Коллективизм индивидуалиста

– Фильм «Асса» тоже был чьим-то оружием для развала СССР?

– Сейчас я вижу, что мы отчасти выполняли чужую программу. Рок-музыка – идеальное средство массового обольщения. Музыканты, конечно же, появляются сами собой, но другой вопрос – кто и как их использует. Не просто так Маккартни дали звание сэра. Битлы – выдающиеся люди, силы которых были поставлены на службу отчизне.

– В «Ассе» есть характерный эпизод. К Бананану, вашему герою, подходит страж закона и требует снять серьгу. Он отказывается, и его тащат в обезьянник. То же самое происходило на улицах Москвы после инаугурации Путина, когда люди отказывались снимать белые ленты. Вы – сторонник Путина. Он вам теперь ближе, чем Бананан?

– Тех полицейских, которые фашисты, негодяи, которые бьют людей палками, я презираю. Да, мы боролись за это право – носить какую угодно ленту. И всех прав, за которые боролись, мы добились. Сегодня провокационная борьба за свободы, как ни парадоксально, приводит к обратному результату – к их сворачиванию. Мы с вами воочию это наблюдаем.

Взаимоотношения творческих людей и власти – очень сложная тема. Недавно я купил два тома переписки аппарата ЦК КПСС с различными организациями. Очень интересные материалы. Когда государство проходит определённый этап своего формирования, не всех удаётся убедить в пользе того, что оно осуществляет. Я не оправдываю репрессивную машину советской власти, но творческие люди тоже не всегда воспринимают реальность адекватно. Они люди бескомпромиссные, а в вопросе строительства государства компромиссы бывают крайне необходимы. Периодически государство становится мясорубкой, как это было при Сталине и как это происходит сегодня. Те, кто противопоставляет себя мясорубке, – смелые люди, они заслуживают всяческого внимания. Но они должны понимать, что мясорубка перемалывает всё, она не переходит в регистр отсеивания нежных субстратов мяса.

– Так всё-таки человек для государства, а не государство для человека?

– Государство-для сохранения народа. Мы нация, мы существуем на территории определённой страны. Есть некая схема общественного взаимодействия, без которой Россия развалится, как СССР. Может быть, на руинах России будут жить счастливые люди, как утверждают некоторые, но я так не думаю. Я думаю, станет гораздо хуже. Да, никто не остановил геноцид нашего населения. Я не отрицаю, что Россия по-прежнему вымирает. Я говорю о том, что приоритетом является государство. Белая лента (символ «болотного» протеста. – Прим. «АН») может превратиться в бинт, которым перевязывают раны в гражданской войне. А новая гражданская война непременно станет для России последней. То, что бюрократия паразитирует на идее сохранения государства, не отменяет того, что надо сохранять государство.

Мне очень близка идея оппозиционности, близок образ Че Гевары. Но когда в роли Че выступает Ксюша Собчак… Она, наверное, прекрасный человек. Но какое отношение она имеет к разгневанным гражданам?

– У Собчак веские основания быть в протесте. На MTV сняли с показа её политическое ток-шоу, ранее утверждённое. В администрации президента сказали: нельзя. Это ли не «совок»?

– Дорогой друг, забудьте это слово – «совок». Такова стандартная система управления государством, общемировая. Я много времени провожу в США, и там эта система гораздо сложнее, технологичнее. Приведу самый технологичный пример-управление афроамериканским населением. Какими бы оголтелыми ни выглядели чёрные рэперы, они теперь ни о чём не говорят, кроме известных трёх букв и наркотиков. А ведь когда-то гремела чёрная группа Public Enemy, одна из главных песен которой – «Fight the Power» («Борись с властью»). Она попала в топы. И с тех пор подобных песен в топах не появлялось. Руководителям всех крупных компаний было сказано: нам не нужна чёрная революция! Эту революцию очень легко запустить. Я лично был свидетелем афроамериканского восстания в Лос-Анджелесе 20 лет назад, когда полицейские забили палками чернокожего Родни Кинга. Восстание подавляли броневиками. Я до сих пор храню американский флаг, наполовину сожжённый чёрными.

– Вы говорили, что Путин одолел олигархов. Но как же быть с путинскими олигархами, в покрывании которых оппозиция обвиняет Генпрокуратуру?

– Я говорю, что Путин подчинил олигархов своему государственному плану. И я не собираюсь поимённо критиковать олигархов, имеющих влияние. Не хочу, чтобы меня, простите, за…рили.

– А на Западе люди друг друга тоже …рят и опасаются критиковать?

– На Западе – в меньшей степени. Они нашли пропорцию, чтобы не гасить друг друга. Мы – пока не нашли.

– Сергей, вы подвергаетесь жёсткой критике за свою лояльность к власти. В частности, со стороны Артемия Троицкого.

– Не хочется обижать Троицкого, но он прекрасный образец той части оппозиции, которая в советское время помалкивала. Троицкий работал в ЦК ВЛКСМ, писал в главную комсомольскую газету «Ровесник» и молчал в тряпочку. Сейчас всё на виду общественности, а тогда можно было незаметно приструнить человека, и люди боялись.

– Вас звали в «Единую Россию», в депутаты?

– Звали, предлагали даже сформировать свою фракцию внутри партии. Пока я к этому не готов. Я присматриваюсь к людям. В интеллектуальном подполье есть множество потенциальных лидеров, которых я не хотел бы сейчас называть. Они гораздо интереснее и прозорливее, чем те, кто на площадях. Они понимают, что сейчас не время, что незачем лезть в мясорубку. И никогда не будут участвовать в этой инсценировке. Если у вас есть ощущение, что Болотная инспирирована не Кремлём, то у меня такого ощущения нет.

Кстати, напомню: я работал помощником депутата Госдумы Юрия Щекочихина. Он – единственный бескорыстный политик в России, обличавший жуликов.

И я склонен думать, что к его смерти причастны спецслужбы. Я открыто говорю о своём подозрении, так что меня нельзя обвинить в необъективном отношении к власти.

– Главой избирательного штаба президента был Станислав Говорухин, который сыграл в «Ассе» негативного персонажа Крымова – убийцу вашего героя. Это он предложил вам стать доверенным лицом Путина?

– Нет, не он. Хотя не исключено, что кто-то просчитал такую схему: не только Крымов за Путина, но и Бананан.

– Зрителям всегда было интересно: сколько времени вы с Говорухиным провели на съёмках в холодном море? И настоящий ли снег на берегу?

– Снег – нет, но холод – настоящий. Температура воды – градусов семь. Нам хватило трёх – пяти минут, чтобы заболеть.