Книга: Герои чужой войны
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая

Глава третья

 

«Дорогая (вымарано чернилами) … Уважаемая Мирина! Пишет вам Кос, тот самый парень, который прошлым летом гостил в вашем доме. Очень извиняюсь за долгое молчание, потому что рассчитывал побывать в Велиграде, но обстоятельства вынудили меня изменить планы. А планов у нас громадье, и не знаю, когда все закончится. Полагаю, к концу лета освободимся. Я сознательно не распространяюсь о цели своего путешествия, да они, возможно, вам известны через Томака. Ваш брат — замечательный человек. Благодаря его легкому характеру мы быстро сошлись. Можно сказать — друзья не разлей вода. Обещаю присматривать за ним, так же, как и он грозится все время, что не будет отходить от моего драгоценного тела даже на два шага. Хочется мне повидаться с вами, поговорить. «Душа рвется к вам, ненаглядная Мирина свет Онагостовна, как журавль в небо…»
— Чего встал, как вкопанный? — голос Иримэ вернул меня в суровую действительность. Чувствительный тычок в спину девичьим кулачком придал мне ускорение.
Наш отряд короткой цепочкой втягивался в распадок, идя вдоль холодной весенней лесной речушки, недавно сбросившей ледяной панцирь. Впереди шагал Грэм, пока еще спокойно и размеренно ступая по узкой стежке, натоптанной дикими кабанами или козами. Иримэ не шла с нами, а всего лишь провожала до определенной точки, откуда наша группа уйдет в рейд. За ней, сурово хмуря брови, пристроился сотник Дали, держа в сильных руках короткоствольный «слонобой» — двойную спарку — своеобразную модификацию с четырьмя стволами, которая стреляла не картечью, а тяжелыми пулями; ее гномы тайно перебросили в «Наконечник» для испытаний. Приказ Лифанора был кратким и безапелляционным: проконтролировать нас, заодно и помочь, если наткнемся на тойонов.
Иримэ, конечно, преувеличивала. Я никоим образом не встал во время движения, а лишь замедлил ход, замечтавшись. Я шел между Фарином и Кели, нагруженный как осел. На моих плечах висел рюкзак с несколькими килограммами взрывчатки, упакованной в глиняные сосуды, личные вещи и паек на несколько дней, на поясе висел топор, пара ножей. Тяжелый пистолет был заткнут с другой стороны пояса, что придавало мне большую уверенность. Лук присобачил на плече, и теперь он был по соседству с рюкзаком, нисколько мне не мешая. Грэм помог пристроить колчан со стрелами. В этом он знал толк. Так что я в отряде «теней» стал за штатного лучника, как и Кели.
На мне висел самый настоящий балахон-маскхалат бледно-зеленого цвета с грязными разводами. В весеннем лесу он хорошо скрывал уже за полсотни шагов, но тойоны болезнью зрения не страдают, так что мы не строили иллюзии, что долго сможем идти незамеченными. Любой здравомыслящий человек, пусть им будет даже лесовик, заподозрит неладное, заметив бредущие между деревьев поросшие мхом и ветками пеньки, причем на двух ногах.
Странно, что страх куда-то пропал, как только мы вышли с Базы и углубились в начавший зеленеть лес. Глядя на вооруженных до зубов товарищей, мне стало казаться, что задание будет выполнено, и обратно вернутся все. Хотелось верить в это.
— Все, дальше мы не пойдем! — сказал Дали и остановился, перекидывая ружье с одного плеча на другое. — Давайте прощаться, други.
Пошли рукопожатия между мужчинами. Эльфийки обнялись, что-то прошептали друг другу. Кели бледно улыбнулась, выслушав напоследок какие-то рекомендации подруги. Фарин затряс бородой и прогудел, глядя на Иримэ:
— Эй, красотка, давай пообжимаемся, пока есть возможность!
— Ха! Нашел причину облапать мои телеса! — Иримэ показала гному кулак. — Давай, топай вперед, да бороду подбери, а то запнешься!
— Ох, пожалеешь потом, что не согласилась! — огорченно покачал головой Фарин, подходя к Дали. Стукнул кулаком по плечу сотника. — Передавай привет моим родичам, если увидишь. Скажи, пусть пиво ставят ближе к червеню и вишневую наливку из подвалов вытаскивают. Своих дядьев я знаю: скупердяи знатные, но в этот раз не отступлюсь!
— Передам, язык не отвалится, — кисло улыбнулся Дали, крепко сжимая плечи Фарина, — только свою башку не высовывай по каждому поводу, брат. Враз снесут.
— Э! Я со своим самопалом любого тойона угомоню! — стал бахвалиться Фарин. — Видал, самострел какой выдумали братья?
И гном потряс своей переносной пушечкой. Ей-богу, дитя с бородой!
Иримэ приблизилась ко мне, пристально взглянула своими кошачьими глазами и негромко сказала:
— Присматривай, пожалуйста, за Кели. Я понимаю, что с тебя толку как с быка молока, но в бою держись рядом. Она слишком увлекается, и за спиной не смотрит. Воины Дома Тэлери все такие, горячие и безрассудные.
— Как с козла молока, — машинально поправил я.
— Что? — не поняла девушка. — При чем здесь козел?
— Да это я так, вспомнил, — улыбнулся я. — А ты из какого Дома?
— Мориквенди, — улыбнулась в ответ Иримэ. — Мы живем ближе к северу, кровь наша горячая, но разум холодный. Ну, все! Пошли! Пошли!
— Ха! Так Мавар тоже из Дома Мориквенди! Вы родственники, наверное?
— Нет, как ни странно. Ладно, иди, да не оглядывайся.
Мы снова стали перестраиваться в походный порядок. Ломая кусты, на тропку выскочил Хват, успевший навесить на свою шерсть прошлогодние колючки и какие-то зеленые шары с торчащими со всех сторон иглами. Он укоризненно посмотрел на всех нас, словно спрашивая, куда мы, собственно, подевались? Уже вся тропа исследована, каждое дерево помечено, а вы здесь глупостями занимаетесь.
