После того как выяснилось, что Вулфман сирота – и изгнанник, – той же ночью, во сне, на меня нахлынули воспоминания.

В Зоне 9 эпизоды из прошлого мелькали короткими вспышками – как проблески молнии в чернильной мгле – и исчезали бесследно.

Но тогда вспомнился случай из далекого детства: мне года три-четыре, мы гуляем с родителями, а с неба сыплет легкий снежок. Мама держит мою руку в варежке, другой я цепляюсь за папу, снежинки щекочут лицо, я смеюсь. Внезапно налетает порыв ветра, папа восклицает: «Ну и ну!» – и заслоняет меня от пурги. Мама поправляет шапочку. «Стой смирно, милая! Надо потуже завязать».

Я замерла, запрокинула голову и…

(А дальше? Ничего!)

Воспоминание резко оборвалось, словно дернули рубильник.

И никакой надежды на возвращение. Обратной дороги нет. Я очнулась в темной комнате на третьем этаже Экради-Коттедж в окружении мирно спящих соседок. Кто-то тихонько похрапывал, кто-то бормотал во сне. Я закусила губу, чтобы не заплакать. В очередной раз принялась убеждать себя, что расставание с родителями – временно. Зато мне посчастливилось встретить Айру Вулфмана, родственную душу.