Глава 10

Я стоял за плитой и готовил гуляш. Ирина Викторовна находилась рядом со мной, и наблюдала за моими действиями. Нет, я не решил заняться кулинарией, и не постигал это чудесное и благородное во всех отношениях искусство, всего лишь решил приготовить одно из наших новгородских национальных блюд. Да, я знаю, что гуляш — это венгерское блюдо, представляющее из себя густой мясной суп, если кратко, но здесь, видимо, так же как и в моем мире, гуляшом в России называли мясную подливу. Так что сейчас я готовил именно её. И снова, гуляш, как гуляш, почему он наше национальное блюдо? Все просто, он готовился из мяса нашего, новгородского тура. И тут начиналось самое интересное. Мясо наших туров ценилось по всей империи и считалось достаточно дорогим деликатесом. Только вот обрабатывать, и готовить это мясо надо специальным способом, чтобы оно сохранило нежный вкус, мягкость и всю свою пользу. Если хоть немного нарушить технологию приготовления, то кусок отличной вырезки становился жестким и резиновым, как подошва армейского пехотного сапога. Но самое главное — это первичная и вторичная обработки мяса, благодаря которым оно не сгнивало и не выделяло сильнодействующий яд. Не спрашивайте меня, откуда у двухметровых туров яд в крови и мясе. На этот вопрос до сих пор не могут ответить различные ученые зоологи, но то, что наши туры, кроме огромной физической мощи, дурного, строптивого характера, мощных, полуметровых рогов и вкуснейшего молока, которое с обычным в нашем понимании молоком ничего общего не имело, были еще и ядовиты — это факт. Хотя, на уроках биологии родного края в школе нам рассказывали, что на нашей планете туры являются мелкой живностью, относительно конечно, но у них было много естественных врагов более крупных размеров. Те же саблезубые тигры, не уступающие им в размерах, гигантские волки, больше похожие на толкиеновских варгов, чем на обычных волков, огромная семиметровая ящерица мегалания, гигантский медведь арктодус, да много различных хищников. Учитель в школе делал акцент на то, что одна половина нашей планеты покрыта океаном, а другая, начиная от океана, покрыта горными массивами, и делится на природные зоны: степи и лесостепи, небольшая зона лесов, а затем тайга, лесотундра и тундра, ну и далее вечные ледники. И жизнь человека на планете была бы не возможна, если бы в одном месте, среди непроходимых гор не образовалась бы гигантская долина, которая по площади занимала процентов десять от всей суши. В этой долине и были основаны два наших города, и люди стали осваивать степную зону и зону лесов. Если говорить по меркам моего старого мира, то примерная площадь этих зон сравнима с площадью Австралии. Человек остановился на границе с тайгой, за которой начиналась тундра, и где обитали огромные животные, которые получили свои названия от аналогий из нашего ледникового периода. Так вот, основная масса хищников и шерстистых гигантов обитали в тайге и тундре, но иногда добирались и до степей, где жили туры. Вот быки и выработали систему защиты в виде яда от гостей из мерзлоты. К слову, у всех животных, обитающих в степях, лесах и болотах до зоны тайги был иммунитет к этому яду, в том числе и у гигантских ящериц, и у некоторых горных хищников. Тут уж туры защищались, как могли, используя свои острые рога. Существует и вторая теория, не эволюционная с точки зрения самозащиты. Есть у нас в степях одна трава, очень ядовитая, для человека так точно. И туры ее лопают за милую душу, и яд в их организме похож по составу на яд этой травы. Травку эту едят все, кто живет в степях, даже хищники, вот у них и иммунитет к этим веществам. Эта теория, мне кажется более достоверной. Но более точно ответят ученые, когда до конца изучат нашу планету.

Возвращаясь к человеку и нашим городам, хочу заметить, что уже давно никаких хищников в степях не осталось, мы всех перебили. Тех, кто представлял хоть какую-то ценность, сейчас разводят так же, как и туров. Говорят, в тайге уже появились дикие стада быков, но их очень мало. Основная же масса давно одомашнена, и разводится на специальных фермах. Правда, дело это очень трудное, потому что термин одомашнены не совсем точен. Они все так же агрессивны, вспыльчивы и огромны. Собирать туров в большие стада не получается, из-за их неуживчивости, максимум пара десятков голов, и для такого стада нужна довольно большая территория пастбищ. У нас на планете не так много фермеров животноводов, как раз из-за недостатка земли, но моя семья имеет довольно крупный надел, на котором разводит три с половиной тысячи голов скота. Мы входим в десятку крупнейших скотоводов планеты вообще и крупнейшими скотоводами среди простолюдинов, выше нас, только аристократы. По последнему рейтингу мы добрались до восьмого места, и дед все никак не мог успокоиться, искал возможности приобретения еще участка для расширения.

