Конец неолиберализма

Я утверждал, что Китай, похоже, может выиграть гонку в разработке ИИ частично по той причине, что США и другие страны, вероятно, не смогут оспорить их лидерство. В следующем десятилетии технологические компании вроде Facebook и Google столкнутся с ростом недовольства. Это затормозит развитие Запада и даст Китаю преимущество.

Появившись в 1980-е годы в период правления Рональда Рейгана в США и Маргарет Тэтчер в Великобритании, неолиберальные идеи вроде приватизации, самоограничения, дерегуляции, свободной торговли и сокращений бюджетных расходов доминировали несколько десятилетий. Однако, пусть эта политика и приводила к экономическому росту большую часть времени, цена ее тоже была высока: рост экономической опасности и неравенства.

Тереза Мэй утверждала в своей речи, обращенной к Банку Англии в сентябре 2017 года, что «свободная рыночная экономика, подчиняющаяся грамотным законам, – величайшее достижение коллективного человеческого прогресса». В ее словах содержится важное уточнение: рынок должен подчиняться грамотным законам. Без них монополии испортили бы ценообразование. Без них рынок не может оценить внешние факторы, такие как истинная стоимость окружающей среды. Без них рынки перегрелись бы, образуя ценовые пузыри. Без них те, кто обладает большей информацией, получили бы несправедливое преимущество.

Ограничивая законы, неолиберализм проливает свет на фундаментальные проблемы рыночной экономики. А один из самых нерегулируемых рынков на сегодня – рынок технологий. Поэтому необходимо лучше контролировать этот сектор экономики. Если Запад не собирается уступать Китаю в гонке по созданию ИИ, ему необходимо принять более мягкую и регулируемую форму капитализма.

11. Конец

Это еще не конец книги. Я бы не хотел, чтобы в памяти читателей остались только вызовы, ожидающие нас в 2062 году, порожденные машинами, которые могут думать лучше, чем мы, вызовы, на которые должны будут ответить homo digitalis. Это слишком пессимистичный конец истории о том, что, вероятно, будет самым великим изобретением в нашей истории.

Тем не менее мы приближаемся к критической точке человеческой истории. Перед нами целая россыпь проблем, помимо технологических перемен: глобальные изменения климата, мировой экономический кризис, проблема беженцев – вот всего несколько из них. Иногда кажется, что все наши проблемы такие глобальные, а справиться с ними не так уж и просто. Чтобы наши внуки жили лучше, чем мы, нам нужно сделать то, что наши дедушки и бабушки сделали много лет назад, – принять технологические перемены. Однако чтобы наши жизни изменились к лучшему, делать это нужно аккуратно.

Ошибка, которую допускает большинство людей, заключается в том, что они видят будущее как нечто неизменное, к чему можно только приспособиться. Однако это не так. Будущее – это результат тех решений, которые мы принимаем в настоящем. Поэтому мы можем его выбирать.

Я не делаю вид, будто знаю, какие решения правильные. Не мне давать ответы на эти вопросы; это должно сделать общество. Тем не менее я попробую определить, какие у нас вообще есть варианты.

Вас может удивить их количество. Это и хорошо и плохо одновременно. Мы можем сделать очень многое, чтобы 2062 год был лучше 2018-го. Точно так же много того, что мы обязаны сделать. Кроме всего прочего, я убежден, что мы не можем позволить продолжить технологическим компаниям самим регулировать свои действия.

Они предпринимают последние отчаянные попытки помешать регулированию своего сектора; например, в сентябре 2016 года они запустили программу «Партнерство по искусственному интеллекту». Однако за последние несколько лет было немало случаев, которые доказывали, что нельзя рассчитывать на то, что технологические компании будут действовать в интересах общества.

Нетрудно понять, почему нам нужно сильнее регулировать технологический сектор. Корпорация – устаревший институт, который больше не отвечает общественным нуждам. А технологические компании, в частности, создают проблемы из-за того разрушительного эффекта, который новые технологии приносят в нашу жизнь.

Новые законы

Данные – одна из областей, в которых необходимо регулирование. Новые законы требуются, например, для того, чтобы ограничить сбор и использование данных. Европа стала первопроходцем с их Общим регламентом по защите данных. Похожие законы для защиты персональных данных будут нужны и в других странах. Однако одних законов о защите данных не хватит; нужны будут дополнительные законы, контролирующие получение и использование нашей информации.

Мы можем рассмотреть вариант законов, ограничивающих владение данными на базовом уровне. Ваша личная информация, вероятно, всегда должна принадлежать вам. Мы можем прийти к выводу, что никому, кроме вас, не может принадлежать ваше сердцебиение. Ваш код ДНК тоже должен принадлежать вам, а не быть объектом купли-продажи со стороны корпораций. У большинства стран уже есть законы, запрещающие продажу физических частей человека – органов и так далее. Возможно, нам понадобятся похожие законы, запрещающие торговлю цифровой личностью, особенно без разрешения и выгоды для вас.

Мы можем даже решить, что данными имеют право владеть только те, кто их создал. На такой платформе, как Facebook, это будет значить, что пользователям будут принадлежать их посты, списки друзей, сообщения и мероприятия. Они смогут экспортировать свои данные в другие социальные сети. В таком мире Facebook придется делать своих пользователей счастливыми, чтобы их не потерять.

Другим законом может стать ограничение по использованию данных любой платформой или компанией. Вероятно, время использования может быть ограничено продолжительностью в девяносто дней. А может, и в год. Однако на определенном этапе пользователь должен иметь право пересмотреть условия, на которых используются его данные. Он должен также всегда иметь право на то, чтобы о его данных забыли.

Вдобавок мы, вероятно, захотим регулировать алгоритмы, которые работают с этими данными. Как мы уже видели, алгоритмы должны быть честными и прозрачными. Значит, на этом нужно настоять. Возможно, мы даже должны запретить использование алгоритмов в случаях, когда речь идет о жизни или свободе людей.

Для развития – платформы также должны в обязательном порядке принимать конкуренцию. Некоторые платформы сейчас слишком большие, чтобы иметь конкурентов. В таком случае внутри платформы должна существовать здоровая и конкурентная экосистема. Так же как государство гарантирует, что коммунальные компании делят между собой трубы и провода, чтобы создать (в некотором смысле искусственный) рынок для этого бизнеса, нам, вероятно, придется на законодательном уровне удостовериться, что цифровые платформы допускают конкуренцию внутри своих сервисов.

Наконец, нам понадобятся законы, которые рассматривают платформы как просто еще один формат издания. Платформы должны нести ответственность за свой контент. Такие законы заставят их активнее решать актуальные проблемы, которых они избегают, – как, например, фальшивые новости или боты.