Глава XVIII. Кремлевские будни. Моя работа в самом центре страны

Наше подсознание иногда тормозит, причем сильно. Ему нравится стабильность – все на своих местах, все спокойно. Оно изрядно опасается, что ты можешь стать другой – новой, сильной, лучшей. Подсознание печется о твоей безопасности. Но делает это так, как оно понимает, – стой на месте, не двигайся, замри. Но давай по-честному: такая безопасность мнимая. Гораздо безопаснее измениться, быть здоровой, с огнем в глазах. Такая версия тебя будет вызывать непреодолимое желание гордиться самой собой и испытывать колоссальное счастье, имя которому «я смогла».

Разрешить себе жить по-новому – то же самое, что снять старые детские колючие рейтузы, которые однажды натянула на тебя мама и убедила, что так теплее. И ты держишься за них. Они же теплые. Они же привычные. Но колючие, жесть. Да и малы давно. Снимай уже.

Мы привыкли, что еда – это безопасное удовольствие. А похудение вроде как аскеза, лишение себя радостей жизни и огромное количество изнуряющих тренировок. Но это как посмотреть. Важно твое отношение к процессу, твой настрой. Для этого нужно перешить твои убеждения. Заменить старые, неэффективные на новые, позитивные. Отныне похудение для тебя – не муки ада, потому что с этого дня у тебя есть новая установка.

Эта мантра работает. Неважно, где ты родилась, чем занимаешься и где работаешь, – она эффективна для всех. Даже для сильных мира сего, которые вершат судьбы страны и мира.

Раньше я думала, что попасть в Кремль – как слетать в космос. Можно, но только во сне. Для многих похудение – тот же Кремль. «Невозможно», – скажешь ты? Я улыбнусь и расскажу тебе одну историю.

Однажды меня пригласили работать в Кремль. Нет, не чиновником, а тренером по физической подготовке. Этому предшествовал долгий путь профессионального развития и личностной прокачки. Я упорно работала, пока меня не стали называть лучшей в моем деле. Но и после этого я не собираюсь останавливаться.

Я пропагандировала ЗОЖ и проводила в парках бесплатные тренировки. Постепенно количество моих фитнес-учеников росло, занятия приобрели систематический характер, на них стало приезжать телевидение (Первый канал, «Пятница», МИР, СПАС). Так я приобрела определенную медийность, хотя я не люблю это слово. И так про меня узнали в Кремле.

После беседы с ФСО (Федеральной службой охраны) я стала тренировать самых высоких и важных людей нашей страны, от которых зависит безопасность России, ее судьба и в том числе наш с тобой завтрашний день.

Меня взяли не по блату, за меня никто не просил.

Я сделала это сама. Тогда меня переполняла гордость. Помню, как впервые приехала на тренировку и оказалась внутри этих исторических красных стен. Ощущения словами не передать. Взрыв. Да, пожалуй, это взрыв эмоций. Это признание моих достижений и профессионализма. Это нематериальная медаль за правильно поставленную цель и упорство в ее достижении.

Общаться с такими людьми – отдельное удовольствие, местами похожее на челлендж. Они неординарно мыслят и действуют, поэтому я вместе с ними получала от занятий и пользу, и ценный опыт. Дисциплина и ответственность – вот чему я научилась в стенах Кремля. Это те качества, которые в обязательном порядке должны быть и у тебя, если ты твердо решила идти вперед.

Больше всего меня вдохновили сотрудницы службы охраны президента.

Женщины, в основном 35–45 лет, а характер невероятно силен. Спортивные, целеустремленные, с мощной внутренней энергетикой. Тренировать их было легко и радостно: все выполняют сразу, никаких «не могу», «не буду». Их мотивация заряжала энергией и меня. Удивительная самоотдача, сумасшедший драйв и умение работать на результат. А вот мужчинам, по моим наблюдениям, сложнее войти в тренировочный процесс. Они продолжают решать рабочие вопросы даже в спортивной форме. Мужчины заряжены, но по-своему.

Благодаря работе в Кремле я разработала программу тренировок без тренажеров. Откуда им в Кремле взяться? Эту технику я использую по сей день и ежедневно убеждаюсь в ее эффективности.

И в заключение. Вам, наверно, хочется услышать от меня фамилии моих кремлевских спортсменов? Увы, я не могу их обнародовать, таковы условия контракта. Но поверьте, вы их знаете.