Он опустился в кресло, расправив полы широкого халата, посох поставил между ног и вперил в меня испытующий взгляд.

– Карл, – сказал я, – уж простите, что сразу вас за рога… Это такое иносказание, не хмурьтесь. Это значит, сразу к делу.

Он ответил вежливо:

– Ваше величество, я вижу, как вы держитесь, вам самому не по себе от того, что задумали.

– Мое величество, – ответил я в самом деле зажато, – решило построить церквушку для людей и армии. Места в городе нет, но принц Голдшир обрадованно предоставил свой участок для стройки. Правда, там уже кое-что есть, но снос беру на себя, ломать – не строить. А вот строительство хочу возложить на вас.

Он отшатнулся на спинку кресла.

– Шутите?

– Как рыба, – ответил я. – Или рыбы тоже шутят?.. Эх, весь мир шутит, только мне не до рыб. Местные архитекторы церквей вообще не видели, а вы все-таки насмотрелись на северном материке. Церковь, сэр Карл, нужна армии. Это сугубо утилитарное здание, где живет, по мнению простого народа, Бог. Именно оттуда слышит их молитвы и призывы, хотя, как вы понимаете, даже такое предположение уже есть умаление возможностей Господа, если не прямое оскорбление.

– Ну да, – буркнул он, – назвать его тугоухом как-то обидно. Я не Господь, и то вас с любого конца империи слышу. И как это буду строить?.. Моих возможностей не хватит. Моя магия ювелирная, глыбы таскать оскорбительно даже.

Я выставил перед собой ладони.

– Продумано, сэр Карл, бессонными ночами. Таскать глыбы будут демоны!.. А вы только рукой водить куда и как, а также пальчиком указывать. А то и взмахом бровей, вон у вас какие кустистые!.. Волоски не рвете для заклятий?.. Я бы и сам поруководил, но это на Севере император-работник пользовался бы уважением, а здесь только трутни в почете.

Он продолжал рассматривать меня с таким выражением, словно еще не верит, всерьез ли несу такую ахинею.

– Да, здесь уважение к работающему императору сразу рухнет… Но демоны, гм… Вы хоть разобрались, кто из них кто?.. Кольца все проверили?

– Еще нет, – признался я, – но у меня свой человек в их мире… Как только донесет до них мою глубокую мысль, что строительство этого здания навсегда лишит магов всякой власти над ними, думаю, найдутся даже вольнонаемные! Я имею в виду, помимо военнообязанных, что дали присягу кольцам, пусть и не совсем добровольную.

Он покачал головой, взгляд оставался острым.

– Опасная затея, ваше величество… Церковь не только против магии, но и против демонов.

– Есть задумки, – пообещал я туманно, – даже заготовки. Но будем решать проблемы в порядке очередности, зачем забегать вперед?.. Выручайте, сэр Карл. В этом вопросе мне, если честно, вообще не на кого положиться, только на вас.

Он взглянул косо, а в голосе прозвучало неодобрение, но как-то пополам с похвалой или признанием моей мудрости, что еще круче:

– Ваш успех, ваше величество, еще и в том, что у вас всегда есть на кого опереться. Неужели в этот раз не так?

– Увы, – ответил я честно. – Только на вас.

– Это немного, – сообщил он сдержанно. – И как вы все это видите?

– В тумане, – признался я. – Но без Церкви превращаемся в массу. Человек без Бога в душе уже не человек. Под Богом я имею в виду не совсем то, что средний рыцарь моей армии, но вы понимаете, что человек должен быть выше, чем просто человек, иначе он говорящая обезьяна, не больше.

Он поморщился.

– Но я как-то живу без Бога?

– У вас Бог, – напомнил я, – познание мира. Вы служите этому Богу истово и верно. И не откажетесь от этого Бога. А если вдруг отступитесь, то превратитесь в похотливого скота, который смотрит на этих дам с толстыми задницами и… в общем, флиртует.

Он прервал:

– Понял-понял. Простому народу нужен и Бог простой. Но все-таки высокий, не языческий, что ничем от скота не отличается. Хорошо, ваше величество, я представлю вам чертежи церквей, которые видел на Севере. Надеюсь, мои помощники насмотрелись их тоже немало. Позвольте?

– Действуйте, – сказал я, как благословил. – Да пребудет с вами сила.

Он не успел раствориться, как я шепнул:

– Серфик!.. Твой господин и повелитель изволит призвать тебя.

Красная искорка пронеслась через кабинет и зависла перед моим лицом раньше, чем я договорил имя крохотного демона.

– Слушаюсь и повинуюсь, господин! – пропищал он таким бравым голоском, что вот сейчас готов сдвинуть горы. – Я здесь!

Толстенький и красный, как божья коровка, он уставился в меня такими любопытными глазами, выпуклыми и восторженными, будто увидел человека впервые.

– Какой ты бодрый, – сказал я с удовольствием. – Хорошо быть маленьким. А то таскаю тяжелую задницу… С твоим весом и я был летал!

