Премьер-министры правительства Ее Величества

Королева Виктория правила дольше, чем любой из ее предшественников, с 1837 по 1901 г. Она была одной из ключевых фигур британской политики и значительно повысила престиж короны, потускневший в период правления ее предков – королей Ганноверской династии. Однако огромную роль в управлении страной играли и премьер-министры. При Виктории этот пост занимали десять человек: Уильям Лэм, граф Мельбурн (1835–1841), лорд Джон Рассел (1846–1852 и 1865–1866), сэр Роберт Пиль (1841–1846), Эдуард Джефри Смит-Стэнли, граф Дерби (1852, 1859, 1866–1868), Джордж Гамильтон Гордон, граф Абердин (1852–1855), Генри Джон Темпл, виконт Пальмерстон (1855–1858, 1859–1865), Бенджамин Дизраэли (1868, 1874–1880), Уильям Гладстон (1868–1874, 1880–1885, 1886 и 1892–1894), Роберт Артур Талбот Гаскойн-Сесил, маркиз Солсбери (1885–1886, 1886–1892 и 1895–1902), а также Арчибальд Филип Примроуз, граф Розбери (1894–1895). Из возглавляемых ими правительств одно (графа Абердина) было коалиционным, девять раз к власти приходили консерваторы, либералы – десять раз. Особую роль премьер-министры играли в период, когда после смерти мужа королева Виктория затворилась от мира в Виндзорском замке.

В 1820-е годы в партии тори произошел раскол, и ее правое крыло в 1830-е годы превратилось в партию консерваторов, которую и поныне называют тори. Вслед за этим изменилось и название вигов. Отмежевавшиеся от консерваторов тори влились в партию вигов, и в середине 1860-х годов возникла партия либералов, члены которой иногда именуются по-старому вигами. Партии консерваторов и либералов оставались единственными политическими партиями Британии, пока в 1906 г. не была создана партия лейбористов.

В год, когда Виктория взошла на престол, у власти находилось правительство вигов, возглавляемое графом Мельбурном (1779–1848). Опытный государственный деятель, Мельбурн являлся членом парламента с 1806 по 1812 г., затем вновь был избран в него в 1816 г., в 1827–1828 годах он занимал пост министра по делам Ирландии, в 1829 г. унаследовал графский титул, а в 1830-м впервые вошел в состав кабинета, получив портфель министра внутренних дел. В 1834 г., с июля по декабрь, был премьер-министром. Правительственный кризис, вызванный разногласиями среди членов кабинета, вынудил Мельбурна уйти в отставку, однако через несколько месяцев он снова возглавил кабинет.

Считается, что важнейшим достижением Мельбурна является обучение юной Виктории науке править государством. Действительно, опытный политик сумел тактично повлиять на королеву, которая в первые годы пребывания у власти во всем полагалась на «лорда М.», как она ласково называла убеленного сединами премьера. Отношения между ними складывались только что не идиллические. В начале правления молодой королевы двор был буквально измотан плотным графиком светских мероприятий, во время которых Виктория бдительно следила за соблюдением этикета. На ежедневных прогулках, музыкальных концертах и ужинах во дворце, а также в гостиных лорд М. неизменно находился подле королевы и даже пользовался привилегией громко разговаривать и смеяться – Виктория требовала, чтобы в ее присутствии все прочие держались скромно и незаметно.

Многие полагали, что Мельбурн – не самый подходящий наперсник для юной Виктории, мотивируя это его скандальной репутацией. Личная жизнь политика была весьма бурной. В 1805 г. он женился на леди Каролине Понсонби (1785–1828). За два десятилетия супруга порядком опозорила его своими страстными романами. Самый шумный скандал был вызван ее связью с лордом Байроном, который был вынужден положить конец их отношениям, измученный преследованиями и вызывающим поведением дамы. Когда Байрон оставил Каролину, она прямо на балу попыталась «свести счеты с жизнью», воткнув себе в грудь маникюрные ножницы. Историю этой любви леди Мельбурн описала в романе «Гленарвон» (1816), выведя под этим именем великого поэта. Приходится лишь удивляться, что Каролина получила развод только в 1825 г. Между тем, избавившись от сверхтемпераментной жены, Мельбурн сам дважды стал причиной распада других семей, сопровождавшегося шумными судебными процессами: обе его возлюбленные, леди Брендон и леди Нортон, были отвергнуты оскорбленными мужьями. Однако королева, наслышанная о его прошлом, относилась к нему очень снисходительно, хотя уже в юные годы в вопросах морали занимала неизменно твердую, если не жесткую позицию.

