26. А теперь – спать

Ты не можешь просто позвать ворона и уложить его в постель. Это было бы забавно, правда?

Правда.

Поэтому я разработал несколько хитрых приемов и методов.

Сначала я стучу палкой и уже потом зову их спать.

Не верите? Тогда наблюдайте. Я беру свою палку. Это особая, призывающая воронов палка, которую специально для меня изготовило затерянное в дебрях Южной Америки племя аборигенов, поклоняющихся воронам? Увы, нет. Раньше я пользовался пастушьим посохом, но, признаться, в этом было некоторое позерство. Теперь его заменила старая ручка от метлы. И она отлично справляется со своей работой.

Но сначала мне нужно проверить миски для воды. Убедиться, что вокруг нет мусора. Убрать результаты голубиных налетов.

Вороны обычно спят в темное время суток. Они не прячут голову под крыло, но закрывают глаза и устраиваются поудобнее. Наши вороны сами подсказывают мне, когда им пора на отдых, замолкая и разбредаясь по своим излюбленным ночным позициям. Так я понимаю, что они уже готовы.

Итак. Вот палка. Порой я ею направляю воронов к их клеткам, но чаще она нужна мне, чтобы не поскользнуться и не упасть на неровной земле Тауэра. Ходить в темноте, свистеть и звать, продвигая воронов к постройке, гораздо сложнее, чем кажется. На военной службе у меня было немало командировок и падений, но я ошибался, думая, что это пехотинцем быть опасно!

Помните, я говорил вам, что когда мы выпускаем птиц из постройки по утрам, то должны делать это в определенном порядке? То же самое происходит вечером, только они любят отправляться на ночлег в обратном порядке: система требует, чтобы доминирующая пара воронов ложилась спать первой, а за ней уже все остальные. Исключения тут не допустимы. Это одно из правил Смотрителя воронов, не забыли?

И вы ведь помните? Я признавался, что порой даже сам не следую собственным правилам. Что ж…

Это было несколько лет назад. Декабрь. Мой день рождения. Мы с женой забронировали столик в ресторане неподалеку от Тауэра. Жена уже собралась и выглядела, как всегда, замечательно. Я же предпочитаю готовиться к выходу в самый последний момент. Продумывание костюма заранее слишком сильно напоминает мне о работе. Всю свою жизнь я провел в униформе, поэтому теперь стараюсь пользоваться любым удобным случаем, чтобы влезть в обычную футболку, джинсы и любимую шапочку с изображением герба Когтеврана. У меня было достаточно времени, чтобы все успеть.

Вечер выдался особенно холодным и ненастным. С неба моросил тот легкий, но настойчивый английский дождь, что насквозь пропитывает кожу. Я посмотрел из окна гостиной на темно-серые каменные стены. День быстро угасал. Было еще рановато укладывать птиц, но я решил, что ничего плохого не случится, если разок поторопить их.

* * *

Я надел непромокаемую куртку, резиновые сапоги и шапочку и предупредил жену, что отправляюсь укладывать воронов спать: приятно сознавать, что темным дождливым вечером кто-то знает, где ты. Обычно я беру с собой телефон, на всякий случай. На этот раз я его не взял.

Шел второй или третий год моей работы в должности Смотрителя воронов, и это был непростой период. Я мучительно набивал шишки собственного опыта. Незадолго до этого двоих наших воронов убила лиса. Я мечтал, чтобы год поскорее закончился и можно было бы начать все сначала.

Я быстро преодолел небольшое расстояние от нашей квартиры в Казематах до Тауэр-Грин. Темнота только начала растекаться по Белой башне, отбрасывая зловещие тени. Совсем скоро тауэрские лисы выберутся из укрытий, чтобы немного пошалить.

