ЧАСТЬ I

ТВОРЧЕСКОЕ МЫШЛЕНИЕ

ГЛАВА 1

КОГДА-ТО ВСЕ УМЕЛИ ТВОРИТЬ

Каждый ребенок — художник. Трудность в том, чтобы остаться художником, выйдя из детского возраста.

Пабло Пикассо

Мы рождаемся непосредственными и творческими. Все до одного. В детстве мы воспринимали мир одинаково. Верили, что все возможно и все бывает. В юные годы еще знали, что коробка — это намного больше, чем просто контейнер. Коробка может стать крепостью, машиной, танком, пещерой, домиком, холстом для рисования и даже космическим шлемом. Наши фантазии не были структурированы в соответствии с общепринятыми понятиями или категориями. Мы стремились не уменьшить, а увеличить количество возможных вариантов. Все были удивительно творческими и всегда с огромной радостью пробовали разные способы мышления.

А потом с нами кое-что произошло: мы пошли в школу. Нас учили не думать, а воспроизводить идеи былых мыслителей. Когда мы сталкивались с проблемой, нам предлагали анализировать предыдущий опыт и, опираясь на него, выбирать самый перспективный подход, исключая все другие, а затем посредством логических рассуждений двигаться в строго заданном направлении. Нас наставляли искать не возможности, а методы их исключения. Это как если бы мы при поступлении в школу были вопросительными знаками, а по ее окончании становились точками.

Представьте ребенка, строящего что-нибудь из набора LEGO. Он может создавать самые разные структуры, но существуют определенные ограничения, заложенные в самом дизайне кубиков, какие объекты из них можно построить. Детали конструктора не получится соединять в какой угодно последовательности: они развалятся, если не соблюсти равновесие и не учесть закон земного притяжения. Ребенок быстро соображает, что можно и чего нельзя сделать с деталями LEGO. В итоге он создает мно­жество самых разных конструкций, которые удовлетворяют ограничениям дизайна игрушки.

Если бы единственное ограничение заключалось в том, чтобы «сделать что-то из пластика» и ребенок мог разными способами плавить и отливать детали, то существующие наборы LEGO были бы лишь крошечной долей всевозможных вариантов. По сравнению с другими творениями детей модели из LEGO выглядели бы неестественными — не нафантазированными, а созданными по инструкции.

В случае с LEGO именно особенности дизайна ограничивают возможности конструирования. У нас же воображение и изобретательность регулируются моделями мышления, прочно укорененными в мозгу школьной системой.

Наши модели мышления позволяют упростить усвоение сложных данных. Они помогают быстро и точно решать рутинные задачи, например управлять автомобилем или выполнять должностные обязанности. Распознавая привычные модели, мы очень быстро осмысливаем происходящее в окружающей среде и реагируем соответственно. Когда кто-то спрашивает: «Сколько будет шестью шесть?» — у вас в голове автоматически возникает число 36. Если читаем, что человек родился в 1952 и умер в 1972, то сразу думаем, что на момент смерти ему было 20 лет.

Распознавание закономерностей упрощает жизнь, однако вместе с тем затрудняет генерацию идей и творческих решений, особенно при столкновении с необычными данными. Вот почему мы так часто терпим крах, когда появляется новая задача, лишь поверхностно похожая на предыдущие, но по сути и структуре отличающаяся. Интерпретируя такую проблему сквозь призму прошлого опыта, мы неизбежно зайдем в тупик. Например, в приведенном выше примере человек умер в возрасте 49 лет, а не в двадцать. Просто число 1952 — это номер больничной палаты, в которой он появился на свет, а 1972 — номер палаты, где он умер.

Какое из такси в приведенной ниже задаче не в порядке? Проверим, сможете ли вы решить это до того, как прочтете ответ.

МЫСЛЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Одна из отличительных черт творчески мыслящего человека — терпимость к двусмысленностям, диссонансам, несоответствиям и не­уместности. Креативные люди рассматривают проблемы с самых разных углов и изучают все переменные в поисках неожиданного. Например, в задаче с такси буквы A, B и C тоже считаются частью единого целого, а не просто обозначениями. Чтобы решить задачу, переместите такси C в начало строки, и получится слово cab («такси»).

Наш мозг — это чудесная машина для распознавания закономерностей. Мы смотрим на приведенную ниже иллюстрацию, и он сразу отмечает там слово optical («оптический»). Увидев что-то, мы сразу определяем, что это такое, и, не задумываясь, двигаемся дальше.

