Менты приехали часа через три. Павел как раз позвонил в офис и вовсю распекал Галю, когда в окне нарисовался молодой русоволосый капитан с удивительно длинным носом, почти как у Буратино. Павел в последний раз пообещал всех поувольнять к чертовой матери, прервал разговор и вылез из машины. Открывая дверь, он успел подумать, что договор с «Саммоном» заключить, пожалуй, не удастся. И все из-за этого дурацкого факса!

— Капитан быр-быр-быр, г-г-г-ский полк ДПС, — представился гаишник. — А где третий участник?

— Какой третий участник? — не понял Павел.

Вместо ответа мент показал на левое переднее крыло «Лексуса», и Павел обнаружил на нем свежую царапину, продолжающуюся на водительскую дверь. Хорошую такую царапину, до металла. Судя по высоте, поработал грузовичок типа «Газели».

Павел собрался было выматериться, но постеснялся при менте и вместо этого пробурчал нечто невразумительное.

Мент удовлетворенно кивнул.

— Номер не заметили? — спросил он.

— Да я его вообще не заметил, — сказал Павел. — Наверное, когда аварийный знак выставлял…

— Какой аварийный знак?

Павел посмотрел назад и обнаружил, что никакого аварийного знака там не стоит. Украли.

Мент глупо хихикнул.

— Никогда такого не видел, — сказал он. — Чтобы аварийный знак прямо из-под носа увели — слышал, что бывает, но сам не видел. Давайте документы и ждите в машине.

Павел отдал менту документы и сел в машину, ждать. Ждать пришлось недолго, всего-то минут пять.

Капитан нарисовался у окна, Павел поспешно опустил стекло, мент сунул ему обрывок листа в клеточку.

— Вот схема происшествия, — сказал он. — Распишитесь там, где галочка.

Павел с сомнением посмотрел на бумажку. Документ выглядел, мягко говоря, сомнительно.

— Это черновик, — пояснил капитан. — Окончательную схему будут на посту рисовать.

— А, понятно, — сказал Павел. — А почему не нарисовано, кто как ехал?

— Это тоже на посту нарисуют. Давайте, расписывайтесь.

Павел расписался, мент забрал бумажку и отдал документы.

— Езжайте на пост, — сказал он. — Улица… дом… Там сразу увидите, будка такая характерная. Вместе с другим участником проходите внутрь, там все оформят.

— А это долго? — спросил Павел.

Мент ничего не ответил, только пожал плечами. Последняя надежда доехать сегодня до офиса и разобраться-таки с этим чертовым факсом постепенно улетучивалась.

Первое, что увидел Павел, подъехав к посту ГАИ, — очередь у входа. Вначале Павел решил, что они с очкариком четвертые в очереди, но скоро выяснилось, что они то ли шестые, то ли седьмые. Кто-то сидел в машине, кто-то пошел в кафе-тошниловку, кто-то просто отошел непонятно куда, но обещал подойти, кто-то вроде бы был, но куда-то делся и никому ничего не сказал…

Вскоре подъехал очкарик, он оценил обстановку, покачал головой и ушел в свою машину. Он явно никуда не торопился.

Какое-то время Павел раздумывал, не дать ли какому-нибудь менту немного денег, чтобы пролезть без очереди, но потом отказался от этой мысли. Дать взятку не так просто, как думают обычные обыватели, в этом деле много тонкостей, Павел не считал, что ему известны они все, но он знал достаточно, чтобы понимать, когда рисковать не стоит. Сейчас рисковать не стоило.

Павел простоял в очереди около получаса, а затем решил, что с него хватит. Сходил за очкариком, вежливо, но решительно направил его в очередь, а сам сел в машину и снова позвонил в офис. Воз был и ныне там, факс не починили. И тут Павлу пришла в голову идея.

Он набрал номер Дмитрия Яновича, произнес все положенные вежливые приветствия и перешел к делу:

— Что-то ваш факс к нам не пришел.

Павел ожидал, что Дмитрий Янович скажет, типа, мы отправляли, а ваш факс не отвечает, тогда Павел скажет, типа, у нас все работает, а ничего не приходит, может, попробовать емейлом…

Но Дмитрий Янович сказал совсем другое. Он сказал:

— А я и не посылал ничего.

Сделал многозначительную паузу и добавил:

— Я поразмышлял над вашим предложением, Павел Иванович, и пришел к выводу, что вынужден его отклонить. Поймите меня правильно, я против вас ничего не имею, но я посчитал в экселе… Нам выгоднее вообще не сотрудничать с вами, чем сотрудничать на таких условиях. Да и на старых условиях выгода стала в последнее время чисто символическая, кризис, сами понимаете. Скидки и отсрочки мы по-любому давать не готовы. Извините.

Все, что Павел смог выдавить из себя, — стандартный набор дежурных фраз, типа, я все понимаю, потом, когда-нибудь, несомненно, было приятно с вами работать… И они вежливо распрощались.

В этот момент к «Лексусу» подошел очкарик, он принес какой-то официальный бланк.

— Держите, — сказал он. — Надо сначала заявление написать, потом разбираться будут.

Павел рассеянно кивнул, положил бланк на колени и задумался. Принадлежащее Павлу ООО «Турандот» только что потеряло основного поставщика. Причем потеряло окончательно, Дмитрий Янович ясно сказал, что его не устраивают даже старые условия договора. Договор кончается через месяц, а кто, интересно, сможет обеспечить поставки, кроме «Саммона»?

Павел гневно ударил кулаком по рулю. Рука отскочила и угодила в гудок, «Лексус» бибикнул. Павел выматерился. Сейчас ему позарез нужно быть в офисе, а он сидит на этом чертовом посту ГАИ и занимается чертовой ерундой! И все из-за этого очкарика! Ничего, сейчас мы ему принесем добро…

Мелькнула непрошеная мысль — а ведь раньше, когда Павел был молод, когда у него еще не было ни бизнеса, ни «Лексуса», ни двух квартир в Москве, когда он был наивным молодым юношей, всерьез полагающим, что в мире есть какая-то высшая справедливость… Тогда он не стал бы осквернять свою душу лжесвидетельством. Впрочем, потому у него тогда и не было ни бизнеса, ни «Лексуса»… Что-то странные мысли в голову лезут, гнать их надо.

Павел положил на колени дипломат, положил на него бланк, достал ручку и начал писать: «Я, Звонарев Павел Иванович, двигался на своем автомобиле по Ленинградскому проспекту в сторону области в крайнем правом ряду…»