В 1990-х годах «Горбушка» стала главным залом отечественного рок-сообщества. Здесь начинали свои гастрольные туры многие отечественные звёзды рока: Чиж и «Ария», «Аквариум» и «АукцЫон». Хорошо известно, что если московская публика примет программу, значит, это действительно цельно, ново, интересно, важно и актуально. Слушатели в «Горбушке» были настоящим всероссийским худсоветом.

«Для меня ДК Горбунова – это одна из самых пронзительно честных концертных площадок в стране, – говорил в эфире радиостанции „Эхо Москвы” лидер группы „Чайф” Владимир Шахрин. – Есть много известных концертных залов, но во многих из них периодически происходят какие-то непонятные концерты, являющие собой некий фарс, где тщательно имитируются успех и аншлаг. В „Горбушке” такого не было с первого концерта, здесь люди или приходят, или не приходят…»

«„Горбушка” – это лучшее место если не во всей стране, то в Москве, – сказал как-то Юрий Шевчук. – Она очень демократична. У меня однажды был концерт в „России”, там на удивление молчаливый зал. Даже у моих друзей, пришедших на концерт, были „кремлёвские” лица…»

 

Музыкальная история «Горбушки» забурлила уже в начале 1960-х. Говорят, что именно здесь собирались на свои сейшены первые советские джазмены. Но рокерская биография «Горбушки» началась 14 февраля 1987 года, когда Московская рок-лаборатория провела здесь свой фестиваль с обнадёживающим названием «Фестиваль надежд».

 

Популярность группы «Ва-банкъ» началась с «Фестиваля надежд». Первые хиты группы «Почему?», «Максималист», «Высший пилотаж» выявили максималистский склад характера группы. Особый восторг у публики вызвали песни-шутки, такие как «Девочка», потому что подобные песни рождаются только у героев, однажды победивших в неравной схватке с обстоятельствами

 

«Нас ведь никуда не пускали, – вспоминает главный концертный администратор Московской рок-лаборатории Александр Агеев. – В маленькие залы – пожалуйста, а в большие – нет! Я разговаривал с работниками разных ДК, и они говорили так:

– Наша задача – чтобы было тихо.

А „тихо” – это кружки или какой-нибудь струнный оркестр. И я их понимаю, потому что те, кто не хотел „тихо”, потом кончили печально. Перестройка ещё только-только начиналась, поэтому если был звонок из Комитета по культуре – тогда: „Да!” Нет звонка – тогда: „Нет, мы лучше чай попьём!”

И когда мы готовили „Фестиваль надежд”, я вспомнил, как в начале перестройки мне позвонил Саша Самойлов, лидер ансамбля „Последний Шанс”, и пригласил на шефский концерт, который его ансамбль давал в каком-то Дворце культуры на „Багратионовской”. Я ещё долго на карте его искал, потому что тогда никто ещё не знал, где находится ДК имени Горбунова. И я почему-то зашёл не со стороны метро, а с противоположного конца. Передо мной – аллея в цветах, в конце которой удивительное здание. Я просто замер перед ним на несколько секунд! Это ж настоящий конструктивизм, реальный русский авангард!

Когда я вошёл внутрь, то сразу потерялся-запутался и долго бродил по лестницам. Но вот зашёл в большой зал – и меня обуял восторг! Там были и бельэтаж, и балкон, и даже антресоли! Это меня просто поразило! И когда встал вопрос о том, что для фестиваля надо найти большой зал, я сразу поехал в „Горбушку”. Директор ДК принял меня очень по-доброму. Может, из-за того, что они там на заводе имени Хруничева делали космические аппараты и у них уже было новое „мышление”?

Но, конечно, в Доме культуры тоже бумагу от Министерства культуры потребовали. Но те тогда сказали „Да!”. Я так понимаю, что критериев для принятия положительного решения было два: во-первых, большое помещение, чтобы все наши рокеры могли там уместиться, а во-вторых, чтобы ДК находился не в центре города, а на отшибе, где начальству не были бы видны „безобразия”.

Ну и почему-то согласилась милиция. Я имею в виду местное отделение. Они сказали: „Вот у нас есть дядя Коля, похожий на Шварценеггера…” Я посмотрел на него и пришёл в ужас: рост дяди Коли был, что называется, метр с кепкой. Казалось, что дубинка была больше его. Я сначала испугался, думал, что его затопчут во время рок-концерта. Но нет! Дядя Коля один успевал везде. Он был и секьюрити, он и раненых-покалеченных собирал, и пьяных складывал в отведённой для этого комнате. Потом он эту комнату запирал, чтобы они не ушли случайно, а вечером после концерта он её отпирал. Мы с фонариком туда заходили.