Можно подумать, что имея столько туров, и учитывая, что их мясо является деликатесом, а шкура и рога ценятся не меньше, и все это стоит огромных денег — мы очень богаты. Для примера: на нашей планете туша тура вместе с рогами, шкурой и субпродуктами, которые тоже деликатес, стоит порядка ста девяноста с лишним серебряных рублей, с виду, огромные деньги, но учитывая плату работникам, аренду земли, медикаменты, кормовые добавки и прочие расходы до семьи доходит меньше половины рубля серебром с туши. Для понимания, зарплата чиновника четырнадцатого ранга составляет полтора рубля серебром. В среднем, на члена семьи в месяц мы зарабатываем по пять рублей, но, конечно же, большая часть денег уходит в копилку на развитие фермы. Хочу еще добавить, что в столице мясо наших туров стоит просто баснословных денег. Та же туша будет оцениваться уже в золоте, не знаю точно расценок, но знаю одно: у нас у простолюдинов все мясо скупается перекупщиками, и единственные кто продает за золото — это дворянские рода, которые тоже занимаются животноводством, но и они не ушли далеко от нашей системы. Не знаю подробностей, но дед говорил, что для дворян это не такой уж прибыльный бизнес, все их усилия сосредоточены в основном на горнодобывающем секторе, а туров разводят для себя и дорогих подарков друзьям. А может с ними мало кто сотрудничает, нарываются в основном на тех же перекупов, и продают чуть дороже, ведь наши дворяне для аристократов из центральных миров, что те же простолюдины, так, пыль под ногами. В общем, не знаю я подробностей политики аристократов, но вот моей семье приходилось работать на ферме не покладая рук, единственная, для кого было сделано исключение — это мама. А так как я долгое время не мог помогать физическим трудом, то вносил свою лепту в бухгалтерии и на кухне, где и научился готовить национальные блюда Великого Новгорода. Вот и получается, что приготовить новгородский гуляш из мяса тура, присланного дедом вместе с видео, в нашем пансионе мог только я, именно поэтому Ирина Викторовна стояла рядом, на подхвате, и в данный момент следила за приготовлением картофельного пюре. Хоть я и говорил, что сам справлюсь, но она, видимо, не смогла оставить свою кухню на меня. Ох уж эти женщины.

Родион Кириллович пришел домой как раз в тот момент, когда мы с Ириной Викторовной закончили накрывать на обеденный стол. Отсутствовал дома хозяин пансиона больше пяти часов, и я очень сильно переживал и нервничал за успех его долгого похода в штаб базы, ведь именно из-за меня он туда ушел ни свет ни заря. Кстати, именно поэтому я простоял пол дня у плиты, успокаивает меня готовка, успокаивает.

Во время обеда Родион, как обычно молчал. Наш разговор начался сразу после трапезы:

— Было очень вкусно, Ростислав, у тебя явно талант. — произнес старший мичман.

— Родион скромничает, мы такого блюда ни разу не пробовали. — Ирина Викторовна улыбаясь, взъерошила мне волосы на голове. — Ты будешь отличным поваром, молодец!

— Спасибо за лестные отзывы. — я легко улыбнулся — Вы меня засмущали.

— Ничего страшного. — Ирина направилась на кухню, — правда не должна смущать.

Родион проводил жену взглядом, и, когда она скрылась за дверью, повернулся ко мне.

— В штабе благосклонно отнеслись к твоему больничному, дали ему официальный статус, без последствий для тебя.

У меня аж сердце от радости чуть не выпрыгнуло из груди. На душе стало легко-легко. Дело в том, что вчера я очнулся в медкапсуле пансиона, в которую меня поместил Родион. Так получилось, что через неделю, после моих практик, в одно утро я просто упал без сознания и сил в гостиной пансиона. Там меня и нашел старший мичман, сразу же оказав первую медицинскую помощь, и поместил в медицинский аппарат. Неделю я приходил в себя только урывками, не узнавая окружающее. Сейчас я не помнил ничего из той недели в капсуле, даже то злополучное утро не помнил. Вчера же я очнулся окончательно, и Родион устроил мне допрос. Пришлось все честно рассказать, даже не пытался юлить и увиливать. После объяснений я узнал о том, какую глупость совершил, но главное Родион Кириллович обещал помочь разобраться с этой ситуацией уже завтра, а потом он передал меня беспокоящейся Ирине Викторовне и ушел по делам пансиона.