Кроме того, у Мельбурна была репутация человека весьма жестокого, презирающего чернь. По его инициативе на принудительное поселение в Австралию обрекались все, кто осмеливался протестовать против любых, даже самых несправедливых, общественных установлений. Среди его жертв были и так называемые «толпаддлские мученики» – Джордж и Джеймс Лавлессы, Джон и Томас Стэнфилды, Джеймс Брайн и Джеймс Хэмметт. Эти шестеро жителей деревушки Толпаддл в графстве Дорсет в 1834 г. осмелились попросить работодателя, чтобы тот платил им не семь, а девять шиллингов в неделю. За эту смелость все они были приговорены к пожизненной ссылке в Австралию. Возможно, именно благодаря влиянию Мельбурна Виктория сделалась малочувствительной к страданиям простого народа. Раз Бог создал и бедных, и богатых, не людям менять установленный порядок вещей.

Мельбурн был вигом, и в начале царствования Виктория выказывала явное предпочтение его партии. Когда же политические противники вынудили его подать в отставку, королева нарочито холодно приняла лидера тори Роберта Пиля (1788–1850), которому надлежало сменить Мельбурна и сформировать новое правительство. Более того, королева категорически отказалась допустить в придворный штат супруг членов нового кабинета. Упрямство Виктории вызвало правительственный кризис, вернувший к власти вигов, и лорд М. занял свое прежнее положение. Его влияние на Викторию оставалось огромным, но пошло на убыль после того, как она вышла замуж: любовь к Альберту затмила все прежние привязанности королевы. Когда старый политик вторично подал в отставку, Виктория уже не стала бороться за его возвращение. Тем более что и сам Мельбурн, и принц Альберт, высоко ценивший Пиля, призывали ее изменить свое мнение о будущем премьер-министре. Принц ценил его ум и доброе сердце (Пиль продемонстрировал эти качества в середине «голодных сороковых», ратуя за создание общественного фонда в пользу умиравших от голода ирландцев), а Мельбурн, несмотря на различие их политических взглядов, считал Пиля абсолютно порядочным, благородным и мудрым человеком.

Предки Пиля нажили солидное состояние на торговле тканями и выбились в верхушку среднего класса: в этом контексте принадлежность сэра Роберта к партии тори, защищавшей интересы аристократов, представляется политическим курьезом. Между тем торизм Пиля не помешал ему в 1845–1846 годах сделать все для отмены хлебных законов, чтобы такой ценой спасти народ от голода. Это противоречило положениям его предвыборной программы и побудило премьер-министра подать в отставку.

Как человек, дважды занимавший пост премьер-министра, Пиль сделал много добрых дел для своей страны. У него практически не было жизни вне политики: по окончании Оксфорда, в возрасте двадцати одного года он стал депутатом парламента. В 1812–1818 годах занимал пост государственного секретаря по делам Ирландии в правительстве лорда Ливерпуля, с 1822 по 1830 г. служил министром внутренних дел, прославившись на все времена созданием в 1829 г. Столичной полиции – регулярных сил охраны правопорядка в Лондоне. Если прежде наведение порядка являлось функцией местных властей, в исключительных случаях требовавших поддержки армии, то полиция Пиля подчинялась непосредственно министру внутренних дел. Реформа управления сопровождалась и реформой в подготовке полисменов, вскоре ставших неотъемлемой частью жизни всей Британии. Величавых британских полицейских в элегантной черной униформе до сих пор называют «бобби» или «пилерами» – по имени и фамилии Роберта Пиля (Бобби – уменьшительное от Роберт). Заботой о благе государства был продиктован и принятый во время второго премьерства Пиля закон о государственном контроле за выпуском бумажных денег (1844). В том же году был принят закон о десятичасовом рабочем дне для детей и подростков.

Пальмерстон (1784–1865) начал политическую карьеру в 1806 г., став членом парламента. В 1830–1841 и в 1846–1851 годах он был британским министром иностранных дел, завоевав репутацию ревностного стража национальных интересов. Находясь на этом посту, он способствовал обретению Бельгией независимости (1830–1831) и поддерживал Леопольда Кобургского в качестве бельгийского короля.

Войдя в состав кабинета правительства Рассела, Пальмерстон начал проводить самостоятельный политический курс, не считаясь с мнением Виктории и «подставляя» таким образом премьер-министра, которому приходилось отдуваться за своего коллегу. Жуткий скандал, вызвавший отставку Пальмерстона с министерского поста, разыгрался в 1851 г. Королева недолюбливала французского монарха Луи-Филиппа и потому, что он мог попытаться возродить силу Франции, и потому, что его отец был повинен в смерти Людовика XVI. В то же время она была готова поддерживать права любого из коронованных особ. Пальмерстон же придерживался иного мнения. Его политика во многом была популистской. К возмущению королевы, принца-консорта и премьер-министра, Пальмерстон выражал сочувствие либеральным движениям в Европе, к восторгу многих соотечественников открыто демонстрируя презрение к монархам Франции, Испании, Португалии и России. Дошло до того, что Виктория была вынуждена лично контролировать всю переписку своего буйного министра. Однако Пальмерстон не обращал внимания на окрики из Букингемского дворца и продолжал поступать по-своему, заявляя, что его политика отражает общественное мнение. Он якобы уважал беспокойство королевы о других монархах, но также считал, что долг Англии заключается в том, чтобы указывать европейским государям на их ошибки, состоящие в нежелании провести реформы в своих странах так, как это сделали британцы. Пальмерстон явно был намерен доказать, что его страна достойна стать не только экономическим, но и политическим лидером мира.

