Положительные и отрицательные обусловленности

Эксперименты Торндайка обеспечили шаблон почти для всех последующих бихевиористских экспериментов. Модель, представляющая собой экспериментальный субъект с определенным стимулом или задачей в контролируемых условиях, стала известна как «инструментальное обусловливание» – в отличие от классического (павловского) обусловливания, когда ассоциации между двумя раздражителями создавались искусственно, чтобы вызвать условный рефлекс.

При повторных, все более и более сложных экспериментах, с помощью коробки-головоломки Торндайк выявил то, что стало одним из основных принципов бихевиоризма. Он отметил, что кошки изначально находили выход случайно, во время изучения окружавших их предметов, но уже при повторных экспериментах для того, чтобы выбраться наружу, им требовалось всё меньше времени. Торндайк пришел к выводу, что у кошек усиливается связь между действием и результатом, на основе повторения действий, которые приводили к желаемому результату (создание положительных условий). При этом действия, которые к положительному результату не приводили, не повторялись (отрицательное обусловливание). Как он выразился, бесполезные действия искореняются, а результативные закрепляются в качестве поведенческой модели.

Животные используют рычаг, чтобы получить еду, выучивая задание по результатам своих действий

Закон эффекта

В 1905 году Торндайк формализовал результаты своих опытов в так называемый Закон Эффекта. Он означает следующее: поведение, которое приводит к благоприятному исходу в конкретной ситуации, – скорее всего, повторится в такой же ситуации, а поведение, которое приводит к неприятным последствиям, – вряд ли будет повторяться. На самом деле, это только один из выводов Торндайка об условиях формирования связи между стимулом и реакцией, которая усиливается или ослабляется в зависимости от последствий поведения.

Ассоциация, сопровождаемая удовлетворительным результатом, будет укрепляться, однако если последуют неутешительные последствия, она будет ослаблена. Кроме того, чем больше ассоциация используется, тем прочнее она становится. Торндайк также предположил, что удовлетворение от вознагражденного действия будет равно по силе неудовлетворенности без награды, но на практике обнаружил, что награда имеет большее влияние на поведение, чем провал или даже наказание. Неэффективность наказания как средства научения легла в основу теории программируемого обучения Б.Скиннера.

Обжёгшись на молоке, дует и на воду

Бихевиористский манифест

В 1913 году Джон Б. Уотсон, председатель департамента психологии в университете Джона Хопкинса, прочитал лекцию, которая стала известна как «Бихевиористский манифест». В ней он выступал за отказ от «всех разговоров о психических состояниях» и предложил, что единственной подлинно научной психологией стало изучение поведения. Его позиция была радикальной, но влиятельной, и определила психологию, по крайней мере в США, как изучение поведения, а не разума. Уотсон не только считал, что невозможно изучать психические состояния объективно, поэтому это понятие не должно использоваться в психологической науке. По этой причине он отвергал Закон Эффекта (см. стр. 56) с его упором на процесс обучения методом ассоциации и основывал бихевиоризм на классическом обуславливании» по Павлову» – побуждение условного рефлекса от обусловленного стимула.

В экспериментах Павлова, которые были основаны на непроизвольном физическом отклике, Уотсон полагал, что эмоциональные реакции оказывали более мощное влияние на поведение. Он считал, что у нас есть три основных чувства – страх, гнев и любовь (желание) – и что мы можем тренироваться, чтобы испытывать их в ответ на соответствующий стимул.

Эксперимент с маленьким Альбертом

Самая известная серия экспериментов Джона Б. Уотсона была проведена в 1920 году на девятимесячном ребенке, «Альберте Б». Уотсон задался целью проверить свою теорию о том, что классическое обусловливание может быть использовано для обучения эмоциональной реакции на нейтральный стимул. Альберту, здоровому физически, но, как сообщалось, неэмоциональному ребенку, показывали различных животных, включая собаку, кролика и белую крысу, различные маски (с волосами и без волос), и медицинскую вату. Его реакцией был общий интерес, но не страх.

Затем Альберту снова показали крысу, но теперь уже каждый раз, когда мальчик пытался прикоснуться к ней, Уотсон или его помощник производили громкий шум, заставляющий ребенка испугаться и заплакать. После повторения этого в течение двух недель Уотсон снова показал ребенку крысу, но уже без шума, и Альберт начинал плакать, как только увидел ее. Уотсон обнаружил в дальнейших сессиях, что ребенок аналогично реагировал на все пушистые (меховые) предметы, и даже на шубу или Уотсона в маске с ватной бородой.

С чистого листа

В то время как Уотсон отстаивал принципы бихевиоризма в психологии, многие его современники поддерживали идею евгеники. Уотсон, однако, выступил против этой идеи, твердо встав на сторону воспитания в спорах об индивидуальных особенностях (см. стр. 238). Поведение человека, считал он, определяется обусловливанием, а не унаследованными чертами, мы все рождаемся «чистыми листами».

Он даже хвастался, что если ему дадут дюжину здоровых младенцев, он сможет обучить любого из них специальности в любой области, независимо от таланта человека, его способностей и расы. Хотя он и признавал, что несколько завышает свою правоту, но полагал, что основной принцип оставался верным: стимул, вызывающий реакцию, является способом, с помощью которого мы обучаемся, и его можно использовать для формирования поведения. Ещё более спорный тезис Уотсон сформулировал в своём знаменитом «манифесте». Он прямо сказал, что цель бихевиоризма – не исследование, но «предсказание и контроль поведения».

Уотсон сказал знаменитую фразу: «Дайте мне дюжину здоровых детей и собственный отдельный мир, чтобы их воспитывать, и я гарантирую, что я возьму любого из них и сделаю из него специалиста в любой области».