— Спасибо, спасибо Вам Родион Кириллович. Но как?

— Пришлось рассказать им правду, — усмехнулся он, — только умолчать про твои 'витамины'.

— В смысле правду? — удивился я, на этот раз сердце екнуло.

— В прямом, рассказал, что ты хотел скорее раскачать индекс, отказался от компенсирующего костюма, тренировался на износ.

— А они?

— А они посмеялись и махнули на это рукой, ты не поверишь, но каждый год, кто-то из курсантов проделывает ровно такие же вещи, кроме наркотиков конечно же.

— Родион Кириллович, это не наркотики, а ноотропы и витамины, я же рассказывал Вам…

— Ростислав, — перебил меня он, — это все наркота, нет безопасных медикаментов для развития индекса. Хочешь развить в себе силу — надо заниматься, тренироваться, а эти твои ноотропы, прямой путь к потере себя. Ты не представляешь, сколько людей из-за них слетают с катушек, и показатель индекса у многих скачет, мозг начинает отказывать. Заканчивается это все какой-нибудь резней с участием свихнувшегося, или мощным инсультом, после которого человек не то, что ложку взглядом поднять не может, а даже пальцем пошевелить не получается.

— Но…

— Поэтому они запрещены, а твой друг идиот, каким бы он там аристократом не был, до добра его эти таблетки не доведут. Он в одном прав, многие аристо практикуют такую методу, но это все бедные и слабые роды, в центральных мирах ни один древний или старый род не соблазнится на такое. И еще, с этого момента я буду контролировать твои тренировки. В кружки ты снова начинаешь ходить, я поговорил с инструкторами и они пошли мне на встречу, а твои тренировки станут более интенсивными и нагруженными.

Честно, я его слушал с опущенной головой. Не получалось даже в мыслях оправдываться, хоть и не к кому было пойти, но мог же задать вопрос тому же Родиону.

— Родион Кириллович, огромное Вам спасибо, я перед Вами в неоплатном долгу… — начал было я его благодарить, но он меня прервал.

— Никаких долгов Ростислав, мне это было не трудно. Я все равно должен давать отчет о курсантах, как их куратор. Я выполнял свою работу и всего лишь доложил вышестоящему офицеру в штабе.

— Но Вы умолчали…

Родион махнул ладонью, положив ее на стол и глубоко вздохнул:

— Много лет назад, на войне с бритами я был сильно ранен, многих моих боевых товарищей уже не было в живых, а те, кто выжил, так же были в критическом состоянии. Мы тогда приготовились умирать, я уже в мыслях попрощался со своей Иришкой и своим сыном. И тут появился твой дед. От его взвода уже никого не осталось в строю, кто погиб, а кто, как и мы забился в щели, готовясь к неминуемой гибели, но не Воислав. Он метал гранаты, стрелял по врагам, рвал бритов своей внутренней силой. Один, против десятков врагов. Я никогда не забуду момент, как он ворвался в ближний бой. Я лежал за прожженной перегородкой и наблюдал в пробоины, как ко мне с товарищем подходило вражеское отделение, не знаю, возможно, им нужно было взять языка, но мы ничего не могли сделать. И тут Воислав ворвался в их ряды. Я никогда не видел ваших быков, но видел короля всех туров. Бриты разлетались, как кегли, кто-то пытался сопротивляться, но он их рубил тесаком, топтал ногами, сбивал с ног. С чудовищной силой запустил телекинезом несколько человек в скрывающую нас перегородку. Стоит ли говорить, что они погибли моментально. Он все отделение выкосил за две минуты, как будто ему противостояли обычные люди без развитого индекса.

Родион прервался, чтобы глотнуть чая. Было видно, что он снова переживает тот бой и все те чувства, которые обуревали его в тот момент.

— Нас спасли, мы дождались подкрепления, но только благодаря твоему деду. Я ему должен, мы все ему должны, и я рад, что могу наконец начать отдавать свой долг, помогая тебе. Так что ты мне ничего не должен. Ты понял?

— Я понял Родион. — у меня образовался ком в горле от его рассказа, от эмоций переполняющих его слова. — Скажи, это было подвигом деда?

