«Поле золотой парчи»

Генрих VIII не только любил зрелища, но и питал склонность к лицедейству. В его молодые годы при дворе нередко устраивались своеобразные спектакли, в которых король неизменно играл романтические роли – странствующего рыцаря, поэта, музыканта. Он любил петь и танцевать, любил, переодевшись, внезапно появиться перед королевой и двором, исполнить «инкогнито» новое сочинение, а затем, когда все начинали выражать восторг, представать перед публикой в своем истинном обличии. В танцах Генрих стремился подпрыгивать выше всех, на рыцарских турнирах, которые были его настоящей страстью, ему также не было равных, хотя никому из его соперников и в голову не приходило всерьез сражаться с королем. Такая угодливость портила молодого монарха, который становился все нетерпимее и самоувереннее.

Зная любовь Генриха к роскошным зрелищам и удовольствиям, Томас Уолси, несмотря на духовный сан, разделял эти увлечения. Его так же тянуло к веселью и пышности. Трудясь на благо Англии, Уолси не забывал и о себе. Он стал почти таким же богатым, как король. Кардинальские дворцы утопали в роскоши, в его свите состояло около 800 человек. Как и подобает кардиналу, он носил алые одежды, однако обувь никакими церковными уставами не регламентировалась, и поэтому туфли Уолси сплошь покрывали золотое шитье и драгоценные камни. У кардинала была тайная семья, проживавшая отдельно от него в Лондоне. Единственное, в чем проявлялось его напускное смирение, это привычка ездить на муле, а не на коне. Только на кухне кардинала трудились два главных повара с двенадцатью помощниками, а за приготовлением пищи надзирали еще два «кухонных служащих».

Хорошо понимая, что означает роскошь и какую роль она играет в жизни Генриха VIII, Уолси пытался преследовать свои политические цели, играя на слабостях короля. Сделавшись кардиналом, Уолси начал мечтать о папской тиаре. Огромную помощь ему мог оказать французский король, поэтому Уолси во что бы то ни стало стремился укрепить отношения между Англией и Францией. По его инициативе Генрих VIII и новый французский король Франциск I встретились в районе Кале в июне 1520 г.

Встреча была обставлена с невероятной пышностью: были возведены даже потешные замки. Количество еды и вина, завезенных в этот временный лагерь, учету просто не поддавалось. Место встречи получило название «поля золотой парчи», поскольку из этой ценной материи были сделаны шатры для хозяев и их гостей.

Для того чтобы подчеркнуть дружбу между Англией и Францией, во все крупные европейские города были разосланы гонцы с известием о предстоящем королевском рыцарском турнире, в котором примут участие Генрих и Франциск, а также по восемнадцать рыцарей с каждой стороны. Англичане и французы будут выступать в групповом турнире единой командой, готовой сразиться со всеми, кто пожелает померяться силой с объединенными Англией и Францией.

Укрепление дружественных отношений между двумя королевствами вовсе не входило в планы нового германского императора Карла V. Этот ловкий и проницательный политик сразу подобрал ключик к Уолси, предложив ему содействие в занятии Святого престола. Карл действительно имел возможность поспособствовать карьере Уолси: у него было огромное войско, стоявшее в Италии, и сам папа Климент VII был вынужден считаться с этим обстоятельством. В результате в 1522 г. между Англией и Францией вновь началась вой на, которая, впрочем, завершилась уже в 1523 г. Она была совершенно бессмысленной для Англии и велась в интересах Карла V.

Генрих, как и за десять лет до этого, размечтался о том, что Карл поможет ему занять Париж и получить французскую корону. Предполагалось, что это будет не слишком сложно из-за того, что обиженный Франциском герцог Бурбон решил перейти на сторону врагов своего короля. Однако для ведения войны нужны были средства. Целых восемь лет Генрих обходился без парламента, но ввиду необходимости введения дополнительного налогообложения королю пришлось созвать его. Спикером палаты общин был Томас Мор.

Представлявший короля кардинал Уолси обратился к палате с просьбой о 800 тыс. фунтах стерлингов (их тогдашняя стоимость не шла в сравнение с нынешней). Палата задумалась. Уолси потребовал немедленного ответа, но Томас Мор решительно, хоть и в безукоризненно вежливой форме, ответил, что никто не вправе требовать немедленных ответов от парламента. Пришлось великому королевскому министру удалиться ни с чем, и только несколько дней спустя парламент соизволил выделить королю деньги на войну, однако сумма их была значительно меньше запрошенной.

Уолси обретает врагов

Вторая по значимости персона в королевстве, удачливый Уолси быстро начал вызывать зависть, а дополнительные налоги, которых требовал король, стали причиной недовольства могущественным канцлером. К тому же знать ненавидела его, видя в нем выскочку-простолюдина (Уолси был сыном мясника из Ипсвича и попал к королевскому двору по рекомендации маркиза Дорсета, в семье которого он некоторое время служил воспитателем), пролезшего на вершину власти и потеснившего даже самых именитых аристократов. Однако Уолси продолжал отстаивать интересы Генриха, как свои собственные: стремясь проводить политику мира, он был вынужден подчиняться королевскому желанию и воевать.

В 1525 г. Европу облетела ошеломляющая новость: германский император наголову разбил Франциска I в битве при Павии и захватил его в плен. Уолси прекрасно понимал, что Англии невыгодно поддерживать Карла V, который грозил стать самым влиятельным человеком в Европе, потому что в противном случае Карл мог посягнуть и на Англию. Единственно возможное противодействие Карлу заключалось в новом сближении с Францией. Генрих VIII, напротив, полагал, что ему представляется прекрасная возможность осуществить давнюю мечту насчет завоевания Парижа. Поэтому Уолси пришлось вновь просить у страны денег на очередную французскую кампанию.

Особого энтузиазма эти военные поборы не вызывали: например, горожане Лондона выплатили причитающуюся с них сумму только потому, что Уолси пригрозил лишить кое-кого головы. По всей Англии слышались проклятия в адрес канцлера. Особенно напряженная обстановка сложилась в графстве Норфолк, жители которого отказались давать деньги на военные нужды. Когда герцог Норфолк, ответственный за сбор налогов, потребовал назвать имя зачинщиков бунта, ему ответили, что их зовут «Бедность» и «Нужда».

В этой ситуации Уолси поступил необычно и едва ли не благородно: коль скоро люди не желали нести бремя военных расходов, он предложил королю свои собственные средства. При всем кажущемся благородстве, этот поступок заставляет задуматься об одном: канцлер королевства мог дать столько денег, сколько было не собрать целой стране. Что касается Генриха, то он без зазрения совести принял принесенную ему жертву – в его характере было превращать окружающих и особенно преданных ему людей в козлов отпущения. Народ поступок Уолси не оценил; напротив, ненависть к выбивавшему налоги канцлеру только усилилась.

Генрих мужал и с возрастом становился все более упрямым. Трудно представить, каких трудов стоило Уолси отговорить короля от бредовой идеи завоевать Париж. Получив от отца богатейшее наследство, Генрих VIII почти полностью промотал его в первые полтора десятилетия своего правления, и к 1527 г. Англия оказалась на краю катастрофы.

Уолси приложил огромные усилия к заключению очередного мира с Францией в 1526 г. Франциск I был отпущен на свободу, в то время как вместо него в Испании в качестве заложников остались его сыновья. Желая упрочить англо-французские связи, Уолси хлопотал о брачном союзе между десятилетней дочерью Генриха VIII Марией, принцессой Уэльской, и французским королем. Затем эти планы изменились, и для принцессы был подобран другой жених – второй сын французского короля Генрих (будущий Генрих II Французский).