Иримэ и Дали скрылись за деревьями, а мы прибавили шаг. Грэм послал Мавара в боевое охранение вместе с волкодавом, и наш долгий путь начался. Узкая тропка постепенно расширялась, словно здесь помимо диких животных ходили двуногие. Высокие светлокорые сосны постепенно уступали место лиственному лесу. Я узнавал осину, периодически мелькала в зарослях ольшаника неведомо как затесавшаяся рябина, потом пошел березняк. Дорога делала немыслимые петли, ныряла в подлесок, неожиданно вылетала на начавшие зеленеть поляны, которые мы перебегали с быстротой «мерседеса».
Через час Грэм приказал Томаку сменить эльфа. Хват милостиво остался с человеком, и, помахивая хвостом, исчез в глубине леса. Побежал гонять белок, видимо. А мы шли, погруженные в лесные запахи и звуки. Птичий гомон перекликался с частой дробью дятла, из густых кустарников несло тяжелой листвяной прелью и едва уловимым запахом свежей поросли. Под ногами часто попадались прошлогодние грибы, неведомо как пережившие зиму. Ни один из них не был мне знаком. Я заметил, что никто из спутников не топчет грибы, старательно обходя или перешагивая их. «Это чтобы не спалиться, — догадался я. — Тойоны враз просекут, что здесь кто-то прошел». Не был бы предупрежден заранее, точно снес или раздавил бы, как слон.
Двигаясь компактной группой, дошагали до того места, где стылая речка разливалась по каменистой россыпи, затопив луговину и корни деревьев. Мы не стали искать обходные пути, и прошли два или три километра, как я прикидывал по своему разумению, пока не оказались на возвышенности, поросшей молодым ельником. Отсюда хорошо было видно, что дальше нас ожидает густая полоса леса, и где-то вдали проблескивало синью небольшое озеро. Пока все было спокойно, кроме щебетания птиц и шума верхового ветра ни одного злобного лесовика мы не повстречали. Видимо, укочевали в другие места, поближе к реке. Грэм пояснил, что они так и делают каждую весну. Почему — не знает. Наверное, помыться после зимовки.
— Теперь смело можно идти десять-пятнадцать поприщ, — скидывая капюшон с головы, сказал наш командир. — Тогда и сделаем привал.
Я украдкой посмотрел на часы, приобретенные в Лазурии в гномьей лавке технических чудес. Каюсь, стал жертвой любопытства. Да и хотелось приобрести девайс иного мира, чтобы потом хвастать перед Аней и Димкой. Эти часы я сразу приметил, как только вошел в помещение. Ремешок из тонкой кожи плотно обхватывал запястье, а массивный корпус с мутноватым стеклом и вкраплениями пузырьков в нем, что указывало на плохое качество материала, надежно прятал циферблат, состоящий из двух стрелок. Забыл сказать, что в сутках здесь тоже двадцать четыре часа, только существует дополнительная разметка в пределах получаса. Как пояснил гном, астрологи, тщательно следят за движением светила и планет, особо настаивали на эти три деканаты, потому что за неделю набегали «лишние» минуты, и несоблюдение временных правил могло серьезно повлиять на фиксацию времени рождения новых граждан Росении. С астрологией здесь мало кто шутил. Верили.
Сейчас было одиннадцать часов утра. Выходило, что топать нам еще долго. Часа три, не меньше. Грэм вообще не знал пощады и тащил группу, не давая роздыху. Смена головного дозора происходила регулярно, и каждый побывал в роли вперед смотрящего. Даже Кели не пожалел.
А идти становилось тяжело, без дураков. Все мужчины отряда перли на своем горбу по нескольку килограммов взрывчатки каждый. Гномы постарались на славу, упаковав гремучую смесь в горшочки. Кстати, один такой горшок можно было использовать как метательную гранату! Для этого следовало зажечь короткий фитиль, дождаться, пока он догорит до самой крышки, и только потом кидать в супостата. Огонь прожигает крышку, сделанную наподобие пыжа, добирается до смеси, а дальше в дело вступает большой «бадабум»! Рвет так, что в ушах гудит тяжелый набат. Мы на Базе испробовали парочку таких гостинцев. Уверен, что тойонам не понравится. По нашей просьбе подземные технари дополнительно слепили несколько десятков гранат меньшего веса, чтобы удобнее было кидать. Так что упаковались мы знатно.
Раздался свист, причем шел он откуда-то слева, где сплошной стеной рос сосняк. Мы остановились как вкопанные, мгновенно распределив сектора наблюдения между собой. Не зря же старались все зимние месяцы, упорно постигая азы тактики «теней». Это в большей степени относилось ко мне и Томаку — главным дилетантам отряда. Не прошло и пары ударов сердца, как на тропинку выскочил Хват, вывалив из пасти красно-лиловый язык. Коротко тявкнул, мотнул для верности головой, словно приглашая идти за собой. Грэм сделал знак, и мы все осторожно пошли дальше. Наткнулись на присевшего на корточки Мавара, что-то внимательно рассматривающего во влажной пожухлой траве. Его пальцы гладили землю, на мгновение замирали, а потом снова начинали двигаться. Сдается, он мерил чьи-то следы.
— Орки, — не оборачиваясь, пояснил Мавар. — Пять охотников. Идут в направлении Тракта.
— Какие орки? — тихо зарычал Фарин, озираясь. — Откуда они здесь? Их угодья далеко от Южного кряжа. А до кряжа сами знаете, сколько топать!
— Я еще не ослеп, — выпрямился эльф, — и следы тойонов от орочьих следов различаю. Это самые что ни на есть орки. Только вот не знаю: темные или светлые.
— А кто лучше? — вылез я со своим глупым вопросом. — Ну, вы поняли! Чего ухмыляетесь!
— Увидишь орка — не спрашивай, какого он цвета, — проворчал Фарин, — а просто убей.
— Орки вообще на дух не переносят нас, представителей трех рас, — пояснил Томак, подтягивая к себе перевязь с мечом, — и вопрос стоит не так ставить. Точнее, его вообще не надо задавать. Фарин прав.
— Mane orco — qualin orco, — произнесла Кели, тоже заметно напрягшись. Она уже держала в руках свой лук, но стрелу из колчана не вытаскивала. Значит, не все так тревожно.
— С ума сойти! — восхитился я. — Вот это я понимаю — решать проблему без проволочек! Нет, я вполне серьезно! Радикальный метод во время войны!
— Пограничники прозевали, — сделал вывод Грэм. — Теперь держим ушки на макушке, смотрим по сторонам.
