Я промолчал, в черепе сшибаются мысли насчет залежей камней, что вбирают магию… Что-то не вытанцовывается с этой идеей. Кракандельт не знает понятия границ, он отыскал все месторождения, в самом деле немного, не зря говорят, что магия иссякает, но все разбросано не только под всем моим двадцати восьми королевствам, но и по всем восьми империям! Не говоря даже о независимых королевствах, которых тоже многовато, что-то около двух-трех сотен. Плюс не признающих ничьей власти княжеств, герцогств и прочих баронств.

Я сказал со вздохом:

– Нужна Лига Наций. Молчите, сэр Альбрехт, я не хочу простирать нашу власть на весь континент. Не потянем, надорвемся, подавимся!.. Вы уже поняли раньше других, захват власти еще не победа. Просто растворимся, как горсть соли в океане. Что и так грозит нам даже в одной-единственной империи.

– А что за… Лига Наций?

– Соберем императоров, – сказал я. – Объясним, как здорово будет жить нам, императорам, без унижающей нас власти Великих Магов!.. Уверен, ухватятся. Но для этого нужно перекрыть дорогу будущим магам, которые спят и видят.

– Как перекрыть?

– Принять декларацию, – объяснил я, – запрещающую доступ к месторождениям магических пород.

Он покачал головой.

– Придется поделиться картой залежей?

– А что делать? – сказал я без энтузиазма. – Конечно, кто-то восхочет воспользоваться в своих целях, но не ставить же охранять везде своих людей?.. Столько народу у нас не найдется во всей армии. Императоры заинтересованы перекрыть дорогу начинающим магам, иначе что они за императоры? Это здоровый принцип собаки на сене. Сам не гам и другому не дам. Очень вдохновляющий и жизнеутверждающий принцип сосуществования!

Он подумал, сказал осторожно:

– Но если какой-то император или просто король вздумает тайком войти в сговор с магом?.. Чтобы тот в благодарность помог усилить и расширить власть?

– Дураки всегда найдутся, – согласился я. – Они же станут первыми жертвами. Их не жалко, а вот то, что такой маг, резко усилившись, без труда подавит, как Айвен Грозный пчел, соседних королей и даже императоров… нам совсем ни к чему.

– Тревожно, – подтвердил он. – Опасно. С другой стороны… может быть, так лучше?

Я посмотрел на него с подозрением.

– Это как?

– Он подчинит себе все королевства, – пояснил он, – и все империи. Кроме вашей, естественно. Но, как только подойдет ближе, вы его р-р-р-аз!.. И все. А его наследство прибираете к руках, как вы любите. Даже обожаете, недаром же вы Ричард Загребущий!.. Все довольны, все поют, а у вас в руках все восемь империй. А вы в глазах благородного народа не Загребущий, а Освобождающий!.. Благодетель, можно сказать.

Я поморщился.

– Несерьезный вы человек, а еще принц.

– Я не наследный, – возразил он, – мне можно.

– Наоборот, – пояснил я. – Наследными могут быть и дураки в шляпах, а в принцы возводят только самых-самых! Особенных. Вас будут рассматривать и допытываться, за что его на такую высоту?.. Правда, шляпа у вас необыкновенная…

Он потрогал край шляпы.

– Вижу, вы в восторге.

Голос его прозвучал сухо и в ожидании неприятных шуточек, но я продолжил очень серьезным голосом:

– Принц, продумайте, как собрать императоров. Если не получится всех, то большинство.

– Что-что? – перепросил он, не веря услышанному. – Я буду собирать императоров? Со всего континента?

– А что, – сказал я, – спина болит? Вы принц, действуете по указанию самого Ричарда Грозного, Повелителя Багровой Звезды Зла и армии демонов. Думаю, шпионы уже донесли, что наша армия наполовину из демонов, а ее главнокомандующий еще и Верховный Маг!

Он зябко повел плечами.

– Да уж, сам как вспомню…

– Осталось собрать всего семерых, – сказал я утешающе. – Мое величество уже здесь.

– А как с теми, кто не явится?

– Посоветуйтесь с сэром Норбертом, – ответил я. – Это ляжет на его плечи. Кто не явится, тому навяжем свою демократическую волю без всякого расшаркивания. Прогресс неумолим, идем к глобализации! На своих условиях. А мы солдаты прогресса. Тоже… неумолимые.

Он ответил так быстро, словно уже продумывал такой вариант:

– Ваше величество, вы и есть большинство! А если к вам присоединится еще кто-то, будет подавляющее и достаточно законное большинство!