— Нет Ростислав, тогда твой дед только шел совершать подвиг, и поверь, бриты его до сих пор помнят и боятся до ужаса.

***

Через два часа после обеда я отправился на тренировки по рукопашке. Воислав Доброславович встретил меня молчаливым кивком, и тут же вернулся к занимающейся группе. После разминки, я хотел было присоединиться к ребятам, но тренер отозвал меня в сторону тренажеров:

— Сначала пятьдесят кругов вокруг зала. — он указал мне на беговую разметку, — затем возвращаешься сюда и качаешь железо вот по этой программе.

Он сунул мне в руки небольшой блокнот с описанием упражнений, количеством подходов и повторений.

— У тебя сейчас индекс одиннадцать, я правильно понимаю?

— Да.

— Тогда приступай, у тебя на все полтора часа.

Полтора часа на все, да он рехнулся, думал я, пробегая первый круг. Тут кроме бега, куча упражнений, одного только жима лежа несколько вариаций, и в наклоне, и узким хватом, и куча разводок с гантелями. Когда-то в прошлой жизни я занимался в зале, сначала сам составлял программу, затем с профессиональным тренером, иначе не получалось растрясти жирок. Так вот, по старой памяти я даже не понимал сути программы. Тут было почти все, буквально. И упражнения на грудь, и спина, а кроме этого в конце шли подтягивания, брусья и отжимания. Да я не накачаю таким образом мышцу, это же абсурд полный. Но спорить с тренером я банально боялся, боялся даже спрашивать о программе. Даже не берусь прогнозировать его реакцию.

Что бы выполнить задание пришлось выкладываться по полной программе. Где-то до середины списка я держался на удивление бодро, сказывалась уже имеющаяся подготовка, но под конец я еле отрывал себя от пола. Когда Воислав подошел через полтора часа я как раз почти закончил отжимания, сколько потов с меня сошло не сосчитать, руки тряслись от перенапряжения, это и отжиманием уже нельзя было назвать — я извивался, как червяк.

— Время.

Я рухнул без сил на маты.

— Подъем, враги атакуют!

Вскочить не получилось — тело меня просто не слушалось. Какие на хрен ноотропы, я от таких тренировок раньше окочурюсь.

— Встал, молодец, а теперь садись, как я.

Воислав сидел напротив меня своей позой напоминая японских воинов из старых фильмов моего мира.

— Это сэйдза, японский традиционный способ сидения на полу. То, как ты сейчас уселся в нее не правильно, повторяй за мной.

Воислав встал, а затем вернулся на пол, плавно опустившись сперва на левое колено, а затем на правое и уселся на пятки. Я постарался повторить в точности, как он сделал. Кажется получилось.

— как ты себя чувствуешь?

— Нет сил.

— Хорошо, теперь выпрями спину и смотри перед собой. Вот так, хорошо, а теперь представь, что перед тобой враг. И от того, сможешь ты защититься или нет, зависит твоя жизнь.

— Я же быстро не встану, не удобно.

— Тебе не надо вставать, твое тело слабо, ты в неудобной позе, и не сможешь ничего сделать быстро. Твой единственный способ почувствовать свою внутреннюю силу и защититься с ее помощью. Спрячься в непроницаемый кокон, умеешь?

— Да, я так от дождя спасался.

— Хорошо, только в этот раз не будет дождя — тренер встал с матов, открыв странный аппарат, спрятанный за его спиной. — Вот это обычный метатель мячей для настольного тенниса. Только мячики не легкие, а плотнее, и он будет раз в пять секунд стрелять в тебя…

Я часто за моргал, чего? Да ладно, это же варварская методика обучения…

— Ай. — шарик ощутимо прилетел мне в плечо.

— Не отвлекайся, слушай меня. — Воислав убрал палец от кнопки пуска. — Раз в пять секунд, понял? Прикрываться руками нельзя, закрывать глаза нельзя, увижу, включу пушку мощнее. Эти мячи пробьют кокон из твоего биополя, так что твоя задача его расширить и уплотнить, чтобы они в нем завязли.

— А сколько… Ай.

— Через час увидимся. — Воислав снова убрал руку от пушки, включив ее в третий раз теперь уже на постоянную работу.