Фраза получилась двусмысленная. Командир смущенно кашлянул. Мавар сделал вид, что ничего не слышал. Кели слегка покраснела. И что они так стесняются разговоров о своих ушах? Комплекс неполноценности развился за долгие века сожительства?
Хват уже поскуливал в нетерпении, хвостом сметая с тропки полусгнившую хвою и кору. Мне показалось, что глэйв так и ждет команды, чтобы броситься по следу.
— Это же Хват нашел следы? — уточнил я у Мавара.
— Да, — не стал строить из себя крутого специалиста эльф, — орки для волкодава — лакомый кусочек, что-то вроде озерных уток. Здесь они особенно жирные.
— Как же вы их не любите, орков этих, — пробормотал я, последовав примеру своих товарищей, взяв в руку тяжелый пистолет. Долго его не поносишь — кисть отсохнет. — Пускаем собаку по следу, командир?
— Никакой погони! — твердо отказал моей просьбе Грэм. — Идем тихо. Чем позже о нас узнают — тем больше шансов прорваться к порталу. Сейчас сворачиваем с тропы и уходим вниз. В двух поприщах отсюда начинаются холмы. Там сделаем привал, оглядимся.
Теперь в головной дозор он никого не отправлял. Шли компактно, ощетинившись оружием. Хват, получив от Кели приказ не отлучаться далеко, трусил рядом с нами, беспрерывно крутя своей большой головой во все стороны. Иногда он исчезал в кустах, откуда появлялся весь в паутине, забавно фыркая, очищая ноздри от прилипшего к ним мусора. Грэм сам шел впереди, задав хороший темп. Шум, который мы производили при этом, мало его беспокоил. Видимо, он прикидывал, что мы в любом случае расходимся с врагами на контркурсах, и не боялся засады. А вот я всерьез опасался, что мы можем нарваться. Зря командир отказался от погони. Меньше проблем было бы за спиной.
В размышлениях я не заметил, как мы выскочили на опушку леса, за которой расстилалось открытое пространство, заросшее пожухлой прошлогодней травой и совсем молодой порослью, пробивающейся к свету, совсем небольшое, метров на двести, после которого начиналась холмистая местность. Поляну мы преодолевали бегом, хекая от тяжести за спиной. Добежав до подошвы холма, обогнули его и скрылись в зарослях.
— Привал, — выдохнул Грэм.
Я с удивлением заметил, что никто не стал заваливаться на траву, тяжело дыша после бега. Нет, аккуратно сбросили рюкзаки, выбрали себе места и расселись спинами друг к другу, чтобы охватывать большее пространство перед собой. Теперь никто не подберется незаметным. Мавар решил посмотреть, нет ли за нами любителей лесных прогулок. Кели уселась рядом со мной, прижавшись к плечу.
— Устала? — поинтересовался я, так, чтобы не молчать.
— Вот еще, — фыркнула эльфийка, — мы даже половину пути не прошли от запланированного.
— Угу, это меня радует. Я не помню этих мест. Мы же здесь не ходили? — я обвел взглядом место стоянки.
— Мы отклонились от маршрута, совсем немного, — подал голос Грэм, внимательно рассматривая на плотном листе бумаги вычерченный в штабе «Наконечника» путь. Но это не беда. Завернем к северу, как только выйдем к Карасиному озеру.
Появился Мавар. Лицо его не предвещало ничего хорошего.
— Орки, — сказал он тихо, — но это другая группа. Восемь особей. Прошли по краю поляны с той стороны. Направляются в ту же сторону, что и первый отряд. Что вообще происходит?
— Если отряды небольшие — это или разведчики, или действительно охотники, — призадумался Грэм. — Я не понимаю….
Он замолчал, обдумывая ситуацию. Фарин любовно погладил свою ручную пушку и сказал, обводя нас всех взглядом:
— Заметьте, как только мы вышли в поход, тут же орками запахло, чтоб ихние кишки скрутило, khar-ogas!
— Это не случайно, — глубокомысленно сказал я, — о нашем выходе знают. Предательство.
— Чушь полная, — отрезал Грэм, — не может такого быть. Орки периодически шарахаются по лесу, даже у нас под носом. Да и при чем здесь они? Старейшины еще не выжили с ума, чтобы начинать войну с нами.
— У нас под носом? — хмыкнул Фарин. — Да их лет десять не видели в этих местах! Кос прав: стоило нам выйти за стены Базы, как сразу же два (!) отряда орков проскочили мимо нас! Это разве совпадение?
— Если мы случайно, — я специально выделил это слово, — случайно заметим еще один отряд орков — это уже будет закономерность. Грэм, надо прокладывать новый маршрут. Мы же хотели идти намеченной тропой до самого Тракта, неужели забыл? Так почему в том районе оказались орки?
Мавар без лишних слов вскинул свой рюкзак на спину, переглянулся с командиром, коротко кивнул. Грэм скомандовал:
— Встаем и топаем! Мавар поведет нас к вилле Ниира. Он знает пару тропинок. Там и переночуем.
Мы снова построились в походный порядок и, следуя за эльфом, поднялись на холм, за которым открывалась панорама взрыхленной каким-то гигантским плугом местности. Словно откинутые пласты земли подсохли на солнце, оплыли от непогоды и ветров, после чего густая растительность обжила покалеченный ландшафт. На вершинах и склонах шумели сосны и ели, темный осинник редкой полосой прорезал хвойный массив, густой покров молодой травы скрывал черноту почвы.
— Что за ужас? — удивился я. — Да мы здесь ноги переломаем!
— Огненная звезда Ондо много лет назад обрушилась сюда, вызвав большие пожары и землетрясения, — пояснила Кели, шагая за мной. — Многие люди и эльфы погибли, сметенные стеной огня и жара. Земля плавилась и спекалась, пока не покрылась черным пеплом.
— Когда это было?
— Мой дед еще был молодым, — ответила девушка, — а Дом Тэлери был многочисленным настолько, что мог самостоятельно выставить против орков армию.
— Тогда все были богаты и многочисленны, — заметил Мавар, услышав слова Кели, — и Ваниар, и Мориквенди, и другие. Только вместо единения все решали вопрос, кто из знатных родов одного из Дома займет трон Лазурии. А надо было бить тойонов, пока те не закрепились на древних землях Атриды. Но чего уж говорить теперь. Звезда Ондо — знак небес, показавший, что уроки прошлого мы не учли.