– Да? – спросил я с сомнением. – Впрочем, мы готовы и на этот жесткий вариант голосования. Трудно возражать насчет права тому, у кого в руке меч! Но все же постарайтесь собрать хотя бы большинство. Большинство всегда право! Но если во главе меньшинства я, то право меньшинство, конечно.

Он пробормотал:

– Как хорошо, что меч все-таки у нас длиннее.

– А раз так, – закончил я, – то все, что творим, справедливо и демократично!

Он чуть наклонил голову, изображая поклон.

– Сегодня же озадачу сэра Норберта?

– Великих Магов нет, – напомнил я, – коммуникации с другими империями потеряны… Что так смотрите? Если говорю, что Великие Маги больше не вылезут, то не вылезут!..

Он ответил осторожно:

– Если бы мы верили всему, что говорите… Но сейчас голос у вас такой, что и сами верите. Так что да, не вылезут. Однако императоры общались и без надзирателей. Скагеррак не через Магов давил на соседей… Хотя, возможно, и через них, все-таки именно здесь был их Конклав… Но вам, верно, придется восстанавливать… Нет, восстановить не получится, придется все заново. Но как?

– Решим, – ответил я с большей уверенностью, чем чувствовал. – Когда припирает вилами к стене, решение как-то находится само. И вот если…

Он прервал:

– Рокгаллер. Он вчера вас искал.

Рокгаллер, уже поджарый, как носорог, спешит в нашу сторону со стороны ворот, с ним двое таких же тучных помощников, запыхались, на лицах отчетливо отражается рвение и готовность хоть умереть, но выполнить работу.

Альбрехт сказал тихонько:

– Чего подбирает таких толстых? Работают лучше или чтоб самому не так выделяться?

Я ответить не успел, градоначальник в самом деле надвинулся, как грозный носорог, даже всхрапнул, только что землю не копнул копытом, зато властно протянул мне толстую папку в обложке из кожи дикого оленя и тиснеными золотыми буквами.

– Ваше величество!.. На утверждение. Выберите лучшие, на ваш взгляд, варианты.

Я остановился, бегло просмотрел листки с довольно грамотно выполненными чертежами. Флирт флиртом, это государственная система, но кто-то чтит и наследие Пифагора, чувствую даже, как эти вот линии вычерчивали особенно тщательно и с любовью, геометрию тоже можно любить как женщину, но только преданнее и чище.

– Прекрасно, – произнес я наконец. – Поздравляю, сэр Рокгаллер!.. Как вы только таких талантливых людей находите?.. А я вот среди местных вижу только дураков и бездельников. Может, не так смотрю, потому что сам такой?

Он скромно улыбнулся, не решившись согласиться.

– Ваше величество. Собор практически готов. Осталась отделка. Как внутри, так и снаружи. Думаю, здесь обойдетесь без своих… соратников?

– Как же без вас? – ответил я. – Не-ет, здесь нам нужно будет приложить… гм… хотя нет, не получится. Никто в армии не специалист по украшению и обустройству церквей. Придется все-таки с северного материка.

Он бросил быстрый взгляд на Альбрехта, что помалкивает, хоть и внимательно слушает, спросил с подозрением:

– А вы уже передумали?

– Напротив, – заверил я. – Сплю и думаю.

– Попробуйте и наяву, – посоветовал он серьезно, – не помешает. Армия уже в нетерпении. Говорят, что нужно было собрать и привести священников еще тогда сразу…

– Сэр Рокгаллер, – напомнил я, – вы забыли, император Герман принял решение вторгнуться на север с могучим войском? Потому мы поспешили опередить и явиться раньше! Армии герцогов Меганвейла, Шварцкопфа как ни спешили, но не успели подойти к месту великой битвы с филигонами!.. А как нам недостает рейнграфа Чарльза Мандершайда, командующего северной армией, или его соратника стальграфа Филиппа Мансфельда?

Он тяжело вздохнул.

– Оба из ваших рук получили титулы герцогов не за красивые доспехи. Этих железных рыцарей в самом деле недостает.

– Думаю, – сказал я, – за это время, что мы здесь барахтаемся, они как раз подошли к долине между городами Штайнфуртом и Воссу, где была запланирована битва с филигонами!..

Он сказал с тревогой:

– Но не застали ни Багровой Звезды, ни нашей армии…

– Расположились там лагерем, – продолжил я, – и все еще опрашивают крестьян, что случилось и куда все делись.

Он сказал с уважением:

– У вас все продумано, ваше величество! Как раз всех разом и заберете на Маркусе.

Я сказал строго:

– Господь не позволяет выбирать легкие пути! Но мы пройдем и трудными. Человек мужает в бореньях, так велел Господь.

– Ваше величество?