– Господин?

– Да-да, – сказал я, – ближе к делу, говоришь?.. Не любите умничанья, конкретные вы мои… В общем, задумал я покончить с магами окончательно. Сейчас берем под контроль все залежи камней, что могут впитывать ману, а для того, чтобы маги вообще не появлялись на свет, я задумал выстроить мощное такое сооружение, что будет убивать магов в зародыше.

Он вспискнул:

– Как здорово!

– Вот и я о том же, – согласился я. – Но раз уж это и вам на пользу, еще как на пользу, то придется принять участие в этой общей священной борьбе плечом к плечу… в общем, переговори с Кракандельтом. Нужны мощные здоровяки, что могут ломать гранит в каменоломне, быстро доставлять его сюда, а здесь укладывать так, как им укажут. И тогда магам вообще будет перекрыта возможность быть магами!

Вокруг меня замелькала уже не искорка, а светящаяся спираль, с такой скоростью нарезал круги, ликуя и что-то вопя на своем бейсике.

– Я все скажу!.. Я расскажу, как вы, мой повелитель, спасаете нас!..

– Я такой, – согласился я скромно. – Спаситель. Не Христос, конечно, но все же… Демонов тоже надо!.. Лети, мой дракоша, от тебя сейчас зависит судьба вашего народа!

Он исчез моментально, слово «полет» к такому перемещению как-то не идет, мне бы так. Мысли вернулись к великой стройке века, тут же мелькнула трусливая мысль, а не будет ли это церковью Антихриста?.. Ведь Антихрист своими речами, судя по Священному Писанию, должен быть очень похож на Христа, потому за ним пойдут людские массы!.. А еще между церковью Антихриста и Церковью Христа не увидят большой разницы. Вообще никакой.

Более того, Церковь Антихриста должна быть ярче и привлекательнее, недаром же народ, как предсказано, качнется в ее сторону…

Келляве молча опустил передо мною на стол уменьшенную карту Волсингсбора и его окрестностей. Периметр города весь в красных кружках, нарисованных криво и косо, явно наносили на карту прямо в седле, дальше от городской стены реже, но тоже достаточно.

Он потыкал пальцем в два особенно крупных пятна.

– Здесь пришлось сжечь деревни. Слишком уж далеко зашли.

– Не смущайтесь, сэр Гастон, – поощрил я.

– Женщины, представляете, взяли в руки вилы и пошли на соседнюю деревню… Дикари! Совсем озверели от безнаказанности.

– Женщины страшнее людей, – согласился я. – Если уж сорвутся с цепи… А вот здесь что?

– Просто шайки разбойников, – пояснил он. – Ни один не ушел.

– Хорошо, – обронил я.

Он уловил в моем голосе облегчение, заверил с торопливостью:

– Да все получается, ваше величество!.. Эта чернь совершенно не умеет драться. У нас всего трое легко раненных, а почистили мы окрестности, как лесной пожар… А вы что-то похудели… И лицо как у коня стало, длинное и печальное. Может, четыре любовницы все-таки много?.. Или мало?

Я сказал с неудовольствием:

– Беззаботный вы человек, сэр Гастон!.. О женщинах помните. А я уже и забываю, что за мягкое бревно лежит рядом в постели. Мне за державу обидно, из-за нее сердце рвется.

Он посмотрел с недоверием.

– Вот прямо так и рвется? Это же не наша держава.

– Все наше, – поправил я. – Ширше смотрите, дорогой и верный друг. Мы глобалисты!.. Глобализм – это хорошая и правильная политика, чтобы весь мир был единым и с едиными справедливыми законами. И Юг, и Север, и все остальные части света.

– И с единым императором? – уточнил он на всякий случай.

Я спросил в удивлении:

– А что за глобализм тогда? Конечно!

– Тогда я глобалист, – сообщил он. – Глобализм – это хорошо и правильно, ваше всеимператорское величество! Теперь понимаю, почему у вас голова трещит, а сердце рвется. Это же ого-го как… И вообще. Тут не только о четырех любовницах забудешь, даже на одну не всегда останется время… Разве что на бегу, не снимая сапог… Никогда бы не подумал, что императором быть трудно или даже нелегко. Хотя, конечно, смотря каким.

Он смотрел с искренним сочувствием, даже вздохнул и развел руками, дескать, хотел бы помочь, да не знает как.

Я сказал с горечью:

– Когда был простым рыцарем… ну, пусть даже бароном и герцогом, я сражался, влюблялся, страдал, догонял и сам убегал, попадал в плен, меня пытали, но сейчас понимаю, тогда жил ну совершенно беззаботной жизнью! Как мотылек какой, что крылышками бяк-бяк.

– Гм…

– Точно-точно!.. А сейчас ни с кем не воюю, из-за женщин сердце тоже не рвется, даже не ноет, зато хребет трещит, а забот и проблем все больше!

