– Я думал, что «Свидетели Экологии» запрещены.

– Запрещены, – ответила Лиза, толкая дверь модного бизнес-холла. – Поэтому мы и пришли к ним. Здесь для тебя безопаснее, чем на легальных встречах. Тут все будут в гриме.

– Ох, не напоминай.

Игорь помимо воли покосился на огромное зеркало у ресепшена. В любой другой ситуации он бы полюбовался отражением: две миловидные худощавые девушки с яркими волосами, возможно сестры, примерно одного возраста и роста. Правда, немного переборщили с макияжем. Одна из них, голубоволосая дева в экстравагантных треугольных очках, с вызовом смотрела прямо на Игоря.

– Бррр…

Поежился Игорь, поежилось отражение. У незнакомки была угловатая мальчишеская пластика, которая делала ее по-своему привлекательной. Игорь поймал себя на мысли, что она одета слишком легко: розовая шуба из искусственного меха явно не справлялась с наступившим похолоданием. Рукой он провел по шубе – всю дорогу он старательно не думал о том, как выглядит этот кусок розового плюша. И уж точно ему не приходило мысли о том, что он смотрится в нем хрупко.

– Я чувствую себя… ммм… странно… – сказал он, и Лиза хихикнула.

– Ну, ты сам хотел попасть на встречу. Молчи теперь.

Мысль загримировать Игоря под девушку пришла как бы сама собой: Лиза вспомнила, какое недоумение каждый раз вызывало у нее перевоплощение Марго. Мысль была тем более удачной, что останавливать на улице человека неопределенного пола для предъявления документов полиция в последнее время опасалась: подействовало несколько громких процессов, во время которых трансгендеры подняли всю европейскую общественность.

– Нам сюда, – Лиза дернула Игоря за рукав и подвела к стойке ресепшен.

– Мы на собрание любителей ЛГБТ-туризма.

Девушка за стойкой равнодушно кивнула:

– Документы, пожалуйста.

– Мы бы хотели воспользоваться правом их не предъявлять. Ну, вы понимаете.

Лиза показала перстень с радужным рисунком:

– Фамилии в списке – Шипиловы.

– Зал 501.

Путь был открыт. Несколько минут, пока лифт поднимался на пятый этаж, Игорь думал о том, как глупо выглядит. Почему он не согласился на предложение Лизы побывать на встрече заочно, посидеть, так сказать, у нее в телефоне? Что такого он хотел здесь увидеть своими глазами? Конечно, всему виной эта невыносимая скука, которую он давно готов был променять на опасность разоблачения. Растерзают, арестуют или коронуют – он был готов ко всему. Ко всему, но не к этому, мягко сказать, странному положению.

Он еще раз пощупал плюшевую шубу и вздохнул. Самое неприятное было то, что девушка, которую он увидел в отражении, нравилась ему гораздо больше, чем Игорь-мужчина. Думать об этом, как и ощущать непривычное давление узких высоких сапожек на лодыжку, было довольно некомфортно. Он поймал себя на мысли, что волнуется, не размазалась ли от неосторожного движения помада, и обернулся, чтобы снова взглянуть в зеркало.

Лиза заметила это движение, но интерпретировала его по-своему:

– Только не переигрывай. Мы лесбиянки.

Игорь покраснел. К счастью, двери лифта в этот момент открылись и реплика Лизы утонула в гуле предполитического смол-толка. У входа в аудиторию Игорь почувствовал себя спокойней. Коридор заполняло пестрое сборище таких же, как они, если не более экстравагантных девушек и мало отличавшихся от них юношей. Присутствовали и особо выделявшиеся персонажи: очень высокая женщина в розовых лосинах, седой взлохмаченный старик с огромной черной цепью на шее, мужчина в белом худи и маске зайчика, закрывающей всю верхнюю часть лица.

Сквозь толпу невозмутимо курсировал официант, профессионализм которого можно было оценить по тому, как быстро и непринужденно в руках у Игоря оказались бокал с шампанским и маленькое канапе с авокадо. Такой подпольной жизни Игорь не видел еще никогда.

– Господа, господа! – заверещал тоненький мальчик в японском цветастом кимоно. – Заседание, так сказать, начинается. Всех просим пройти в зал.

Лиза проскользнула в числе первых и заняла места рядом со сценой.

Присаживаясь рядом, Игорь, вдохновленный шампанским, приобнял ее за плечи.

– Что ты делаешь? – шепнула Лиза удивленно.