Я пояснил тем же тоном:

– Если пользоваться Маркусом, то чем будем отличаться от местных существ, что без Великих Магов просто сгинут?.. Сэр Рокгаллер, за Багровую Звезду будем хвататься, когда уж совсем на краю гибели!.. Господь больше доволен, когда справляемся сами!

Он вздохнул, но промолчал, а я со стыдом подумал, что я ну совсем бессовестная тварь, лгу даже ближайшим соратникам, что дрались со мной плечом к плечу, никогда не предавали, никогда не обманывали, и просто представить не могут, что я, их вождь, что-то важное от них скрываю.

Хотя не общая ли это черта всех императоров?

Альбрехт помалкивал, лишь снял шляпу и красиво взмахнул ею, провожая отступившего Рокгаллера, а я сказал хмуро:

– Чё молчите?.. Да ладно, уже знаю, что хрюкнете, ваше высочество.

Он поднял взгляд на небо, на западе уже от края земли идет вверх розовый свет, что наливается тяжелой багровостью.

– Завтра хрюкну другое, – сообщил он мрачно, – есть идеи.

– Возвращаемся, – сказал я. – Старайтесь не пугать народ. А то что-то разбегаются…

Он улыбнулся, но промолчал, оба знаем, почему с нашего пути самые робкие спешат исчезнуть.

В холле нас окружили северяне и управляющие дворцовым хозяйством, я оставил им Альбрехта, а сам поднялся в свои покои, где едва закрыл за собой двери, как сказал негромко:

– Карл-Антон, вы меня слышите? Время пришло.

Посреди комнаты неспешно заблистал воздух, начала оформляться призрачная человеческая фигура, прозрачная почти вся, только края видно отчетливо.

Призрак медленно наливался голубым светом, замерцал и начал было исчезать, но тут же все вернулось, и дальше уже быстрее, только еще с полминуты через его фигуру проступали предметы за его спиной.

Наконец он сумел проговорить:

– Простите, ваше величество…

– Все прекрасно, – воскликнул я. – Пробуете технологическую магию?.. Это даже лучше, хоть сперва и хуже, но этот вид магии можно развивать, говорю как эксперт… Сэр Карл, пришло время, армии нужен стержень. Уже и вы видите, начинает разваливаться.

Он произнес уже чистым голосом, почти лишенным электростатических помех:

– Без попов?

– Без священников, – уточнил я. – Нужна простая и ясная цель, а также вера в то, что мы выше этих богатых и утонченных людей. Как варвары были уверены не только в своей мощи, но и в превосходстве над Римом.

Он вздохнул, лицо омрачилось.

– Допустим, отыщем вариант, как перебросить вас на северный материк. Кое-что уже нащупали, но еще работаем. А то в самом деле обидно, у кого-то получалось, а у вас все еще нет?

– Даже у женщин получалось, – сказал я горько. – Такое хуже, чем гендерное равенство! Уже превосходство, а это конец нашему миру.

– А как обратно? – поинтересовался он. – Имею в виду, с армией? И священниками, ради которых все и затеяно?.. Здесь вопрос не только в переносе, как вы подумали.

Я скривился, он смотрит испытующе, чувствует мою неуверенность, в глазах желание помочь, но решение должен принять я сам.

– Сюда на юг, – сказал я, – армия отправится на кораблях. Кроме кораблей из маркизата император Герман отправит флотилию из ста сорока кораблей, я договорился. Поместится и армия, и священники.

– Но к вам будут вопросы, – напомнил он. – У священников.

– Как с юга на север попал я?.. Думаю, иерархи этот вопрос замнут или как-то истолкуют насчет статуса паладина, Защитника Веры. Верха церкви были верующими, когда все христиане помещались в одной общине, а сейчас, когда церковь разрослась и стала могучей организацией, они по необходимости прежде всего умелые политики.

Он понимающе скривил губы.

– Я так и думал. Веровать должны низы, а выше… там уже политика. Вас прикроют, нужно только не выставлять демонов напоказ.

– Да их туда и не взять, – сказал я с горечью. – А жаль… А как могу что-то перенести сюда? Вы уже догадались, вижу по глазам.

– Через океан? – уточнил он. – Сперва нужно отыскать такую возможность. Скорее всего, здесь это будет кольцо или браслет. Но и то лишь такое, что сможете держать в руках.

– А человека?

– Вряд ли, – ответил он без промедления. – Даже я не могу, хотя, как уже выяснил, по ряду показателей не уступаю здешним Великим Магам.