Виктория осуждала французскую революцию 1848 г. Низложенному Луи-Филиппу с семьей было предоставлено политическое убежище в Англии, но, когда 2 декабря 1851 г. во Франции произошел государственный переворот и президент республики стал императором Наполеоном III, Виктория и премьер-министр Рассел сочли, что Британия должна придерживаться нейтралитета до того, как станет ясна позиция других государств и можно будет судить о действиях самого Наполеона. Вопреки указаниям премьера Пальмерстон отправил поздравления французскому посланнику в Лондоне. Лично его устраивало усиление Франции, которое, как он надеялся, произойдет при новом режиме и доставит немало хлопот Пруссии и России. Такой дерзости Пальмерстону не простили, и он был вынужден подать в отставку.

Однако уже в 1852 г. Пальмерстон получил портфель министра внутренних дел, войдя в кабинет премьер-министра лорда Абердина. Королева и принц Альберт открыто демонстрировали свое недовольство по этому поводу и даже стали объектами критики за такое предвзятое отношение к Пальмерстону. Тем более что время показало – новая Франция ищет дружбы с Британией. Огромную популярность принесла Пальмерстону пропаганда войны с Россией – в то время как Абердин выступал за мир, министр внутренних дел бряцал оружием. С началом военных действий в Крыму Пальмерстон демонстрировал такую уверенность в победе, что даже Виктория смягчилась, а когда в 1855 г. пало правительство Абердина, Пальмерстон стал премьер-министром. Он продолжал вести себя с прежней независимостью. Например, вопреки протестам королевы высказался в поддержку национального объединения Италии под рукой Савойской династии. Однако, увлекшись итальянскими проблемами, Пальмерстон фактически пропустил нарастание напряженности в одной из важнейших британских колоний – Индии, где в 1857 г. вспыхнуло восстание сипаев – туземных солдат, служивших в армии Ост-Индской компании.

Восстание началось в Бенгалии и быстро распространилось по всей стране. К нему примкнуло местное население. Видимо, такой масштаб мятеж приобрел не столько из-за притеснений, творимых английскими колонизаторами, сколько из-за распространившихся слухов о том, что англичане смазывают патроны для револьверов марки «Энфилд» салом священных для индусов животных – коров. Восстание сипаев охватило всю долину Ганга. Мятежники безжалостно расправлялись с захваченными в плен англичанами, людей мучили и убивали, их жилища предавали огню. В Канпуре, например, были истреблены все белые жители, а их истерзанные тела были сброшены в колодец. Английские солдаты с помощью индийских рекрутов из Пенджаба карали восставших с не меньшей жестокостью: сипаев привязывали к дулам пушек, и при выстреле их разрывало в клочья. Жуткие расправы над индийскими мятежниками побудили русского художника-баталиста В. В. Верещагина написать картину «Английская казнь в Индии» (1884–1885). Картина экспонировалась в Лондоне, после чего исчезла при загадочных обстоятельствах – видимо, кому-то претила память о черной странице истории британского владычества в Индии. Однако после подавления восстания сипаев в Индии произошли большие перемены – в 1858 г. страна, бывшая прежде вотчиной Ост-Индской торговой компании, стала колонией Британской короны, а в 1877 г. Виктория была провозглашена императрицей Индии.

В 1857 г. в связи с парламентскими дебатами по поводу индийских проблем много говорили о Бенджамине Дизраэли (1804–1881), который утверждал, что восстание сипаев – это восстание против британской политики и серьезность этого события нельзя приуменьшить. Политик требовал, чтобы Британия не просто действовала силой, но во избежание новых трагедий гарантировала индийцам соблюдение их законов и обычаев. Активность Дизраэли в индийском вопросе привела к тому, что распространился слух, будто он метит на пост вице-короля Индии, учрежденный в 1858 г.

Феномен Дизраэли поразителен. Выходец из богатой еврейской семьи, крещеный лишь в возрасте тринадцати лет, в тридцать он превратился в настоящего светского льва, принятого в самых блестящих салонах. Познакомившись в этот период своей жизни с лордом Мельбурном, молодой человек в первой же беседе с ним заявил о своем желании стать премьер-министром. Меньшее бы его не удовлетворило. Мельбурн видел, что перед ним человек незаурядный, но оценивал его шансы как нулевые. Однако пятнадцать лет спустя, незадолго до смерти, он высказал мнение, что Дизраэли добьется своего.