Я огляделся вокруг. Мерлины нигде не приметил, но в этом не было ничего необычного. Я решил, что сначала уложу остальных воронов, а потом вернусь и поищу ее. Лишь бы Мерлина не догадалась, что я спешу. Как вам уже известно, она отличается особым умом и проницательностью, и стоит продемонстрировать хоть какие-то признаки волнения, как она почувствует это и откажется к тебе подходить. Она похожа на старую вдовствующую графиню и терпеть не может любых выражений эмоций. Ее напрягают избыток энтузиазма и излишняя пылкость. При малейшем намеке на эмоции она взъерошит перья, закружит, неодобрительно каркая, а потом и вовсе уйдет, пока ты не успокоишься. Иногда я задаюсь вопросом, не является ли она реинкарнацией королевы Виктории. А может, она слишком часто наблюдала за Мэгги Смит в «Аббатстве Даунтон»?

* * *

– Я скоро вернусь за тобой, Мерлина, – пробормотал я, направляясь к старым ночным ящикам.

И как все удачно складывалось! Мунин и Джубили уже меня ждали. Мунин разгуливала взад-вперед по траве. Ей не нравилось оставаться под открытым небом в темноте, и она предпочитала ночной ящик № 5, где они оба спали до того, как я переселил их в новую постройку. Джубили сидел на старой полуразрушенной стене Холодной гавани, одной из древнейших стен Тауэра, и терпеливо ждал, когда Мунин войдет внутрь. Они были готовы ко сну.

Единственная проблема заключалась в том, что Мунин и Джубили не должны идти спать первыми. Они были второй парой в иерархии. Если вы когда-нибудь решите завести ворона в качестве домашнего питомца – хотя я бы категорически не советовал вам этого делать, серьезно, даже не думайте о таком, – вы можете устроить его в любом удобном вам месте, в течение двадцати и более лет, и он будет очень рад оставаться там. Я знаю людей, которые держат воронов прямо у себя дома. Но стоит поменять хоть что-то в их распорядке, любую мелочь, и перед тобой разверзнется ад. Я отлично это знаю. Все, кто работает с воронами, знают это. Никогда не вмешивайся в распорядок ворона. Но в тот вечер я повел себя, как дурак. Я нарушил свои собственные правила. Я отправил Мунин и Джубили спать на два ворона раньше, чем положено. Просто отлично! Я был в ударе.

Идиот.

Затем я пошел за Эрин и Рокки. Как доминирующую пару, их следовало отправиться спать первыми. Но я был уверен, что они простят меня. В конце концов, это был мой день рождения. И меня ждала жена. Мы заказали столик в ресторане. У меня был долгий и трудный год. Давайте, ребята, позвольте мне передохнуть. Вот так попытка видеть во всех окружающих человека и приносит тебе неприятности – потому что воронам на самом деле плевать на твои планы на ужин.

Я поднялся по крутому мокрому травянистому склону южной лужайки Тауэра туда, где меня обычно ждали Эрин и Рокки, и обнаружил, что они в гневе ушли оттуда, обидевшись на нарушение их обычных привилегий. Они забрались на деревянные ступени, ведущие к южному входу в Белую башню, и уселись на одной из огромных дубовых балок, глядя на меня сверху вниз.

Я посмотрел на часы. Время шло. Меня ждала жена. И я полез наверх. Тогда я был моложе и часто лазил по балкам под ступенями Белой башни, чтобы спугнуть воронов с облюбованного ими насеста. Легкая задача. Вообще не проблема. Сначала я постучал по балкам пастушьим посохом, надеясь, что это придаст им ускорение, но они не поддавались. Эрин зашаркала дальше по балке, Рокки последовал за ней. Отлично. Я отправился за ними, карабкаясь по балкам почти в полной темноте. Спустя мгновение они были от меня на расстоянии вытянутой руки.

И тут моя нога соскользнула с влажного старого дерева, и я с грохотом упал вниз, попав промежностью на толстую дубовую балку. Это было лучше, чем стукнуться об землю и разбить голову, но ту мучительную боль я помню до сих пор. Я долго не шевелился, боясь еще больше повредить чувствительные места.

Кронк. Кронк. Я посмотрел вверх, и, клянусь вам, Эрин и Рокки выглядели так, словно смеялись надо мной. С трудом восстановив равновесие, я снова подтянулся и начал карабкаться наверх, проклиная тот день, когда решил, что весело стать Смотрителем воронов.