— Это всего лишь падение метеорита, — пробурчал я скорее для себя, чем для чужих ушей, — и оно никак не влияет на желание аристократов устроить свои булки в теплом месте.
Идущий впереди меня Томак тихо засмеялся, услышав мои слова.
— Знакомая история? — не оборачиваясь, заинтересовался он.
— Еще как! Благодаря попаданию в ваш мир, я понял, что люди разные — а цели одинаковые. Все для своего блага. Нихрена не меняется.
— Разве благо для своей семьи — это плохо? — удивился Томак.
— Для семьи — хорошо, но ведь и в этом случае для достижения цели многие переступают некую черту, которую ни в коем случае нельзя пересекать, — не сдавался я. — А потом семья расхлебывает результат авантюры.
— Я слышала в детстве притчу от своего деда, что раньше мир был единым, — подала голос Кели, — но пороки общества настолько рассердили Творца, что он расслоил реальности в надежде, что какие-то расы спасутся от разрушающей жажды власти.
— Держите карман шире, — присоединился к нашему разговору Фарин, — спасутся…. А для чего возвели порталы? Разве не для того, чтобы зараза проникала в другие миры? Идея Творца была в другом…
— А ну, тихо! — шепотом рявкнул Грэм. — Разговорились! Мавар, что там?
— Показалось, — выдохнул эльф, выглядывая из-за раскидистого дерева, — думал, опять орки. Подождем еще немного, а потом пойдем дальше.
Я накинул капюшон, вытащил из-под ремня пистолет, который теперь далеко не убирал, проверил ход курков и заряды, тихо вздохнул. Не верил я в случайности, ну, разве кроме той, которая перекинула меня в гости к эльфам и гномам.
— Пошли! — махнул рукой Грэм.
Хват первым метнулся по изуродованной земле, легко перепрыгивая через земляные увалы, поросшие низким кустарником и травой, и через поваленные деревья. Мы же не лезли наобум, опасаясь повредить свои ноги. Булыжники то и дело попадались нам в самых неожиданных местах; словно кто-то специально накидал их в стародавние времена, а по прошествии многих лет камни вросли в почву. Я то и дело цеплялся за них носком сапога, чертыхаясь и плюясь.
— Дорог нет — одни направления, — я вынес свой вердикт.
— Под ноги иногда смотри, — посоветовала Кели, — смотреть на тебя страшно. Никогда по лесу не ходил?
— По такому — нет.
Мавар резко изменил направление. Теперь мы устремились в лощину между двух уродливых холмов, за которыми явственно проглядывались развалины какого-то величавого здания. Чем ближе подходили к загадочному строению, тем тяжелее приходилось пробираться через колючий кустарник, опутавший редколесье. Фарин и Томак выступили вперед и своими боевыми топорами стали расчищать путь к развалинам, оказавшимися той самой виллой, о которой и шла речь. Вначале мы миновали осыпи белых камней, оказавшимися бывшим забором, потом вошли во двор. Слева от нас шумел дикий яблоневый сад, усыпанный белым цветом. Кустарник, посаженный когда-то для декоративного украшения, разросся до небывалых размеров, и стал похож на настоящий лес.

 

Бывшая когда-то красивым зданием в этой лесной глуши вилла представляла собой одноэтажную постройку, вытянувшуюся в юго-западном направлении, со множеством комнат, если судить по обвалившимся оконным проемам в стенах. Фронтон здания был разрушен очень сильно, словно по нему со всей дури лупили каменными снарядами из требюшета. Широкая лестница с сохранившимися кое-где балюстрадами и вазонами из белого камня вела в дверной проем, состоявший, видимо, из двух половин массивных полотен. Одна так до сих пор и висела, опасно накренившись в нашу сторону. Крыши не было совсем. Деревянные стропила давно провалились вовнутрь, и заливаемая дождями и засыпаемая снегами вилла постепенно доживала свой век. Камень еще стойко держался, разрываемый корнями молодых деревьев и кустарников, но рано или поздно уступит бешеному напору растительности.
Фарин с опаской ступил на лестницу, не выпуская из рук топор. Томак стоял чуть поодаль, крутя головой во все стороны. Кели пихнула меня в плечо, показав знаками, что нужно приготовить оружие. Мы, как штатные лучники отряда, нацелились на зияющие провалы окон. Солнце уже перевалило за полдень, и освещаемая им местность не казалось унылой и опасной. Скорее, живописные развалины навевали мысли о быстротечности времени, чем о гипотетических вампирах, оборотнях, злых орках, которые бродят где-то в нескольких поприщах отсюда.
— Я и Мавар заходим внутрь, — сказал Грэм, вытягивая из ножен меч.
— Пусти Хвата, у него чуйка, — предложил я, — зачем своей головой рисковать?
— Хват подчиняется тебе и Кели, — не оборачиваясь, сказал командир, — мне теперь свои полномочия снимать?
— Извини, Грэм, просто глупо лезть туда, где может справиться собака, — пожал я плечами, опуская лук.
Мне стало ясно, что в развалинах никого нет. Глэйв спокойно бегал по территории виллы, не делая каких-то тревожных стоек, но исправно гавкал, гоняя то ли сусликов, то ли мышек между деревьев. Грэм не был дураком, сразу сообразил по его поведению о безопасности места.
— Заходим, — приказал он, махнув рукой, — здесь и переночуем.
Разумно. Нечего переться по лесу, когда в нем завелись странные пешеходы. Пусть орки покружат по окрестностям, выискивая следы загадочного отряда. А завтра с утра тихонечко срежем путь и выйдем на Тракт. Судя по карте, мы отошли от Базы на сорок пять поприщ. Неплохо для прогулки по лесу, да еще нагруженными, как ишаки.
Мы вошли в дом и сразу попали в широкий коридор с потрескавшимся каменным полом. Кое-где тщательно отшлифованные и одинакового размера плиты были разбиты вдребезги, но в целом пол сохранил свою функцию. Из стыков проросла жесткая трава, из нанесенного ветрами мусора проглядывали непонятные предметы. Я носком сапога копнул один из них. Оказалось — ваза с отбитым верхом и расписанная цветами и листочками.
