Глава 97

Какое-то время пленник просидел в темной каморке в одной из припортовых построек. Судя по запахам из вентиляционного отверстия, это помещение находилось недалеко от пищеблока.

Затем пришли двое солдат и повели его по длинному коридору, где прежде гоняли быстрые погрузчики, доставляя контейнеры к платформам.

– Сюда, – сказал один из конвойных, когда они подошли к развилке, и подтолкнул пленника вправо.

– Входите, – добавил он и открыл дверь с табличкой «Начальник посадочной зоны».

Пленник вошел и попал под внимательный взгляд высокого широкоплечего офицера с генеральскими погонами. Пожалуй, он выглядел слишком молодо для генерала, и, как показалось пленнику, было в этом офицере что-то неуловимо знакомое.

– Садись, Генри. Разговор предстоит долгий, – с горькой усмешкой произнес генерал. При звуках этого голоса Аткинс вздрогнул. Он мог вспомнить стоявшего перед ним человека, но не хотел. Уже столько лет он прятал от своей беспощадной совести тяжелые воспоминания, и вот теперь…

– Это… этого не может быть. Ты давно умер, – севшим голосом пробормотал Аткинс и бессильно опустился на стул.

– Как видишь, я перед тобой, Генри. Я не дух, я человек из плоти и крови.

– Это не ты, Ник, – продолжал упираться Аткинс. – Это не твои глаза, это не твой рост… вот только голос… голос похож.

– Глаза – это просто, Генри. Моими глазами теперь смотрит война. А рост – всего лишь военно-медицинские технологии.

– Надо же, как шагнула наука, – медленно произнес Аткинс. Он смотрел на Ника и вспоминал их первую встречу в летном училище «Джудж-Роял» на Кортиси. Генри уже заканчивал практический курс и был без пяти минут дипломированным пилотом, а семнадцатилетний Ник Ламберт только поступил на первый курс.

Через несколько лет, когда Аткинс уже забыл о существовании первокурсника Ламберта, они снова встретились на Бронтзее, где Генри работал на Эдгара Хубера и был его пилотом для особых поручений.

«Особые поручения» оплачивались Хубером очень щедро, от избытка денег Генри даже заскучал. Со скуки он завел интрижку с молодой женой босса Джанин, существом совершенной красоты и глупости.

Хубер, конечно, узнал, чего и следовало ожидать. Хозяин не любил, когда его слуги вели себя как равные ему, а потому выдал Аткинсу «билет в один конец» – предложил доставить грузовой конвой за очень хорошее вознаграждение.

Конвой вместе с фальшивым грузом, а заодно и с экипажами должны были уничтожить разбойники с Треугольника. Из этого Эдгар Хубер рассчитывал извлечь выгоду, ну а в придачу избавиться от Аткинса.

Генри догадался об уготованной ему участи, и тут как нельзя кстати ему попался на глаза блестящий выпускник «Джудж-Роял» Ник Ламберт.

Аткинс предложил ему короткий переход – «прогулка, да и только!», – а сам бросил конвой на полпути и сбежал на спасательном катере, справедливо полагая, что молодого пилота заставят вести конвой до конца. Так оно и получилось.

Позже он узнал, что конвой был уничтожен и никто не спасся. И вот теперь Ник Ламберт сидел перед ним – сильно изменившийся, но это был тот самый Ник.

– Ты знаешь, у меня ведь есть семья – здесь, в пригороде Лорренса, – сказал Аткинс. – Жена, дочь и сын. Все как положено. Мальчик родился три года назад, и поначалу я хотел дать ему имя Ник. Наверное, тебе трудно понять, но этим я хотел как бы восстановить нарушенное мной равновесие, понимаешь?

Ламберт ничего не ответил.

– Раз уж я был виноват в смерти одного Ника, я хотел заменить его другим.

– Ну и как же ты назвал сына?

– Эрнст.

– Почему?

– Испугался. Я не был уверен, что восстановлю равновесие, но точно знал, что имя моего сына всегда будет напоминать мне о том, что я сделал.

– Ладно, довольно воспоминаний.

Генерал поднялся со стула и прошелся по комнате. Аткинс исподтишка с изумлением взирал на этого гиганта и снова засомневался, в самом ли деле это тот Ламберт, которого он знал.

– Кто заставил вас лезть под пули, Генри? – наконец спросил генерал.

– Уполномоченный Управления превентивного информирования полковник Шрайк. Он руководит бюро УПИ в Лорренсе. Полковник собрал всех бюаввилей нашего района и сообщил, что вы – наемники Треугольника и хотите захватить Чоббер, чтобы выращивать на наших полях свои дурманы.

– Понятно, – кивнул Ник. – Тебе придется вернуться и объяснить своим партизанам, что мы на Чоббере временно. Если они будут сидеть по домам, то в один прекрасный день узнают, что мы уже убрались отсюда.

– Ты хочешь отпустить меня, Ник?

– Я вынужден. Кто-то ведь должен сказать твоим фермерам правду, не то нам придется уничтожить их.

– Это я понимаю, но… ты не собираешься мстить мне?

– Раньше я много об этом думал и наверняка пристрелил бы тебя самолично, попадись ты мне в руки несколько лет назад, но теперь я думаю иначе.