– Легенда, – невозмутимо парировал Игорь. И чуть громче, так, чтобы слышали соседи, добавил – Дорогая, что за прекрасный аромат? Этот жасмин сводит меня с ума.

Лиза томно отвернулась, пряча подступающий хохот. Тем временем на сцене происходило движение: мальчик в кимоно наконец разобрался со светом и включил презентацию.

– За последний год наша организация взорвала более сотни тюрем, мест пыток и незаконного использования труда животных. В результате более тысячи животных: крыс, кроликов, енотов, собак, кошек, оленей и лис – получили шанс на жизнь. Более того, на справедливое возмездие.

– Вау! Да они еще и взрывают! – Игорь не смог удержать радостного возгласа.

Речь японца, как про себя Игорь окрестил лектора, с каждым словом нравилась ему все больше и больше. Идея была проста: находить места заключения животных, освобождать их и взрывать бывшие «тюрьмы».

– Говоря об итогах этого сезона, мы не можем не порадоваться событию, к которому мы, к сожалению, не имеем прямого отношения, – взрыву подмосковного шубохранилища. Это важное действие было произведено анархистом Игорем Королевым. Что бы ни говорили СМИ, этот акт важен именно как подрыв порочного элемента нашей общественной системы, здания, которое символизирует потребительское отношение к окружающей среде и аморальную извращенность всей незеленой части нашего общества.

В зале раздались аплодисменты. Человек в маске зайчика даже присвистнул.

– У нас сегодня особый гость. Естественно, я не могу назвать его имя, но он имеет некоторое отношение к произошедшему.

Игорь поерзал на стуле.

– Многих из вас удивит, что он здесь. Покажется невозможным.

Лиза с опаской глянула на Игоря.

– Ты ведь ни перед кем не… – Не успела она закончить фразу, как тип в маске зайчика забрался на сцену.

– Дорогие граждане! – зайчик заговорил узнаваемым голосом Антонова. В зале повисла тишина. – Пусть тот, кто всю жизнь разделял мусор и не ел мяса, кинет в меня камень, – начал он проникновенно. – Два месяца я разделяю мусор. Два месяца я не ем мяса и молока. Я знаю, для многих из вас это звучит смешно, но для меня истина открылась не так давно. Я прошу о снисхождении.

– Что за… – прошептал было Игорь, но тотчас получил под бок от худенького парня по левую руку.

– Дай дослушать, – буркнул он – человек тут душу выворачивает.

Все последующее напоминало плохое кино. Антонов, широко простирая руки, исповедовался перед эко-активистами:

– Всю жизнь я губил свое и чужое здоровье. И только недавно я впервые посмотрел правде в глаза. Если мы сейчас, каждый из нас, не изменимся, мы погибнем. Запаздывание одного удерживает миллионы.

Тут он остановился, видимо, подбирая слова. С задних рядов раздались пока еще редкие подбадривающие аплодисменты. К сцене засеменила девушка с планшетом. Антонов ловко перехватил планшет и, бросив в него всего один натренированный взгляд, продолжил:

– Миллионные прибыли подчинили логику развития экономики. Но главная логика не в них. Логика только в том, что все мы, живые существа, должны жить на планете в мире. Наши дети…

Девушка в первом ряду вынула носовой платок и громко высморкалась.

– Наши дети должны жить на чистой планете.

Продолжительные аплодисменты.

– Шубы, о которых говорил мой коллега, лягут позорным пятном на мою жизнь. Но я, как академик Сахаров, который изобрел ядерную бомбу, готов посвятить остаток своей жизни тому, чтобы эту бомбу, индустрию варварского убийства животных, приостановить.

Продолжительные аплодисменты.

– Более того, я уже открыл сверхэкологичное производство эко-шуб, способных раз и навсегда вытеснить с рынка варварский аналог.

Поправив покосившуюся маску, Зайчик-Антонов прибавил, сменив исповедальный тон на продающий:

– Чтобы получить пятидесятипроцентную скидку на оптовую покупку эко-шуб, обратитесь, пожалуйста, к моему новому менеджеру Алене.

– Еще раз спасибо нашему гостю! – Кажется, японец был в числе немногих, кого речь Антонова не потрясла. Он бодро оттеснил зайчика со сцены и, кажется, хотел показать еще одну презентацию, но в этот момент в другом конце зала раздались крики и звуки падающих стульев.

– Грядет! – хрипло кричали с задних рядов.

