Эпилог

Мы ехали по узкой лесной дороге, полого поднимающейся по склону горы. Дорога вилась между толстых стволов старых елей, покрытых серым мхом, словно сединой. Лошади шли шагом по толстому слою осыпавшихся иголок. Пели птицы, изредка позвякивала упряжь да стукали копыта по корням. Можно было разговаривать вполголоса, не напрягая слух.

– Знаете, Влад, у вас талант оказываться в неприятных ситуациях. Не влезать в неприятности самому, как это делают многие из нас, а именно что оказываться там стечением обстоятельств. И, надо отдать вам должное, вы достойно вылезаете из неприятностей.

– Не всегда. Не всегда влезаю по чужой воле, иногда и своей дури хватает. Не всегда выпутываюсь. Не всегда сам. Не всегда достойно.

– И тем не менее. У меня временами возникает потребность в таком человеке. И я хочу вас иногда привлекать для выполнения отдельных работ. Мне кажется, это будет более правильно, чем платить вам жалованье и постоянно придумывать, чем бы созидательным занять ваш пытливый мозг.

– И в какую неприятность вы хотите втянуть меня в этот раз?

Папа Виндмилл рассмеялся. Этот богатей оказался удивительно простым в общении и компанейским мужиком. Добираясь сюда сначала самолетом через полстраны, потом вертолетом до затерянного в Скалистых горах поместья, я, честно говоря, ожидал увидеть этакого Белого Плантатора среди рабов. Или Большого Босса среди подчиненных. Или Великого Охотника среди простых егерей. И ошибся. То ли он действительно хороший человек, то ли в этих ихних Гарвардах и Йелях учат правильно общаться с нужными людьми, но разговаривали мы легко. Почти на равных. Разве что он меня называл по имени, а я его, как старшего по возрасту, «мистер Виндмилл». Ну не принято у американцев по имени-отчеству.

А еще он заметил мою неопытность как всадника и не стал переходить на всякие хитрые аллюры, ограничившись шагом. Хотя красавцы кони поначалу демонстрировали желание пробежаться.

– Неприятность? Пожалуй что да, неприятность. Ты сам мне рассказал, что в руководстве Ордена возникла идея открыть Новый Мир нараспашку. Но только для Америки.

– Только не могу понять зачем.

– Дело в том, Влад, что современное общество устроено нехитрым образом. Чтобы хорошо жилось одному, десять должны жить плохо. А чтобы одному жилось очень хорошо, плохо должна жить сотня. Или тысяча. Как-то так. Вы, русские, умудрились в прошлом веке построить систему, где плохо жили все, но она, естественно, долго не протянула.

Захотелось возразить, но сразу сформулировать не получилось, а Виндмилл продолжил говорить.

– Руководство Ордена неоднородно, оно состоит из разных групп. Одна из них решила резко увеличить население Нового Мира в надежде увеличить свои доходы, связанные с логистикой. Другая группа сидит на финансах и банковской деятельности, для них чем больше население и активнее деловая жизнь, тем лучше. И так далее.

– То есть, чтобы хорошо жило руководство Ордена, множество людей за Воротами должны жить плохо? И чем их больше, тем руководству лучше?

– Сформулировано точно. Никто никогда и не говорил, что Орден – благотворительная организация.

– А вы?

– Не понял?

– На чем «сидите» вы, что вам невыгодно увеличение населения Нового Мира и открытие Ворот?

Виндмилл улыбнулся.

– Вы зрите в корень, Влад. Я, естественно, тоже не занимаюсь благотворительностью. Но я уверен, что на Новом Мире можно заработать гораздо больше, не превращая его в проходной двор.

– Добыча полезных ископаемых?

– Не только, Влад, не только. Ну добудешь ты пару тонн золота, ну горсть-другую алмазов. Это все мелочи. Основные деньги делаются на эксклюзивности Нового Мира. На том, чего у нас здесь нет и быть не может.

– Охота на экзотических животных?

– И охота. И рыбалка. И туризм на Нью-Хэвене. И многое другое. Вот скажи, к примеру, сколько мне лет?

Я внимательно посмотрел на высокого, жилистого мужика.

– Ну… Не больше шестидесяти. Скорее, пятьдесят с небольшим.

– Девяносто четыре.

– Я вам верю, конечно, но как? Здоровый образ жизни эту самую жизнь продлевает, но не в два же раза!

– А здесь дело не только в здоровом образе жизни. У меня несколько лабораторий работает над препаратами для омоложения.

– Там?

– Большая часть тут. Но все исходные материалы поступают из-за Ворот, конечно. И, поскольку такого предложить не может никто, кроме меня, цену я могу назначать любую. Совсем любую. Штучный товар для очень богатых. Хороший, чистый бизнес. Операционные расходы незначительны. Прибыль огромна.

– А многие миллионы переселенцев все разрушат?

