31

Два дня почетные гости Джонни Айсмана ели, пили, плавали в бассейне и получали все удовольствия, которые только имелись на «Ночной бабочке» – одном из лучших летающих борделей, притом совершенно бесплатно.

На третий день хозяин решил прекратить дармовое угощение и перейти к делу.

Одиннадцать заметных и авторитетных представителей преступного мира собрались в холле «Ночной бабочки», где за охлажденными напитками Джонни Айсман и зачитал им свою программу.

Айсман начал доклад с того, что былые связи между организациями нарушились и это вредит их общему бизнесу. Затем докладчик коснулся поведения Ди Пенты, сообщив, что капитан Ди старается прибрать к рукам бизнес, который не может осилить в одиночку.

– Ди Пента, господа, определенно зазнался и не желает больше вести с нами никаких дел… В прошлые времена таких зазнаек наказывали. Не мне вам напоминать, как все происходило…

– Я только одного не понял, Джонни, ты что, предлагаешь нам напасть на «Окунь»? – спросил Седой Янг.

– Ни в коем случае, господа. Ни в коем случае… На борту находятся «золотые» девочки, от которых мы будем иметь хороший доход. От вас требуется только надавить на Ди Пенту, а уж я сумею выжать из этих красоток побольше.

– Допустим, доход будет в самом деле приличный, – заговорил Пауль по кличке Молот, – но у многих на эти денежки загорятся глазки. Тогда не миновать драки…

– Но мы же цивилизованные люди, господа! – воскликнул Айсман. – Зачем нам драться между собой? Я знаю, что между вами в прошлом происходили всякие недоразумения, но давайте устраним все эти проблемы. Пусть доход от этих моделей идет в некий фонд, из которого будут финансироваться наши совместные коммерческие проекты.

– Управлять этим фондом будешь, конечно, ты, Джонни? – ощерился вставными челюстями Слай Уркидес.

– А почему бы и нет, Слай? Ты же видишь, я хорошо веду свои собственные дела. Так же хорошо я буду вести и наши общие. Доход от девушек мы будем вкладывать в строительство ферм по разведению дикарей. Коммерческая ошибка Ди Пенты в том, что он задумал разводить их на своем элеваторе, но он не понимает, что таким образом его затраты никогда не окупятся. Нужно использовать планету Габон, ведь сейчас она брошена и до нее никому нет дела, а поскольку у нас есть сила…

– А что, Джонни, Ди сам рассказал тебе об этих дикарях? – посасывая пустую трубку, спросил Седой Янг.

– Нет, со мной он такими вещами не делится. На борту «Окуня» у меня имеются осведомители.

– А на моем «Гепарде» у тебя тоже есть осведомители?

– Ну как же, Седой, скажет он тебе! – засмеялся пират по кличке Консервный Нож.

– Давайте вернемся к Ди Пенте, господа, – вымученно улыбнулся Айсман.

– Действительно, пора поговорить о делах, – поддержал Джонни Айсмана капитан Лестер.

– Ладно, давайте о делах, – согласился Уркидес. – Только объясни мне, Джонни, как все-таки мы будем делить прибыль? У меня двадцать пять «вампиров» новой модификации и два «викинга», а у Смышленого только его калоша да четыре латаных-перелатаных ДАСа… И что, доходы поровну?

– Уймись, Слай, – вступил в разговор Мухомор. – Без ремонтного дока, которого у тебя нет и который есть у Смышленого, твоих «вампиров» хватит только на двадцать минут… К тому же в его четырех ДАСах сидят пилоты, воевавшие еще с Вяземским, а у тебя пилоты – дерьмо… Ставлю десять косых, что его четыре «красные собаки» разделают всех твоих «вампиров» до последней гайки…

– Да ты чего лезешь, Мухомор? – начал привставать со стула Уркидес.

– Сядь на место, Слай, – тихо сказал капитан Лестер, имевший собственную летающую базу и около сотни многоцелевых ИРС-4. – Капитаны, или мы разъедемся по домам и по-прежнему будем косить под добропорядочных граждан, или примем предложение мистера Айсмана. Лично мне его доводы показались вполне убедительными. Габон все еще не нужен Федерации, а значит, мы должны этим воспользоваться. Планеты на дороге не валяются. Я голосую за то, чтобы надавить на Ди Пенту и забрать у него этих девчонок. Если Ди поведет себя разумно, засчитаем их ему как добровольный вклад. Мы все, случалось, делали ошибки, поэтому и Ди нужно дать шанс исправиться…

После этой речи капитана Лестера все проголосовали за предложение Джонни Айсмана и начали обсуждать сроки «лечения» Ди Пенты.