Альберт Генрихович вышел из конторы не в самом лучшем расположении духа. Даже звон весенней капели и бегущие по улицам ручейки не улучшили его настроения. Решение директора о приостановке поисков «выхода в будущее», в существовании которого Мюллер не сомневался, означало, что встреча с неизведанным откладывается на неопределенное время. Возможность проникнуть в будущее значила для Альберта Генриховича так много, что если бы они отыскали проход, ведущий в родной, привычный мир, он был бы не так уж и рад. Даже если из вожделенного будущего нет возврата, он готов был броситься туда очертя голову. Одним словом — «увидеть грядущее и умереть».

На конторском крыльце, щурясь от яркого солнечного света, стояли двое мужчин. Один из них был Стас Сикорский, со вторым, высоким и чем-то похожим на Незванова, Мюллер не был знаком, но видел как-то раз и знал, что это тот самый военный, который одержал победу над бандитами с Хатагай-Хаи.

— Привет! — Мюллер пожал им руки и без всяких предисловий начал выкладывать Сикорскому свои переживания.

— Погоди, — перебил его Стас. — Ты знаком с Артемом?

Мюллер отрицательно помотал головой, раздосадованный, что его перебили, но Стас, не обращая внимания на его обиду, сказал:

— Так познакомьтесь. Артем Бестужев — Альберт Мюллер.

Бестужев вежливо кивнул, и Альберт Генрихович тут же снова принялся жаловаться Сикорскому на решение директора. Сейчас он совсем не походил на того Мюллера Гестапо, при виде которого разбегались кто куда нерадивые работники.

— Опять все откладывается на неопределенный срок, — удрученно сказал он. — Много ли прочешешь одной группой? А так, смотришь, за лето и отыскали бы…

— Вряд ли, — усомнился Стас. — Где мы побывали? В самых легкодоступных местах. А сколько еще осматривать! Есть ведь такие места, куда без альпинистского снаряжения и не доберешься.

— Эх, если бы у нас был вертолет, — вздохнул Мюллер. — За один день весь периметр бы осмотрели.

— Если бы… — усмехнулся Сикорский. — Если бы бабушке… так она была бы дедушкой! Ножками придется, ножками.

— Вертолет, говорите? — неожиданно вмешался Бестужев. — А самолет не подойдет?

— Какая разница — самолет, вертолет, — отмахнулся Мюллер. — Все равно нет ни того, ни другого.

— Погоди, — остановил Альберта Генриховича Стас, давно убедившийся, что Артем не имеет привычки бросать слова на ветер. — Давай-ка подробнее, что ты имеешь в виду?

— Да так, появилась одна мыслишка, — уклончиво ответил Артем.

— Давай, не тяни!

— Ну, не самолет, конечно, это я хватил. Дельтаплан. Можно даже мотодельтаплан, это еще лучше.

— Ну-у! — разочарованно протянул Мюллер. — А я-то уж подумал…

— А где ты его возьмешь? — спросил Стас, не обращая внимания на скептика.

— Можно построить, — ответил Бестужев. — В принципе, ничего сложного, были бы материалы. А устройство и размеры я помню.

— Что для этого нужно? — загорелся Сикорский.

— Не так-то и много. Легкие дюралевые трубы и тонкая прочная ткань.

— А двигатель? Если это мотодельтаплан?

— Тут надо подумать, со специалистами посоветоваться. Думаю, можно приспособить лодочный мотор или другое что-нибудь.

— Ага, самое главное я и забыл! — хлопнул себя по лбу Стас. — А полетит кто? Ты умеешь?

— Приходилось, — уклончиво ответил Артем.

— Ну, все! — обрадованно сказал Сикорский. — Надо идти к Петровичу. Если он даст добро, можно будет сразу начинать. А то потом пойдет сенокос, другие заботы, не до того будет.