– Ну да. Отравят природу, вытопчут леса, разгонят животных. Пропадут наши источники препаратов. Мы пытались воспроизводить здесь нужные компоненты – не получилось. Нужного эффекта нет. Пытались выращивать в неволе нужных животных и растения – дохнут.

– И вы лишитесь доходного бизнеса?

– Многих доходных бизнесов. Поверьте, Влад, я вам привел только один пример, а их немало.

– И что вы хотите от меня?

– Съездить на денек в Протекторат Русской Армии.

Ответ был настолько неожиданным, что я завис на добрую минуту.

– А это тут при чем?

– Если я от открытия Ворот теряю многое, то русские – всё. Сейчас они, по факту – одна из двух новомирских супердержав. В первую очередь из-за своей промышленности и армии. Когда откроются Ворота и миллионы людей и десятки миллионов тонн товаров повалят через них, русские лишатся и военного, и экономического превосходства. Их просто сметут. И никакие захваченные их спецназом в прошлом году единичные экземпляры автомобильных Ворот погоды не сделают. Насколько я знаю, у орденских научников готовы чертежи установок, через которые можно пропустить авианосец, причем в любую произвольную точку Нового Мира.

– Вы заставили меня волноваться за соотечественников, но что вам-то их проблемы?

– А я в данной ситуации оказался с ними в одной лодке.

– То есть вы хотите прибегнуть к их помощи?

– Я хочу помочь им решить их проблему. А заодно и мою.

– Каким же образом?

– Сообщить им о тех людях в руководстве Ордена, которые выступают за открытие Ворот. Имена, адреса… Дальше рассказывать?

– Красиво! Ожидаете, что они силой сделают то, что вы не смогли уговорами?

– Надеюсь на это.

– А зачем вам я?

– Проблема в том, что такую информацию нельзя напечатать в газете. Или просто позвонить по телефону. Такую информацию должен передать из рук в руки кто-то, кому поверят. Вы, Влад, несомненно, уже давно на примете у разведки русских. Они про вас многое знают, если не всё. История вашего побега не секрет и при желании проверяется. Так что, если вы им расскажете про наш разговор, вам поверят. Я сейчас играю с открытым забралом.

– А если об этих переговорах станет известно вашим оппонентам?

– Либо не поверят, либо испугаются и дадут задний ход. Меня устроит любой вариант.

– А мне что за радость от этих ваших шпионских игр?

– Помимо того, что вы спасете очень многих людей, вы полностью рассчитаетесь с моей дочерью за эвакуацию вашей жены. А дальше мы продолжим сотрудничество на взаимовыгодных условиях – не пожалеете. И, конечно, можете отсюда продолжать работать на этого своего Марлоу, он вряд ли захочет терять ценного сотрудника. Вам, хакерам, без разницы, откуда вершить свои темные дела.

– Кстати, о хакерах. А так ли нужно связываться с русскими? Может, найти на оппонентов какие-то компрометирующие материалы…

– …и начать их шантажировать? Нет, Влад, не со всеми это прокатит, к сожалению. И, самое главное, не все материалы можно озвучивать. Не знаю, что и на кого ты успел накопать, но всегда помни о разнице масштабов – твоего и этих людей. Иначе тебе прилетит сильнее, чем тому, против кого ты играешь. Просто раздавят и не заметят.

По спине пробежал холодок. Хорошо, что я не поспешил сдуру огласить свои запасы компромата. И отчет финансового фонда, манипулирующего «старыми деньгами» – капиталами богатейших семейств Америки позапрошлого века, и данные с серверов Виктории Эйдельман, собравшей богатейшую коллекцию недостойных поступков достойных людей. За этими столбиками цифр, аудио- и видеофайлами уже неслабый кровавый след тянется, а что дальше будет?

– Так что готовься, сегодня вечером прощаешься с супругой, потом в Россию, в Иваново на вокзале тебя встретят.

– В Иваново?

– Ну да, где-то в тех краях у ПРА спрятаны Ворота. Не отправлять же тебя через Острова или Порто-Франко в сезон дождей.

Я ошарашенно посмотрел на Виндмилла.

– Я думал, такие сведения хранятся как зеница ока…

– Они и хранятся. Но спутниковую радиоразведку никто не отменял, а при работе канала возникают очень специфические аномалии электромагнитного поля. Не волнуйся, твоя поездка согласована с той стороной. И встретят, и проведут, и выслушают, и вернут обратно. Все по-честному: Хлоя съездила по твоей просьбе, а ты – по моей.

Я вздохнул.

– Хорошо, как скажете. Кстати, о Хлое. Можно вопрос?

– Можно. Ей чуть больше пятидесяти. Чем раньше начинаешь принимать препарат, тем лучше действует. Ты это хотел узнать?