Из общего коридора мы повернули направо и под анфиладами прошли почти до самого конца. Впрочем, выбора у нас не было. Все комнаты разрушены, стены осыпались. Для ночевки место неподходящее, я бы в лесу табор разбил. Но чертовы орки могут разглядеть костер. А он нужен. Просушиться, сварить горячий обед. Стены виллы могут скрыть нас от посторонних глаз.
— Дождя не будет, — уверенно сказала Кели, — можно не раскидывать палатки.
С топливом проблем не было. Фарин с Томаком быстро нарубили дров из упавшей во дворе сушины, и через полчаса у нас ровным пламенем горел костер, облизывая бока закопченного котелка таких размеров, что можно было накормить целый взвод. Удивительно, как ему нашлось место в походном мешке гнома. Ну да, это же та самая посудина, из которой я впервые поел в новом мире.
Пока готовился обед и сразу же, подозреваю, ужин, я узнал историю виллы Ниира. Был такой странный эльф из Дома Нолдор, отшельник, алхимик и знатный охотник. Только охотился он не на зверушек, коих очень любил в силу своего лесного менталитета, а на орков и на прочую нечисть, обитавшую в округе. Орков он резал беспощадно, если они по своему недоразумению забредали в его владения.
Вилла была богатой, сюда частенько наведывались купцы, пока западная оконечность Тракта не была окончательно захвачена тойонами, вели меновую торговлю, скупали шкуры невиданных тварей, не имеющих никакого отношения к звериному царству этого мира. Поговаривали, что они появлялись из порталов, наводили ужас на малочисленных обитателей леса. Эльфы потому и ушли отсюда к океану, что жить стало невмоготу в безлюдье. Так первыми присоединились к людям Дома Мориквенди и Тэлери, потом и остальные последовали их примеру. И вовремя. Тойоны грязной накипью залили леса, обосновались в них, но ненадолго. Твари чужих миров изрядно напугали варваров, да так, что они откатились восточнее, а сюда заглядывали лишь в поисках дичи.
А Ниир, эльф-отшельник, еще долго жил здесь, пока огненная звезда Ондо не упала за холмами, разнеся в щепы близлежащий лес. Вот тогда он и ушел отсюда, уведя многочисленную родню и слуг в Лазурию. Умер он сто с лишним лет назад, но его потомки по-прежнему живут в столице эльфов, лелея мечту о возврате своих земель в лоно рода.
— А сейчас эти твари живут здесь? — сразу спросил я, уловив основную проблему заброшенной территории.
— Кто же знает? — флегматично ответил Мавар, закончив свое повествование. — Вдруг и живут. Мы уже давно не ходим по этому лесу.
— Ладно, будем считать, что некая опасность присутствует, — подытожил я рассказ об отшельнике, — и о ней знают орки. И не идут сюда. Мавар, ты упоминал о торговцах. По какой дороге они сюда приезжали?
— Здесь одна дорога, но за столько лет ее поглотил лес, — Мавар легонько потер свой рубец, словно разминал его. — Она выходила на Тракт, и о ней кое-кто еще помнит. Если орки охотятся за нами — они обязательно устроят засаду на выходе из леса.
— Значит, пойдем на северо-восток, будем вгрызаться между племенами тойонов, — Грэм внимательно посмотрел на карту, задумался на мгновение, потом аккуратно сложил лист и упрятал его в своем мешке. — Уже вечереет. Всем спать. Первый дозор несу я. Потом Томак. Ночная смена: Кели и Кос, после них Мавар и Фарин. Спать в доспехах! Приготовить оружие. Кос, загони, в конце концов, этого несносного пса в дом!
Посмеиваясь, я встал и вышел на крыльцо виллы. Солнышко устало приклонилось к вечнозеленым кронам сосен и елей, готовясь окончательно уйти за горизонт. Окрашенные пурпуром облака на западе налились странной чернотой, и неподвижно висели на одном месте. Хват подскочил ко мне, виляя хвостом. Ну, что за милая собачка! И почему его так боятся? Я потрепал глэйва по загривку, зарывая пальцы в густой мех, и внезапно, периферийным зрением заметил смазанное движение справа от себя. Яблоневый сад закрывал обзор, но в лесу, за разрушенным забором явно кто-то был. И он наблюдал за мной.
— Хват, ты чувствуешь что-нибудь? — голос у меня осип. — Видишь кого-нибудь?
Волкодав почувствовал в моем голосе тревогу, а может, и не в голосе. Ментальный настрой, как-никак. Хват внимательно посмотрел на меня, потом рванул в сторону от крыльца и скрылся в кустах. Я еще успел разглядеть его темно-серую спину в траве за остатками забора, и потом потерял из виду. Совсем.
— Хват! — неуверенно крикнул я и замолчал, опасаясь голосить. Лесное эхо — вещь предательская. Услышат те, кому надо — сразу сообразят, кто еще бродит по лесу в такое время.
Прищурившись, я вгляделся в синеватую стену деревьев, но никаких движений больше не разглядел. Может быть, меня сбила с толку игра света и тени, или животное остановилось, посмотрело, да и дальше поскакало. Не буду же я на полном серьезе бежать к Грэму и говорить, что увидел тварь, о которой так живописал Мавар. Но о происшествии сообщить надо. Так и сделал, опасаясь только, что надо мной будут смеяться. Но, к удивлению, мои фантазии восприняли с большой серьезностью. Н-да, сказки о пришельцах-животных не такие уж и сказки. Вон, как все напряглись.
— Я Хвата туда послал, — слегка небрежно сказал я, — пусть обнюхает подозрительное место. Мне кажется, он почуял что-то.
— Зачем ты это сделал? — довольно резко спросила Кели. — В таких случаях собаку надо держать рядом. А если там действительно тварь?
— А Хват, что, щенок трехнедельный? — огрызнулся я, обидевшись. — Такой зверюге с острыми зубами перекусить ворога — как два пальца…
Дальше я не стал произносить вслух идиому, знакомую всем современникам моего мира. Мои товарищи по оружию просто не поймут соль выражения. Да и сейчас-то переглянулись с недоумением.
— Не переживайте вы так, — стал успокаивать я соратников, — я чувствую, что с Хватом все в порядке. Кели, ты же не чувствуешь никаких тревожных сигналов? Сердце спокойно бьется? Никаких картинок перед глазами?