Сказав «приходилось», Артем несколько погрешил против истины. На специальных курсах ему пришлось не только налетать немало часов на разных моделях дельтапланов, мотодельтапланов и парапланов, но и попрактиковаться в пилотировании вертолета и даже самолета «Як-40». Конечно, не на уровне профессионального пилота, но в случае необходимости он мог угнать у предполагаемого противника летательное средство и даже посадить его на своем аэродроме. Разумеется, курсантам не преподавали техническое устройство летательных аппаратов. Ограничивались тактико-техническими данными. Но устройство дельтаплана было настолько несложно, что Артем и сейчас помнил назначение любой его трубки. А то, чего он не знал, можно было найти в журналах по авиамоделизму, поискав их в приисковой библиотеке.

К Незванову они смогли пробиться, только когда от него ушли Кудрин и Голикова. За это время Мюллер, понявший, что его сокровенные мечты обретают реальный шанс осуществиться, измаялся до самой крайней степени. Ворвавшись в кабинет, он с самого порога принялся сбивчиво что-то доказывать, но Сикорский не очень вежливо оборвал его и в нескольких словах объяснил директору суть вопроса. Иван Петрович вник моментально и даже посветлел лицом.

— Так ты берешься построить эту штуку, капитан? — спросил он у Бестужева.

— Почему нет? — ответил Артем. — Было бы из чего.

— Все, что найдете на складах, — ваше! — пообещал Незванов. — Я позвоню прямо сейчас. Берите любых специалистов, которые понадобятся. Капитан, если получится, я тебя расцелую!

— Я не той ориентации, — улыбнулся Артем.

— Да ладно тебе, это я так, образно. Ты лучше вот что скажи, можно сделать эту машину двухместной?

— Что, сам полетать хочешь? — догадался Артем. — Можно, конечно. Главное, двигатель правильно подобрать.

Мюллер и Сикорский с некоторым недоумением посмотрели на Бестужева, а на лице директора проявилось чуть заметное неудовольствие. Артем понял причину, но не в его правилах было говорить «вы» тому, кто обращался к нему на «ты», и он ничего не мог с собой поделать. Такая принципиальность никогда не приносила ничего хорошего, ему даже пришлось переходить лишний год в старших лейтенантах в результате разговора на повышенных тонах с одним подвыпившим полковником, но и после этого Бестужев не изменил своего поведения. Незванов, в принципе, не имел ничего против такого обращения, но так уж повелось, что он ко всем, кроме женщин старше сорока, обращался на «ты», а его все величали на «вы».

Сейчас все сделали вид, что ничего не заметили, и разговор продолжился, как ни в чем не бывало.

— Еще раз говорю, привлекайте любых специалистов, кого посчитаете нужным. Подойдите в Володе Леонтьеву, он не только в электрике дока, но и вообще на все руки мастер, настоящий Кулибин. У мотористов Игорь Ветлугин лучший специалист, его тоже берите. Любой станок в вашем распоряжении. Короче, для вас открыта зеленая улица, только сделайте все, как надо. Нам такая машина сильно жизнь облегчит. И приступайте прямо сейчас.

— Так на складах уже никого не будет, — сказал Сикорский. — Время восьмой час.

— Ничего, всех вызовем, — Иван Петрович загорелся идеей, и для него сейчас не существовало препятствий. — Дело прежде всего.

Кладовщики явились с хмурыми лицами, но не решились высказать недовольство неурочным вызовом на работу. На складе металлоизделий завскладом сразу понял, что от него хотят, и показал на дальний стеллаж:

— Доставайте, если сможете!

По его словам, эти дюралевые трубы завезли на прииск так давно, что никто уже не помнил, для чего они понадобились. Во всяком случае, когда он принял склад, а было это восемь лет назад, они уже лежали на самой верхней полке. Стараясь избавиться от неликвидов и получить за них хоть какие-то деньги, главмех попытался как-то устроить распродажу, но в районе не нашлось желающих даже по дешевке купить дефицитные, но никому здесь не нужные трубы, и они так и остались пылиться на складских полках. Бестужеву хватило одного взгляда, чтобы определить — труб хватит не на один, а на добрый десяток дельтапланов. Но для того, чтобы освободить к ним доступ и извлечь их из дальнего угла, надо было переместить не одну тонну стального проката. Решили оставить эту работу на завтра, когда можно будет собрать больше народа.