Прямо какой-то день сюрпризов. Чем дальше, тем страньше – вроде так говорила Алиса в Стране чудес? Но Виндмилл и не думал останавливаться. И следующей фразой загнал меня в еще более глубокие раздумья:

– И еще. Когда ты работаешь на меня, у тебя полная занятость. Не надо пытаться крутить собственные махинации, особенно продажу добытых тобой материалов. Про компромат я уже говорил. Осталось сказать про документацию на Ворота.

– Какую документацию?

– Ну невинность-то не надо передо мной изображать! Когда ты только появился на Острове, за тобой и твоим напарником очень плотно смотрели. Всё ждали, когда вы начнете искать связи с Русским Протекторатом и попытаетесь туда свалить. Ждали, ждали, но так и не дождались. Вы с приятелем прекрасно обжились на месте и никуда бежать не собирались. При этом хорошо выполняя полученную работу. Даже из Берегового и Новой Одессы вернулись прямиком на Остров. Просто образцовые сотрудники.

– Собственно, так и было…

– Когда ты удрал с Хлоей за ленточку, конспирологи было обрадовались, но ты вернулся обратно, причины поездки изложил достаточно весомые. И, самое главное, твоя история оказалась полностью правдивой. Шпионской работой не занимался, спасал родителей. Перепроверили трижды по разным каналам.

– И не лень было?

– Не лень. Один чин в службе безопасности уже примеривался к новому кабинету, но шпиона века разоблачить не удалось. Тогда тебя начали провоцировать. Сперва дали украсть информацию по Воротам, потом организовали твою командировку на Базы в начале сезона дождей.

– Дали украсть?

Слова с трудом проходили через пересохшее горло.

– Ну да, а ты как думал? Что, у научников не найдется человека, способного влезть в чужой компьютер? Кстати, тот профессор, в компьютере которого ты вроде бы копался, умер за пару лет до твоего визита.

– Получается, я занимался бессмысленной работой?

– Ну почему? Ты помог выиграть десяток пари поставившим на то, что вообще доберешься до информации. А те, кто ставил на быстрый взлом, – проиграли.

– Значит, грош цена той информации?

– Покойный профессор исследовал путь, оказавшийся тупиковым. То есть искры летят, портал вроде бы создается, но куда и в каком виде отправится пассажир – непредсказуемо. Превратили в фарш дюжину подопытных кроликов и свернули эксперименты. Тем более что у конкурентов профессора все получилось.

Я зябко передернул плечами.

– И что дальше?

– Дальше ты снова не оправдал доверия и не ринулся осчастливливать соотечественников своим уловом. Поэтому пришлось провоцировать дальше. Привезли тебя на Базу «Америка» в начале сезона дождей, когда погода летная от силы раз в неделю. Раззвонили о твоем приезде. Все ждали, когда русский резидент придет тебя вербовать.

– Не дождались.

– Да, не дождались. Резидент так и не показался. Но приехал с конвойной командой некий майор, про которого и так знали, что он в разведотделе ПРА работает. Попытался тебя вербануть – ты отказался. Но все были настолько уверены, что ты передал ему флешку с данными по Воротам, что решили брать. Майора подловили в коридоре, усыпили, обыскали, не нашли ничего и оставили в кресле в холле, где он тебя ждал накануне. Потом еще раз тщательно обыскали тебя и твой номер – снова пусто.

– Не помню такого.

– А после той химии никто ничего не помнит. И майор наверняка не запомнил сам факт задержания. Но, поскольку волчара был битый, явно заподозрил что-то не то.

– И с тех пор разведка ПРА обходит меня десятой дорогой?

– Судя по всему – да.

– А служба безопасности?

– Вашу встречу снимали четырьмя камерами, записывали кучей микрофонов, потом долго пересматривали и переслушивали. Все аналитики хором сошлись на том, что вы раньше не встречались, ни о чем при встрече не договорились, никаких тайных знаков не показывали и предметов друг другу не передавали. Плюс напрасно спугнули майора, и другие агенты к тебе не придут. Поэтому служба безопасности сочла дальнейшие мероприятия с тобой бессмысленными. Ты получил в личном деле штампик благонадежности и впоследствии подлежал только обычным рутинным проверкам.

– Ничего не понимаю… А как же ФБР в прошлом году? Агент Харденер и прочие попытки заигрывания с русскими?

– Понимаешь, Влад… Как я уже говорил, орденская верхушка состоит из нескольких… стай, точнее не скажешь. Каждая из них стремится получить контроль над ключевыми орденскими структурами. А если не может этого сделать, старается завести свою. Поэтому служб безопасности в Ордене несколько. От откровенных клоунов до очень серьезных людей. Так вот, серьезные люди тебе поверили, и их слово решающее. А клоуны могут сколько угодно выделываться на арене.

– Скажите, мистер Виндмилл, а откуда у вас-то эта информация?

– Так получилось, что самая серьезная служба орденской безопасности – собственность нашей стаи. Должен же я знать, с кем моя дочка развлекается на досуге…