Успешное распознавание закономерностей одного вида естественным образом ограничивает умение видеть закономерности другого вида. Обратите внимание: как только мы увидели слово optical, уже трудно рассмотреть слово illusion («иллюзия»). Чем больше мы привыкаем читать слово как отдельно стоящее и имеющее одно значение, тем труднее распознавать в нем что-то иное. То есть это либо слово optical, либо нет. Мы не обращаем внимания на фоновые фигуры. Это стандартный аспект чтения. Так специалисты в области «стандартного чего-нибудь» могут быть наименее квалифицированными, когда речь идет о разработке или со­здании чего-то нового.

НАС СНОВА И СНОВА УЧАТ ОБРАБАТЫВАТЬ ИНФОРМАЦИЮ ОДНИМ И ТЕМ ЖЕ СПОСОБОМ

МЫСЛЕННЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Мартин Гарднер сделал феноменальную карьеру, создав несколько классических головоломок, которые были опубликованы в журнале Scientific American и семидесяти с лишним книгах. Ниже приведена одна из них — головоломка с зубочистками.

Сумеете ли вы изменить 100 на CAT, переместив всего две зубочистки?

(.)

Это сложно для многих, потому что нас учат обрабатывать информацию одинаково, а не искать другие способы. Как только мы поняли, что знаем эффективное решение, уже трудно рассматривать альтернативные идеи. Нас учат исключать варианты, отличающиеся от того, что мы уже знаем.

Столкнувшись с поистине оригинальной мыслью, мы испытываем некую концептуальную инертность, сравнимую с физическим законом инерции. Согласно ему, предметы сопротивляются изменениям: неподвижное тело пребывает в покое, а движущееся продолжает стремиться в одном направлении, пока не будет остановлено какой-либо силой. Подобно тому как переменам противятся физические тела, то же происходит и с идеями в состоянии покоя, а движущиеся мысли идут в заданном направлении, пока их не остановят. Следовательно, когда люди придумывают что-то, как правило, это напоминает старое и вряд ли сильно выходит за существующие рамки.

Когда в компании Univac изобрели компьютер, то отказывались разговаривать с бизнесменами, которые им заинтересовались, потому что, по словам разработчиков, эта машина придумана для ученых и не может иметь абсолютно никакого применения в деловой сфере. А затем по­явилась IBM, захватившая рынок. Позже специалисты из IBM, включая ее СЕО, заявили: по их мнению и исходя из их опыта работы на этом рынке, для персонального компьютера (ПК) практически нет области продаж. И действительно, их маркетинговые исследования показали, что в ПК нуждаются пять-шесть человек во всем мире.

Интересно отметить, что студентов программы МВА в числе прочего учат следующему правилу: неожиданности на рабочем месте нужно свести к минимуму. В значительной степени это направлено на устранение дву­смысленности и диссонанса ради предсказуемости и порядка в корпорации. Однако если бы эти правила всегда применялись к предприятиям, то у нас не было бы одноразовых бритв, ресторанов быстрого питания, копировальных машин, персональных компьютеров, доступных автомобилей, микроволновок и интернета.

Даже когда мы активно ищем информацию, чтобы протестировать свои идеи, мы обычно игнорируем пути, способные привести к альтернативе. Это объясняется тем, что учителя не поощряли в нас стремление искать иные варианты общепринятых постулатов. Ниже приводится интересный эксперимент, проведенный британским психологом Питером Уэйсоном и доказывающий нашу тенденцию не искать замены. Уэйсон предлагал испытуемым три числа в такой последовательности.

2 4 6

Затем просил их написать другие примеры последовательностей из трех чисел, соответствующих тому же правилу, и объяснить это правило. Испытуемым разрешалось задавать сколько угодно вопросов.

Он обнаружил, что почти всегда люди первоначально предлагали числа 4, 6, 8, или 20, 22, 24, или какие-то аналогичные последователь­ности. И Уэйсон говорил: да, это пример указанного правила. Затем они называли что-то вроде 32, 34, 36 или 50, 52, 54 и т. д.: все числа в них увеличивались на 2. После ряда попыток и одобрительной реакции у испытуемых росла уверенность, что правило состоит в увеличении каждого следующего числа на 2, и они не искали альтернативных возможностей.