Шарики били в одно и то же место. Все мои усилия, успешно противостоящие непогоде, оказались бессильны перед гением человекомучитилей. Точно будет синяк, причем огромный. Шарики били, а я терпел боль и пытался уплотнить свое биополе. В какой-то момент я сдался. Да какого хрена, на кой мне это? Что за варварские методы. Стоило так подумать, как биополе пропало, и шары стали бить существенно сильнее. Я терпел сквозь сжатые зубы, сил уже не было, но и встать не мог — боялся Воислава, да и ноги затекли. В какой-то момент я почувствовал рывок и давление на шею. Оказалось, что тренер просто подошел и за ворот поднял меня с пола.

— Ты совсем охренел сосунок? — полным гнева голосом прокричал он мне в ухо. — Я тебе, что сказал делать? А ты просто терпишь боль?

Удар в грудь, казалось пробил меня на сквозь. Я отлетел к противоположной стене зала и растекся по полу. Сил не было, мыслей не было. Была только жалость к себе, а еще хотелось плакать, как в детстве, слезы сами наворачивались на глаза. В голове зашумело — за что мне это? ЗА ЧТО? Почему именно я? Я же просто хотел жить, сперва в своем мире. Ведь все там было хорошо, главное не пересекаться с гопниками, если не повезло — откупиться, главное никому не переходить дорогу, не хамить. И деньги были, и девчонки, секса было море, с друзьями пиво пили, жил, как все, даже машина была, ну чего еще желать мне там было? На хрена я в горы полез? А потом здесь, обеспеченная же семья, сейчас бы пас туров, учился в колледже каком или универе, те же девчонки были бы, понастроил себе воздушных замков. Да я даже не разбираюсь в реалиях этого мира, ну не надо оно мне было, все же есть, все доступно. Все было, но нет, я же влюбился. Лира…

— Ты и дальше будешь лежать тряпкой? — Воислав…

По щекам текли слезы, как она там? Нужен ли я ей еще?… Пинок под ребра я практически не ощутил, меня протащило по полу, перевернув несколько раз… Лира, что же я наделал? Почему этот мир так жесток? Почему здесь все не так просто, как в моем? Просто не переходи дорогу хищникам, и довольствуйся тем, что у тебя есть. Почему здесь не так?… Еще один удар, еще немного переворотов, а слезы все лились, дыхание сперло, сейчас навзрыд… Удар…Лира… Удар…

— Воислав, ты что там делаешь?

— Парни, тут живой манекен на отработку.

— Так давай его сюда. — веселые голоса…

Непонятные лица, кто-то бьет, кто-то проводит бросок. Тело сотрясается, голова качается. Лицо, а лицо все в соплях и слезах… Лира…

— Ты его где нашел?

Удар…Лира…

— Сам пришел.

Как бы это странно не звучало, я думал о Лире и понимал, что люблю ее. Действительно люблю…Удар…Она не из тех, кто предаст своего избранника. Это я предать могу и валяться на чужих сиськах….Удар… А она нет. Сказала, что любит, значит так и есть…Бросок… И она ждет. Ждет и надеется. А я тряпка…Удар…

— Держи.

— Давай. Ну ка девочка, иди сюда…

— НЕТ! Крыса!

— Хаааааааа…

Хруст.

— Ты что творишь!?

— Ай молодца!

— Стой, держи его!

Тепло и хорошо, а как легко…

— Не падай.

— Да заткнись ты уже…

— Молодец, наконец-то!…

Не знаю, то ли четкое понимание, что она меня любит и ждет, что я ее единственная надежда и то, что она мне доверилась, а я ее подвожу, или то, что последним мужиком оказался тот самый крысеныш жених и его слова 'девочка', но я взорвался. Во мне взыграла дичайшая злость. Я не мог пошевелить ни ногой, ни рукой, но есть же другая сила. И я рванул на максимум, расширить и уплотнить, схватить…

Я валялся на матах, и смотрел на крысеныша, на мне лежали какие-то парни из старшей группы. А крысеныш стоял и баюкал сломанную руку, да и не крыса он, показалось, похож немного. Ребята встали с пола и меня, я встать не смог. Все, кина не будет — электричество кончилось. Темнота.