Когда я, наконец, добрался до балки, на которой сидели Эрин и Рокки, то страшно гордился собой за то, что сумел залезть туда в темноте, несмотря на свое ранение.

– Ну давайте, вы, двое, спускайтесь, – сказал я, легонько постукивая по балке посохом, который по-прежнему крепко держал в руке.

Эрин и Рокки покосились на меня и, словно прыгуны с самого высокого утеса, сиганули вниз, в полную темноту.

Когда я вернулся на твердую землю, они уже вошли в свой ночной ящик № 4. Я пожелал им спокойной ночи, вполголоса выругался и закрыл за ними дверь – признаюсь, более резко, чем следовало.

Отлично. Четыре ворона заперты, осталось еще три! Я открыл ночной ящик № 3 для Порши и ночной ящик № 1 для Хугин. Порша и Хугин были самками и предпочитали спать порознь. Обычно они не доставляли мне хлопот. Но теперь все и вся вышло из-под контроля, и я забеспокоился.

К счастью для меня, в тот вечер с Поршей и Хугин все прошло как по маслу. Они обе еще не заняли четкого места в здешней иерархии, так что для них не имел значения протокол ритуалов перед сном.

Хугин зависала на западной стороне Белой башни, а Порша сидела на Мальтийской пушке на восточной стороне Тауэра. Благослови ее Бог, едва увидев меня, Хугин сразу полетела к своему ночному ящику, без промедлений вошла внутрь, и я закрыл за ней дверь. Замечательно! Прекрасный и послушный ворон! Похоже, празднование моего дня рождения еще могло пойти по плану. Порша последовала примеру Хугин. Она была вороном-одиночкой, отказывалась от общения с другими воронами и предпочитала проводить время, сидя на вершине пушки и позируя для фотографий. Она всегда делала круг почета над южной лужайкой перед тем, как направиться в свой ночной ящик, и этот вечер не стал исключением. Прямо с пушки, круг над лужайкой и домой, спать!

Итак, все вороны устроены на ночь на южной лужайке. Я запер наружную дверь клетки, пожелал воронам спокойной ночи и ушел.

* * *

Оставалось уложить Мерлину, вдовствующую графиню собственной персоной.

Тауэр погрузился во тьму. Я стоял в центре Тауэр-Грин и пытался кричать на языке воронов.

Мерлина не отзывалась. Я снова посмотрел на часы. Жена наверняка уже ждала меня на пороге.

Я решил быстро обыскать любимые парковки Мерлины, чтобы понять, не играет ли она в «прятки», как любит делать, когда хочет меня задержать. Сначала я осмотрел остролист. Никаких следов ее присутствия. Потом я обыскал обе рождественские елки на Тауэр-Грин – в декабре я несколько раз замечал, как она в самой гуще ветвей тюкала клювом лампочки. И снова ничего.

Я расширил зону поиска и поднялся по ступенькам Кровавой башни, чтобы посмотреть, не сидит ли она на ограждении Дорожки Рейли. Она с интересом наблюдает оттуда за лодками, плывущими вверх и вниз по Темзе. Сэр Уолтер Рейли и сам наверняка с удовольствием делал то же самое четыреста лет назад, в дни своего заключения в Тауэре. Но Мерлины на стене не было. Я поскорее спустился вниз по ступенькам. На Дорожке Рейли мне вечно не по себе. Меня там посещает неясная грусть.

Так или иначе, время шло. Такими темпами я вообще мог пропустить праздничный ужин. Хуже того, я заставлял жену ждать. Пришлось приступить к реализации плана «Б». Я метнулся в кладовую и принес оттуда «акулий глаз» – в армии так называют яркий прожектор. В каком бы темном уголке ни пряталась Мерлина, «акулий глаз» быстро ее найдет.