Сидевшие начали привставать и оборачиваться, а Игорь, не стесняясь, залез прямо на стул.

– Дерутся, – радостно резюмировал он.

На входе действительно дрались. Седой старик с черной цепью и невидимый до сих пор охранник в аккуратном сером костюме уборщика.

– Грядет возмездие за ваш блуд и разврат! Мужеложцы и женоложицы! Обжорство… пьянство… мессия!

– Ну все, началось… – вздохнула Лиза, стягивая Игоря со стула. – Пойдем.

– Здесь всегда так весело? Можно, мы останемся?

– Пойдем, у тебя парик съезжает, – с нажимом повторила Лиза, заметив, что, несмотря на общий хаос и беспорядок, на них пристально смотрит абсолютно спокойный японец.

Аргумент про парик подействовал, и Игорь нехотя слез со стула. Они были не единственными, кто решил покинуть зал: на выходе образовалась пробка. Очередь бурно что-то обсуждала.

– Нет, вы слышали? Я готова убить тех, кто это допустил, – горячилась толстая дама в черном.

Игорь не мог сдержать любопытства:

– Что случилось?

– Что случилось? Я скажу вам, что случилось! Я пятнадцать лет разделяю мусор. Пластик по семи категориям, мою его, естественно. Сушу. Стеклотару. Металл. Батарейки отдельно. В общем, я разделяла эти пятнадцать лет все, но они его не перерабатывали, они его, простите, просрали.

– Как это? – не понял Игорь.

– Так это! Просрали, говорю! Всю экологическую городскую программу! Мусор свозили на общие свалки. Ничего не перерабатывали, заводы стояли. А это так, декорации для сознательности. Для лохов.

– Что?!

Толпа заволновалась… Женщина позади выронила сумку. Мужчина в очках заплакал.

– Вам нужно уходить, – услышал Игорь спокойный голос у себя над ухом. – Я вас узнал, не переживайте, не выдам. Пойдемте через черный ход.

Японец неожиданно крепко схватил их за локти, и Игорь с Лизой через пару минут оказались на узкой лестничной площадке, пахнущей пылью и офисом.

– Хороший маскарад, – одобрил японец в наступившей тишине. – Если бы не парик, ни за что не узнал бы. А ведь давно слежу… За карьерой, так сказать. Я так и знал, что вы живы.

Игорь был смущен:

– Да я…

– Вы не могли уйти так рано. Вам предстоит много великих дел. Только бы заниматься делом, простите за тавтологию. В последнее время я заметил, что САП…

– Да я… – уже более воодушевленно начал Игорь.

– Но мы и сами, эта история с Антоновым… – японец посмотрел на Лизу, как бы ища поддержки. – Я прошу за нее прощения. Он сам напросился на встречу, говорил так искренне. Решили дать шанс. Но разве таких переделаешь? Даже речь свою только наполовину выучил. Вы заметили? Политик еще. Нам нужен кто-то настоящий. Такой, как…

– Игорь? – подсказала Лиза.

Японец кивнул.

– На самом деле мы уже немного… – начала Лиза, но Игорь нетерпеливо перебил:

– Я сам! В общем, я уже делаю. Сам. Отдельно от САП. Зеленый протест, но я только сейчас, вот тут понял, что именно нужно делать. Раздельный сбор, за который столько агитировали, про который столько говорили, – его не было! Это же такая бомба! Она взорвет всю Москву!

– Игорь, это же просто слух. Откуда ты знаешь?

Лиза хотела продолжить, но японец жестом остановил ее.

– Не знаю, не знаю… Тут действительно много неясного. И сработает ли… – Он смотрел строго и трезво, но глаза его заблестели. – Разве только если мы подключим другие ресурсы… И вообще, коллега, где вы прячетесь? Вы же не можете повсюду ходить в женском платье.

Лиза попыталась оправдаться:

– Мы как раз искали, где бы ему жить, но сами понимаете…

– Ни слова больше, – постановил японец. – Игорь, для меня большая честь пригласить вас поселиться в офисе «Свидетелей Экологии». Место засекречено. Все необходимое для работы там есть. Наши принципы вам уже известны.

То ли женская внешность Игоря повлияла, то ли манеры японца, но Лиза не могла удержаться от мысли, что вся эта сцена напоминает ей эпизод из фильма по мотивам романа ее любимого японского писателя Нансуи. Японец будет укрывать возлюбленную от преследователей.

– Я согласен, – ответил Игорь, внеся в идиллию последний недостающий штрих.