— Картинки какие-то есть, только я их понять не могу, — недоверчиво глядя на меня, ответила девушка, — а ты как узнал?
— Я знаком с принципами ментальной передачи на расстоянии, — приняв умный вид, ответил я.
— Встреча с Глоррохином не прошла для тебя даром, — усмехнулся Мавар, — говоришь так, что мы тебя не понимаем.
— Спасибо, что отметили мои способности, — со всей скромностью сказал я.
За окном комнаты, где мы расположились, раздался какой-то шорох, мы схватились за оружие и приготовились к встрече с посетителем, имевшим наглость заглянуть на огонек. Кто-то, тяжело дыша, осторожно ступал по каменной крошке. Я расслабился, да и Кели опустила лук и ослабила натяжение тетивы.
— Хват, паразит, топай домой! — крикнул я, усмехаясь.
Глэйв зашел в комнату как-то странно, осторожно переступая лапами, словно боялся подойти к нам. Кели завизжала. Фарин выругался, замахнувшись своим топором:
— Munsog agak orcos!
Было от чего переполошиться. В зубах Хвата висела тушка размером с добрую выдру с грязно-коричневой шерстью и длинным шипастым хвостом. Голова твари была вытянутой, покрыта какой-то пленкой и бугрилась противными шишками. Морда ее была оскалена, обнажая мелкие, острые зубы, а глаза неподвижно уставились на нас. Я неожиданно почувствовал слабость в ногах, зрение расфокусировалось, приятная истома овладела телом. Хотелось лечь на землю, закрыть глаза, свернуться калачиком и уснуть.
Из всех нас, застывших от созерцания, только Грэм не потерял бдительности. Вжикнул меч, покидая ножны. Широкая полоска клинка приняла на себя отсветы костра, заиграв оранжевыми бликами на наших лицах.
— Хват, брось на землю! — ни малейшей дрожи в голосе командира.
Хват с готовностью разинул пасть, тварь шлепнулась и неожиданно зашевелилась, задергалась, пробуя встать на лапы, и одновременно глядя на нас, пробуя гипнотизировать белесыми зрачками глаз. Почуяв занесенную над ней сталь, она завизжала, переходя на ультразвук. Все заткнули уши, а Грэм взмахнул клинком, после чего визг сразу оборвался. Голова животного отлетела в сторону, разбрызгивая сгустки крови из перерубленных артерий по земле.
— Что за гадость? — сглотнул слюну Томак.
— Васпус, мерзость иномирья, — ответил Грэм, вытирая с брезгливым выражением лица замаранный кровью клинок. — Однажды я встретил такую тварь, чуть не погиб. Под ее взгляд лучше не попадать. Сразу уснешь, и тут-то она выпьет всю кровь и выест внутренности. Если человек не поддается ее чарам — поднимает визг. Пять ударов сердца — и глаза полопаются.
— Уберите ее! — Кели с отвращением смотрела на тушку. — Хват, ты глупая собака! Зачем сюда притащил?
Хват и сам понимал, что крупно накосячил. Уши у него обвисли, морда с редкими щетинками усов опустилась, а сам он глазами старался прожечь дыру в каменном полу.
— Я не буду здесь спать! — эльфийка начала взбрыкивать, и я недоуменно пожал плечами. Ну, подумаешь, неприятная тварь, малосимпатичная, но не настолько, чтобы устраивать истерику.
— Прекрати! — Мавару тоже не понравилось поведение Кели. — Ты позоришь Дом Тэлери! Не понимаю тебя! Все живы, никто не пострадал!
Кели покраснела, резким движением руки закинула лук за спину, после чего вышла из комнаты. Томак вздохнул, взял за хвост мертвое животное и выкинул его в окно. С головой он поступил проще. Пнул с такой силой, что она удачно взмыла вверх и вылетела в проем.
— Гол! — захлопал я в ладоши. — Хорошо зафитилил!
Грэму, видимо, надоело незапланированное собрание, и он напомнил о том, что пора ложиться спать. Выйти он рассчитывал еще до восхода солнца, поэтому разогнал всех по углам, точнее, мы сами расположились возле костра. Так было теплее. Я расчистил место, бросил под голову рюкзак и постарался уснуть. Кели не появлялась, но я полностью поддерживал Мавара, что ее стоит немного поучить дисциплине. Во взгляде эльфа я прочитал одобрение, что не стал дергаться в поисках девушки. Эльфийка пришла сама, тихо проскользнула мимо неподвижно сидящего возле костра командира, даже не удосужившего ее взглядом, нашла свой мешок, бросила его рядом со мной и пристроилась под мой бок, закутавшись в плащ.
— Кос, я дура, каких свет не видывал, — прошептала она, — сама не знаю, что нашло на меня. Какой-то ужасный морок накатил.
— Ментальная атака, — ответил я, чувствуя тепло тела эльфийки. — Я сам испугался. Так что не грызи себя. А вот насчет истерики — Мавар прав. Надо учиться держать себя в руках. Да и не похоже это было на тебя.
— Я же говорю — сама не своя была, — горячий шепот Кели обжигал ухо. — Как думаешь, Мавар до сих пор сердится на меня?
— Думаю, он дал тебе урок… черт!
На мои ноги обрушилась темная масса килограммов в семьдесят, вся шерстяная и с прерывистым дыханием.
— Хват, чтоб тебя! — возмутился я шепотом, отпихивая тяжелое тело собаки, но все попытки окончились тем, что глэйв развалился на моих нижних конечностях и довольный засопел носом. Спать он пришел, половик блохастый! Кели захихикала, положила голову мне на грудь и тоже замолчала. А я… я оторопело задумался о превратностях судьбы и женской логике. Меня мучил лишь один вопрос: что эльфийка нашла во мне, человеке из чужого мира, стремящегося любыми путями вернуться обратно, и не скрывающего этого? Только ли неопытность в отношениях заставляет Кели совершать необдуманный поступок? Какое-то странное стремление быть постоянно рядом со мной…. И как вообще эльфы относятся к связи представителей своей расы, неузаконенной и, значит, опасной, с людьми? Чтобы бы там не утверждала Иримэ по поводу терпимости, мое мнение оставалось другим: старая аристократия, будь ее воля, никогда бы не допустила сближения эльфов с расой, к которой принадлежу я.