Я снова обошел Внутренний двор, посверкивая по сторонам «акульим глазом». Ничего. Столик в ресторане был заказан на девять вечера. У меня оставалось меньше часа на то, чтобы найти ворона, переодеться и добраться до ресторана. Шансы все успеть еще имелись, но таяли с каждой минутой.

Я прошел под аркой Кровавой башни, поднялся по мощеной дорожке к Тауэр-Грин и вдруг услышал тихое карканье. С минуту я стоял неподвижно, напрягая слух, но звук не повторялся.

Должно быть, у меня разыгралось воображение. Я двинулся дальше. Но стоило мне подойти к деревянным ступеням, как я снова услышал карканье, только на этот раз гораздо более отчетливо. Кн-кк, кн-кк, характерный щелкающий звук, которым мы часто обмениваемся с Мерлиной. Я не мог разобрать, откуда он доносится, поэтому просто повторил его, чтобы проверить, ответит ли она. К моему великому облегчению, Мерлина откликнулась. Фантастика! Я нашел ее. Это было настоящее рождественское чудо!

Однако чудо длилось недолго: я быстро понял, где она прячется. Ей удалось забраться под деревянную платформу, ведущую на нижний ярус башни Уэйкфилд, где мы держим наши орудия пыток. Там была щель шириной всего дюймов в восемь, и Мерлина сумела в нее втиснуться.

Я понятия не имел, как ее оттуда достать. Платформа возвышается над большой вонючей ямой двадцати футов в ширину и семи в глубину. Когда-то там стояла караулка георгианской эпохи, но теперь мы перестали использовать ее по назначению, и она просто собирает дождевую воду, оставшийся от туристов мусор и тушки погибших голубей. Я называю это место Бездной рока. И теперь оно стало единственным препятствием между мной и празднованием моего дня рождения.

Я перелез через черную железную ограду, окружающую поросшие травой участки Тауэра, и лег на живот. Трава насквозь промокла от дождя, но мне было все равно. После неудачной встречи с Эрин и Рокки у меня остались болезненные синяки. Я прошел несколько миль в поисках Мерлины и вымок до нитки. Что еще может пойти не так?

Желая убедиться, что там действительно прячется Мерлина, а не какой-нибудь призрак прошлого Рождества, я посветил «акульим глазом» под платформу и снова позвал ее. Она не откликнулась, но я различил силуэт ее клюва, и этого мне было достаточно. Она спряталась в самой глубине узкой щели и была вне досягаемости, даже с учетом длины моего посоха. Мне действительно придется лезть в Бездну рока.

Никогда не испытывал желания соваться в яму глубиной семь футов, поскольку мой рост ниже семи футов, и это все равно что свалиться в колодец с грязной стоячей водой. К счастью, к деревянным опорам, которые тянутся вдоль ямы, прикреплены узкие ступеньки, по-видимому, предназначенные для парней из техобслуживания, которым приходится здесь ползать. Если бы мне удалось обойти яму по этим ступенькам, я бы дотянулся до Мерлины.

Я поставил ногу на первую ступеньку, чтобы проверить, выдержит ли она мой вес. Все нормально. Второй шаг, снова все в порядке. Третий шаг: КРАК. Это был один из тех моментов, когда вся жизнь проносится перед глазами. Следующее, что помню: я тону в вонючей, грязной воде, а вокруг меня кружатся мусор и гниющие голубиные останки. Я с трудом выполз из ямы и встретился глазами с Мерлиной, которая выбралась из своего укрытия и сидела прямо надо мной, крутя клювом.

За время службы в армии я много раз видел такое: когда понимаешь, что хуже быть уже не может, почему-то начинаешь смеяться. Это был как раз один из таких моментов.

В ресторан мы не пошли. К счастью, жена тоже увидела смешную сторону этой истории. Тем вечером у нас был романтический ужин из тостов с фасолью.

Еще одно важное качество Смотрителя воронов – чувство юмора. И наличие понимающего супруга.

А теперь позвольте мне позвать птиц – в правильном порядке. Я стукну палкой.

Эрин и Рокки.

Харрис и Грипп.

Мунин и Джубили.

Вот как надо это делать.