На самом деле правило, которое хотел услышать Уэйсон, намного проще: числа просто увеличиваются. Примерами допустимых последовательностей могут быть 1, 2, 3, или 10, 20, 40, или 400, 678, 10 944. И протестировать такую альтернативу было бы легко. Испытуемым нужно было всего лишь предложить последовательность вроде 1, 2, 3, и идея подтвердилась бы. Или участники могли выдать любую цепочку чисел — например, 5, 4, 3, — чтобы выяснить, повлечет это положительный или отрицательный ответ. И эта информация многое прояснила бы им касательно верности предположений о правиле.

Революционное открытие Уэйсона состояло в том, что большинство людей обрабатывают одну и ту же информацию снова и снова до тех пор, пока им не укажут на ошибку, и не ищут альтернатив, даже когда не возбраняется задавать вопросы, на которые они получат отрицательный ответ. Невероятно, но в ходе сотен экспериментов он так и не встретил случая, когда кто-нибудь спонтанно предложил бы альтернативную гипотезу, чтобы узнать, верна ли она. Короче говоря, никто даже не пытался выяснить, существовало ли более простое или даже совсем другое правило.

СОБОР

Мозг дошкольника подобен собору с длинным центральным залом, куда поступает информация и где она смешивается, произвольно сочетаясь с другими данными. В школе это меняется. Среднее образование превращает собор вашего мозга в длинный коридор с дверями по сторонам, ведущими в отдельные комнаты, которые не соединены с главным залом.

Когда информация поступает в этот коридор, она распознается, маркируется, помещается в коробку, а затем отправляется в одну из изолированных комнат и остается там навсегда. На одной комнате табличка с надписью «Биология», на другой — «Электроника», на третьей — «Бизнес», четвертое помещение — для религии, пятое — для сельского хозяйства, шестое — для математики и т. д. Нас учат: если тебе нужны идеи или решения, нужно пойти в соответствующий отсек, найти подходящую коробку и поискать в ней.

Вас приучают не смешивать содержимое комнат. Например, если вы работаете над проблемой в деловой сфере, идите в отсек с надписью «Бизнес» и больше никуда не заглядывайте. Если интересует медицинская проблема, не суйте нос в помещение «Религия»; а если вы специалист по электронике, держитесь подальше от уголка «Сельское хозяйство». Чем образованнее человек, тем больше у него в голове изолированных комнат и коробок, и чем выше его профессионализм, тем сильнее ограничено воображение.

Иногда я думаю, что вследствие этого более знающие люди меньше видят вокруг себя, и наоборот. Возможно, именно по этой причине электронное телевидение изобрел ребенок. Четырнадцатилетний Фило Фарнсуорт ходил туда-сюда за запряженной в борону лошадью, распахивая картофельное поле в Ригби, и размышлял о том, что рассказывал учитель физики об электронах и электричестве. Фило концептуально смешал картофельное поле со свойствами электронных лучей и понял, что электронный луч может сканировать изображение так же, как фермеры вспахивают поле: борозда за бороздой — или как человек читает книгу: строчка за строчкой. Это удивительно: шел всего 1921 год, и идея телевидения пришла в голову ребенку, пока тысячи специалистов по электронике не могли из-за своей зашоренности взглянуть иначе на уже имевшуюся у них информацию и увидеть что-то новое.

Возможно, удушающим влиянием школы на воображение объясняется и то, почему Леонардо да Винчи считается величайшим гением в истории. Леонардо, человеку энциклопедических знаний, не разрешалось посещать университет, потому что он был незаконнорожденным. Благодаря отсутствию формального образования его разум напоминал собор с единым длинным залом и без отдельных комнат. Мысли плавно перетекали одна в другую, поскольку концепции и идеи смешивались и играли между собой. Его разум интегрировал информацию, а не делил на категории. Вот почему он был энциклопедистом. Леонардо совершил революционные открытия в искусстве, науке, технике, военном деле, инженерии и медицине.

ОТВЕТ

Головоломка представляет для нас сложность потому, что мы привыкли смотреть на информацию определенным образом. Чтобы решить задачу, надо взглянуть на нее под другим углом: переверните надпись вверх ногами, чтобы квадраты остались слева, а палочка — справа. Затем возьмите крайнюю правую зубочистку из крайнего левого квадрата и поместите ее над единицей, чтобы получилась буква T. В среднем квадрате поднимите нижнюю зубочистку до середины, образуя букву A. Теперь у вас есть слово CAT.

Переверните рисунок вверх ногами.

Затем переместите две зубочистки, чтобы получилось CAT.

Отправить