Кели уже тихонько посапывала, а я вдыхал запах ее волос, и мне чудилось лето с цветением душистых трав, с тягучим жужжанием толстых шмелей и тонким писком комарья. А где-то свистит коса, срезая густое разнотравье, и заваливая его в валки. Мне было хорошо и тепло, и я постепенно провалился в зыбкую трясину сна, где мой дед размашисто шел широкой полосой прокоса. Литовка сверкала на солнце и с ужасающей скоростью приближалась ко мне. Я вел первую полосу, и с тревогой прислушивался к голосу деда:
— Шевелись, Костян! Пятки обрежу!
Я бы и рад был увеличить скорость, но непонятная тяжесть сковала мне ноги, из-за чего я просто-напросто не мог сдвинуться с места.
— Вставай, Кос, — казалось, не прошло и двух минут, как я уснул, и голос Томака выдернул меня в реальность. — Стонешь как болотная выпь!
Вокруг нас сгустилась темнота. Костер еще не погас, но языков пламени не было видно, а от углей шел жар, согревая тех, кто расположился вокруг него. Я пошевелил ногами. Хвата на коленях не было. Убежал, чудовище сказочное!
— Проснулся? — лица Томака в темноте было не различить.
Я до боли в скулах зевнул, повернул голову. Кели рядом не было.
— А где…? — спросил было я.
— Кели уже возле окна притаилась, — Томак дождался, когда я поднимусь с нагретого места и сам завалился спать. Я ему позавидовал. Парень теперь до утра дрыхнуть будет.
Эльфийку я застал там, где и сказал Томак. Девушка прижалась к стене и напряженно всматривалась на улицу. Я тоже выглянул наружу. Оказывается, на небе светил ущербный месяц, едва-едва освещая верхушки замерших в безветрии деревьев. Тишина стояла мертвая, действительно мертвая. Ни одна ночная зверушка не пискнет, не прошуршит лапками по земле, даже пресловутое уханье филина не раздается в округе. В ушах нестерпимо зазвенело, тонко так, нудно и навязчиво.
— Здесь всегда так? — шепотом спросил я.
— Что — всегда? — не поняла девушка. Поддавшись моему настроению, она тоже говорила шепотом.
— Тихо, как в склепе. Не люблю так, сразу на ум лезут плохие мысли.
— Я же здесь не жила, не знаю, — тихо засмеялась эльфийка.
Мы замолчали, вглядываясь в бархат ночи. Мной овладело какое-то непонятное настроение. Хотелось поговорить, пока есть возможность. Мелькнула мысль, что Грэм не случайно свел нас в пару. А зачем? Теория заговора — вещь параноидальная, жрет мозг медленно, и начинаешь подозревать даже себя в каких-то темных делишках.
— А почему ты так заверещала, увидев васпуса?
— Я крыс боюсь до смерти, — сразу призналась Кели, словно ждала этого вопроса от меня. — Когда Хват принес эту тварь, мне почему-то показалось, что у него в пасти крыса-оборотень. Вот и завизжала.
Крыса-оборотень? Оказывается, здесь водятся и такие представители фауны? И в кого она обращается? Я внимательно посмотрел на Кели. Кажется, мои глаза уже адаптировались к темноте, и я видел кроме отблесков малых лун в ее глазах еще и очаровательную полуулыбку, словно девушка сама смеялась над своими страхами.
— Каелдримналь? — надо же, сумел без запинки назвать ее полное имя!
— А?
— Честно скажи — почему?
Умная девочка, сразу поняла суть моего вопроса, потому что не стала задавать встречные дурацкие вопросы вроде «о чем ты». Она выдержала длинную паузу и очень тихо, как будто пересиливала себя, все же ответила мне:
— Много лет назад жрец Дома Тэлери предсказал моей матери, что у ней будет девочка, на которой лежит печать проклятия, лишающая ее замужества и материнства. Мама родила двух сыновей и двух дочерей. Особо смотрела за моей средней сестрой, считая, что она младшая дочь. Но Эльда вышла замуж и благополучно родила своих детей. А потом родилась я — поздний ребенок. Младшая дочь. И именно я несу проклятие.
Кели замолчала. Я видел, как тяжело давались ей слова, и испытал чувство стыда и разочарования. Вот в чем дело, оказывается? Мятущаяся душа эльфийки жаждала утешения, и она выбрала меня, как человека, плохо разбирающегося в реалиях этого мира, чтобы затушить пожар горечи и забыть о своей ущербности. Но ведь была же у нее цель?
— Прости, я думал, что твой интерес ко мне вызван совершенно другим….
— Это только начало, — перебила меня Кели, глядя на посеребренную стену леса за разрушенной стеной виллы.
Упс! Сейчас я узнаю страшную тайну, стану ее носителем, и как честный человек буду обязан жениться на ней…. На эльфийке, конечно, не на тайне. Не знаю, почему, но меня стала бить мелкая дрожь. Стиснув зубы, я приготовился слушать дальше.
— Жрец сказал, что дети у меня появятся только от связи с человеком, жившим под другими небесами, под другим солнцем и звездами. Я знала: мне не встретить такого человека за всю мою жизнь. Иногда мелькала глупая мысль, что отцом моего ребенка будет тойон, рожденный под чужим солнцем, и то при моем стойком нежелании. Я же не собиралась добровольно раздвигать ноги перед грязным варваром! Тойоны вообще испытывают какое-то дикое удовольствие, насилуя эльфиек. Легче себе горло перерезать, чем испытать такое.… Один звездослов подтвердил слова жреца о чужемирце. Тогда я решилась и стала обучаться воинскому делу. Раз в одном мне судьба отказала, значит, в другом будет значительно легче.
Голос Каелдримналь стал пустым и безжизненным.
— Я стала «тенью», разведчицей и воином. Мечты о счастье я задвинула в самый глубокий подвал своей души. И вот появился ты. Это было для меня тем ударом, который разом лишил разума. Мы ведь в лагере знали, что ждем человека, попавшего через портал в Росению. Для меня это был шанс, единственный, но реальный. Ты был рядом, только руку протяни. Если бы не Альва — не знаю, что бы со мной было. Я обезумела, рвалась к тебе. Альва вовремя промыла мои мозги, вразумила, как нужно действовать. Было тяжело сдерживаться. А когда я узнала, что у тебя есть девушка, которая осталась там…. Нет, я не имела права упускать тебя. Пусть это выглядело бы по отношению к ней подло и низко.