– Отбери своих! – говорил он.

Я „своих” отбирал, а остальных милиционеры доставляли в отделение.

 

Пропуск на «Фестиваль надежд»

 

Иногда народ пытался пробраться в „Горбушку” по водосточной трубе. Тогда я просил дядю Колю снять их с трубы, потому что если они упадут и разобьются, то нам же их потом в больницу тащить. Лучше я дам им билет, и пусть они спокойно зайдут в ДК. Я всё делал по-честному. Я выходил на служебный вход и спрашивал:

– Иногородние есть?

– Есть!

– Сюда! Откуда прибыли?

И если человек не врал, а сразу было видно, если не врал, то я снабжал его билетом. Потому что если человек приехал специально, потратился на транспорт, то, значит, он ничего плохого не сделает.

У меня очень радостные воспоминания от „Горбушки”. Я на фестиваль всегда приезжал с утра. Я сидел внизу, в фойе, когда люди ещё только репетировали, но мне так было хорошо! Я ощущал себя там как дома. И никогда у меня не было головной боли ни с администрацией, ни с билетёрами – там всё работало как часы! Персонал там был обалденный! Бабушки как на подбор! А те бабушки коня на скаку остановят! Не дай бог – пожар: они знают, как пользоваться огнетушителем, поэтому они никуда не убегут, а всё загасят. Они все – и билетёрши, и гардеробщицы – были просто великолепны! Я так с ними подружился, что они говорили мне, кто у них самый любимый музыкант. Бабушки ходили на все фестивали и все группы слушали, после чего каждому музыканту давали очень точные оценки. Они говорили, что их самая любимая группа – это „Крематорий”:

– Вот только название не очень! Пусть они сменят название!

Но музыка „Крематория” им очень нравилась…»

Лидер группы «Крематорий» Армен Григорян как-то рассказывал, что выступление на «Фестивале надежд» в 1987 году в «Горбушке» стало первым концертом «Крематория» на большой сцене: «Я хорошо помню этот концерт, это было очень странно. Тогда никто из нас даже предположить не мог, что у „Крематория” когда-нибудь будут выходить пластинки. Мы не ставили перед собой никаких целей, а просто плыли по течению, куда судьба вынесет. Тем не менее, поскольку мы шли эволюционным путём, было совершенно логично, что из подвала в булгаковском доме мы вылезли на сцену в „Горбушке”. Но самое главное: чтобы в том месте, куда тебя выносит эта река судьбы, ты мог выступить достойно. Футболист, если он настоящий футболист, он – футболист везде. Он должен и в Лужниках как следует играть, и на „Маракане”, и у себя во дворе. Мы везде стремились держать уровень, и, видимо, стремление к этому было самым главным для достижения успеха. Вот и на том концерте мы решили каким-то образом устроить зрелище. Один наш приятель, который учился в МГУ и знал латынь, перед нашим выходом прочитал со сцены текст песни „Крематорий” на латыни. В это время мы запустили дым, но так как занавеси были ещё закрыты, то дым пополз изо всех щелей – и началась лёгкая паника: не пожар ли это? А когда занавесь открылась и начал играть „Крематорий”, то весь дым повалил в зал. Мне кажется, это было очень зрелищно».

«Для меня лично „Горбушка” стала трамплином на Запад, – вспоминает бас-гитарист „Звуков Му” Александр Липницкий, – потому что два последних фестиваля рок-лаборатории отслеживали западные продюсеры. Я очень хорошо помню, как на наш концерт пришли Брайан Ино и Норманн Тейлор. Был очень удачный концерт, им очень понравилось. Это был второй фестиваль, на котором они присутствовали, и уже тогда они с нами сотрудничали. Так что для судьбы „Звуков Му” фестивали рок-лаборатории в ДК имени Горбунова сыграли определённую роль именно потому, что на эти два фестиваля приходили наши западные продюсеры».

Московская рок-лаборатория подняла «Горбушку» до такого уровня, что она стала всесоюзной сценой, и все, и Земфира, и «Гражданская Оборона», знали, что в «Горбушке» надо сыграть обязательно, потому что если ты там сыграл, то ты получил некий статус.

Подхватившие эстафету Игорь Тонких и Александр Ларин вывели «Горбушку» на мировой уровень. Они привезли в Москву многих легендарных рокеров – и Диаманду Галас, и Генри Роллинза, и Sonic Youth, и Leibach, которые выступали именно в «Горбушке». Здесь сбылась мечта лидера группы «Э. С. Т.» Жана Сагадеева сыграть на одной сцене с Лемми и его ансамблем Motorhead. С тех пор многие западные музыканты, когда разговор заходит о концертах в Москве, первым делом вспоминают именно «Горбушку».