Кладовщица промтоварного склада долго ломала голову, не зная, что предложить неожиданным клиентам. Они перевернули целую гору рулонов ткани, начиная от толстого драпа и кончая сатином, из которого шьют трусы, но все это было не то. Сикорский с Мюллером совсем уже повесили носы, когда вдруг кладовщица что-то вспомнила и повела их в дальний угол склада.

— Может быть, это подойдет?

«Это» оказалось внушительным рулоном плотного ярко-алого искусственного шелка, наподобие того, из которого в советские времена шили красные знамена. Когда и для чего привезли его на прииск, не помнили даже старейшие работники торговли, ткань давно уже не числилась в картотеке, и не украли ее только по причине полной ненужности в хозяйстве. Ну что можно сшить из этого кумача? Платье, что ли? Смешно…

Зато теперь, потрогав ткань на ощупь, Бестужев коротко сказал:

— Самое то!

Назавтра с утра Мюллера отправили в поселковую библиотеку, поручив ему искать все, что касается дельтапланеризма. Альберт Генрихович прекрасно умел организовать производство, но руки у него росли не из того места, чтобы ему можно было доверить мало-мальски ответственную ручную работу. Бестужев и Сикорский, мобилизовав свое войско, полдня ворочали железо на складе, извлекая дюралевые трубы.

После обеда прибежал радостный Мюллер с журналом «Моделист-конструктор» двадцатилетней давности, в котором был подробно описан и нарисован двухместный мотодельтаплан с указанием размеров и конфигурации крыла, весом тележки, мощностью двигателя и многими другими полезными сведениями.

И — пошла работа. Закройщицу из поселкового филиала районного Дома быта усадили сшивать из кумача крыло. В механическом цехе слесаря клепали по эскизам Володи Леонтьева простые, но легкие и надежные замки для соединения труб. Сложнее оказалось с двигателем. Моторист Игорь Ветлугин понял поставленную перед ним задачу, но он никогда не имел дела с летательными аппаратами, и темы для размышлений ему хватило на целый день. А к вечеру он пришел к выводу, что всем заданным параметрам лучше всего соответствует пускач от тяжелого бульдозера «Комацу». При условии, что будут облегчены некоторые его крепежные детали, а электростартер с тяжелым аккумулятором будет заменен ручным стартером…

Больше всего времени заняло изготовление полутораметрового воздушного винта из дюраля, но и с этой задачей успешно справился мастер на все руки Володя Леонтьев, буквально выстругав его с помощью своего замечательного электроножа.

Хотя никто не подгонял команду «авиастроителей», работали они день и ночь. Начатые во вторник работы были полностью завершены через десять дней к вечеру пятницы. А субботним утром при большом стечении народа дельтаплан был собран на взлетной полосе, на окраине поселка, где раньше садились рейсовые «Ан-2» из райцентра. Имея опыт полетов на таких летательных аппаратах, Бестужев экипировался соответствующим образом. Несмотря на то, что день выдался достаточно теплым для весны, он надел меховую куртку и перчатки, натянул шерстяной подшлемник, а поверх него меховую шапку. Дернул шнур стартера — двигатель завелся с полуоборота. С сомнением посмотрел на три колеса от мопеда, которые с трудом разыскали по сараям среди старого хлама, — единственную часть аппарата, не внушающую ему доверия. Попинал их, занял место в похожей на маленькую лодочку гондоле, пристегнулся, легонько потянул на себя рычаг сцепления. За спиной, сначала медленно, потом все быстрее закрутился винт, и аппарат, подпрыгивая на мелких выбоинах хорошо укатанной полосы, покатился вперед.

Прокатившись метров пятьдесят и достаточно разогнавшись, Артем сдвинул рычаг изменения угла атаки крыла, дал полный газ, и дельтаплан, легко оторвавшись от земли, взмыл в воздух, с каждой секундой набирая высоту…