Я глубокомысленно молчал, старательно вглядываясь в медленно плывущие по небу облака, подсвеченные муаром луны. Они иногда закрывали ночное светило, и тогда непроглядная тьма окутывала близлежащую территорию. Мелькнула мысль выйти наружу и проверить кое-что.
— Я сейчас, — и двинулся по коридору к покосившимся дверям.
— Ты куда? — встрепенулась Кели.
— На улицу, — я вытащил нож и осторожно выглянул из-за створок.
Тихо. Совсем тихо. Ни шорохов, ни подлых тойонов, ни орков — не знаю, как они выглядят в этом мире. А вот Хват сидел на заднице и созерцал окрестности. Уши его задвигались, и он повернул ко мне свою голову, проверить, кто там шарахается. Глаза его светились тускло-багровым светом, и мне на секунду стало жутко. Глэйв потратил на меня пару секунд, просканировал и потерял интерес. А вот чем его привлекал лес? Явно там кто-то был и следил за нашим отрядом.
— Опять васпус, друг хвостатый? — тихо пошутил я.
Глэйв шумно мотнул своей башкой, словно понял вопрос. Нет, типа, не васпус, а кто-то другой, но я его вычислю!
Я задрал голову. Мне повезло, что поднявшийся верховой ветер стал энергично разгонять тучи, и можно было внимательно рассмотреть небо. Первым делом я стал искать ковш — Большую Медведицу, потом — Пояс Ориона, в общем, если честно, единственные созвездия, знакомые мне. Каюсь, не астроном. Назвать могу много звезд, но различить их на небосводе не сумею.
Большой Медведицы я не отыскал. Луна тоже выглядела незнакомой, не такой, какой я привык ее видеть. Какая-то она была… красивая, что ли, обрамленная тонким муаром, словно на ней была атмосфера. Легкий синеватый след от нее простирался далеко в космическое пространство, а несколько замысловатых звездных конфигураций оживляли небесный пейзаж. Ни единого спутника, ни одного настоящего самолета с низко гудящими двигателями за все время, что я здесь находился. Подумалось, а почему я раньше не обследовал небесный свод? Мог бы расспросить Глоррохина или других ученых, сопоставить факты и выяснить, наконец, где я нахожусь? И ведь самое интересное: у меня даже в мыслях не было заняться этим! С самой первой минуты я был вовлечен в какую-то дикую гонку с непонятным конечным результатом. Дал себя уговорить принять участие не в простом развлекательном шоу, а в настоящем боевом рейде, где меня легко могут убить. По-настоящему убить, не по компьютерному! И всегда довлела подспудная мысль о нахождении моего бренного сознания в какой-то игре, а сам я в коматозном состоянии валяюсь на больничной койке. Оказывается, бывают и другие клинические случаи. Один из них называется «неудачное столкновение головы с деревом». Придется пересмотреть свое отношение к окружающим, а особенно — к симпатичной эльфийке с ее родовым проклятием.
«Что, запал на дармовщинку? — зашептал ехидный голос внутри меня. — Девочка сама призналась в истинных причинах ее интереса к твоей персоне, и что будешь делать? Потащишь ее в постель, учитывая, что она сама готова на все, чтобы обойти проклятие?»
«Свали, гад, не свисти под руку, — раздраженно подумал я, загоняя оппонента глубоко под черепную коробку, — не хочу быть сволочью, не хочу предавать Аню, но и оттолкнуть от себя Кели я тоже не могу. Да. Она нравится мне. А почему бы и нет? Симпатичная, в чем-то милая, с хорошей фигуркой, пусть даже не блещет красотой, как Мирина. Что еще надо для холостяка?»
«Давай, давай, развивай тему дальше, — подбодрил меня затихающий голос двойника, — в мире, где опасность ходит кругами каждый день, никто не откажется оставить потомство при удобном случае. Ты же не ханжа, и гормоны играют. Сколько уже без бабы? Действуй…»
Я со злости сплюнул на землю и вернулся на пост. Эльфийка сидела на деревянной чурке, и при моем появлении облегченно вздохнула, убрав нож за пояс.
— Как называется ваше солнце? — спросил я.
— Анар, — удивилась Кели.
— А луна? — я ткнул пальцем в мерцающий легкой синевой огрызок ночного светила.
— Какая из трех? Вот эту называют Исил.
— Все понятно, — я тяжело вздохнул. Дятел безмозглый! Почти год в чужом мире, и только сейчас начинаю познавать, что ситуация мухи, попавшей лапками на липкую ленту — это мой случай. — Кели, я глубоко сожалею, что причинил тебе боль, заставив вспомнить твое проклятие. Честно, я же не знал. Может, есть возможность обойти его?
— Это родовое проклятие, Кос, — покачала головой девушка, — и оно срабатывает каждое поколение среди девочек. Моя младшая тетя так и осталась бездетной. Из-за предвзятости слишком чопорных и надменных эльфов-аристократов, отвергших проклятую женщину, ей пришлось заняться знахарством. Сейчас ей сто пятьдесят три года, с большей охотой лечит людей, чем эльфов. И всю жизнь искала чужемирца. Не повезло.
— Но ведь кто-то же наложил его, — не сдавался я, — всегда есть изначальная причина, а значит, есть человек, который это сделал. Надо разобраться. Снять проклятие сложно, но можно.
— Тетя думает, что это болезнь, — опасливо повернувшись в сторону спящего отряда, прошептала Кели.
— Какая-то избирательная болезнь, одна на всю Росению, да?
Эльфийка удрученно кивнула.
— Найдем истоки — решим проблему, — я приблизился к девушке, пальцами приподнял ее подбородок, и неожиданно для себя поцеловал ее в губы. Хотел тут же отпрянуть, но Кели обхватила меня и одарила тем жарким поцелуем, который любому мужику вскружит голову. Появись сейчас наши враги — орки или тойоны — мы все бы тут и остались, героически погибнув, кто во сне, а кто в объятиях.
Прерывисто дыша, мы все же оторвались друг от друга, и я машинально взглянул на гномьи часы. Слабое освещение луны позволило мне увидеть, что пора будить Фарина (быстро же время пролетело!), хотя я был не против провести с Кели еще пару-тройку часов наедине.
Назад: Глава вторая
Дальше: Глава четвертая