Я подумал, сказал в нерешительности:

– Полагаю, кольца создавались с запасом. Маги, как и все люди, бывают не только мелкие и худые, но и грузные. Все-таки жизнь сидячая предрасполагает… Все мы встречали любителей покушать! Для сэра Рокгаллера кольцо должно быть размером с браслет…

– Возможно, – согласился он. – К тому же магу иногда нужно не с пустыми руками… Но все же не рискуйте, сэр Ричард!.. Как бы ваши успехи не вскружили голову!

– Успехи? – спросил я. – Да какие успехи при таком невезении?

Он посмотрел с укором.

– Ох и амбиции!.. Другие видят только ваш стремительный рост. Даже взлет!.. А вы считаете всползанием?

– Ну да, – ответил я задиристо. – Мир все еще тот, не заметили?..

– Вам все шуточки, – сказал он с неодобрением. – И мир не тот уже…

– Те изменения не в счет, – возразил я. – Они как бы сами по себе. Подумаешь, не тот король, так этот, как сказал великий Гессе. Это еще не те настоящие изменения, что изменения!

– Не пугайте, – ответил он. – Хорошо, понял. Отбываю?

– Успеха, – сказал я.

Он поклонился, его фигура замерцала, словно неустойчивое голографическое изображение, медленно истаяла.

Я потащился в спальню, на ходу сбросил сапоги, хотя снимать их должны пажи или хотя бы оруженосец, но от некоторых привычек делать все самому отказаться пока не готов.

Вечером пришла Самантелла, на этот раз не в золотом платье и с множеством золотых украшений, а чуть ли не в домашнем халате, ощутила, что мне требуется женское участие, а не блеск роскоши.

В ее взгляде я углядел участие, ощетинился, как это кто-то осмеливается жалеть меня, такого грозного льва, а она сказала с сочувствием:

– Похудели, ваше величество.

– Стройнее буду, – буркнул я. – Как кипарис.

– А что это?

– Не знаю, где-то слышал.

– И лицо у вас…

– Красивое, – сказал я сварливо. – И мужественное!.. Ладно, есть-пить будете? Или сразу в койку?

Она мягко улыбнулась.

– Как вам удобнее, ваше величество. А лицо у вас даже исполненное величия, когда выходите к людям. Но глаза несчастные. Видимо, даже императорам нужно, чтобы их кто-то жалел, чесал и гладил.

– Это да, – согласился я. – И ничего не требовал взамен, а это просто немыслимо.

Она сбросила платье-халат и легко скользнула под одеяло, а оттуда улыбнулась, по-домашнему мило и просто.

– Вы правы, ваше величество, все требуют взамен, но кому-то взамен достаточно и вашего довольного хрюканья.

– Это я могу, – сказал я. – Если бы еще хрюканьем можно было расплачиваться и за другие услуги!.. Территориальные уступки или выгодные договоры…

Я разделся и лег, чувствуя, как это здорово, когда хоть ночью сброшу с себя тяжелые заботы взрослого человека, к тому же императора.

– Нет в мире совершенства, – согласилась она. – Двор только и говорит о вашей великой стройке…

Она умолкла на полуслове, я поинтересовался:

– Великая дорога через три империи даже меня впечатляет.

– Какая дорога? – спросила она в изумлении. – Говорят о том здании, что строится на месте дворца принца Голдшира!..

– А-а, – протянул я, – ну да, для придворных весь мир только в рамках дворцового ансамбля. Для них даже огромный Волсингсбор – заграница… Но это слишком высокие материи для постели, герцогиня!

Она улыбнулась понимающе и раздвинула ноги.

Спал я крепко, но тревожно, проснулся от неясного ощущения близкой беды. Рядом никого, хотя на том месте постель еще хранит тепло тела герцогини, но в спальне начало резко и страшно темнеть, словно гаснет само солнце.

Я поспешно вскочил, успел натянуть брюки, как мощно пахнуло холодом. На окнах шумно, как взлетающие голуби, затрепетали тяжелые шторы, а посреди комнаты взвился антрацитово-черный смерч.

Я успел уловить запах горящего железа, смерч рассыпался, а из огня и дыма вышел Карл-Антон. Посох на этот раз не атрибут власти, опирается всем весом, часто дышит, лицо измученное, глаза покрыты сеточками лопнувших сосудов.

Я быстро оказался рядом, подхватил под руку.

– Что-то стряслось?.. Где это вас так?

Он дал усадить себя в кресло, грудь все еще часто вздымается, словно выскользнул в последний момент из жестокой схватки.

– Да так, – ответил он хрипло, – иссле… дования… Ваше величество, мы нашли способ, как прямо из этой комнаты ступить на северный материк. Хотя и не туда, куда вам заблагорассудится.