Бенджамин Дизраэли

Амбициозный и увлекающийся, наделенный недюжинным литературным талантом, Дизраэли тяготился своим происхождением и к сорока пяти годам придумал себе эффектное генеалогическое древо, изменив историю семьи в предисловии к сборнику трудов своего отца, Исаака Дизраэли, который был талантливым литератором, автором романов, рассказов и стихов (его наиболее знаменитая работа – книга очерков «Курьезы литературы» (1791)). Свою родословную Дизраэли приукрасил самыми величественными предками, утверждая, что до 1492 г., т. е. до изгнания евреев из Испании, его пращуры породнились со знатнейшими испанскими семьями, а затем, после переселения в Венецию, взяли имя, символизировавшее их национальную принадлежность, – такова была их благодарность Господу за спасение. Как бы то ни было, дед будущего премьер-министра действительно переселился из Италии в Лондон в 1748 г.

Бенджамин не слишком хорошо учился в школе, но зато уже подростком продемонстрировал литературные и актерские способности, создав самодеятельный школьный театр. Дизраэли не было суждено завершить школьное образование – его исключили за драку, но с лихвой компенсировал пробелы в познаниях благодаря самообразованию – в библиотеке его отца было около 2500 томов. Родители хотели видеть сына юристом, но юношу влекли богатство и слава, а это могла дать лишь более широкая общественная деятельность, например, занятия литературой или политикой.

Первый роман Дизраэли, «Вивиан Грей», увидел свет в 1826 г., а год спустя было опубликовано его продолжение. Ранние произведения писателя, в том числе «Молодой герцог» (1831), «Контарини Флеминг» (1832), «Венеция, или Дочь поэта» (1837) и др., были во многом автобиографическими. Затем последовала череда политических романов – «Конингсби» (1844), «Сибилла» (1845) и т. д. Изменение тематики произведений отражает сделанный Дизраэли выбор: его поприщем должна была стать политика. После многих неудач в 1837 г. он все же был избран депутатом парламента. Символично, что это произошло сразу же после восшествия на престол Виктории. В 1839 г., довольно поздно, Дизраэли женился на богатой вдове Мэри Энн Левис, которая была старше его на двенадцать лет. Брак был заключен по расчету, однако супруги жили очень дружно.

Дизраэли трижды становился министром финансов в правительстве лорда Дерби (1852, 1858 и 1866–1868). После ухода того в отставку в 1868 г. Дизраэли сменил его в качестве лидера партии консерваторов и с февраля по декабрь занимал пост премьер-министра. Современники признавали исключительные ораторские способности Дизраэли, которыми он во многом был обязан своим политическим успехам. Он умел быть деликатным, вкрадчивым, бесцеремонным, мстительным, благородным. Например, когда в 1863 г. его приняла королева, которая изволила заметить ему, что Пальмерстон, собиравшийся праздновать свое восьмидесятилетие, слишком стар, Дизраэли без колебаний заступился за своего давнишнего политического оппонента, ответив, что голос того в палате общин звучит по-прежнему громко и уверенно. Из политических достижений Дизраэли следует особо отметить его роль в подготовке и проведении избирательной реформы 1868 г.: за счет снижения имущественного ценза число британцев, обладавших правом участвовать в парламентских выборах, возросло почти вдвое – с 1 млн 359 тыс. до 2 млн 456 тыс. (Для сравнения: в ходе избирательной реформы 1832 г. число лиц, получивших избирательное право, возросло на 50 %.) Новыми избирателями стали преимущественно представители промышленного пролетариата.

Принятие закона о реформе избирательной системы открыло Дизраэли путь к премьерству. Сам политик, оценивая свою политическую карьеру, сравнил ее с подъемом на густо смазанный жиром высокий столб. Это высказывание было немедленно обыграно карикатуристами.

Кроме внутриполитических проблем Дизраэли очень интересовался событиями на Востоке. Он продолжал экспансионистскую политику, обеспечив Британии владычество в Египте, захват Кипра и т. д. Это Дизраэли в 1876 г. провозгласил Викторию императрицей Индии, получив в том же году, словно в знак благодарности, титул графа Биконсфилда. Это ему удалось положить конец длительному затворничеству овдовевшей королевы в Виндзоре и хотя бы частично вернуть ее к исполнению светских обязанностей официального главы государства.

Как премьер-министр Дизраэли считал монархию важнейшим звеном социальной системы Британии и дорожил расположением королевы. В 1870-е годы Дизраэли внушал Виктории, что она обладает неоспоримой верховной властью в государстве. Граф Биконсфилд лукавил, но тем самым добивался дружбы королевы.