Люби себя, не наполняй свою душу страхами! Ведь Бог есть Бог любви, а у тебя в душе сложился образ такого сурового Бога, такого угнетающего Бога. Ты вырос с чувством огромной вины и сейчас не можешь доставить радость кому-нибудь, потому что у тебя ее нет. Как же ты передашь радость? Ты же не чувствовал себя любимым, чтобы возрадоваться и раскрепоститься, вот и смотришь на других и без конца твердишь им о грехах, пороках, угрозах, страхах, грядущих бедах, опасностях.

Так каков же Бог в конечном счете? Разве Он таков, чтобы, приблизившись к тебе, преисполнить тебя ужаса, страха, паники и тревоги? Где же святой пророк Илия, чтобы сказать нам, что он ощутил Бога как тихое веяние, тонкое дуновение, сладостный ветерок, повеявший и усладивший его душу (ср. 3 Цар. 19, 12)? Вот каков Бог.

Говоришь с кем-нибудь из своих же, с христианами… (Мы говорим, что мы христиане, но по большому счету… как сказал один мой друг: я не знаю, люблю ли, потому что сказать «люблю» — это слишком велико. Так и здесь: это такое великое дело — сказать, что ты христианин. А христианин ли ты на самом деле? Поведение у тебя христианское?)

Так вот, говоришь с христианами и видишь, что у них сложился образ весьма странного Бога с весьма странными идеями, строгостями, односторонностями, в которых делается акцент на том, чего Бог не говорил, и чрезмерно подчеркиваются такие вещи, которые Христос выделял очень мало, и чрезвычайно много они занимаются тем, чем Христос занимался очень мало.

Почитай Евангелие, поищи и увидишь, на чем Христос делает акцент. Он делает акцент на любви, а на чем делаем акцент мы 2000 лет спустя? Христос делает акцент на смирении, милосердии, прощении, молитве, доверии к Нему, милостыне, предании себя Промыслу Божию и любви, а мы все время делаем сильный акцент на грехе. Мы больше занимаемся грехом и верим в силу греха больше, чем в силу любви Божией, в силу прощения от Бога.

Поэтому такой образ Бога никого не привлекает. То есть у человека голова начинает болеть, когда он говорит с людьми, от которых, казалось бы, надо ждать утешительного и живительного слова, а он у нас находит одно негодование: в наших мыслях, мечтах, планах, в том, как мы смотрим на жизнь и на будущее. И все это — во имя Бога любви! Не правда ли?

Евангелие говорит: да любите друг друга (Ин. 13, 34). Любите, прощайте! Ты его любишь? Тогда прости! Ничего с тобой не будет. Если прощаешь, это не значит, что ты его оправдываешь. Оставь его в покое, пусть порадуется, ничего страшного! Разве он не знает, что то, что он сделал, — это несправедливо, ошибка, грех? Знает. Но это ведь не значит, что я не стану любить его.

Я люблю тебя. Я не согласен с тем, что ты сделал, но знаю, что ты человек, стараешься и просто совершил ошибку. Я люблю тебя! Но не твою ошибку. Например, ты украл, обидел, сделал аборт, совершил что-нибудь серьезное в жизни. Но, что бы ты ни сделал, ты человек, которого я люблю, ценю, о ком знаю, что ты стараешься, и если я захочу тебя изменить, то не буду делать этого угрозами, а помогу тебе, чтобы твоя душа расцвела.