все такое, то выглядел бы как битлы на “Шоу Эда Салливана” в 1964 году. Я бы ходил в узком костюме с лацканами, белой рубашке и остроносых ботинках. Для меня это абсолютное и законченное выражение того, что, в моем понимании, представляет собой шик» [26].

Не то чтобы ему довелось примерить такую одежду в семь лет, но это не мешало ему фантазировать, как он вступит в группу. В детстве он представлял, что станет хорошим ударником и, когда Ринго по какой-то причине уйдет из группы, Джон, Пол и Джордж пригласят его в турне.

Хэнкс очень любит Beatles, но еще он любит Dave Clark Five, рок-группу эпохи Британского вторжения, которая бывала в гостях на «Шоу Эда Салливана» даже чаще (восемнадцать выпусков против четырех битловских). «Я был убежден, что Dave Clark Five куда лучше Beatles. Одну за другой они выпускали очень запоминающиеся песни с тяжелым битом» [27].

В 2008 году Хэнкс произнес страстную речь в честь введения Dave Clark Five в Зал славы рок-н-ролла, где говорил о том, как услышал их песни, которые «гремят из динамиков, размером с дно банки с содовой, на часах с радиоприемником твоей сестры, и связывают тебя с миром, за пределами дешевой, но чистой съемной квартиры» [28].

Переносясь обратно во времена своей начальной школы, в мир АМ-приемников и индивидуальных музыкальных автоматов на столиках в кафе, он свидетельствовал: «Итог – не просто классы, заполненные вопящими подростками, и кипящие на школьных дворах споры о том, кто лучше, этот квинтет или тот квартет из северной части Туманного Альбиона, нет, главное – это была радость. Ни с чем не сравнимая, неостановимая, неоспоримая радость, радость от того, что живешь, радость от того, что молод, радость от того, что получил транзистор Sunmark на день рождения и теперь можешь практически в буквальном смысле носить с собой Британское вторжение».

«Крестный отец»

Одним из любимых фильмов Хэнкса в юности, наряду с эпичной фантастикой Стэнли Кубрика «Космическая Одиссея 2001» и «Миллионом лет до нашей эры» (One Million Years B. C.) (пещерные люди, динозавры, скудно одетая Ракель Уэлч), был «Крестный отец». Он заметил, что, будучи подростком, стал неисправимым киноманом «пожалуй, в лучшую эпоху американского кино, которой были семидесятые». «90 % этих фильмов сегодня не сделаешь. Не снимешь “Пять легких пьес” (Five Easy Pieces), не снимешь “Китайский квартал” (Chinatown), “Крестного отца”, наверное, сложно было бы снять» [29].

Хэнкс отдал дань уважения «Крестному отцу» в фильме «Вам письмо» – точно так же, как отдал дань уважения «Грязной дюжине» (The Dirty Dozen) в картине «Неспящие в Сиэтле». В сцене, пестрящей аллюзиями на эту картину, он говорит Мег Райан, что «Крестный отец» – это как «Книга перемен» для мужчин: всегда найдешь подходящую цитату. «“Крестный отец” вобрал в себя всю мудрость, – пишет он ей по интернету, копируя мимику Марлона Брандо, когда набирает текст. – Что мне взять с собой в летний отпуск? “Брось пушку, возьми канноли”».

Телевидение

Как и многие дети, Хэнкс рос с вечно включенным телевизором: он знал, какая программа во сколько идет. «Плохое телевидение в наше время было отличным, – жаловался он. – Сегодня плохое телевидение ужасно» [30].

«Стало дешево и выгодно спекулировать на худших аспектах нашей природы. Это давно уже происходит с кино. Все это оружие, вся это конфронтация, люди, орущие друг на друга. Все это – “Шоу Джерри Спрингера” (The Jerry Springer Show)! Кто знал, что, когда Джеральд получил в лицо стулом, брошенным тем нацистом, это станет моментом, который все на телевидении сейчас хотят повторить?» [31]

И Хэнкс стал несколько более придирчивым, выбирая, что он будет смотреть. Но он все равно включал телевизор и когда работал на беговой дорожке, и когда общался с женой. Ему нравились многие американские сериалы, в том числе «Клан Сопрано» (The Sopranos), «Друзья» (Friends), «Безумцы» (Mad Men) и «Во все тяжкие» (Breaking Bad). Еще он много времени тратил на MTV (во времена, когда там все еще показывали клипы), разные спортивные события и новости (BBC, CNN, NBC).

А еще он болел «тремя сказочными телевизионными реалити-шоу» [32], каждое из которых – мощнейший образец своего жанра. Хэнкс их перечислил: «Номер один: “Смертельный улов” (Deadliest Catch). Нет ни одного человека на свете, кто не ощущает себя уродом, когда смотрит “Смертельный улов”… Я обожаю “Разрушителей легенд” (MythBusters), поскольку они про физику и прикладную науку. И должен сознаться, мне нравится “Хватай не глядя” (Storage Wars). Господи, я обожаю “Хватай не глядя”».

Red Vines

В 1995 году Том Хэнкс произнес речь перед владельцами кинотеатров Америки на их ежегодном собрании NATO/ShoWest. Он объяснил, что для него впечатление от похода в кино строится не на качестве звуковой системы и даже не на качестве фильма. Все сводится к одному вопросу у киоска: у вас Red Vines или Twizzlers?

«Я ни разу не пробовал Twizzler, – признался он. – Я ни разу не покупал Twizzlers. Ни разу не открыл упаковку Twizzlers. Я ни разу не разжевал Twizzlers. Я не ем Twizzlers. Почему? Потому что я за Red Vines. Возможно, Twizzlers вкусные, возможно, они замечательные – черт возьми, возможно они полезны, – но я этого никогда не узнаю. Поскольку я за Red Vines» [33].

Хэнкс продолжал: «Отсутствие Red Vines не испортит мне впечатление от фильма, оно просто изменит мой вечер. Они могут показать марафон из “Космической одиссеи”, “Вечера трудного дня” (A Hard Day’s Night) и “Лучших лет нашей жизни” (The Best Years of Our Lives), но больше всего мне запомнится другое: “Red Vines нет”».

«Меня вдохновляют работы кинопроизводителей всего мира. И я наслаждаюсь красивым светом, что разрезает темноту кинотеатров и проецирует на экраны состояние человеческой души. Я то растроган до слез, то смеюсь, то вкладываю свои эмоции в ту историю, что рассказывает кино. Но когда я прихожу домой, то на вопрос: “Как фильм?” я отвечу: “Фильм потрясающий. Но у них нет Red Vines”».

Хэнкс заключает: «Я не митингую за то, чтобы во всех кинотеатрах страны продавали Red Vines – хотя я бы не возражал. Я только хочу сказать: мы вместе стараемся завлечь людей в кинотеатры, и работа, которую вы делаете, принципиально важна – и, конечно, она принципиально важна для Paramount. Мы и дальше стараемся снимать хорошие фильмы. Наши труды ни к чему не приводят чаще, чем увенчиваются успехом. А вы каждый вечер можете обеспечивать всем возможность хорошо отдохнуть, если полы не будут липкими, картинка – в фокусе, а киоск набит Red Vines».