Он ощутил надрыв в моем голосе, император уже скулит и жалуется, сказал сурово:

– Значит, Господь вас избрал для… ну, избрал. Для свершений. Понятных только ему. Потому не надо.

– Да? Может, он на мне просто опыты ставит!..

– Вся наша жизнь, – сказал он строго, – экзамен. И опыт. У вас трудности больше? Значит, и получите больше. Если, конечно, уцелеете.

– Ну спасибо, сэр Гастон!.. К перебегающей дорогу кошке у вас и то больше сочувствия в голосе!

– Дык кошка дура, ее жалеть надо, а вас чего жалеть? Еще обидитесь. Сами кого угодно пожалеете так, что мокрое место останется. Вы же бык, ваше величество!.. Это мышь можно прибить хворостиной, а вы даже не почувствуете, ибо толстокожий и толстомордый… простите, длиннорукий!

Я вздохнул, указал взглядом на карту.

– Значит, основные очаги погашены?

Он посерьезнел, пояснил уже деловым голосом:

– Ввиду, как вы говорите, военного времени, я разрешил суд совершать на месте. Бунтующих рубят, а главарей тут же вешают так, чтобы народ видел издали, к чему приводит разгульная и недостойная жизнь. Никаких арестов!.. Потому да, остальные притихли.

– Разумно, – подтвердил я. – Сейчас наша воля – закон. Видимо, придется вернуть отряды, что увлеклись борьбой с чудовищами на окраинах и в Зачарованных Местах. Людей не хватает. Даже охрану дворца уже отправил гасить мятежи…

Он посмотрел на меня испытующе.

– Сигизмунд и Тамплиер хороши там, где сейчас. Рубить на месте бунтующих не станут. Начнут допытываться, то да се…

– Вы правы, – сказал я кисло. – Пусть делают свою работу, ее все равно придется, пусть и не прямо сегодня. Спасибо за карту!.. Это очень наглядно.

Едва он вышел, я вернулся в спальню, чтобы укрыться от взгляда бдительного Хрурта, сказал вполголоса:

– Кракандельт!.. Тебя призываю я, твой друг, но, как и принято по протоколу, также твой хозяин и повелитель!

В комнате вспыхнул зловеще-багровый свет. Раскаленная глыба поднялась из середины роскошного ковра на полу, пахнуло сухим жаром. Кракандельт разогнулся, превращаясь в мощную коренастую фигуру в полтора человеческих роста, блещущую металлом кроваво-красного цвета.

– Слушаю и повинуюсь, хозяин…

– Приветствую, – сказал я с облегчением, уже засомневался, что явится, все-таки я произнес формулу вызова не совсем корректно. – Кракандельт, мне нужна помощь…

– Повинуюсь, мой господин…

Я вздохнул, в детстве не раз слышал, что даже самый демократичный либерал мечтает, чтобы утром его будили словами «Барин, кофий подан», но я вот совсем не либерал, даже перед собакой было стыдно, когда приносила тапочки или поводок, уговаривая выйти на прогулку, а перед демонами вообще неловко, словно это я по своей хамской воле поработил и принудил.

– Кракандельт, – сказал я не своим голосом, чувствуя, что продолжаю извиняться, – мы уничтожили Башни Магов и самих хозяев, а ты отважно и доблестно собрал все кольца!.. Это эпохально и значимо. Тебе будут петь песни и ставить памятники!.. Или у вас не ставят?.. Дикари-с. Можно считать, что задачу решили полностью.

Он слушал молча, связанный базовым заклятием покорности. Я снова ощутил приступ неловкости, что-то постоянно оправдываюсь, закончил уже без патетики:

– Теперь нужно сделать так, чтобы маги вообще не появлялись. Даже мелкие. Для этого мы совместно построим здание непривычного здесь назначения. Антимагическое, понял? Там будут работать особые люди, что изначально по своей сути профессионально борются с магией, находят ее, а самих магов сжигают на кострах. Правда, здорово?..

Он смотрел ничего не выражающими глазами, да это ладно, вернется и все сообщит другим, вот что мне надо.

– Здание должно быть огромным, – объяснил я, – и величественным, чтобы в борцы и сражатели магов жаждали пойти все люди, а мы отбирали лучших. Так что потрудиться на благо наших совместных народов придется!.. Но зато будем защищены от их произвола и принуждения к бесстыдному миру. Все запомнил?..

– Да, мой повелитель.

Я пояснил:

– Могу привлечь тех несчастных, чьи имена выгравированы на кольцах, но предпочел бы добровольцев. У контрактников результат всегда выше. Отправляйся, а общее решение вашего плазменного океана сообщите Серфику. Он все передаст.

Он отступил на пару шагов, пригнулся. Момент исчезновения я снова пропустил, хотя всматривался во все глаза, просто Кракандельт был, а потом его не стало.

– Ладно, – пробормотал я, – где пройдет олень, там пройдет и суворовский солдат.