***

Я лежал в медкапсуле и смотрел на потолок сквозь прозрачное стекло крышки. Тело свое совсем не ощущал, но сознание было четким и ясным. Меня мучил один вопрос, что это было? Я не про то, что происходило на тренировке, и не про свои сопли. Тут все понял сам, правда и с помощью Воислава. Понял и стало стыдно, я был себе противен. Тридцать лет прожил в старом мире, а так и не научился таким вещам, как ответственность и целеустремленность. Если подумать, у нас там полно такой молодежи, которая не задумывается о завтрашнем дне и живет своими потребностями: поесть, поспать, поразмножаться. Комфорт и обилие благ сделали свое дело. Не зря говорят про просвещенный Рим и варваров, что история повторяется. Хотя, про других — это попытка оправдать себя, при чем здесь другие, своя же голова на плечах есть. Но комфорт и отсутствие самодисциплины сделали свое дело. Даже и не припомню, что бы постоянно выходил из своей зоны комфорта, наверное, единственный сознательный раз — поход в горы. Я не жил, а существовал, как животное. Все хватит об этом. Это в прошлом. Да, проблески осознания уже были, да я ехал сюда с целью быть с Лирой, но по старой привычке прекратил бороться, и пошел по легкому пути. Я всегда в жизни шел по легкому пути. Никогда не пытался противостоять проблемам, просто уходил от них, закрывая двери, выбирая другие тропинки… Тьфу, что за философствования в голове. Все, это в прошлом. У меня есть цель — спасти Лиру. Для этого надо решить задачу — стать сильнее. Когда выполню все это, буду и философствовать и думать.

Так вот, что это было? С того момента, как я смог пользоваться своими способностями, у меня никогда не выходило сделать что-то превосходящее то, что было изначально. С момента попадания сюда всегда получалось все одинаково. И биополе я не мог растянуть больше. Хотя, оно должно было развиваться с использованием, да и со временем. А сегодня на тренировке я выдал полноценный, хочется на это надеяться, защитный кокон. Тот мужик руку об него сломал, кажется. Если вспомнить, то такие коконы бывают нескольких видов: мягкие, где все просто вязнет и твердые, от которых все отскакивает, если, конечно, хватает сил у человека. Но твердый — это вершина, там до предела надо уплотнить биополе, и если с индексом за двадцать — это выглядит легко и естественно то на моем уровне невозможно. Так что это было? Почему именно сейчас. Возможно у меня была заблокирована возможность развития? Если мыслить логически — маленький Ростислав сорвался со скалы и разбился, но какое-то время он жил, почему он выжил? Возможно на пределе использовал свои способности, он боролся за жизнь, и если бы выжил, наверняка у него был бы прорыв в уровне индекса. Но тут пришел я, и как будто откатил его назад, не мозг же мой пересадили, тело осталось тем же. Только использовать все прекратил, и возможно мозг посчитал, что дело сделано, и ему не надо так расходовать ресурсы, только в экстренных ситуациях… да ну бред. Я ничего не мыслю, ни в психологии, ни в развитии внутренней силы, ни в пси силе, как ее в голливудских фильмах называют. Но какой-то блок точно был. Аа, не знаю я ответа на этот вопрос, надо будет заняться изучением этой темы, но знаю одно, метода Воислава работает, я даже злиться на него не могу из-за этого, он однозначно красавчик. Так, а сколько я уже лежу в капсуле? Судя по часам на стене уже около трех часов. Где-то здесь была внутренняя панель управления мед капсулой. Я оглядел пространство капсулы, и, найдя кнопку аварийного выхода, нажал её.

Крышка капсулы с тихим шипением открылась, и я вылез наружу, тело слушалось на удивление хорошо, нигде не болело, только был я весь в зеленом быстросохнущем медицинском геле. На информационном экране капсулы было написано, что восстановительные процедуры прошли успешно, рекомендуется сон и отдых. Отлично, этим и займусь, только в своей комнате. Завтра идти на учебу.

Оглядев комнату, увидел только широкое зеленое полотенце, одежды не было. Так, я на втором этаже, мне пройти коридор, мимо лестницы и я в своей комнате. Быстро обмотал полотенце вокруг бедер и вышел из медпункта, столкнувшись в коридоре с Родионом и Ириной.

— Ты куда, тебе покой и отдых нужны?!

— В комнате посплю. — ответил я, обходя его и стоявшую за ним Ирину Викторовну.

— Но в капсуле удобнее, Ростислав. — воскликнула мне в спину она.

— Вот именно Ирина Викторовна, вот именно.

— Родион!? — донесся до меня ее голос со спины, — Сделай что-нибудь!

— Все правильно дорогая, все так и должно быть.

У самой лестницы чуть не столкнулся с каким-то незнакомым мне офицером, провальсировав мимо него вдоль стеночки, я оказался у своей двери. Офицер от неожиданности немного отшатнулся, и громко воскликнул:

— Это что за чудо, Родион?

— Зеленый человечек с другой планеты. — опередил я старшего мичмана. — Доброй ночи господа.

И закрыл дверь.